Априори

Глава 6. Вспоминая Гарвард

Память не фиксирует то, как мы клубком сплетённых тел добираемся на лифте прямиком в пентхаус Маркуса. Мне плевать на обстановку и мебель: успеваю оценить лишь удобство широкого углового кожаного дивана молочного оттенка, на который лечу коленями, тяжело дыша и ожидая дальнейшее.

Губы обкусаны и болят от зверских поцелуев. Горло чуть саднит, но саднит приятно после случившегося в машине, и я в наслаждении закрываю глаза, запрокидывая голову и становясь на локти, когда Маркус ухитряется порвать швы на платье. Мудрым решением было не брать его в аренду, а купить, и сейчас мне не жаль ни цента из колоссальной стоимости — будь моя воля, я отдала бы эту сумму ещё раз и ещё, лишь бы слышать треск ткани под ладонями заведённого любовника.

Маркус невесомым движением касается линии кружева чулок на обеих моих бёдрах, пока я, уткнувшись лицом в изголовье, прикусываю губу и изнываю в ожидании продолжения. Рукава платья скатываются к запястьям, словно дополнительно фиксируя их, и я даже не могу вообразить в какой развратной позе пребываю, демонстрируя своё тело в чёрном белье и остатках вечернего наряда. Впрочем, скоро и от "Агент Провокатор" останется лишь воспоминание…

Вздрагиваю, когда Маркус пристраивается сзади, прижимаясь к моим ягодицам, и начинает покрывать мою спину нетерпеливыми поцелуями. Прикусывает тут и там, и я сквозь прерывистые вздохи жадно шепчу, не в силах вынести эти ласки:

— Не тяни, Маркус…

Моё тело уже давно накалено до предела. Хочется быстро, глубоко и жёстко, но Маркус в ответ лишь усмехается и награждает обе ягодицы звонкими шлепками:

— Ну уж нет, милая… — чувствую его дыхание в области копчика, слышу шуршание тканей и бряцанье ремня, понимая, что и он раздевается, и замираю, понимая, что будет дальше… — Не торопи события.

Его шёпот угольками оседает внутри, обжигая пошлостью интонации и многообещающим подтекстом. И тут…

— Боже… — выдыхаю я, утробно выстанывая дальше, потому что ощущаю язык Маркуса, прошедший между моих ягодиц и его большой палец, мягко массирующий анус. И всё это, лишь отодвинув в сторону чёрные стринги.

Я растоптана. В мгновенье.

— Я помню, как тебе нравится, Тайра, — прервавшись, тихо проговаривает Маркус, а я не в состоянии сосредоточиться: его язык тут же снова раздвигает складки, вынуждая меня истекать желанием ещё больше.

Жалобно стону его имя, вцепившись ногтями в обивку, и выгибаюсь кошкой назад, навстречу его лицу, губам и пальцами. Маркус проникает в меня сразу двумя, пока язык терзает клитор. Меняет ритм, вновь оглаживая тугие мышцы выше. И я попросту улетаю в небытие, словно попробовав сильнейший наркотик снова, когда-то избавившись от зависимости.

Стринги рвутся вслед за платьем. Стоны переходят во вскрики, вперемешку с тяжёлым дыханием Маркуса сзади, успевающего шептать мне разные непристойности, от которых живот тянет только сильнее…

— Кончай, моя девочка… — в хриплом приказном тоне произносит Маркус и продолжает ласкать меня языком с одновременным требовательным нажатием большого пальца на анус и проникновением.

Не проходит и полминуты, как всё моё тело прошивает зарядами оргазма: ослабшие руки сползают по изголовью и я окончательно остаюсь распластанной на диване, в состоянии лишь оставить выпяченной свою задницу, по которой поглаживанием проходится Маркус. Он довольно усмехается, вслушиваясь в эхо последних нот моих стонов, даёт лишь миг передышки и после, обхватив меня за живот, приподнимает и тянет на себя.

Сдирает платье, высвобождая меня полностью и безоговорочно. Дрожа, прижимаюсь спиной к его напряженной груди, чувствуя перекатывание мышц. Не могу прийти в себя, всё ещё с закрытыми глазами пытаясь дышать, но потом, повернув голову, нахожу губы Маркуса, тут же уводя его в глубокий поцелуй. Чувствую свой вкус и накидываюсь на его рот так жадно, как только могу. И вдруг… Толчок.

Влажный звук наших тел. Маркус сжимает меня, расположив ладони на моей груди, всё ещё под бюстгальтером, и, целуя, входит. Резко и сразу глубоко, отчего я снова протяжно стону в нашей поцелуй.

Снова движение вперёд, и одновременно с ним его теплые ладони выворачивают чашки бюстгальтера и накрывают оба полушария, сжимая — Маркус делает ещё один резкий рывок, от которого мне кажется, что кончу снова.

Не даёт разорвать поцелуй, чтобы хоть как-то прокричаться. Кислорода больше нет и в помине между нами. Пальцами играет с сосками, потягивая и щипая, при этом вжимая меня в себя так, будто исчезну. И вдалбливается, подчиняя себе и наказывая.

В каждый толчок и в каждом моём ответном назад бёдрами оба вкладываем так много негласного друг другу. Укусив меня за губу, Маркус удерживает её зубами, явно наслаждаясь моим безумным стоном вновь, и опять берёт меня так глубоко, насколько позволяет угол. Щелчок замка, и бюстгальтер летит вниз, к моим покрасневшим коленям.

Одна рука Маркуса тут же стремительно ныряет вниз и накрывает треугольник кожи между моими бёдрами. На следующий рывок пальцы ласково обводят клитор, и я понимаю, что больше не могу выносить эту сладкую пытку…

Сжав его член внутри, принимаю новую волну оргазма, захлестывающую каждую частичку тела. И обмякаю в крепких ладонях, продолжающих меня держать, — Маркус и не думает останавливать таранящих движений.

— Вот так… Моя строптивая Тайра… — сиплый мужской голос прямо над ухом словно поощряет каждую секунду моей реакции, и Маркус облизывает кожу на моей взмокшей шее… — Моя. И всегда ею была.

Он наконец замедляется, выводя член с тихим характерным звуком из моего тела, а я, с одновременным всхлипом и остановившимся дыханием от нахлынувших эмоций, разворачиваюсь к нему. Обвиваю Маркуса за шею, вновь раскрывая трясущиеся губы для поцелуя, который не заставляет себя ждать, и ощущаю рывок. На автомате обнимаю ногами, всё ещё в чулках, его талию, и о да, боже…

Снова. Снова он погружается в меня. Снова это чувство крышесносящей наполненности.

Уложив меня спиной на диван и вжавшись в моё тело, Маркус убирает мои руки с себя, целуя каждое запястье, и фиксирует их над моей головой. Прижимает к растрепавшимся волосам. Припадает ртом к моему, и снова этот жёсткий, чувственный одновременно, ритм, — Маркус входит на всю длину, впитывая очередной мой стон, тут же выходит, и вторгается с силой заново.

Ещё. И ещё.

Извиваюсь под ним, подмахивая бёдрами навстречу и трусь сосками о его грудную клетку, вызывая тихое рычание в ответ. И с ещё одним таким рыком кончает и сам Маркус, успев выйти из меня и прижав меня к дивану еще крепче: моя ладонь, высвободишись, машинально обхватывает его пульсирующий член, и на живот брызгают полупрозрачные жемчужные струи.

Маркус утыкается лицом мне в шею, дыша как после олимпийского забега. А я, ничем не лучше его, еще и нахожу в себе остатки каких-то сил, чтобы продолжать гладить его спину и выводить на ней витиеватые узоры ногтями, — следующие минут десять просторная гостиная слышит лишь наше сбитое в хлам дыхание.

И когда я встречаюсь опьянённым взглядом с таким же взором Маркуса, понимаю, что предстоящая ночь будет долгой. Дольше всех тех, что когда-либо между нами были…