Наказаны любовью

Глава 31

— О какой правде вы говорите? — спросила Сабрина, глядя на Алехандро и Августу.

— Ну что? — язвительно начал Алехандро. — Говори. Что ты меня пугаешь? Я давно уже хочу все…

— Хватит, — Карлос подошел к отцу ближе. — Это наши проблемы. Сабрина, — он повернулся к девушке, — прошу тебя, пожалуйста, дай нам поговорить.

Сабрина посмотрела на Карлоса. Она очень хотела услышать то, что хотел сказать Алехандро, но почему-то Карлос его остановил. Подумав всего мгновение, она поднялась наверх. — у Карлоса есть право поговорить со своими родителями наедине. Она понимала, что у них довольно непростые отношения, и скорее всего Карлосу неудобно перед ней.

— Испугался? — спросил Алехандро. — Боишься, что я скажу правду твоей сестре? Сестре, с которой ты спишь? И ты еще можешь мне говорить о том, что Кристина святая?

Карлос размахнулся и влепил ему пощечину. Алехандро отшатнулся.

— Это не твое дело. Это касается только меня.

— Да и твоей мамочки. Где она кстати? Почему не выходит, не защищает своего сынка, которого она бросила.

— Она его не бросала, — в разговор вмешалась Августа.

— У кого-то прорезался голос, — ехидно заметил Алехандро.

— Довольно тебе творить зло. Мне все равно, что ты думаешь, что собираешься делать. Я уже подала документы на развод — так что это вопрос времени. Я ничем тебе не обязана.

— Смотрю вы тут все спелись. Куда ты собралась?

Августа обернулась у двери.

— Я ухожу. Я не хочу слушать весь этот бред.

— Бред? — возмутился Карлос. — Да вы посмотрите на себя? Вы не умеете общаться с друг другом — скажите мне — зачем вам вообще был нужен ребенок, вы не способны ни о ком заботиться. А всех денег вам не получить.

— Спроси у Алехандро, это он так захотел, — Августа вышла на улицу, закрыв за собой дверь. Как же она устала. Тот этих проблем. Хотелось по скорее получить развод и забыть все, как кошмарный сон.

— Даже приемная мать отказывается от тебя, — уколол его Алехандро.

— Она мне не мать. Ты меня ей навязал. Она не способна кого-либо любить.

— Да, а Кристина в состоянии после 25 лет стать твоей матерью.

— Ты ее изнасиловал, — тихо сказал Карлос. — Я все знаю. Я ненавижу тебя, хоть ты являешься моим биологическим отцом. Я никогда тебе этого не прошу, ее страдания, они не пройдут тебе даром.

— Это она так сказала тебе. Притворилась жертвой. Никто никого не насиловал. Она согласилась за деньги. Она бросила тебя.

— Никто меня не бросал, — Карлос старался быть спокойным, хотя его трясло.

— Ты ничтожество, держишься за женскую юбку. Даниэль — он совсем другой. Он мой сын, ты же жалкое подобие.

— Ты так низок. Я уже не удивляюсь ничему. Вон из моего дома.

— Этот дом твой?

— Это дом моей матери. Мне ничего от тебя не нужно. Можешь упиваться своим превосходством. Можешь восхвалять кого угодно. Даниэль не примет тебя, узнав всю правду.

— Я сомневаюсь. Ты заплатишь за все свои прегрешения.

— Ты отказался от моей жены, хотя она до сих пор считается твоей матерью. Ты отказался от меня. Ты точно также откажешься и от своего деда?

Карлос смотрел на отца с такой ненавистью, что казалось, что сейчас набросится на него.

— Хочешь ударить? Ты меня удивляешь — возможно в тебе есть кое-что от меня, по крайней мере начинает проявляться.

— Нет. Какой в этом смысл? Ты сделал так, чтобы я родился. Больше ничего нет. Во мне нет ничего от тебя.

Алехандро стало не по себе. Одно дело, когда он отказывался от сына, и совсем другое — когда сын отказывается от него.

— Посмотрим, что ты будешь говорить, когда поймешь всю суть Кристины, когда до тебя дойдет, что она тебя бросила. Она 25 лет не вспоминала о тебе. А сейчас, она раскрыла тебе свои объятия. И ты готов ей поверить. Смешно. Ты так и не вырос. Ты совсем не знаешь жизни.

— О, у меня был хороший учитель. Благодарю. Большего мне не надо. Тебе не нужен был такой сын, как я. Теперь я понимаю, что ты всегда жаждал Даниэля, но с ним убежала мама. Да. Кристина моя мать. Именно она меня родила. Ты лишил меня моей матери. Она ничего обо мне не знала.

— Не знала? — выкрикнул Алехандро. — Как может женщина родить и не знать?

— Ты сам все знаешь. Ты хотел ее смерти. Вы не позаботились о ней. Рафаэлю удалось ее спасти. Винсенте не врач, он просто ублюдок.

— Ты слишком хорошо осведомлен о тех событиях, — заметил Алехандро.

— Ты сам это сказал, чем подтверждаешь все. И ты думаешь, что Даниэль тебе поверит. Он знает Кристину, он поймет, что она никогда так не поступила.

Алехандро замолчал, доля правды была в словах Карлоса, но Алехандро даже не хотел об этом думать. Он столько лет искал Даниэля. Теперь же, в двух шагах от победы он не хотел даже слышать о том, что Даниэль его не примет.

— Даниэль мой сын. Мой. В его жилах течет моя кровь. Ему придется это признать. Я не хочу больше об этом говорить. Тебя хочет увидеть отец. Твой дед.

— Что с ним? — забеспокоился Карлос. — Я не могу до него дозвониться.

— Он сказал, что приедет сегодня ко мне и хочет тебя увидеть. Ты поедешь?

— Где он был?

— Откуда мне знать? — Алехандро направился к выходу, даже не оборачиваясь, считаю, что Карлос вынужден будет последовать за ним.

Карлос посмотрел наверх, на лестницу. Хотелось бы предупредить Сабрину, чтобы она не волновалась, ладно, он позвонит ей по дороге. Ему срочно надо встретиться с Херардо.

Кристина остановилась у фонтана. Грусть и тоска захватили все ее существо. Карлос их сын. Сын, о котором она должна молчать, и просить о молчании Карлоса. Как же это было несправедливо. Она присела на краешек оградки. Стала поправлять камушки. Слеза скатилась по ее щеке.

— Ты плачешь? Что случилось? — к ней подошел Роберто.

Кристина встал и обняла его, пряча свои глаза.

— С тобой все в порядке?

— Да, прости. Я ужасно соскучилась по всем. Даниэлю, Виктории, Сабрине и Карлосу.

— Понимаю. я тоже хочу их всех увидеть. Особенно Даниэля. Нашего сына.

Кристина вновь уткнулась в его плечо. Ей было больно слышать о том, что Роберто говорит лишь о Даниэле, как и Алехандро, словно выбирает из двух. Только Роб ничего не знает о втором сыне.

— Ты так привязалась к Карлосу, — заметил он, гладя ее волосы. — Ты пугаешь меня.

— Со мной все хорошо. Нам пора возвращаться.

— Да, это были прекрасные дни. Они так быстро пролетели, что я не успел оглянуться. Пообещай, что ты в плотную займешься нашим домом, чтобы мы могли поскорее сюда перебраться. Все вместе.

— Я постараюсь. Здесь так спокойно, далеко от всего.

— Со мной ты в безопасности.

— Я знаю. Теперь мы со всем справимся. Нам предстоит серьезный разговор с детьми.

— Зато, — Роберто улыбнулся, — все тайны будут раскрыты, — про себя же подумал о том, что не все — еще осталась одна — кто был тем насильником — ему необходимо это знать. — Ну что? Поедем. Виктория и Даниэль уже, наверное, вернулись. Не будем заставлять их ждать. Наконец-то состоится наш первый семейный ужин.

Кристина улыбнулась, и они пошли к машине…

Виктория и Даниэль зашли в дом.

— Мы дома, — крикнул Даниэль. — Есть кто-нибудь?

— Даниэль, ну что ты кричишь, — покачала головой Виктория.

— Почему нас никто не встречает? — он был удивлен. — Мы выехали так рано, чтобы провести вечер всем вместе. А дома никого нет, — он был обижен.

— Вы приехали, — Сабрина спускалась по лестнице. — Слава богу, — она бросилась в объятия брата. — Виктория.

— Как у вас дела? Где мама? — спросил Даниэль.

— Она, — Сабрина посмотрела на Викторию и поправилась, — они еще не вернулись.

— Мамы еще нет дома? Она работает? — удивился Даниэль.

— Нет, они отдыхают.

— Не понял, — Даниэль внимательно посмотрел на сестру. — Где мама? Что случилось?

— Она уехала с Роберто. Их нет уже неделю, — сообщила Виктория.

— Даниэль, не устраивай скандал? — попросила Виктория. — Мы же обо всем договорились — не мешать.

— Да, я понимаю, — он присел на диван. — Только все так быстро происходит. Я, мне надо привыкнуть.

— Лучше расскажите, как вы отдохнули? — спросила Сабрина и присела рядом с братом. — Как ваш медовый месяц в нашем доме? Я так соскучилась по нему. Приехав сюда, словно окуналась в новую жизнь.

— Ты права, — согласился с ней Даниэль. — Я тоже скучал, понял это, когда приехал туда.

— Там так красиво. Мы каждый вечер гуляли по вашему саду, — начала Виктория. — Кристина сделала все с такой любовью, что я ни на минуту не почувствовала себя там чужой.

— Мама будет рада это услышать.

— Да, а я бы хотел, чтобы она мне рассказала…

— Даниэль, — в один голос сказали Сабрина и Виктория.

— Ладно, с вами не поспоришь.

— И не делай такой обиженный вид, — попросила его Сабрина.

— Какой?

— Что тебя обидели, словно ребенка.

— Не обидели, мне было неприятно, когда мама хотела остановить нашу свадьбу.

— Дорогой, — Виктория присела с ним рядом с другой стороны, — мы же с тобой поженились. Все хорошо.

— Так, я понимаю, что среди вас не найду поддержку. Можете говорить мне все что угодно, но я все равно поговорю с мамой, — он встал.

— Боюсь, что папа тебе не позволит, — робко заметила Виктория.

Даниэль обернулся.

— Мне Роберто тоже придется папой называть, — он склонил голову.

— Не будь ребенком, — Сабрина встала. — Он не будет тебя об этом просить. У нас есть отец.

— Не ругайтесь, — попросила Виктория. — Ну что вы в самом деле-то? Где Карлос?

— Он поехал домой поговорить с дедом. Тот наконец-то объявился. Сегодня у нас день посещений, с утра приходили, — Сабрина обернулась, так как в дверь позвонили. — Он продолжается. Кто бы это мог быть?

— Надеюсь, что мама, — сказал Даниэль и пошел открывать дверь. — Вы?

Рамона прошла мимо него, словно имела право находиться здесь, не обращая внимание на его удивленный вид.

— Бабушка? — Виктория не ожидала ее увидеть.

— Где они? — спросила Рамона, даже не поздоровавшись.

Сабрина покачала головой. Она опять пришла скандалить. Как в прошлый раз, про который рассказывали Виктория и Даниэль.

— Бабушка, не надо, — попросила Виктория. — Это не твой дом. Я теперь здесь живу, и ты решила не давать мне спокойствия?

— Где она и Роберто? — казалось, что Рамона ничего не слышала. Она столько всего передумала за эти, находясь одна в доме. Она не допустит, чтобы Роб и Кристина были вместе.

— Они еще не вернулись, — сказал Даниэль. — Не думаю, что обрадуются, увидев вас здесь.

— Они были любовниками, когда были молоды. Они вновь стали любовниками, и вам все равно. Вам все равно, что рушится семья?

— Бабушка. О чем ты говоришь? Сколько можно? Какая семья? За что ты держишься? Мама и папа — им давно надо было развестись.

— Виктория, вот ты вышла замуж, ты бы позволила своему мужу путаться с другой? — она не слышала, что говорила Виктория. — Твой отец женат. У него есть жена, однако это не останавливает вашу мать, которая недавно овдовела. У нее есть совесть?

— Хватит, — резко сказал Роберто, они с Кристиной вошли в дом и услышали последние слова Рамоны. — Я тебя предупреждал, чтобы ты не вмешивалась в мои дела.

Рамона обернулась, в дверях стояли Роб и Кристина. Роберто был разозлен ее поведением.