Тебя мне подарили звёзды

21

Ксения Любимова

Я лежу под одеялом с Ильей. Кто бы мне сказал, что такое случится, не поверила бы. Хотя… После наших откровенных поцелуев и скандала в квартире Максимовых я уже не исключаю того, что может случиться. Мне кажется, я даже сопротивляться не стану. Одного взгляда на Илью хватает, чтобы слюна начала обильно скапливаться во рту. У него красивое рельефное тело. Кубики пресса достойны Оскара, честное слово.

Пипетка-Ворон: О-о-о! Не упусти свой шанс оторваться с красавчиком! Жду подробностей завтра! ;)

Лена невыносима. Я ей написала, что наконец рассказала матери о своем поступлении в колледж и ушла с квартиры отчима, а она как с цепи сорвалась. Что? Как? Где? Я и написала… Зря, видимо. Теперь достанет. Воронцова помешалась на предсказаниях от звезд и уверяет, что Максимов — моя судьба. Пф-ф-ф… Отрицаю это всем своим существом. Оставляю сообщение подруги не прочитанным и стараюсь уснуть, повернувшись к соблазнительному объекту спиной. Сердце грохочет в груди, и пижама не спасает от ощущения, будто я голая перед Ильясом. Бесшумно выдыхаю и облизываю губы. В комнате царит полумрак, и фантазия принимается усугублять положение.

Да, я переживала, что мама дала такую реакцию, но она была ожидаемой, поэтому меня так быстро отпустило. Осталась лишь легкая грусть и волнение из-за того, что мне предстоит испытать. Поиск работы. Переезд в общежитие. Новые знакомства. Море разноплановых эмоций.

А ещё совместная жизнь с Ильей.

Так и шепчет внутренний голос. Довольным урчащим тоном. Хочется вслух громко фыркнуть, но… да, я этому рада. Мне не хочется сейчас оставаться одной. Уснуть не могу. Ильяс тоже ворочается. Кусаю губы, ведь мысли о нем и его голом торсе не унять. Никогда не думала, что от парня можно так улететь в мир извращенных иллюзий. Я вспоминаю его вкусные губы, язык и наглость, с которой он напирал. Тело тут же отзывается, словно рядом со мной находится самый мощный возбудитель. Когда в очередной раз поджимаю колени к груди, слышу недовольное ворчание и шорох.

— Да к черту! — Илья резко поднимается, откидывает одеяло. Я поворачиваюсь к нему и тут же оказываюсь поваленной на спину. Максимов нависает надо мной. В зеленых глазах будто тьма поселилась. Перестаю дышать и не двигаюсь. Нужно сопротивляться? Оттолкнуть его? Только моего разрешения Илья не спрашивает, расталкивает ноги в стороны и устраивается между них, толкаясь бедрами. Охаю, почувствовав недвусмысленное возбуждение через тонкую ткань, которая нас разделяет.

— Что ты делаешь? — еле шевелю губами, когда Максимов наклоняется к моим губам.

— Хочу тебя пробовать, феечка, — тихо выдыхает прямо в рот. — И знаю, что ты тоже хочешь, — ответить мне не дает, прижимается к моим губам своими, проталкивает язык сразу. Это совсем не нежно, а жадно, и я вместо того, чтобы оттолкнуть его, начинаю отвечать, притягивая к себе руками за шею. Да-а-а… Боже… Как приятно… Хочется пробовать его снова и снова, что я и делаю. Опыта у меня явно меньше, чем у Ильяса. Он мастерски играет языком с моим. Вылизывает его так, что из меня вырываются тихие стоны.

Это неправильно, но так желанно. Мы же вроде формально родственники почти. Ерзаю под ним, пытаясь хоть как-то утихомирить жар в промежности. Ощущаю его эрекцию. Илья шипит, отстраняясь от моих губ ненадолго.

— Хочу тебя трахнуть, Ксюша, — голос с хрипотцой действует на меня, как гипноз. Облизываю губы, тяну его к себе, царапая затылок ногтями. — Охереть…

Кусает мои губы, тут же зализывает. Горячие пальцы расстегивают верх пижамы. Умело и быстро. Вот Илья уже мнет мою грудь руками, посылая электрические разряды в каждую клеточку тела. Сглатываю, когда опускается с поцелуями к шее. Плавно перемещается ниже, водит языком сначала по одному соску, потом по второму. От ярких вспышек перед глазами кусаю губы. Состояние совершенно незнакомое, но я в нем погрязаю. Все больше и больше. Приподнимает меня, сдергивает пижамную рубашку в сторону, смотрит мне в глаза, запускает руку в волосы, сжимает их у корней и снова целует. Пальцы скользят по моей талии, к бедрам. Мнут ягодицы, прижимая теснее к раскаленному до предела прессу Максимова.

Дыхание становится рваным. Мне кислорода очень не хватает. Жар расползается по венам, как при болезни, но этот недуг восхитительный. Илья вновь укладывает меня на спину. Поцелуи превращаются в жгучие укусы. От каждого прикосновения губ Максимова у меня усиливается тахикардия, и немеют конечности, когда он дергает за кромку штанов вниз. Напрягаюсь. И он чувствует это. Зрительный контакт в полумраке оголяет все нервные окончания. Я шумно сглатываю, а Илья выпрямляется, помогает освободиться от последнего спасательного элемента одежды и повторяет поцелуи. У меня уже губы пульсируют от его зубов, которыми он впивается в мягкую податливую плоть. Это невероятно и волшебно. Все, что было у меня со Стасом, просто детский сад или ясельки.

— Тс-с-с, расслабься, — шепчет, когда зажимаюсь, сводя ноги вместе. — У тебя уже было?

Киваю. Илья прищуривается.

— Один раз, и мне не особо понравилось.

Боже… Что я несу? Щеки загораются от стыда, а Максимов трогает меня ТАМ пальцами. Открываю рот и не дышу, пока он растирает влагу по складкам. Что-то шипит, вводя палец внутрь. Вгоняю ногти в его плечи и смотрю в глаза.

— Не могу больше терпеть, — спускает треники, освобождая член из плена. Я ошарашенно смотрю на то, как он водит головкой по влажным складочкам и слегка толкается внутрь. Боже… — Охренеть, какая ты красивая, Ксю, — опускается на меня, медленно входя дальше.

Мне больно, потому что у него огромный член, который в меня вряд ли вместится. Илья сам помещает мои руки к себе на шею, целует и резко толкается бедрами. Ахаю…

— Все норм? — не двигается, а я пытаюсь распознать ощущения. Киваю. Легкий дискомфорт отступает, когда Илья начинает плавно толкаться в меня. Сначала медленно, потом быстрее. Внизу живота горячо. — С-с-сх-х-х… — чуть ли не рычит Максимов, не прекращая оставлять на моих губах короткие поцелуи. Смотрит в глаза, и у меня голова начинает кружиться от всего спектра ощущений, обрушившихся на мое тело. Сама подаю бедрами навстречу, потому что хочется утихомирить агонию внизу живота. — Черт-черт-черт… — шлепки тел друг о друга, теплое дыхание Ильи на щеке и приятная нега, внезапно охватившая все клеточки организма.

Выгибаюсь под ним, содрогаясь. Илья что-то говорит, пока сердце пытается вырваться из груди, резко выскальзывает из меня и кончает на живот, помогая себе пальцами. Лежу, часто моргая. Во рту сухо. В голове из пепла возрождается хаос. И что теперь?