Непара

Выпаливаю на одном дыхании, боясь даже пошевелиться. Наверняка сейчас за шкирку меня и в окно, как нашкодившего котенка.

А то пришла тут, чушь какую-то несу. М-да уж. Я уже сама от себя в шоке.

– И зачем тебе это? – задает логичный вопрос, прищурившись.

– Я сама не знаю, – пожимаю плечами и неуклюже встаю на ноги, три раза чуть ли не рухнув обратно. – Просто в детстве, когда я очень хотела рисовать, все говорили, что я не умею, и когда в художественной школе учитель сказал, что таланта у меня нет, я бросила и больше не ходила. И не рисовала очень долго, хотя очень хотела. Это травма была. И, если бы я не бросила, я бы наверняка большего добилась, чем просто рисовать на заказ эскизы татуировок и принты на одежду. Короче, я просто знаю, каково это, и ты мне помогал, поэтому скажи уже что-нибудь, пока я не решила, что совсем умом тронулась!

– Да ты, похоже, и правда тронулась, – усмехается и протягивает руку, хватая меня за запястье. – Не болит?

Меня в секунду окатывает мурашками, когда он проводит пальцем по кисти. Боже… Я умру сейчас, да?

Да.

– Уже нет. Тебе спасибо. Так что? Станешь моим тренером?

– Странно, что не Антон. Вы вроде неплохо ладили. – Он почти рычит, произнося его имя, и я хмурюсь. Он дурак? Когда мы ладили? Когда он мне руку чуть не доломал?

– Бесит меня ваш Антон. – Чего он вообще от меня хочет?

Алкоголь во мне не дает нормальной жизни, и идиотские мысли лезут наружу. Прикосновения пальцев к моей руке разжигают странный огонь, и я закрываю глаза, тут же теряя равновесие.

Поднимаю веки, почувствовав опору, и понимаю, что сижу на коленях Артема. Причем в довольно интересной позе. Не растерялся, козел, пока я пыталась не рухнуть. Его руки сразу же оказываются на моих бедрах, но не убираю, ладони теплые, пусть греет меня.

– Мне казалось, вы достаточно тесно общались, – вздергивает бровь и поглаживает бедра большими пальцами. Чувствую мурашки, жалею, что не выпила лишний бокал вина, чтобы стать совсем пофигисткой. Хотя… Не жалею.

– Общались, – киваю. – Я вообще его самым нормальным из вас считала, пока он мне под юбку не полез.

– Чего? – Савельев напрягается и поднимает корпус, но я кладу ему ладошку на грудь и опускаю обратно.

– Тш-ш, все нормально. Колосов с Неженкой там были, так что повезло мне.

– И когда это было?

– Да в клубе в субботу. Егор оттащил его от меня, даже извиниться заставил, – пожимаю плечами и укладываюсь на грудь Темы, подперев подбородок кулаками. Смотрю на него снизу, а он хитрый такой, щурится, улыбается отчего-то.

– Я вас видел, думал, ты не против была…

– Я совсем идиотка, по-твоему? – начинаю злиться, но Тема прижимает меня крепче, и злость медленно уходит. – Как ты вообще такое подумать мог?

– Не знаю, – пожимает плечами, тихо шепча. От его шепота мурашки толпами несутся по ногам и сердцу, и я ерзаю на его бедрах, понимая, что мы зашли слишком далеко.

Он смотрит пристально, даже немного страшно, и я чувствую, как стены ломаются. С треском, с грохотом.

– Слушай, Савельев, мне не очень нравится, куда это все идет. – Сижу, прижатая к Артему, и стараюсь не дышать, потому что запах его одеколона какой-то уж слишком приятный. Он наклоняется ко мне, потому что даже в таком положении все равно остается прилично выше.

Когда это с нами случилось? Еще вчера я ненавидела его, а сейчас… А сейчас он так же бесит, но хочу его, кажется, немного сильнее. Не стоило идти к нему, вообще не стоило. Поперлась на эмоциях, а в итоге…

А в итоге сижу, прижатая к Артему, да.

– Слушай, – усмехается Савельев, – я же вижу, что мы оба этого хотим. Что нам мешает? Не дети уже.

Не дети, конечно, да и не мешает ничего особо… Не знаю, что меня останавливает. Возможно, его отношение к девушкам. Не ко мне, а в целом. Перспектива уйти наутро и знать, что вечером у него уже будет другая, мне не очень нравится.

Но господи… От его близости я уже с трудом соображаю. Кажется, что все сны с его участием грозятся сбыться именно сейчас. Сумасшествие.

– Скажи что-нибудь, чтобы я согласилась, – прошу, практически умоляю, чтобы он не оставил мне выбора, потому что край сознания все еще готов увести меня отсюда. Но я не хочу.

– Хорошо, – он кивает, – давай сделаем так. Мы подбросим монетку. Если выпадет орел – ты со мной переспишь.

– А если решка?

– То я с тобой.

Закрываю глаза. Чувствую теплые руки, поглаживающие бедра, ягодицы. Ладони пробираются под кофту, проводят по голой коже, а я уже натурально отпускаю ситуацию, положившись только на судьбу.

В конце концов, я хочу его слишком сильно, чтобы сейчас что-то решать.

– Выбирай, коротышка, – шепчет мне на ухо и проводит носом по виску, скуле, спускаясь к шее.

Честно… Не думала, что Савельев может быть таким нежным. Он кажется тем, с кем секс – это какое-то сумасшествие. И, возможно, дальше так и будет, но сейчас, пока он ждет моего согласия… Это просто самый нежный человек, который когда-либо меня касался. Я готова не отвечать ему вечность ради этого.

– Беру решку, – шепчу, закусывая губу, и слышу, как он усмехается. Я выбрала вариант, где он переспит со мной, тем самым лишая себя даже призрачного выбора и отдавая бразды правления в его сильные руки.

И я была права.

Ровно в ту секунду, когда я даю свое согласие – и я бесконечно рада, что он спросил меня, – стоп-краны срываются, и Тема слетает с катушек.

Он целует сразу так глубоко, что я уже сомневаюсь, нужен ли мне секс с такими откровенными поцелуями. Кусает мои губы и зализывает их языком, переходит с поцелуями на щеки и шею, параллельно избавляя меня от лишней одежды.

Мы как голодные звери, впервые за долгое время выбравшиеся на охоту, или странники в пустыне, нашедшие воду. Все правда похоже на сумасшествие, потому что губы практически не перестают целовать, а руки касаться. Везде, где удобно, везде, где есть возможность оставить метку.

Футболка Артема улетает следом за моей кофтой, и его губы тут же принимаются покрывать поцелуями мою грудь, все еще скрытую тканью бюстгальтера. Он целует жадно, прикусывает, не в силах удержать страсть, клеймит поцелуями слишком горячих губ.

– Ты что, сто лет не трахался? – спрашиваю, задыхаясь, потому что от его напора бросает в жар.

– Дольше.

Он ставит меня на ноги и практически вытряхивает из джинсов и колготок сразу, усаживая меня обратно к себе на колени, не забыв в последнюю минуту стянуть штаны и с себя. Артем проводит руками по уже оголенному телу, пристально осматривая открывшиеся округлости, и совершенно неожиданно произносит:

– Бля, Гаврилова, у тебя такая фигура охренительная, а ты ее под горой тряпок прячешь.

– Просто не переношу холод. А тебе надо меньше пить, Савельев.

– Я трезвый, солнышко. Все бутылки со вчера.

И ведь правда… От него не несет алкоголем, и взгляд слишком ясный. Черт… От осознания становится еще жарче, и я намеренно придвигаюсь ближе к рельефному телу, усаживаясь на твердую выпуклость.

Дрожь проходит по коже, на секунду прикрываю глаза, чтобы справиться с эмоциями, но в следующую оказываюсь на животе поперек кровати. Мамочки.

Савельев прижимает к матрасу своим твердым горячим красивым телом, и я понимаю, что не понимаю уже ни черта. Мысли разлетелись в разные стороны, я не соображаю, кто я такая, как меня зовут и где я вообще нахожусь.

Но я чувствую его. Его руки, расстегивающие лифчик и отбрасывающие его в сторону. Его тело, которое приятной тяжестью пригвождает меня к матрасу. Его губы, оставляющие поцелуи где ни попадя.

Его всего. До мурашек такого нужного и важного мне сейчас.

– Лиза, ты такая маленькая, мне даже неловко, – выпускает смешок, стягивая по ногам мои трусики. – Ты точно не в восьмом классе? Не хочу в тюрьму.

– Не напишу заявление, если пообещаешь принять мое предложение, – шепчу хрипло, предвкушая что-то невероятное. Внизу живота ноет так сильно, что даже страшно, и, когда Тема на несколько секунд встает, чтобы дойти до тумбочки и натянуть защиту, я выдыхаю, чтобы хоть немного проветрить мысли. Слишком сильно я ушла в эмоции, потеряла в них себя.

Артем возвращается, укладывается на меня, и я чувствую ягодицами… Ох. Закусываю губу и чуть прогибаюсь в пояснице, облегчая проникновение, но он отвлекает меня, целуя. Поворачивает мою голову и покрывает висок, щеку и уголок губы сладкими поцелуями. Длинный, козел, везде достать успеет.

– Как я могу отказать тебе после этого, мм?

– Не знаю… Господи!

Сжимаю пальцами простыни и прикусываю зубами их же. Это было так невероятно неожиданно и резко, что у меня не было шансов не вскрикнуть.

Ощущения нереальные, хотя он ожидаемо большой для такой крохотной меня, но боли и дискомфорта совсем нет, возможно, это и заслуга самого Артема.

– Не больно? – спрашивает хрипло, и я подтверждаю свои догадки: сдерживается, все понимая. Моя ж ты умничка.

– Не-е-ет, отлично…

Мне не хватает воздуха, я теряю последние запасы на первых толчках. Цепляюсь пальцами за постель, грозясь разорвать все к чертям, выстанываю какой-то неразборчивый бред и пытаюсь не взорваться на миллион крохотных фейерверков, потому что хорошо настолько, что даже страшно.

– Иди сюда.

Савельев как пушинку одной рукой переворачивает меня на бок, оставаясь все так же сзади. Голова кружится от сумасшедших эмоций, но первый толчок в новой позе заставляет открыть глаза пошире и вдохнуть полную грудь кислорода.

Из-за нашей разницы в размерах целоваться очень удобно, и мы целуемся, не прекращая двигаться навстречу друг другу. Рука Артема скользит по телу, он сжимает то грудь, то шею, а я просто кусаю его губы от слишком ярких ощущений и закидываю руку назад, находя место для ладони в волосах парня.

Он ускоряется, я срываюсь на громкие стоны, и, когда его рука наконец-то опускается к месту соединения наших тел, окончательно теряю связь с реальностью.

Меня трясет дико, и Артем, кажется, тоже на грани. Он двигается еще быстрее, продлевая мое удовольствие, и мы синхронно выдыхаем, вмиг затихнув.

Не хочется даже двигаться, более того, сейчас не хочется даже жить. Ни один эротический сон с его участием не идет даже в сравнение с тем, что произошло в реальности.

Все тело лежит онемевшей тушкой на постели, все еще в каких-то местах придавленнное Темой, и я сама не замечаю, как медленно проваливаюсь в сон, на краю сознания услышав:

– Завтра поговорим, коротышка. Спать хочется просто жесть как сильно…

Спать действительно хотелось настолько, что просыпаемся мы только следующим утром. Когда его сестра приезжает в квартиру, чтобы что-то забрать, а сама видит нас мило спящими в обнимку голышом.

Тема что-то пытается ей сказать, пока она стоит спиной к нам и хохочет, а я сижу, краснея, на кровати, прикрываясь углом одеяла.

– Давай я тебе наберу, ладно? – говорит Артем, проводив сестру до двери, и возвращается в комнату с широкой улыбкой. – Доброе утро!

– Да уж… доброе.

Просто замечательное утро.