Цена твоего молчания

— С чего ты взял? Рада, конечно! Очень!

Моя реакция убедила парня, и морщинки на лбу разгладились.

Подождав, пока я оденусь, Пашка отобрал у меня сумку и, закинув ее себе на плечо, галантно распахнул передо мной двери комплекса.

Шли мы долго, несмотря на заметное похолодание к вечеру. Смеялись, толкали друг друга, играли в догонялки и салки — совсем, как дети. На нам было весело и хорошо, так что какая разница, как это выглядело со стороны?

Но уже около дома настроение у меня снова поползло вниз.

— Ну что, зайдешь? Мама пирог с грибами и картошкой спекла, твой любимый, чаю попьем. Ударим калориями по фигурам, — улыбнулся Пашка, сменив тему разговора так резко, что я не успела морально подготовиться.

А ведь все ж так хорошо начиналось! По крайней мере, обсуждение актерского состава последнего голливудского блокбастера было безопасным и интересным, а теперь снова придется изворачиваться и врать!

Мелькнула мысль согласиться, но я представила, как рядом с нами за столом сядет Владимир и будет смотреть на меня своими темными глазами, чуть усмехаясь…

Аппетит пропал.

— Ой, Паш! Я совсем забыла — мне молока надо купить! — резко остановилась и стянула сумку с парня, царапнув ногтями по рукаву его куртки, — побегу в магазин, он же через полчаса закроется! Иди, не жди меня, поздно уже!

— Давай провожу, а потом к нам, — попробовал возразить Пашка, но я отступила на шаг назад, замотав головой.

— Не надо, иди! Тут же за углом, не страшно совсем, — еще шаг назад, а парень вдруг раздраженно выдохнул, сложив руки на груди.

— Настя, что происходит? — прозвучало так, что я остановилась и закусила губу. Интуиция вопила, что Пашка готов по-настоящему обидеться, но как ему объяснить? Вот и я не знала…нутром чувствовала, что не надо ему знать о произошедшем. Еще не хватало распрей в их семье из-за меня…

— Ничего, — пожала плечами, — просто за молоком надо.

— Ты меня избегаешь? Что-то случилось? — глаза напротив настойчиво сверлят меня в требовании ответа, и я опускаю взгляд, разглядывая свои умирающие кроссовки.

Ноги снова промокли…

— Не избегаю, что за глупость!

— Тогда почему отказываешься зайти ко мне? Почти две недели уже, Насть! Или ты думаешь, я не замечаю ничего? Что не так? Я тебя обидел? Или, может, Вовка?

— Нет! — ответ получился резким, и я выдохнула, продолжая уже спокойнее, — никто меня не обидел. Все в порядке. Просто не получается, учеба, работа…

— Ясно, — перебивает меня Пашка, подняв руку, — все ясно. Пока, Насть, до завтра.

Он ушел.

Быстро и не оглядываясь.

А я осталась стоять, чувствуя себя как никогда паршиво. Обида в голосе парня прозвучала слишком явственно, чтобы не заметить. И теперь к куче всего прибавилась еще и ссора с лучшим другом. Ладно, пусть не ссора — Пашка отходчивый и вряд ли будет обижаться дольше, чем пара часов, но настроение от этого не улучшилось. И в груди будто все сжалось в комок, мешая дышать.

Но как только я сделала шаг к подъезду — само собой, никакого молока мне не требовалось, как за спиной прозвучал знакомый голос, заставив подпрыгнуть от испуга и неожиданности.

— И что же ты не сказала правду, Настя? — по спине побежали мурашки, а пальцы задрожали, заставив засунуть их поглубже в карманы куртки. Я так и не обернулась, но этого и не потребовалось — владелец голоса сам обошел меня, оставляя между нами едва ли шаг, — ты же не его избегаешь, верно?

Верно.

Но вслух я произнесла совсем другое…

— А тебе никогда не говорили, что подслушивать — нехорошо?

Я неприветлива и даже не нахожу нужным хоть сколько-нибудь скрыть это. Быстрый взгляд на лицо парня, и я вновь смотрю куда угодно, только не на него. Черные туфли, темные джинсы, куртка, пакет в руке… ничего необычного, общих тем для разговора у нас почти нет, но я все равно стою на месте в ожидании ответной реплики.

— Ну, извини, — чуть пожимает он плечами, — ночью тихо, слышно далеко. А вы не особо скрывались.

— А с чего бы вдруг нам скрываться? — нахмурилась я, начиная злиться, — мы же не знали, что ты будешь за нами следить!

— Да с чего ты взяла?

— А как ты тогда здесь оказался? Еще скажи, что случайно!

— Знаешь, сам удивляюсь! Но и вправду случайно! В отличие от тебя, на самом деле ходил за молоком!

Он демонстративно встряхивает пакет, а мне на секунду становится стыдно. И в самом деле, чего завелась… Но ровно на секунду. Потому что в следующий миг воспоминания непримиримо вспыхивают, заставляя вновь раздраженно засопеть.

— Вот и шел бы дальше! — огрызнулась и тряхнула головой, собираясь обойти парня и уйти домой, когда мне недвусмысленно заступили дорогу.

— Ну, уж нет, — я изумленно подняла голову, наконец, прямо взглянув в лицо Владимира. Серьезное и без капли недовольства. Только брови упрямо сведены, а глаза неотрывно смотрят прямо в мои, — как оказалось, случайно тебя встретить в разы проще, чем искать прицельно.

Пауза длится недолго, но мне кажется — вечность. Я приоткрываю губы, собираясь что-то сказать, а мозг тем временем усиленно пытается переварить сказанное. Прицельно искать? Меня? Я не понимала, зачем он это сказал — ведь уверенность в равнодушии парня уже крепко укоренилась в душе, не желая сдавать позиции. Да и что значит это самое «искать»? Я же не рисовое зернышко в мешке с гречкой! Да и на поиск последней у Золушки ушло всего несколько часов, но уж никак не две недели…

— Значит, плохо старался, — вырывается машинально, пока мысли продолжают суматошно прыгать с места на место, не давая сосредоточиться.

— Думаешь? — черты лица сглажены темнотой позднего вечера, но приподнятую бровь я вижу так же отчетливо, как днем. И закусываю с силой нижнюю губу, сдерживая страдальческий стон.

Вот почему он такой? Спокойный, уверенный, упертый, как танк! Ведь насколько было бы проще, если бы он тоже разозлился?! Вспылил на мои едкие фразы, давая возможность просто поссориться и уйти! Даря еще один аргумент в пользу «забыть и отпустить»!

Но нет, он даже не нахмурился ни разу. И голос ровный, не дрогнул раздражением ни на секунду. И все это вкупе с какой-то его особенной аурой обволакивает уютнее пушистого пледа, не позволяя злиться и вспоминать обиды. Разрушая все то, что я себе за эти дни успела понапридумывать…

Но так быстро сдаваться я точно не намерена!

— Уверена! — непримиримо киваю, отступая буквально на несколько сантиметров в поисках пошатнувшейся уверенности, — в конце концов, мы живем в одном подъезде и учимся в одном институте! И это не говоря о Пашке!

— Знаешь, я тоже так думал, — тихо смеется парень, а я окончательно выпадаю из реальности. Слишком все это расходится с моими мыслями и представлениями. Прям чересчур, — только те разы, что я пытался тебя поймать в универе, ты сбегала, едва успевал тебя увидеть. Один раз даже крикнул, напугал полкоридора студентов и преподавателя, но меня услышали все, кроме тебя. А я ни фамилии твоей, ни группы не знаю.

Точно, мне как-то показалось, что слышу свое имя…но я так старательно избегала всех, кто сколько-нибудь напоминал брюнета…

— Допустим, — киваю с видом следователя, допрашивающего матерого рецидивиста, — группу и фамилию не знал. Но адрес тебе был известен.

— Был, — кивает он, задумчиво оглядывая мое лицо, словно сомневаясь в том, стоит ли мне все рассказывать, — познакомился с твоей мамой. Весьма колоритная женщина. Гостеприимная. Правда, не для всех. По крайней мере, услышав про мое желание увидеть тебя, она весьма однозначно закрыла дверь.

Я покраснела так, что даже уши запылали. Зажмурилась от стыда, изо всех сил вдавив ногти в кожу ладоней. Господи! Этого просто не могло быть…

А гадкий голос безжалостно нашептывал на ухо, заставляя сжаться еще сильнее.

«Могло. Именно так только и могло…»

Представила чуть отекшее раскрасневшееся лицо матери, недовольной тем, что пришлось оторваться от застолья…

Тошнота подкатила к горлу.

Я отвернулась, не в силах смотреть на парня.

И еле заметно вздрогнула, когда он взял мои руки, принявшись растирать холодные пальцы.

— А Пашка, — тепло растекалось от пальцев к ладоням и выше. Согревалось даже в груди, и почему-то становилось легче, хоть я и списала это на игру собственного воображения, — что-то я сомневаюсь, что он бы мне так просто дал твой номер. Без объяснений и вопросов. Хотя, признаюсь, уже был близок к тому, чтобы залезть в его телефон без спросу. Никогда бы не подумал, что может быть так сложно встретить одного-единственного человека!

Владимир усмехнулся, и я не смогла сдержать улыбку. Представила, как он крадется ночью в комнату Пашки, в мягких розовых тапочках с помпонами для бесшумности…

— Насть, — окликнул меня парень, заставляя поднять голову. Чтобы тут же утонуть в черных, как сама ночь, глазах напротив, — ты так быстро убежала тогда…мне кажется, что мы не договорили. Как ты считаешь?

Чуть пожала плечом, но Владимир истолковал мой жест абсолютно верно.

— Рад, что ты согласна, — мои ладони до сих пор были в его руках, но разрывать контакт никто из нас не торопился, — тогда предлагаю наверстать это досадное упущение.

— Сейчас? — откликаюсь тихо, но удивление в голосе ни с чем не перепутать. Несмотря на происходящее, реальность грубо вторгается в нашу беседу — на улице темно и холодно, что совсем не способствует приятному разговору. А по гостям шарахаться уже более чем неприлично. Да я и не пошла бы. Особенно в свете того, чем закончилась предыдущая встреча…

— Нет, точно не сейчас, — улыбается он, и я не могу не улыбнуться в ответ, — не хочу никуда торопиться. Может быть завтра? Часов в шесть? Я за тобой зайду.

— Нет! — резко возражаю, вспомнив о том, что у матери завтра как раз второй выходной. И тут же продолжаю куда спокойнее, замечая удивление в глазах напротив, — не надо за мной заходить, давай лучше прямо здесь встретимся. Пожалуйста.

— Хорошо, — покладисто кивает, а затем увлекает меня к подъезду.

И почему-то мне кажется, что это не потому, что Владимиру действительно этого хочется. Просто я замерзла, и дрожь уже давно пробегает по телу, становясь все заметнее. И горячие ладони, обнимающие мои, уже не спасают.

Путь до квартиры получается слишком коротким. И лампочка, которую до сих пор никто не выкрутит, впервые вызывает не радость, а недовольство.

Ведь никакой же атмосферы!!

Но Владимиру, кажется, все равно, он даже не смотрит на меня.

— Спокойной ночи, Настя, — слышу спокойное и скрываю огорчение за легким кивком. Достаю из кармана ключи и ловко отпираю замок, оборачиваясь напоследок.

— Спокойной ночи, Вова…

Но последним буквам не суждено прозвучать.

Потому что в этот момент к моим губам прикасаются чужие в легком прощальном поцелуе. После чего парень легко взбегает по ступенькам, оставляя меня тупо таращиться ему вслед.

Не все равно.

Совсем не все равно.

Зашла я домой далеко не сразу. Позволила себе немного постоять в подъезде, прижавшись спиной и затылком к двери, чтобы в одиночестве и покое вспомнить наш разговор сегодня и первый поцелуй полторы недели назад. Вспомнить без недоумения и обиды. «Проиграть» во всех подробностях, испытав внутреннюю дрожь удовольствия…