Наказаны любовью

Глава 6

Иногда люди стремятся вернуться назад. Место, где они родились и выросли, тянет и зовет их. Но со временем понимаешь — прошлое не вернуть, в одну реку нельзя ступить дважды. И все же это ощущение, что все может быть, побуждает, придает силы для того, чтобы заглянуть в прошлое, правда уже настоящим, растерявшим иллюзии.

Кристина сидела на корточках в саду. Она ухаживала за клумбой. Переехав в этот город, она устроилась в фирму и стала ландшафтным дизайнером. Ей нравилось создавать красоту в садах людей, она умела найти к каждому подход, прочувствовать человека, чтобы понять, какую зону отдыха они хотят, и что им подойдет. Рафаэль открыл маленький кабинет и практиковал. Кристине было комфортно рядом с ним. Она ни разу за эти годы не пожалела о своем решении. Рафаэль был добр и заботлив. Да у них не было страсти, любви. Но искренняя забота друг о друге переросла в крепкую дружбу. Они относились к друг другу, как брат с сестрой, да и жили они в разных комнатах. Рафаэль не смог забыть Луз. И хоть Кристина и старалась облегчить его боль по поводу утраты жены, Рафаэль так и не простил себя. Сколько бы Кристина его не уверяла, что это не его вина, ее муж был непреклонен. Зато Кристина устроила семейный быт так, как она захотела. У них появились семейные традиции. Свои собственные праздники. И радость, сияющие глаза детей — были прямым доказательством того, что они с Рафаэлем делали все правильно. В их доме всегда слышался счастливый смех. Рафаэль за последние годы сильно сдал, но все равно ходил на работу, стараясь помочь как можно большим людям, полностью отдаваясь работе.

Даниэль пошел по стопам матери. Ему нравилось конструировать, создавать. Он очень красиво рисовал. Выбрал себе специальность архитектора. Окончив обучение, устроился в фирму, где работала Кристина. Иногда их проекты совпадали. И тогда для обоих это было просто счастье. Кристина не раз задумывалась и страх, что в Даниеле заговорят гены отца, пронзал ее сердце, но проходили дни, недели, и все было в порядке. И Кристина успокоилась. Забота, внимание, участие в жизни сына открыли самые сильные стороны его характера. Правда сейчас он отсутствовал. Его послали в командировку в соседний город. Там он выполнял какой-то сложный проект, который требовал его присутствия. Кристина ужасно скучала по нему.

Сабрина пошла по стопам отца, выбрав медицину. Но в отличаи от Рафаэля — она была хохотушкой. Полная оптимизма, уверенности в завтрашнем дне, она смело шла по жизни, видимо это ей досталось от матери.

Дети выросли, скоро они обзаведутся семьями. Родятся внуки. Кристина поднялась с колен. В этом городе прошла половина ее жизни и здесь же она и закончиться. Рафаэль был прав, когда уговорил ее переехать. Там бы они не смогли жить так спокойно, как в этом городе, где их никто не знал. Порой Кристина задумывалась о встрече с Роберто. Ей хотелось посмотреть ему в глаза и спросить, почему он так быстро ее забыл, женился, завел ребенка. Но так же, как она хотела этой встречи, с такой же силой она ее и боялась, разве сможет она посмотреть ему в глаза после всего, что с ней произошло. Свою любовь к нему она спрятала в самом дальнем уголке своего сердца. И, может быть, даже и забыла уже его. Ведь больше она не читала газеты, отказавшись от них раз и навсегда, и ничего больше не знает о нем. Да и хотела бы она что-то узнать? Нет. Ее жизнь размерена, спокойна, предсказуема. Так лучше. Не за чем бередить старые раны.

Рамона сидела у камина. Она постарела, но в ней еще чувствовалась железная воля и желание всем руководить. Правда сын в эту категорию не попал. А вот с Паломой получилось, правда последствия оказались плачевными. Она стала зависимой от алкоголя. Узнав об этом у Армандо, случился удар. Он умер через несколько дней. Палома же ушла в запой на неделю. Роберто появлялся дома набегами, погруженный в работу, он не обращал внимания на взрослеющую дочь. Где он жил, с кем проводил ночи, Рамона даже не интересовалась. Ведь ничего изменить она не могла. Последние пять лет Роберто стал чаще появляться дома, общаться с Викторией, убеждая ее в то, что жизнь непроста, и позволить мужчине увлечь себя непозволительная роскошь. Виктория же с жадностью слушала отца, которого безумно обожала, скучала по нему, соглашаясь с ним, но в душе, не веря в искренность его слов.

Роберто возмужал. И сейчас, когда ему уже за 50, он до сих пор привлекал внимание женщин. Статен. Интересен. Строг. Холоден. И глаза, в которых поселилась печаль, не останавливали женщин. А он же просто выбирал то, что само падало в руки. Он был мужчиной и за эти годы привык брать. Был избалован женским вниманием, но сдержан в ухаживании. Получив приз, терял интерес. И так по кругу. Назвать его жизнь спокойной сложно. Он нигде не мог найти места, постоянно загоняя себя, подальше, лишь бы не вспоминать, лишь бы не думать.

Палома ничем и никем не интересовалась. Единственное, что волновало ее — это выпивка. Рамона нашла выход — она оставляла в ее спальне бутылку. И Палома порой не выходила из комнаты неделями. Лишь служанки смотрели за ней. Виктория при живой матери и живом отце жила как сирота. От бабушки были только указания. Говорить о любви и ласки не приходилось, поэтому она с таким нетерпением ждала возвращения Роберто, кидалась ему на шею. И Роберто это ей позволял маленькой девочке, взрослеющему подростку, созревшей девушке. Порой на его лице на миг появлялась улыбка. И это было счастьем для Виктории. Ведь она думала, что отец так переживает из-за матери. Что он не появляется дома, только из-за того, что та пьет. Старалась уделить ему максимум внимания, когда тот находился дома. Может эта искренняя бескорыстная любовь сделала свое дело, и он стал больше времени проводить дома. Порой даже Палома ужинала с ними. Но назвать это семейным ужином, который проходил в полной тишине, было сложно. И все же Виктория не отчаивалась, ведь у Карлоса все еще обстояло хуже.

Алехандро сидел в своем кабинете. Они с Роберто заключили хороший контракт. Две огромные строительные компании. Весь город шумел об этом событии. Все газеты и телевидение освещали эту тему. Им нужен был лучший проект. Его сын, в которого он столько вложил, не оправдывал его надежд. Родившись слабым, он постоянно болел. И эта его дурацкая склонность к рисованию раздражала Алехандро. Почему Кристина забрала лучшего сына. А слабого оставила ему. За все эти годы, он так и не вышел на ее след. Возможно, она умерла где-то по дороге, так и не добравшись до города. Было горько осознавать, что она лишила его сына, при этом скорее всего погибнув. Так за чем тогда она его забирала. Возможно, сейчас бы им с Роберто не нужно было устраивать конкурс среди архитекторов на лучшую работу. Но им выдвинул такие условия муниципалитет, желая поддержать молодежь. И Карлос даже не мог участвовать в этом конкурсе. Он не мог придумывать проекты. Зато прекрасно рисовал. Обладая тонкой натурой, он чувствовал людей, старался им понравится. Не раз Алехандро или Бруно находили его в местной церкви. Там священники позволяли ему возиться с клумбами, он создавал шедевры из подручных материалов, практически ничего туда не вкладывая. Алехандро кричал и требовал прекратить эти дурацкие поделки в саду. Он считал сына тюфяком. Карлос никогда не вступал в ссору. Молча выслушивал обвинения, указания, претензии. Уходил к себе в комнату и рисовал природу.

Августа полностью отстранилась от всего. Ее не интересовал ни Алехандро, ни Карлос. Даже Винсенте она перестала обвинять в своем аборте и невозможностью родить ребенка. Да и не нужен он ей был. Она никого не трогала. И ей никто не мешал. Карлос заходил к ней в комнату раз в неделю, чтобы проведать ее, но казалось, что Августа не видит и не замечает его, полностью погрузившись в свой мир.

И теперь еще эта идея двух мужчин, сильных мира сего, решивших объединить капиталы и поженить своих детей, выбила у Карлоса и Виктории почву из-под ног. Вот и сегодня они решили встретиться и поговорить. Они были хорошими друзьями. Не более.

Винсенте сидел в кресле руководителя. За эти годы он постарел. Он облысел, раздобрел. Сытная жизнь сделала свое дело. Отложила свой отпечаток. Он был сам себе хозяин. Увольнял кто был не желанен, принимал, кто выполнял его условия. За ним не было никакого контроля, он творил, что хотел, получая деньги, калеча судьбы женщин, но это его мало волновало. Он так и не женился. А за чем? Он не хотел себя окольцовывать, не хотел давать никому не единой возможности управлять собой. Создал идеальную форму своего бытия, но и идеальные формы имеют право давать трещину…

Карлос уже сидел за столиком и пил кофе. Он ждал Викторию. Она должна была скоро появиться. Она понесла какие-то документы отцу в офис, забрав их из суда. Виктория стала юристом, и теперь работала вместе с Роберто. Карлос удивлялся, как она вообще может общаться со своим отцом. Ему казалось, что этот человек не прогибаем, чужд и далек от людей. Однако же Виктория его просто боготворила. Да и порой ей удавалось его растормошить, и в такие минуты Карлос завидовал ей, что она может вот так беседовать с отцом, по-свойски его обняв. Помимо робости перед Роберто, Карлос испытывал непреодолимое желание подружиться с Роберто, но тот никого не подпускал к себе близко. Даже Викторию, свою родную дочь он держал на расстоянии. Виктория вошла в кафе с молодым человеком. Они над чем-то смеялись. Увидев его, Виктория помахала рукой.

— Познакомься, Карлос, это Даниэль. Я с ним разговорилась в офисе. Даниэль, это Карлос. Он мне практически как брат, а наши отцы жаждут увидеть нас мужем и женой, — она рассмеялась. — Ох уж эти взрослые.

Карлос и Даниэль протянули друг другу руки. Даниэль улыбнулся, его взгляд был открыт. Карлос почувствовал легкое головокружение, когда они пожали руки.

— Тебе плохо, — Виктория забеспокоилась. — Ты побледнел.

— Нет. Со мной все в порядке, — Карлос уже садился, — давайте присядем. Виктория через чур печется обо мне.

— О, понимаю. У меня есть сестра, мама, которые просто не выпустят меня из дома. Если услышат, что я чихнул. А отец тут же прибежит с градусником, — Даниэль это сказал так обыденно, как будто это было естественно.

Карлос и Виктория уставились на него.

— Я что-то сказал не то? — Даниэль был смущен. — Они не знают, что я так далеко уехал. Думают, что я нахожусь в соседнем городке. Просто они бы собрались всей семьей ехать или бы меня отговорили. А я, узнав о конкурсе, решил попробовать свои силы. Пусть лучше узнают результат, и меньше будут переживать за меня. Да что вы так смотрите на меня? — Даниель был удивлен.

— Просто ты так говоришь о семье, нам это просто не знакомо, — сказала Виктория. — У нас нет таких отношений. Каждый сам по себе.

— Может я и преувеличиваю немного, — Даниэль вдруг осекся, они только что познакомились, а он уже столько им рассказал о себе.

— Может быть, — задумчиво произнес Карлос. — Так, где вы познакомились?

— В офисе. Даниель принес свой проект. А отца не было на месте. Он уехал на какой-то закрытый проект. Я даже не вдаюсь в подробности, потому что меня это не касается. Да и отец не любит об этом говорить. Сказал одно, что он обещал сделать, и делает, хотя этот человек может этого и не увидеть. В общем какая-то запутанная история. Да и отец не так прост. Говорит обрывки и замолкает, я не люблю с ним говорить об этом проекте, потому что потом он просто уходит, как будто бы бежит от чего-то, — Виктория сделала глоток кофе. — Ну так вот. Я оставила документы. А Даниэль сидел в приемной отца, он хотел лично передать проект отцу, но секретари отца сказали, что это невозможно. Это услышала я. Мы разговорились. И вот я пригласила Даниэля выпить с нами кофе.