Вера в сказке про любовь
- Автор: Евгения Чепенко
- Жанр: Современные любовные романы / Самиздат, сетевая литература
- Дата выхода: 2015
Читать книгу "Вера в сказке про любовь"
- Грустишь?
- Философствую, - на автомате проговорила я и лишь затем обернулась к Свету.
- Вальс танцевать умеешь?
- Какой вальс?
- Не знаю. Мужик с усами сказал: «однообразный и безумный,
как вихорь жизни молодой».
Я сурово оглядела мужика с усами. Цитировать любовную драму на свадьбе сам придумал?
- За намерение изложить поэтично красоту танца – пятерка, за выбор произведения для свадебного торжества – двойка.
- Дуэли не любишь?
- Не то чтобы не люблю, скорее… не одобряю.
- Бывает. Так что там с навыками танцора?
- Не очень.
- Вот и у меня не очень, а придется.
- Да ну-у, - начала медленно отказывать я, но все тот же мужик с усами не дал закончить. С криком «выходят пары на паркет» он схватил ближайшую к себе жертву в виде одного из брутальных друзей Жоржа и поволок того вместе с его несчастной дамой к специально оборудованной в паре метров от веранды площадке. Жених с невестой, сияя довольными улыбками, уже стояли там. Я довольной улыбкой не сияла, но за своим кавалером топала послушно.
- Слушай, а ты откуда знаешь, что отрывок из «Онегина»? – вдруг сообразила я. – Со мной-то понятно – библиотекарь. А ты?
- А я умный.
Нас как раз на этой реплике поставили в позицию лицом к лицу, так что я сумела всей своей мимикой передать крайнее возмущение.
- У тебя нос чешется?
Передача провалилась.
- Нет. Это я в негодовании.
- А-а, - понимающе протянул Свет. – Надо запомнить.
И он умудрился ни разу не улыбнуться, голос ни разу не дрогнул. В общем, как обычно. Зато глаза… Я, наконец, поняла, как это работает. Ему надо смотреть в глаза. Когда он задирается и шутит, они, глаза, блестят.
- … Не забываем приседать, и раз-два-три, два-два-три, три-два-три… - меж тем в микрофон ворковал усатый. – Не стесняемся и обнимаем свою даму!
- Не вопрос, – Свет ухватил меня за талию и прижал к себе.
- Но-но, - тут же полетело в нашу сторону замечание, - кавалер в кедах, надо страстно, но не настолько. Дама может и пощечину дать.
- Не вопрос, - радостно вякнула Вера и взяла немалый такой замах правой. Очевидно, что бить я не собиралась, и Пересвет это понял. По блеску задорному в глазах поняла. Он картинно перехватил мою руку, положил себе на плечо под прямым углом, левой отвел мою левую руку в сторону и повел на раз-два-три. Для неумеющего танцевать танцевал он неплохо. Играть, так играть! В общем, я голову назад и в сторону отвела, спину выгнула и лицо вдохновенное состроила, чтоб уж наверняка.
Народ вокруг захихикал, тоже пошел хулиганить. Кариша как истинная болельщица кричала «Вера давай». Жорик громко восхищался азартностью жены, а усач пытался руководить всем этим безобразием. Получалось у несчастного в целом неплохо.
И было мне удивительно хорошо, уютно, так, словно на своем месте. Едва сдерживая улыбку, я взглянула на Пересвета. В синих глазах без труда читалась ласка и нежность. Я от неожиданности с шага сбилась, забыла, что улыбаться хотела. Зато его перемены в моем поведении нисколько не смутили, и взгляд не отвел. У меня сначала душа в пятки убежала, а потом я, прямо как героини в моих чертовых романах, забыла как и для чего дышать. Нет времени, нет вселенной, есть один конкретный мужчина передо мной с гипнотическим взглядом, от которого я собственного тела не чувствовала. Мы продолжали медленно кружиться где-то на краю площадки. Вспоминая позже этот потрясающий момент, я приду к уверенности, что нисколько не удивилась бы поцелуй Свет меня. Его взгляд не оставлял сомнений. Не оставлял…
Но этот мужчина перестал бы быть собой, если б вместо поцелуя не надавил бы мне на кончик носа указательным пальцем и не сказал при этом громко «би-ип»!
…
- Это чего было?! – неистовствовала мне в трубку Карина.
- Стесняюсь напоминать, но у тебя первая брачная ночь, - я закончила дорисовывать замысловатый цветочек в блокноте и залюбовалась собственным творением.
- Жорик занят.
- Чем?
- Тортом. Не отвлекайся! Что пошло не так?
Пофиг спрыгнул с моих коленей и отправился проверять наличие еды в тарелках.
- Ничего. Свет всегда такой. Это его нормальное состояние.
- Вынос мозга.
- О да-а-а, - протянула я. – А ты думала, я приукрашиваю?
- Немного.
- Правда жизни, она всегда страшнее.
- Нет, я всякое в жизни видела, но… Вер, я ж не слепая. Он тебя хотел. Да что я? Всем это очевидно вокруг было! И «бип»? Как понимать?
- А никак, - пожала я плечами. – Не бери в голову.
- Хладнокровная. А что в окнах?
- Шторы и свет.
- Значит, домой сразу отправился. А не открывает?
- Я не смотрела. Все! Бросай звонки в медовый месяц и тем более в вашу личную ночь. Топай к мужу и торту, а я в ванную с пенкой.
Карина протяжно вздохнула.
- Ладно. Кота накорми, по мяуканью слышу оголодал. Сидит, небось, втыкает в дверцу холодильника и орет.
- Угу, - я отодвинула Пофига ногой и открыла шайтан-шкаф с провизией.
- Спокойной ночи.
- А тебе бурной. Пока.
Не улыбнуться реакции подруги я не могла, а уж своей собственной реакции тем более. Так спокойно заявила, что это просто Пересвет и все, мол, смирись. Я ведь даже не удивилась его последнему поступку, хотя буквально за полчаса до того еще задавалась вопросами. И угораздило ведь.
Я разделась в комнате, обернулась в полотенце и пошла на кухню смартфон забрать, иначе просто его из ванной не услышу.
«Ты куда?»
Это я получила уже стоя в воде.
«В смысле?»
«В душ?»
Жизнь и без него была странной, а с ним становилась все чудесатее и чудесатее, как выражалась когда-то моя племянница.
«В ванную», - набрала я и поняла, что очень хочу увидеть ответ.
«И что ты сейчас в ней делаешь?»
Стою по колено в воде и плавно офигеваю!
«Лежу в горячей воде с пеной».
Иногда стоит воздержаться от правды.
«С запахом миндаля и ванили?»
Я мельком взглянула на бутылку пены и молочко для тела. На обеих этикетках красовался изящный белый цветок и орех.
«Как ты узнал?»
«Ты так пахнешь».
Вот теперь я опустилась в ванную. Ноги ватными стали.
«У тебя короткое полотенце», - не стал тянуть со следующим сообщением Свет.
Наконец, вспомнила, что шторы на кухне не закрыты, а свет включен.
«Ты за мной следишь?»
«Нет, но сейчас очень хочу».
Чем дальше, тем занятнее диалог. Ну, ладненько. Был диалог, будет секс по телефону, тем более, я уже сама хочу.
«Хочешь следить за мной?»
«Да».
«Прямо сейчас?»
«Да».
Ага. Понеслась.
«Только наблюдать и не вмешиваться?»
«Да».
«Даже если я буду стонать?»
«Нет», «не знаю», «что ты делаешь сейчас?»
Три сообщения подряд – довольная собой, я заулыбалась.
«А что ты видишь?»
«Вижу теплую, мягкую кошечку, которая ласкает себя. Вижу, как ты выгибаешься. Слышу, как выдыхаешь, и не знаю! Скажи мне!»
Вот теперь не до шуток. Игра и для меня прошла точку невозврата. Я бы сейчас позволила ему не только наблюдать.
«Текст набирать одновременно сложно».
Стоит удивляться, что он позвонил? Не думаю.
Я выдохнула в трубку нечто невнятное, притворяться не пришлось.
- Теперь не надо набирать, - голос у него был глухой и напряженный.
- Да, - согласилась я, а дальше… Дальше шептала что-то невнятное, обрывками фраз описывая, что делаю, тихо стонала, слушая, как он просит делать что-то меня и выполняя эти просьбы. Его голос отражал все его эмоции и передавал их мне. Чем больше я запиналась и прерывалась, тем больше он сходил с ума, тем сильнее сходила с ума я.
Пожалуйста, не молчи…
Хочу слышать тебя…
Нежная девочка…
Скажи, как тебе нравится…
А теперь сильнее… Нет, кошечка, еще сильнее… Да, теперь верно…
Хочу видеть…
Еще никто никогда не обращался со мной вот так. Он и просил, и требовал, и руководил. И даже после моего последнего придушенного стона, он продолжал шептать что-то безумное, простое и нежное. Я с замиранием сердца слушала и до чертиков боялась, что он остановится. Боялась по двум причинам. Во-первых, понятия не имела, что делать дальше. А во-вторых, я и не хотела, чтоб он останавливался. Я вообще не хотела, чтоб он сейчас был в соседнем доме. Я хотела его здесь и сейчас со мной, со всеми его заморочками и странностями, с его болью и непонятным юмором, с его усталыми синими глазами и поразительной лаской.
- Выйди ко мне, - вдруг тихо попросил Свет.
Я замерла, даже дышать постаралась как можно тише.
- Пожалуйста, - серьезно и очень мягко добавил он.
Не знаю, слышал ли плеск воды и шорох, когда я молча встала, обернулась полотенцем и вышла в коридор, а затем на кухню. Он правда ждал. На фоне освещенного окна было несложно различить мужской силуэт. Я посильнее прижала полотенце к груди, неизвестно откуда выбравшееся смущение не давало в это мгновение покоя. Да и чувство неловкости все возрастало. Он совсем ничего не говорил, стоял там и не шевелился, а мне оставалось гадать, о чем этот мужчина вообще сейчас может думать. Вот чего никогда не могла хотя бы предположить, так это его мыслей.
- Не кусай ее так сильно.
- Кого? – испуганно встрепенулась я, потом сообразила, что он о моих губах. – А! Больше не буду.
Чем сильнее нервничаю, тем сильнее грызу нижнюю или верхнюю. Дурная привычка многих людей, не только моя.
- Устала за прошедшие два дня?
- Ну… немного.
Честно говоря, устала сильно, поэтому не хотела много с Кариной говорить и потянулась в ванную горячую мышцы расслаблять.
- Только немного?
- А может, и много, - неожиданно для себя самой честно сказала я. И на душе так легко стало, как будто подвиг совершила, честное слово! То ли он на меня так влияет, то ли у самой просто не все дома сегодня присутствуют.
- Уже похоже на правду. Что планировалось после ванной?
- Кровать, - снова честно ответила и тут же в панике добавила, - спать, в смысле.
Свет засмеялся, а мне захотелось провалиться на месте.
- Тогда приятных тебе снов.
- Спасибо.
Голос у меня совсем уверенно не звучал. Куда только подевалась обычная нормальная Вера? Канула в неизвестность. Сегодняшняя Вера совсем не хотела прерывать разговор, но и выдавать этот факт тоже не хотела. Помедлив, с тяжелым сердцем, я подошла к окну, задернула шторы, выключила свет, затем как можно мягче прошептала ему «спокойной ночи». Он не ответил.
Стоит ли говорить, что уснуть я не могла еще долго. Ворочалась с боку на бок, размышляла, бредила, анализировала – иначе говоря, делала все, что мешает нормальной женщине спать и беречь нервы. Я перечитывала его сообщения снова и снова, слышала эхом в комнате его голос, вспоминала все его слова. Самые двойственные ощущения порождало это его «кошечка». И странно, и приятно, и неправильно, и потрясающе. Отчего-то к другой девушке или женщине я могла спокойно такое отнести, но не к себе. Так меня еще никто не называл. Вера, Верочка, милая, сладкая, была пару раз дорогой – никто особо не блистал оригинальностью. И это вроде не оригинально, и все равно даже про себя лишний раз произнести стеснялась, а почему не знала. Зато когда вспоминала в его исполнении, аж дыхание перехватывало.
Ну а самые пугающие ощущения порождали мысли о завтрашнем дне. Что делать? Как быть? И что будет делать он? Или не будет делать? Прошлый опыт общения с мужским полом подсказывал, что скорее не будет, чем будет. Ничего ж из ряда вон не произошло. Подумаешь, подразнил женщину по телефону – ерунда, с кем не бывает. Это женщина места себе не находит, а он, наверное, спит давно. И с чего вдруг женщину так задело произошедшее? Обещала ведь сама себе быть рассудительной, хладнокровной, умной…