Таракашка в моей голове 2

Глава 23

Маленькая, укуталась в простыню не по грудь, а по шею, как в плед. Мокрые от пара волосы смешно торчат в разные стороны. Пташка, воробьишка, солнышко. Уже взрослый, но еще озорной взгляд, красивые алые губы, которые так хочется целовать, хрупкое тело, которое хочется сгрести в охапку, накрыть, ото всех спрятать. Тая…

В какой-то момент не выдержал и вроде бы случайно сел рядом с ней. На ту же лавку, с другого края плюхнулся Рыжий, заставив Таю подвинуться почти вплотную к Сережке. О большем эти двое и не мечтали. Прижались друг к другу почти обнаженными телами, скользкими от воды и пота, горячими от жара камней. Она повернулась, посмотрела ему в глаза, увидела в его взгляде тот самый огонь, что восхищал и возбуждал ее, отвернулась, но прижалась плотнее. Выдержат эту сладкую пытку? Или нет? Тут точно не будет возможности уединиться.

В какой-то момент от пара стало трудно дышать. Ребята распахнули двери, вывалились в предбанник, а потом и в бассейн. Андрей, Рыжий, Катя…

Сережка нашел Таину ладонь, задержал ее. Из парилки выскочила Ира, и они остались наедине. На секунду, на одно мгновение, в которое оба кинулись в объятья друг к другу, слились в жарком поцелуе, вжались друг в друга, вдохнули друг друга. Секунда, не больше. Это все, что у них было в тот вечер. Это все, что им было нужно в тот вечер, чтобы понять, что они все еще не могут друг без друга жить.

***

– Слушай, ты не представляешь, как мне нравится работать с этой серией.

Тайка сидела на полу в комнате Серого, склонившись над планшетом. Она смешно закусывала губу, ее глаза блестели. На ней была одна из его рубашек. И все. Красивое, обнаженное тело и распахнутая рубашка поверх. Серый не мог налюбоваться этим зрелищем. Сидел напротив с чашкой кофе и улыбался.

– Чего смеешься? – она оторвала взгляд от планшета.

– Ничего, – улыбнулся еще шире, качнул головой. – Тобой любуюсь. Что за серия?

– Я же тебе рассказывала, подростковые книги… – взмахнула рукой с зажатым в пальцах стилусом.

– Про двенадцатилетнего мальчишку? – кивнул.

– Ага! Там очень веселая вселенная! Мне кажется, книга хорошо пойдет, – опустила нос в планшет. – А что мне нравится больше всего, – подняла хитрый взгляд, – так это то, что там большинство иллюстраций черно-белые! На всю книгу только пять цветных разворотов. Остальное, – расплылась в широкой улыбке, – моя любимая графика!

Серый улыбнулся, подвинулся к ней ближе.

– Можно? – посмотрел в монитор планшета.

– Конечно! – смущенно усмехнулась. – Только до нормального рисунка еще далеко.

На экране были видны контуры, точки, определяющие, видимо, фоновые предметы или других персонажей. Сейчас Тая рисовала какого-то зверька, по виду напоминающего гибрид кошки и попугая. Это было далеко от того, что Серега называл творчеством. Ее пруды и городские пейзажи нравились ему гораздо больше. Цифровая графика была скорее про мастерство, набитую руку, знание вектора. Но наблюдать за сотворяющей мир Тайкой ему нравилось.

– Серенький, – подняла на него неуверенный взгляд, – а Леха во сколько придет?

– Часов в девять, скорее всего. У них там какой-то проект, он задерживается постоянно. Один раз вообще всю ночь сидел работал, – нахмурился Серега. – А что?

– А ты во сколько уйдешь? – снова спросила еле слышно.

– В одиннадцать, – удивленно посмотрел на нее.

– И до? – скривилась, вроде как упрашивая.

– И до четырех, наверное, – нахмурился.

– А можно я у тебя останусь? – похлопала ресничками.

– Да без проблем, – удивленно пожал плечами. – Если тебе так удобно.

– Удобно, – опустила взгляд в планшет. – Все нужные книги с собой, ноут тоже. Жутко не хочется домой тащиться, – поморщилась. – К тому же Ираида там.

Ух ты. Ираида, не мама. Нет, у Таи никогда не было теплых отношений с матерью, но раньше с таким отвращением в голосе она о ней не говорила. Серый опустил глаза в пол. Похоже, они дома крупно поскандалили. И Серега боялся, что причиной был он.

– Разложи мне матрас на полу, – поднял он на нее взгляд. – А то Леха не поймет, если я в пять утра к тебе на диван спать завалюсь.

Тайка расплылась в широкой улыбке:

– В пять утра? Мне ко второй, – прищурилась. – Будильник на восемь.

Сережка понимающе улыбнулся, потянулся к ней, поцеловал.

– Оставайся, малышка…

***

Апрель словно включился, накалился и рассыпался солнечными зайчиками, акварельными пейзажами, светлыми вечерами. Хотелось дышать этим новым весенним воздухом, перепрыгивать через прозрачное небо, почему-то растекшееся по асфальту, слушать оголтелых воробьев и есть на улице мороженое.

Именно это Тайка и делала. Плотно обхватывала губами холодный шоколадный цилиндр на палочке, втягивая его в себя, а потом возвращала назад, бросая при этом призывные взгляды на Серегу. Тот смотрел на нее со снисходительной улыбкой человека, знающего, что он все равно получит свое.

– Точно не хочешь мороженого? – невинно похлопала глазками.

– М, – коснулся ее губ языком, слизывая потеки сливочного шоколада. – Мне и твоего хватит. Всю бы тебя в этом мороженом измазал, – в доказательство облизнул ее подбородок, тоже шоколадный, уголок рта, поцеловал щеку, шею.

– Ай, – возбужденно и возмущенно воскликнула Тая. – Неужели там тоже мороженое?

– Еще нет, – отстранился, посмотрел на нее призывно. – Но ты же это сейчас исправишь?

– Прямо на улице? – захохотала.

– А это на твой выбор, – игриво вскинул бровь, потянулся к эскимо, которое она держала на уровне лица, провел по нему кончиком языка, снизу вверх, с нажимом, оставляя неглубокую бороздку.