Брак по расчету. Невеста босса

Глава 11

Этот Флипи, казалось, владеет половиной лакомых земель России. А планы у Дементьева правда грандиозные. Целый кластер на берегу Черного моря— жилье, гостиницы, школы, спортивные центры. Удивительно, какими деятельными и широко мыслящими бывают некоторые мужчины. Здесь и сейчас, уже не первый раз наблюдая за его подходом к работе, за его отношением к делу, я невольно восхищалась масштабом личности этого человека. Андрей тоже созидал и строил планы, но как-то его амбиции всегда были приземленными и реальными. Их горизонт просматривался легко и непринужденно, а здесь…

И кто бы мог поверить, что Дементьев не происходит из рода каких-то суперменов или олигархов. Я ведь гуглила его биографию еще тогда, когда рассорилась в пух и прах с Катькой после моего эпического переводческого опыта. Простой парень из Орла, сделал себя сам. О детстве неизвестно ничего. Только понятно, что сам поднялся, сам добился таких высот. Много делает хорошего — и это не только строительство школ. Это еще и благотворительность. На его полном обеспечении почти десять детских домов в России. Не знаю, может это тоже какая-то бизнес-уловка. Скажем, чтобы уйти от налогов или что-то еще. Так или иначе, в моем первом восприятии этого человека и тем, что я читала и видела сейчас, была какая-то дисгармония.

Переговоры закончились. Мы проводили гостей, но сами не спешили к выходу.

— Пересядем?-предложил он, приглашая на террасу.

Пока проходим до столика, ловлю свое отражение в интерьерном зеркале. Была ли я красивой? Страшно сказать, как давно я не задавалась этим вопросом. Нет, это не означало, что я поставила на себе крест как на женщине. Я всегда хорошо выглядела — спасибо генетике и элементарным правилам ухода за собой. Возможно, я не тратила деньги на дорогостоящие крема, как Катька, на все эти уколы красоты и прочие штучки-дрючки, но я вот не скажу, что подруга-ровесница со всеми своими филлерами и ботоксами в наши с ней двадцать семь выглядела намного моложе меня. Я увлажняла кожу, регулярно делала маски, самомассаж, правильно питалась. Плюс как ни крути, хорошо помогала работа. Женщине нужна работа. Она собирает ее, дисциплинирует, позволяет держаться на плаву и не опускать руки. Может, у меня не было ста нарядов, но я исправно следила за опрятностью того, что было в наличии, знала, что мне подходит, старалась быть в курсе тенденций. Аккуратные свитерки, брючки, пару костюмов… Коллеги хвалили мою фигуру и умение подобрать аксессуары, чтобы разнообразить гардероб. А еще выручали волосы — от природы у меня были светло-золотые волны, которые и укладывать-то сильно не требовалось. Моя бабуля всегда говорила, волосы очень важны — от их состояния и укладки зависела конечная цена всего образа….

Подспудно замечаю, что и клиенты ресторана на меня сейчас тоже украдкой поглядывают. Внутри рождается больше уверенности. Маленькое черное платье по завету легендарной Коко Шанель и правда было мною приобретено в числе первых вещей из нового гардероба. Хороший отечественный бренд, делающий ставку на лаконичность, натуральные материалы и идеальный крой. Такое всегда пригодится. В нем и в мир, и в пир… К тому же от бабушки у меня остался по наследству замечательный комплект из речного жемчуга. Он вписался в этот образ идеально. Тем более, что уши нужно было украсить — времени на укладку не было, я по обыкновению сделала высокий пучок.

Вечерело. Воздух наполнялся морской прохладой и насыщенностью, посылая так хорошо знакомое на любом прибрежном курорте умиротворение. В расположившемся на горе, но с видом на море ресторане были еще люди, но антураж казался до предела камерным. Заиграла живая музыка— рояль и саксофон. Я невольно поймала себя на мысли, что это, пожалуй, самый романтичный вечер с визуальной точки зрения, который когда-то у меня был. Жаль, что в нем не было ничего, кроме бизнеса и… тоски по сыну.

Благодаря искусным манипуляциям официанта перед нами как по мановению волшебства материализовались ведерко с шампанским и бокалы, красиво сервированная фруктово-конфетная закуска. Я лишь успела открыть рот, когда Дементьев как фокусник словно бы наколдовал и положил передо мной на стол аккуратный и удивительно стильный букет маленьких чайных роз. Это что, сказка?

Я растерянно хлопала глазами, когда вдруг поняла, что мелодия саксофона становится все ближе и ближе, пока музыкант не начал играть возле нас.

—Ты станешь моей женой, Злата?— спрашивает он серьезно, протягивая открытую коробочку с кольцом, по центру которого сверкает огромный камень.

Я теряюсь, нервно сглатывая. Не ожидала, что так скоро. Не ожидала, что сейчас… Почему он не предупредил?!

Напряженно оглядываюсь на окружающих. Они, конечно, тоже все смотрят на парочку, для которой сейчас играет саксофон… Это какая-то удивительная сказка. Такая, о какой мечтает каждая с детства. И на мгновение мне даже кажется, что я в ней-реальный персонаж… В груди что-то загорается. Какое-то опаляющее чувство из смеси удивления, неверия, чего-то еще… Горько-разочаровывающего на вкус.

Поднимаю на него взгляд. Лицо Дементьева сейчас напряжено. Он чуть заметно мне кивает. Ловлю на себе его холодные нечитаемые глаза, которые смотрят точно так же, как полчаса назад, когда он наговаривал мне, что переводить. Вопрос в его тоне тоже искусственный. Бизнес. Это только бизнес. Наверное, это и дает такую горчинку.

Снова оглянулась по сторонам. Кто-то из них даже снимал на телефон исподтишка. Готова была поклясться, они здесь не случайно. Ничего рядом с Дементьевым случайным не бывает. Это тоже часть нашей «правдоподобной» игры. Тщательно спланированный спектакль.

А что? Даже красиво. Стремительный роман босса с подчиненной. Подумать только, как всё быстро. Он уже сделал ей предложение. Кольцо с огромным бриллиантом завораживающе играет на пальце, а к моему горлу подступает ком. Всё, черт возьми, идеально— это чарующее место на берегу, огни вечернего города, мой новый костюм, купленный на его деньги, он сам… Всё идеально, кроме главного— меня самой… Ведь в этом во всем и нет меня. Есть только оболочка…

—Стану, Дмитрий,— отвечаю я дрожащим голосом. И к своему ужасу понимаю, что по щеке бежит слеза. Предательская. Злата, ты идиотка, конечно…

Он видит это. И мне даже кажется, что на секунду лед его глаз трескается и трогается, но тут же снова намертво застывает. Дементьев сам смахивает ее, пальцем. Нет, не потому, что это его порыв. Просто будет очень хороший кадр у папарацци. Лучше и не придумаешь. Удачно все сложилось. Он же просил— правдоподобно…

Между нами снова виснет неловкая пауза.

— Нам бы стоило поцеловаться, — шепчет он, едва размыкая губы.

Я растерянно киваю. Его слова доходят до меня позднее, чем нужно. Я как курица без головы сейчас. Ноги и руки совершают движения на рефлексе. Тянусь к нему сама и прикладываю свои губы к его.

Внутри что-то стреляет. Я ведь прикасалась к этим губам. Вернее, он прикасался после нашей первой встречи. Быстро, резко, стремительно и возмутительно. Та же жесткость, тот же терпкий вкус сигары, которую он курил, пока шли переговоры. И даже отпитое шампанское не заглушило этот запах, словно бы он всегда был с ним, словно бы он его часть.

Легкие спирает острая боль. А может это сердце так болит. О нем? Нет… Не о нем, конечно. Он просто чужой мужчина, проходящий в моей жизни. О себе. О том, что я здесь, ненастоящая. Играю роль, играю в любовь вместо того, чтобы любить и быть любимой по-настоящему.

Сколько это длится? Минуту или вечность? Ни он, ни я не отстраняемся друг от друга. Но и не форсируем ситуацию. Дементьев не протягивает ко мне руку, но и не отодвигается. Только чувствую, как и он делает ко мне встречное движение, слегка прикусывая в поцелуе мою губу. Этого становится слишком много. Настолько, что стеснение и неловкость побеждают стресс и шок. Я отстраняюсь первая и отвожу глаза.

Он нервно кашляет. Возможно, эта игра дается непросто не только мне…