Таракашка в моей голове 2

Глава 49

И что ему с этим делать?

Андрей рассказал ему все. Серый очень настойчиво просил. Он умел добиваться своего. Узнал и про то, что, когда ее в больницу отвезли, она весила уже едва сорок килограммов, и даже о том, почему ее принудительно госпитализировали. Андрей все же рассказал и про окно, и про истерику, показал шрамы от ее зубов на руках. Постарался перевести все в шутку – дескать, он теперь с ней максимально близок. Вот смотри, это явно след от клыка, а это она ему кожу ногтями вспорола, а потом они еще и спали в одной постели, спустя месяц. Правда, жена Андрюхина быстро приехала, но ей не привыкать. Когда это его жена останавливала?

Но Серому было не до смеха. Когда Андрюха дошел в своем рассказе до Придачи, его уже трясло. Андрюха потупил взгляд, признался, что он сейчас об их отношениях знает, наверное, гораздо больше, чем Серый хотел бы, но Тае нужно было выговориться. А ему нужно было ее понять. Не мог он ее бросить, просто не мог.

– Ты настоящий старший брат, – хмыкнул тогда Серый совершенно без издевки.

– Да, – кивнул Андрей, – настоящий. Я же и правда старший брат, – Серега на него удивленно посмотрел. – Нас четверо, и я – старший. Только вот про своих родных не знаю ничего, – пожал плечами. – Так жизнь сложилась, – нахмурился. – Получается, что я с Тайкой какой-то свой долг отрабатывал. Воспитывал ее за всех троих.

– Нормально воспитывал, – подбодрил друга Серый. – Давил чуть сильнее, чем надо, а так – нормально.

– Да на нее дави – не дави, все равно вытворяет, что хочет, – Андрюха махнул рукой в сторону Серого, намекая на их отношения.

– Это точно, – Сережка расплылся в улыбке. – Она всегда найдет способ добиться своего.

Андрей усмехнулся, посмотрел на друга. Их совершенно точно объединяла любовь к одной и той же женщине. Пусть и разная любовь. «Нет, – подумал Андрей. – Не зря вмешался».

Под конец Андрюха рассказал Сереге про выбор штор для Лехиной квартиры и про то, что Тая по просьбе тетки какой-то пейзаж ей писать начала. Больше они ее с тех пор не обсуждали. И вот, как гром среди ясного неба – Тайка вернулась. И это было сказано в списке поручений между МФЦ и жилинспекцией. Черт!

***

Он сам себе сказал, что к ней не пойдет. Не пойдет и все тут. Что он ей скажет? Зачем идти? Как мириться? Он не знал. Подумал, что когда все в голове уляжется, тогда, может быть.

Как оказался под окнами сталинки, понять не мог. Смотрел на тусклый зеленый свет и думал: «Она в порядке, она дома». Зажегся свет на кухне, погас, снова моргнул на минутку, а потом погасла и лампа.

«Ну и все». Серый развернулся, пошел прочь, к метро. Не будет же он ее будить.

Дошел, наверное, до угла. Остановился, крутанулся юлой, завыл. По-настоящему завыл! Не мог. Просто взять и уйти от нее не мог. Подумал, что лампа погасла минут десять назад. Еще не разбудит. Пустился к ее подъезду почти бегом.

***

Дверной звонок разрезал девственную тишину и пристыженно затих. В квартире не было слышно ни звука. Значит, все же успела уснуть. Серый подумал, что она, наверное, еще и на таблетках, что устала с дороги, что он ведет себя, как полный мудак. Уже собрался уйти, когда щелкнул замок.

Тонкая, бледная, взъерошенная. Смотрит на него удивленно, почти испуганно. Как же хотелось ее обнять, прижать к себе и никуда не отпускать.

– Привет, – прохрипел шепотом.

Она держалась за дверь двумя руками, как за спасательный круг. Молча смотрела на него, хмурилась, не закрывала, но и в квартиру не пускала. Пауза затянулась.

– Мне уйти?

Не ответила, но отступила в коридор, пропуская его. Сережка вошел.

– Проходи на кухню, – бросила она, а сама нырнула в комнату. Зашла следом за ним, уже в плотно завязанном халате поверх трикотажной ночнушки, поставила чайник, указала жестом на стул. – Как дела? – спросила буднично, будто они расстались позавчера за обедом и вот случайно пересеклись в городе. Сама села напротив.

– Нормально, – отозвался глухо. – Ты как?

– В порядке. Я в деревне была. У Лешки, – качнула головой. – Только сегодня вернулась.

– Я знаю, – кивнул Серый.

– Что знаешь? – вскинула брови.

– Что была в деревне и что сегодня вернулась.

– Да? – Тая искренне удивилась. – Откуда?

– Андрей сказал, – подумал, что скрывать это бессмысленно и даже нечестно.

– Да? – улыбнулась. – А прийти ко мне тоже он сказал?

– Нет, – качнул головой. – Пришел я сам.

– А зачем? – она выпятила вперед подбородок.

– Хотел поговорить, – Серый, наоборот, склонил голову, уставился на свои руки, лежащие на столе.

– А! Ну говори, – разрешила достаточно бодро.

– Зачем ты мне соврала? – спросил то, что мучило его все это время.

– Ты о чем? – вскинула брови. Правда, что ли, не поняла?

– О том, что у тебя есть кто-то другой, – выдавил глухо.

– А-а! – протянула почти весело, встала, повернулась к нему спиной, взявшись за чайник. – Да я не то, чтобы и соврала! – обернулась, взмахнула рукой. – Он же действительно подвозил, сумочку до машины носил, – залила френч-пресс, обернулась: – Ой, я не спросила, ты будешь чай или кофе?

– Все равно, – ответил, еле справившись с голосом.

– Тогда кофе, – постановила Тая. – Уже заварила, – села напротив Сереги, подперла щеку кулачком. – Ну так что ты там спрашивал? Я не врала! Корректор это наш. Влад Поталков. Клеился по полной программе! А я, в принципе, отвечала, – смотрела на него, спокойно улыбаясь. – Принимала ухаживания, как ты с меня и требовал.

Сережка не выдержал, дернулся, шумно вдохнул, не скулах заиграли желваки.

– Ну? О чем дальше будем говорить? – таким же спокойным и доброжелательным тоном спросила Тая.

– О тебе, наверное, – чуть склонил голову, посмотрел на нее, прищурившись.

– А давай не обо мне, – с детским азартом подалась вперед. – Давай о нас!

– Давай, – кивнул.

– Сереж, «мы» были? – вскинув брови, спросила его.