Шатаут

Он усадил меня на диван и отцепил мои руки от себя.

— Посиди здесь. Я собираюсь позвонить твоей маме, сказать, где ты, хорошо? Я принесу тебе стакан воды.

Уверена, я была в полном беспорядке. Я просто посмотрела на деревянный пол и промолчала. Мои глаза горели, и я вытерла сопли с верхней губы. Во мне вспыхнул гнев. Вот что такое «мерзость», Ригли Брукс. На это было противно смотреть. Мокрые блестки на моей руке от чего-то, что он вызвал. Я не была мерзостью. Я была личностью. Он был единственным мальчиком, который мне когда-либо нравился, и он меня погубил. Я никогда больше не хотела идти в дом Бруксов.

Я выпрямилась и глубоко вздохнула. Моё тело дрожало от плача. Я благодарила свою счастливую звезду за то, что никогда никому не говорила, что он мне нравится. Насколько это было бы неловко, если бы я появилась в школе и меня спросили, как всё прошло?

Папа вернулся со стаканом воды и попытался задать мне ещё несколько вопросов. Я просто кивала, да или нет, вместо того чтобы говорить. Я не чувствовала себя достаточно сильной, чтобы позволить словам выйти наружу без риска снова разреветься.

— Папа, можно мне принять ванну? — я не хотела больше чувствовать себя такой грязной и «мерзкой».

— Конечно, принцесса. Я бы хотел, чтобы ты всё-таки рассказала мне, что стряслось.

Он смотрел на меня с жалостью в глазах. Я встала с дивана и поволокла ноги, поднимаясь по лестнице. Мой желудок был пуст, моё тело казалось пустым, и мне не хватало энергии. Когда оказалась в ванной, я услышала, что внизу вошла мама. Она тихо разговаривала с моим отцом. Она упомянула что-то о том, как позвонила Донне, чтобы спросить мальчиков, не случилось ли что-нибудь. Я хотела выскочить и крикнуть «нет, не надо», но осталась на месте. Они бы даже не узнали, что случилось. Они меня даже не видели. Ригли никогда меня не видел. Он никогда не видел, что я старалась быть для него красивой. Он никогда не видел, что я всегда делала немного больше, чтобы привлечь его внимание. Он был слеп ко мне. Он замечал только таких девушек, как Клэр. Тех, кто не заслуживает внимания, потому что это всё, что они когда-либо получали от мальчиков.

В зеркало я увидела, как по моей щеке текут слёзы. Я позволила им течь, не вытирая. Я никогда больше не желала чувствовать подобного. Я никогда не хотела любить другого мальчика. Никогда не хотела чувствовать жестокость слов от кого-то, о ком я заботилась. Я никогда не хотела выглядеть красивее для столь злого человека. Ригли Брукс не был таким, как я думала. Он был притворщиком. Он был актёром, который играл так, как того хотела его мама, а когда её не было рядом, он становился таким же, как и все мальчики, дразнящие девочек и ботаников в школе. Он не был таким, как я думала.

Я залезла в воду, которая начала набираться, позволила своему телу погрузиться в неё и смотрела, как ванна наполняется. Я позволила воде подняться до уровня моих губ, прежде чем пальцами ног перекрыла её.

И затем… Я задалась вопросом: сколько времени мне понадобится, чтобы стереть Ригли Брукса из своего сердца и больше не испытывать к нему этих эмоций?