Тайна Кабила

Глава 12

Они зашли внутрь шатра, больше напоминающего футуристичный шар. Как по волшебству, посередине просторной комнаты перед огромной кроватью горел очаг-камин. Языки пламени на почерневших поленьях танцевали жаркий танец, навевающий на образы того, что совсем скоро будет происходить между ними двумя.

Агилас сел на кровать, слегка расставив ноги, но Элиссу к себе не подзывал, кивком головы дав ей понять, чтобы она остановилась на небольшом расстоянии перед ним. Она замерла, но не могла скрыть своего волнения, от которого грудь ритмично покачивалась, пуская волны по струящейся прозрачной ткани платья в пол.

– Сегодня ночь открытий, Эли. Открытий и признаний,– произнес Агилас, а его глаза, гуляющие по телу девушки и жадно клеймящие ее округлые прелести своей властью даже на расстоянии, стали темными и цепкими, снова отослав его к образу хищника.

Эли увидела это и почувствовала, как увлажняется внутри, как сладко сжимаются мышцы, как томно предвкушение. Еще пару недель назад она бы умерла от стеснения и робости, провалилась бы под стол, оказавшись один на один в таком виде перед ним. За это время, что они были вместе как мужчина и женщина, он успел пробудить в ней такую же хищницу, как он сам. Она стала его истинной парой…

–Хочу знать, Эли. Всё хочу знать. Хочу знать, когда ты впервые посмотрела на меня как на мужчину, что думала, что чувствовала. Томилась ли… Расскажи мне, девочка. Будь честна и откровенна, отбрось стеснение и ужимки…

Элисса тяжело сглотнула. Правда была непроста. И внутри действительно боролись ее женская смелость и природная стеснительность. Это вызывало досаду и разочарование, потому что он ждал от нее другого и она хотела это ему дать.

Девушка закрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях, улетая в тот момент, когда Кабил вошел в ее жизнь.

Ее рука сама опустилась на бедро и скомкала тонкую ткань. Вторая сжала грудь, зацепив покрасневший сосок.

– Ты помнишь наш первый день, Агилас?-спросила она тихо,– нет, я не о том, когда мы соединились физически… О том, когда наши ауры, наши души, наши энергетики узнали друг друга… Я увидела тебя и поняла, что не смогу больше жить так, как прежде… Никогда в моей жизни ни до, ни после не было мужчины, столь сильного по воздействию на меня, не считая отца. А ты просто пришел и заполнил собой всю меня. Да, сразу заполнил. Именно тогда ты в первый раз мною овладел. Когда смотрел через свои пышные ресницы переполненным похотью взглядом, находясь в теле другой, когда пожирал взглядом мои губы, отпивающие твой кофе, когда направлял своей рукой незримо, наставничал… Ты стал всем, Кабил. Ты сразу стал всем. Именно тогда я отдала себе тебя…

Она открыла глаза, чтобы посмотреть в его. Они были черными и светились. Грудь вздымалась и опускалась, грозя разорвать рубашку.

Элисса плавно собрала ткань, запустив свою руку себе между ног.

–Я тогда не знала, что делать, но мне так отчаянно хотелось… Я смотрела фильмы для взрослых и невольно думала о тебе, Бензема. Я снова и снова прокручивала в голове, как ты ставишь перед собой женщину, как податливо она раздвигает ноги, чтобы тебя принять, как трепещут ее ресницы и искажаются в экстазе губы, когда ты ее заполняешь. Твои руки на ее теле оставляют красные следы. Твой голос врывается в ее сознание рыком завоевателя, победителя, взявшего свой. Агилас… Всё, что она способна говорить, все, о чем она способна думать. Агилас… Имя, сорвавшееся камнем с крутого утеса непокоренной Кабилии. Агилас… Единственный мужчина моей жизни. Моя любовь. Мой свет… Этой женщиной в моих мечтах под тобой была я… Всегда была я…

Он едва сдерживает свое вожделение. Его ноги расставлены еще шире, а рука нетерпеливо трет вздыбленный член. Из груди вырываются утробные звуки, а губы пересохли в жажде прильнуть к ней. Каменный- внутри и снаружи. Суровый. Неизбежный…

Он срывается к ней, а она к нему. Подхватывает на руки, заставляя обвить его торс. Садится с ней на их ложе. Звук рвущейся ткани ее платья. Одно выверенное движение- он в ней, оба в унисон стонут в сумасшествии. Ногти Элиссы яростно впиваются в его плечи. Она знает, что потом залижет эти раны. Точно так же, как он залижет все те следы жадности обладания, которые оставит на красивом теле.

–Повтори, Эли!– врывается с криками, яростно, не жалея, не щадя ни себя, ни ее.

–Что… Что повторить?– она не понимает, разум работает в полсилы, потому что все ее нутро поглощено им… Впервые с ней он не сдерживает себя, впервые между ними сорваны все границы.

–Что сейчас говорила… Повтори.

Элисса замирает. Мужчина чувствует ее перемену и тоже останавливается. Ее рот влажный от его поцелуев, а глаза светятся, как два темных бриллианта. Без слов он передает инициативу ей, потому что читает это желание, даже требование, в ее молчаливом посыле.

Девушка обнимает мужчину за плечи. Нежно целует в лоб, закрывая от удовольствия глаза. Любовно проводит по волосам, спускаясь к плечам, а потом начинает двигаться на нем сама, ритмично сжимая внутренние мышцы.

Кабил хрипит, пораженно смотря на наездницу сверху. В его взгляде восторг и удивление. Откуда эти умения? Откуда такие навыки? Элисса улыбается, предвидя его шок. Нубийская помощница Зейнаб… Она ведь не зря говорила, что обучит Элиссу всем тонкостям любви… Идеальные любовницы, заточенные на то, чтобы уметь доставлять самое изысканное удовольствие еще со времен османских гаремов… Она и правда рассказывала ей накануне брачной ночи, как и что надо делать… Только тогда еще Элисса и представить не могла, кому и когда в итоге будет доставлять это самое удовольствие.

–Элисса…– стонет Кабил, теряя связь с реальностью. С силой сжимая ее бедра в своих цепких объятиях. Эли ловит его взгляд и смотрит в самую его глубину. Долго, словно бы это была целая вечность.

–Агилас… Единственный мужчина моей жизни. Моя любовь. Мой свет…

Всполохи этой дикой прекрасной ночи, которую они запомнят навсегда, все еще прокатывались молниями по их обнаженным телам, покрытым испариной и следами страсти. Кровавый рассвет словно бы опьяненный и смущенный от увиденного, неспешно будил утреннее небо, все еще не готовое разлепить свои голубые глаза. Оно тоже видело их бесстыдство- сумасшедшие позы сменяли друг друга, даря новые ощущения и эмоции. Удивлял не только Агилас, но и Элисса, умеющая так дивно подстраиваться под его желания, что иногда ему казалось, что это сон, сексуальная фантазия, а не реальность. Может эта девочка-мечта ему приснилась? За что такая награда небес? Он грешен… Он не заслужил её…

Ее нога была закинута на его бедро, его рука гуляла по ее тонкой спинке. Его мужское естество все еще было в ней- удовлетворенное, насытившееся, но не готовое покидать тело, ставшее для него алтарем. Каждый из них мечтал о том, чтобы этот момент не заканчивался никогда.

–Не выходи из меня, Агилас. Не выходи никогда…– шептала она, целуя его в шею, ловя через зажмуренные глаза след оставленного ей самой засоса на его шее. Она тоже стала такой же дикой и жадной до него. Сегодня ночью они спаривались, как дикие кошки. Подумала об этом и усмехнулась.

Агилас нежно переложил ее ногу, встал и подошел к своей одежде. Элисса разочарованно вздохнула. Сказка заканчивалась. Сейчас снова наступит реальность. Она принесет новый виток дискомфорта. Чем больше Эли уходила душой и телом в этого мужчину, тем меньше ей хотелось выбираться во внешний мир. Ее мир с ним был самым полным и насыщенным…

Мужчина повернулся к ней и улыбнулся. В его руках был какой-то небольшой мешочек.

Снова вернулся к постели. Опустился у ног Эли и начал целовать ее ступни, заставляя снова почувствовать влагу и спазм между ног. Она выгнулась, раскрывая бедра, приглашая его, лукаво- заигрывающе смотря то на снова стоящий член, то на подернутые желанием глаза мужчины…

–Ненасытная…– утробно просмеялся он,– никогда не видел такой дикой женщины, принцесса. Сегодня Ваше высочество было похоже на первобытную самку, разрушающую все устои и табу нашего мира.

Эли улыбнулась.

– Я люблю тебя, Агилас. А ты любишь меня? Ты никогда не говорил мне, что любишь…– сказала она так просто и открыто. Глядя в глаза. В этом взгляде не было ни укора, ни сомнения, ни страха. Плутовка лукавила. Конечно, она чувствовала. Такое невозможно не почувствовать. Но как все до невозможности красивые женщины хотела сатисфакции, снова и снова хотела подтверждения своих слов.

Он многозначительно посмотрел в ответ. Лег рядом. Какое-то время в комнате была тишина, наполненная и цельная.

–Мой отец разбился на самолете в этой пустыне. Он был летчиком. Аэро-рухлядь приказала долго жить над этими самыми горами Ахаггара, в нескольких десятков километров от Таманрассета. А потом много лет спустя сюда пришел я. Я ненавидел и проклинал пустыню, но она заигрывала со мной. Я слышал ее голос, хитро зовущий меня, завлекающий миражами и происками джиннов. Легенда гласит, что все эти горы- застывшие перволюди, поддавшиеся на ее лукавый обман… Я смотрел на это величие и знал, что ей меня не обыграть. Я презирал её. Она бросала вызов мне, а я ей… Когда пески открыли для меня первый нефтяной фонтан, я понял, что пустыня расплачивается со мной. Но мне было мало. Я презрительно фыркал, не церемонясь с ее законами и устоями, что приводило в ужас моих работников. Гуль, сейида Кадиша (прим.-мифические персонажи пустыни)– кого только они не упоминали, пытаясь намекнуть мне, что я не должен гневить пустыню. Я презрительно отмахивался, говоря о том, что ей не под силу переть против мысли человека, подчинившего себе стихию. Пустыня посылала мне все больше и больше углеродов, делая столь богатым, что я бы мог засыпать ее золотом вместо песка, но мне все равно казалось, что этого мало. Я все равно смотрел на нее как на должную, все равно презирал, считая, что ничего, кроме нефти и смерти она не несет… Пустота. Выжженное солнцем ничто… А потом… Потом, Эли, в моей жизни появилась ты… Дитя пустыни. И все изменилось… С того самого дня я начал бояться пустыню и ее гнева. Я понял, что вот, наконец, мы квиты… Пустыня дала мне то бесценное, что стало самым дорогим в жизни. В тот же момент я приказал остановить разведку и разработку новых месторождений и создал на том месте, где должны были быть новые шахты, этот заповедник… Ты спрашиваешь, люблю ли я тебя, Эли?

Он открыл бархатный мешочек, все это время находившийся в его руках.

Вытащил оттуда странной формы украшение.

Взял руку Элиссы и надел его на безымянный палец. Девушка пораженно застыла, переводя взгляд то на мужчину, то на украшение.

–Это?– дрожащим голосом не осмелилась договорить,– то, что я думаю?

– Ты знаешь, что алмаз- самый крепкий камень в мире. Даже чтобы нацарапать на нем пару царапин, нужно приложить неимоверные усилия. Это кольцо сделано из алмаза, Эли. В алмазе смогли выпилить прорезь для твоего пальчика, он же стал оправой.

–Оправой для розы пустыни…– восторженно воскликнула Эли, разглядывая украшение. По центру этой причудливой композиции красовался до боли знакомый девушке минерал- он был нежно розового цвета, совершенный и очень хрупкий на вид.