Тайна Кабила

Глава 15

Эли думала, что утро будет способно прояснить ее состояние, но ошибалась. Чувство потерянности, разрастающееся в душе, подобно свищу, в буквальном смысле захватило её. Точка опоры, которую она, казалось, обрела в лице Кабила, оторвалась и теперь хаотично курсировала по ее сознанию, лишая ориентации.

Девушка смотрела на дворец и его жителей- и чувствовала, как настороженность и напряжение становятся ее главными спутниками. Ощущение того, что здесь все против нее, усиливалось. Она снова и снова прокручивала в голове кадры того, что произошло с Кабилом в их последний разговор. Сомнений в том, что причина странного поведения Тарика крылась совсем в другом, не было, равно как и в том, что Кабил ей врал при их последней встрече. Но не только обман любимого печалил её. Она с тяжким камнем на сердце и еще большей досадой на душе понимала, что ей мало.

Да, ей мало тех обрывков любви, которое дает им их положение. Здесь и сейчас, находясь в его главном дворце, под одной крышей с женой, Эли стала чувствовать это четко и безошибочно. И даже несмотря на то, что с Мейзой Агиласа связывала отнюдь не любовь в традиционном ее понимании этого слова, она была его законной супругой. Вокруг нее крутился мир этого дворца. Это она смело и торжественно ступала, как верная и единственная спутница правителя этих мест. Такое чувство, должно быть, рано или поздно захватывает каждую из любовниц, всякую, кто выбрал роль второй. И даже если вначале кажется, что женщине не важен статус, рано или поздно она начнет умываться слезами досады. Так уж устроена наша психология. В этом суть сказки о «Рыбаке и рыбке»– нашей коллективной памяти. Человек жаден, нам всегда мало, особенно если дело касается любви, статуса и власти.

Элисса привыкла быть на первых ролях. Она с детства взращивалась с фундаментальным пониманием того, что мир ее женской вселенной будет вращаться вокруг нее, как это было с ее матерью, бабушкой или сестрой. Она родилась стать «первой леди», а сейчас играла роль воровки, урывающей у мира лишь подачки в виде их тайной связи, которая бы выглядела в глазах общества наипостыднейшей в случае разоблачения. Эли ревновала Кабила. Не столько к Мейзе, сколько ко всему миру в целом, если хотите, к судьбе.

В эти тяжкие, минуты, оставшись один на один со своим тяжким осознанием, она ушла глубоко в себя. Желание заниматься привычными делами улетучилось. Элисса отменила ранее заложенные в графике встречи с известными учеными и деятелями искусства этих мест, с коими хотела познакомиться, отменила и экскурсионные поездки. Даже занятия кабильским под предлогом плохого самочувствия пришлось перенести.

Она и правда чувствовала себя не очень. Предсказуемо ее внутреннее разобранное состояние перекинулось и на физиологию. Появилась плаксивость и раздражение, апатия и слабость. Психосоматика- сказала бы логичная и рациональная Иштар. Но даже с сестрой Эли избегала общения в эти дни- ей нечего было ей сказать. Вернее, все, чем бы она хотела поделиться, было под строжайщей тайной, сжигающей изнутри.

Единственное, в чем девушка находила отдушину, были книги, прогулки с ними по территории дворца. В библиотеке она брала очередной томик, а то и два, так как владела навыком скорочтения и быстро одолевала книгу, уходила в сад. Снова и снова она таким образом убегала от реальности, вслед за своими глазами и разумом –по пути очередной героини очередного произведения. Вольтер, Достоевский, Махфуз, Камю… Она сознательно выбирала гениев пера разных стран и поколений. И снова и снова убеждалась в том, что истина одна на все времена и страны. И человек всегда к ней стремится, кем бы ни был- покалеченным французским солдатом времен Второй мировой, находчивым красавцев и сластолюбцем Задигом из Вавилона, терзающим себя самокопанием обитателем шумного и пыльного Каира или бедным студентом, переживающим в одном из холодных дворов- колодцев Санкт-Петербурга свою экзистенциональную драму «маленького человека».

Но реальность снова и снова обрушивалась на нее осознанием того, что любовь, пусть и не сразу и отчетливо присутствовавшая в фабуле непростых произведений, которым она отдавала выбор, рано или поздно все отчетливее проявляла свой рельеф и занимала центровое место повествования. В конечном счете именно любовь определяла в нашей жизни всё и вся. Везде, но только не в её реальности…

Шел третий день без Него. По обыкновению девушка взяла книгу, на этот раз это были «Обиженные и оскорбленные» Гуго, и снова побрела по извилистым дорогам большого сада. Сегодня ее маршрут был несколько иным. Она пошла немного южнее дворца и довольно скоро поняла, что не забредала в эту часть территории. Показавшиеся на горизонте постройки при приближении все больше напоминали конюшни. Сердце Элиссы впервые за все эти дни забилось в ритме радости. Лошади были ее страстью в той, другой жизни… В той жизни, где она была принцессой Дубая, самой завидной невестой региона с грандиозными перспективами. Увлечение верховой ездой являлось их семейным увлечением. С самого детства, как это положено в высшем арабском обществе, Элисса привыкала к особой связи с этими удивительными животными, одна из самых изумительных, уникальных коллекций которых была собрана в доме Макдиси. Фахд бен Шериф, сам заядлый наездник, равно как и его жена, не скупились миллионов на приобретение самых именитых скакунов. Те не только регулярно приносили им громкие награды на международных соревнованиях и смотрах, но еще и радовали своих домочадцев привязанностью и любовью. У каждого из членов семейства был свой любимый питомец, с которым у него существовала особенная связь.

Так было и у Элиссы. Ее любовью была Стелла- красивая белоснежная кобылица с яблоках, подарок из заснеженной России. Удивительной красоты лошадь сразу заняла особое место в сердце Эли. Она получила ее в подарок на пятнадцатилетие и не расставалась с ней с тех пор. Но судьба всегда распоряжается нами так, как хочет. Не исполнилось Эли и двадцати, как Стелла умерла от сердечной недостаточности. Девушка тяжело переживала утрату, тем более, что не смогла быть с любимой лошадью в момент ее кончины из-за учебы в Париже. С тех пор Эли не подходила к конюшням отца. А последующие злоключения с ее семьей и замужество на Тарике отодвинули любимое хобби на задворки.

Теперь, подходя к конюшне, все отчетливее ощущая терпкий ни с чем не сравнимый запах, она словно бы отбросила в сторону свои тяжкие мысли и вернулась в свои пятнадцать лет. Достаточно только было закрыть глаза и принюхаться- прелый силос, солома, терпкость кожи лошадей…

Зашла внутрь, направилась к стойлу. Несколько потрясающих лошадей сразу повернули к ней свои любопытные морды. Девушка выбрала одну из красавиц- карамельную высокую кобылицу с блестящей черной гривой- и начала ее расчесывать.

–Как же тебя зовут, красавица…

–Асль, госпожа,– раздался сзади мужской голос.

Эли встрепенулась и обернулась. Перед ней стоял высокий статный мужчина в грубых кожаных сапогах и клетчатой рубашке. Его глаза были светло-голубыми, даже лучистыми, симпатичное лицо украшала широкая открытая улыбка.

– Добро пожаловать в лучшую конюшню Кабилии.

Элисса улыбнулась и кивнула.

– Вы здесь работаете?

– Я конюх, госпожа. Меня зовут Идрис. Хозяин ценит меня, поэтому я слежу за его скакунами во всех дворцах.

Элисса снисходительно улыбнулась бахвальству молодого человека и рассеянно кивнула, снова посмотрев на красавицу. Точно, асль (араб.– мёд).

–Какое подходящее имя. Сколько ей?

– Всего три года, госпожа. Очень молода. Только осторожно. Кобылица еще не объезжена. Хозяин только на прошлой неделе её выкупил. Это дочь легендарного Франкеля (прим. в реальности самый дорогой в мире конь, цена которого на пике составила 200 млн. долл). Его владельцем является саудовский принц. У Франкеля более двадцати потомков, но Асль одна из самых совершенных и молодых… Хозяин настоял, чтобы её не объезжали. Он хочет сделать это сам перед тем, как…

Мужчина зарапортовался и снова улыбнулся.

–Перед чем?

Конюх подошел ближе и смущенно улыбнулся.

–Наверное, я сболтнул лишнего… Хозяин купил ее Вам в подарок, госпожа… Это очень ценный подарок. В последний раз за такую сумму покупали только признанного чемпиона- лучшего в выгулке Шер Сингера (прим.– настоящий конь имеет имя Шериф Дансер, его цена составила 40 млн долл).

Элисса удивленно посмотрела на Идриса, ужаснувшись дороговизне и ценности покупки. Шер Сингер был любимым скакуном ее отца…

Вечерело. А Эли и не заметила, как пробежало время. Оглянулась назад и поняла, что впервые за эти дни на душе не было ни тягостно, ни печально. Ведь не зря говорят, что иппотерапия- одно из лучших лекарств от депрессии и напряжения. За это время она успела познакомиться со всеми скакунами конюшни Бензема и даже покаталась на гнедом красавце Урагане. Правда, на поверку он оказался очень умным и спокойным. Именно поэтому Идрис и разрешил девушке оседлать скакуна.

– Давно я не каталась,– похлопала по гриве красавца,– я снова приду, Идрис, можно?

–Как госпожа может спрашивать? Это Ваша конюшня. А для меня большая честь, что Вы осветили ее своим приходом! Мои коняшки отродясь не видели такой красавицы,– улыбнулся он, открыв белоснежный ряд зубов и протянув руку Элиссе, чтобы помочь ей слезть,– и я…

Последняя реплика была явно лишней и слегка смутила Элиссу. Мужчина тоже тут же почувствовал, что сболтнул лишнего и посмотрел в пол.

–Всего доброго, Идрис!– сказала Эли, последовав от конюшни домой.

На душе было тепло и приятно. Это место обладало особой энергетикой. И даже этот молодой конюх был приятен. В его компании она чувствовала себя свободно и раскованно. И как-то умиротворенно.

За этими мыслями Эли подошла к дому и к удивлению обнаружила на крыльце Мейзу.

–Элисса, дорогая! Я тебя обыскалась! Мы так мало общались с момента твоего приезда. Не желаешь выпить чая или кофе?