Третья дверь Шатровой

20. История от Тохи Краша

Жарили мясо. Переговаривались, насытившись. Уже темно. На небе мерцают первые звезды. Вдали слышен лай собак и чья-то пьяная ругань.

— Ну, что! Время охренительных историй? Кто поведает, почему стал таким мудаком? — смотрю на парней.

Сквозь повисшую паузу, беру коробок спичек и надламываю одну. Захватив пять, протягиваю.

— Кто вытащит короткую, тому рассказывать свою историю несчастной любви!

Первая потянула Николь и вытащила длинную. Олег и Мирон — тоже, по длинной.

— Остались мы с тобой, — смотрю на Краша.

Голубые глаза парня мечутся по двум спичкам. Тянет. Короткая! Прячу торжествующую улыбку, откидываясь на спинку стула. Тоха молчит, словно собирается с силами.

— Моя история не совсем об измене. Точнее, не только о ней, — Антон сглатывает, прочищая горло, откашливается.

— В десятом классе к нам пришла новенькая, Полина. Скромная шатенка, с карими глазами, — почему-то бросил взгляд на меня. — Мы тогда забились с пацанами, кто ее раскрутит на свидание. В общем… Через месяц моих подкатов, она согласилась сходить со мной в кино. С ней было весело. С ней было легко и интересно. Я первый раз влюбился. Дня не мог прожить, чтобы не услышать ее хотя бы по телефону. Даже ее просьба, что давай не будем афишировать наши отношения — не смутила. Полночи в переписке. До нее, у меня был опыт с женщинами постарше… Я хотел, чтобы наш первый раз стал особенный, после восьми месяцев поцелуев и хождения за руку, — Тоха выдохнул и отпил чай.

В глазах Краша плясали огни костра. Мы сидели кругом и ждали продолжения истории.

— Шампанское, музыка… Уложил ее в кровать. Я тогда не мог поверить, что не первый у нее. Психанул и ушел в ванну. Когда вернулся она мне говорит, что знала о споре и встречалась с нами троими, по очереди. Блядь, я чуть квартиру не разнес. Таким идиотом себя почувствовал. Потом узнал от друзей, что она со всеми так поступила. Когда только успевала?! На выпускной она подарила нам тест на беременность и сказала: "Выбирайте, кто станет отцом". Я послал ее нахер, потому, что точно был с резинкой.

Митяй взял ответственность на себя. Жить они стали вместе. Дочь родилась. Полгода назад встретил его. Обросший. Денег просил на выпивку. Полина ушла от него к женатому мужику… от которого и была дочь. Выследил я эту сучку, и снял пранк с подставным парнем, на которого она клюнула. Выложил в сеть…

— Как тебе, история? — повернулся ко мне Краш.

— Мне тебя не жаль, Антон. Ее не жаль. Блевануть хочется. Эта, Полина — та еще утварь…, - дальше я сбилась в эпитетах.

— Но ты не далеко от нее ушел.

— Это почему еще? — поднял бровь Тоха.

— Ты скрыл от друзей, что вы встречаетесь. Вас и друзьями назвать сложно. Крысятничали друг от друга, в надежде выигрыша. Эта ситуация показала, кто вы друг другу. А от них, — я показала на Олега с Мироном, — Ты тоже что-то скрываешь?

Тоха психанул и ушел в дом. Николь было дернулась за ним, но наткнувшись на мой взгляд, опустила задницу на место.

— Ты, будто никому не изменяла? — решил подкольнуть Олег.

— Нет, не изменяла, — мотнула гривой и посмотрела на татушного. — Никто из нас не безгрешен… Только вот измены, в моем списке — нет.

Посидев еще немного, расползлись по спальным местам. Долго ворочалась и не могла уснуть. Пошла до туалета на улицу. На веранде стояло ведро с водой и ковш. Зачерпнула, чтобы помыть руки.

— Давай, помогу! — Тоха забрал из рук ковш с водой и стал лить мне на руки.

— Спасибо, — вытираюсь об полотенце и делаю шаг в сторону двери.

— Не так быстро, — оказываюсь прижатой к стене.

Рука Антона задрала халат и скользнув по бедру, тянет трусы за резинку. Вторая мнет грудь. Сжала бедра, пытаясь оттолкнуть Краша. Оба тяжело дышим, боясь издать хотя бы звук, чтобы не услышали другие.

— Отвали, — цежу в губы.

— Какая ты сладкая, сука, аж крышу рвет, — Тоху трясет от похоти. Его возбуждение упирается мне в живот.

Дрыгаюсь уже не на шутку, шипя, как змея.

— Отпусти, скотина! — кусаю, в плечо.

Парень ругнулся и схватил за шею, фиксируя голову, чтобы не могла больше достать зубами. Расставив широко ноги, захватил ими мои бедра, двинуться не могла.

— Изнасиловать решил? — хриплю.

Тоха завис. Его глаза близко, сверкают жаждой. Он всматривается в мое лицо, ища какого-то ответа. Накрывает поцелуем, дергает меня на себя, впечатываясь бедрами. Антон бьется в оргазме, постанывая в шею.

— Ты моя теперь, запомни, — легкий поцелуй в губы и меня отпускают из захвата. — Посмотришь на другого — шею тебе сверну, — шепот на ухо.

Краш уходит, а я сползаю по стене. Даже испугаться не успела. Было только чувство нереальности происходящего… Может, поэтому режим бешенства не подключился? Или… Давай смотреть правде в глаза, Шатрова! Внутреннего протеста нет. Антон тебе нравится и ты не против продолжения. Поправляю халат, радуясь, что трусы на месте… Мог бы и последние порвать.