Цена твоего молчания

Глава 20

— Настя? А Вовки дома нет, — хмуро и неприветливо, но мне наплевать. Не за любезностями пришла.

Пашка открыл дверь после третьего звонка и настойчивого стука в дверь. Причем в процессе я с удовольствием ее пнула, испытывая какое-то мстительное мрачное удовлетворение.

Настроение за ночь не улучшилось. Да и сама ночь оказалась долгой и бессонной — успокоиться, чтобы расслабиться и заснуть, у меня так и не получилось. Поэтому через пару часов после полуночи, успев несколько раз «разогнаться» от злости до слез и обратно, я психанула окончательно. Встала, открыла окно, впустив бодрящую ночную свежесть, и села за учебники. И до завтрака успела повторить все оставшиеся к экзамену билеты, дав уставшему мозгу отдых от мучительных дум и переживаний в скучных строчках научной литературы.

А после, без аппетита выпив горячий кофе и сжевав кусок хлеба, я пошла в гости к соседям…

Узнать расписание Вовы проблемы не составило — учился он довольно прилежно, поэтому консультация к экзамену, назначенная именно на сегодняшнее утро, пришлась как нельзя кстати. В очередной раз мне очень повезло.

Оставалось надеяться, что Пашка тоже окажется дома.

Оказался…

Словно сама Вселенная хотела, чтобы этот разговор, наконец, состоялся. Что ж, не будем отказываться…

— А я и не к нему, — бросила спокойно, с намеком на кривую улыбку, бесцеремонно войдя в квартиру и заставив Пашку посторониться, — надо поговорить.

— О чем? — вяло поинтересовался парень, направляясь в кухню и включая чайник. Я послушно потопала следом, благо лето на дворе, и скинуть босоножки — дело недолгое.

— А все о том же, — с удобством расположилась я на небольшом мягком диванчике кухонного гарнитура, — и о тех же. С некоторых пор у нас с тобой не так много общих тем.

— Да уж, — тихо проговорил Пашка с непонятной интонацией, а затем обернулся, — чай будешь? Может, кофе?

— Нет, — качнула я головой и, оперевшись на сложенные на столе руки, решила не тянуть, — какое отношение имеет Вовка к Еноту?

Несмотря на то, что Пашка все еще стоял ко мне спиной, заваривая, по всей видимости, чай, не сводила с него взгляд. И от меня не укрылось, как у парня тяжело опустились плечи.

— Как узнала? — глухо проговорил он, прекратив греметь посудой.

— Добрые люди подсказали, как всегда, — деланно равнодушно пожала я плечами.

— Что ж, — шумно вздохнул Пашка и, налив в стакан воды, опустился на мягкий пуфик напротив меня, — это даже к лучшему. Я с самого начала хотел тебе все рассказать. Вовка запретил.

— Рассказать что? И почему запретил? — не выдержала я, когда молчание парня затянулось. — Что у вас происходит, в конце концов?!

Вовка, медленно прокручивая стакан в ладонях, невесело усмехнулся.

— А ничего хорошего не происходит, Настя. С меня требуют деньги. Много.

— Кто требует?

— Енот, кто же еще, — пожал плечами друг, так и не поднимая на меня глаз, — ты оказалась права, он редкостный мудак. И я ему никогда не был нужен.

— Лучше поздно, чем никогда, — саркастически выдала я альтернативу пресловутому «я же говорила!». Но сейчас это было не главное, — что за деньги?

— За машину…

— Какую машину? — начала откровенно уже злиться. — Пашка, говори, давай уже! Или мне до вечера из тебя по слову вытягивать?!

Пашка мельком глянул на меня, а затем отпил из стакана едва ли не половину сразу. А от его взгляда — тоскливого, отчаявшегося, безнадежного, у меня внутри похолодело…

— Машина Енота, — выдавил он, а когда я нахмурилась, начав раздраженно постукивать пальцами по столу, со вздохом пояснил, — знаешь, что по ночам в центре гоняют «на интерес»?

Я молча кивнула — сама не присутствовала ни разу, не любитель. Но полицейские сводки с экрана телевизора и в интернете частенько освещали эту тему. Но каким боком тут Пашка?

— Мы там тусили регулярно — Енот любил гонять. Пополнял уровень недостающего адреналина, как он сам выражался. Несколько раз он брал меня с собой пассажиром, и это было офигенно! Ты даже не представляешь, какой это кайф на такой машине! Скорость, опасность, ночь! Это настоящий спорт, а не детские шалости!

Я скептически смотрела на парня, подперев подбородок рукой. Пашка выглядел, как ребенок, впервые увидевший конфету. И совершенно не понимал, что удовольствия имеют еще и непривлекательные стороны.

— Только не говори, что ты попросил у Енота его машину для игры в «догонялки», — иронично бросила я в качестве шутки, но по выражению лица парня поняла, что попала в точку. И едва не застонала…

— Он сам предложил, — мотнул головой Пашка, не скрывая гордости, — попросить бы мне и в голову не пришло. Ни разу не видел, чтобы Енот позволял кому-нибудь кататься на ней.

— Надеюсь, что предложение было просто покататься? — с затаенной надеждой спросила я, когда пауза снова начала затягиваться. Надеясь, что хоть какие-то крупицы здравого смысла у Пашки в голове все же водились…

Но надежду задавили на корню.

— Нет, — покачал он головой, — не просто. Он предложил поучаствовать в заезде…

— Пашка, и ты согласился? — не выдержала я, повысив голос и всплеснув руками. — Серьезно? Как? У тебя правам и двух лет нет, а весь стаж — это поездки на дачу и обратно в правом ряду! Какие гонки?

Едва сдержалась, чтобы не стукнуть ладонью по столу от избытка эмоций. Такой дурости я от друга точно не ожидала.

— Ну и что? Подумаешь! Если у меня старая колымага, из которой болты сыплются, мне что, теперь на нормальной машине и поездить нельзя? И дача это все, потолок? Мне тоже хочется нормально пожить, Настя! Потусить, погонять на хорошей тачке! Сейчас, а не через двадцать лет, когда вся жизнь будет состоять из осточертевшей работы, трех сопливых детей и максимум — двух бутылок пива на выходных!

— Да что ты говоришь? — процедила, сдерживая рвущиеся ругательства, — погулять захотелось, да? Тоже мне, несчастный мальчик, обделенный во всем! И как, пожил? Потусил? Ну, так хвастайся достижениями! Титул чемпиона уличных гонок где? Показывай!

Пашка бросил такой злобный взгляд, что будь я повпечатлительнее, сбежала бы в ту же секунду. А так, только одарила в ответ таким же. И даже почти не удивилась, когда парень на глазах поник, растеряв весь запал.

— Нечего показывать, — буркнул, крутанув стакан так, что тот жалобно звякнул о столешницу, едва не опрокинувшись, — я разбил машину. Кто же знал, что она такая мощная? Енот уговорил, что все просто, газ, тормоз, сцепление — все как обычно. Да и противник — такой же новичок, его обогнать, как стоячего можно будет. И сначала так и было — я вырвался прилично вперед, до финиша оставалась всего ничего. Я просто не ожидал, что меня так занесет на повороте…

— Никто не пострадал? — спросила я, ощутив такой ужас внутри, что вдох застрял где-то в горле.

— Нет, — отвернулся Пашка к окну, — повезло, там полуразвалившийся деревянный дом стоял под снос. В него и затормозил…

Я потрясенно молчала.

В голове не укладывалось, как можно было до такого додуматься. Как можно было вообще согласиться на такую сомнительную авантюру! А в голове вихрем проносились мысли, одна интереснее другой…

— Следы на лице от этого? — спросила, имея в виду аварию. Ссадины и синяки на физиономии парня почти зажили, оставив на своем месте несколько ярко-розовых отметин, да и те скоро должны были пропасть.

— Ага, — нехотя кивнул он, встав и подойдя к подоконнику, — ну, и Енот еще добавил от злости…

— И сколько Енот хочет за ремонт? — Пашка стоял ко мне полубоком, но я увидела, как он скривился.

— Десять тысяч…

— Всего? — удивилась я, почувствовав облегчение, — не так уж и много. В принципе, за месяц заработать даже можно, если на полный день. Так сейчас каникулы…

— Насть, не рублей, — криво усмехнулся парень, бросив на меня снисходительный взгляд, — долларов.

— Твою ж…

На большее меня не хватило. Точнее, приличных слов просто не нашлось. Представить такую сумму мне оказалось не под силу — я больше нескольких тысяч рублей в руках и не держала никогда. А тут долларов…

Ситуация внезапно стала выглядеть хуже некуда. Несмотря на то, что тетя Света с дядей Женей зарабатывали весьма неплохо, таких денег, я была уверена, у них тоже в заначке не имелось. Это же чудовищная сумма! И что можно с этим сделать, я не представляла…С моей работой я бы такой долг отдавала лет десять. Если не жрать, не спать и жить на работе, собственно…

Я не знала, сколько стоит машина Борщевского, но выглядела она, конечно, дорого. Впрочем, это же не показатель…но все же… Внезапно меня озарило.

— Паш, а ты уверен, что ремонт этой машины и правда столько стоит? Да и у Енота наверняка же страховка была? — выложила я с надеждой, уставившись на профиль парня.

Но Пашка мой энтузиазм не оценил.

— Не страховой случай, Насть, — покачал он головой, — за рулем же был я.

Фыркнула, вложив туда все свое отношение к Еноту. Надо же, как пустить неопытного парня за руль, так пожалуйста! А как соврать страховой, так совесть взыграла! Между прочим, сам дает машину кому ни попадя! Неужели не боялся? Странность ситуации в моем понимании превышала все допустимые пределы.

— А если поискать СТО, где отремонтируют подешевле? Расценки сравнить, может, что-то самим сделать, запчасти поискать? — попыталась еще раз, надеясь непонятно на что.

Но Пашка, резко развернувшись и оперевшись ладонями на стол, вдруг рявкнул так, что я чуть не подскочила, опешив в очередной раз и от реакции парня, и от информации.

— Да какое СТО, Насть? Какие запчасти? Ты правда такая наивная и не понимаешь? Я должен Еноту ровно десять тысяч долларов! Он меня заставил написать расписку там же! И свидетелей оказалось, поверь, достаточно, чтобы ее нельзя было оспорить ни в одном суде!

— Да как ты мог это подписать, Пашка? — отмерла через минуту, не меньше, я, вскочив следом. — Откуда ты вообще знаешь, что он не соврал? И кто из нас наивный дурак после этого?

Пашка сопел, набычившись. Мы смотрели друг другу в глаза, словно от этого зависел исход целой войны, а не простого разговора, а меня вдруг озарило еще раз. Ведь действительно…слишком нелогичными были поступки Пашки…

— Ты был пьян, да? — получилось сипло, но голос не слушался. Слишком ожесточенно во мне боролись неверие и потрясение от того, что это могло оказаться правдой…А следом за потрясением шли разочарование, отвращение и какая-то брезгливость, отражаясь на лице слишком красноречиво, чтобы не заметить.

И от Пашки это не укрылось.

— Подумаешь, выпил! — взорвался он, не выдержав моего молчаливого осуждения. — Это что, преступление? Между прочим, я уже давно совершеннолетний, в чем проблема? Снова будешь читать нотации? Ты мне не мать, так что не надо стараться!

— Проблема? В чем проблема? — недоверчиво начала я, стараясь не сорваться на крик. — С головой у тебя проблема, Паш! Совсем допился? Соображать перестал? Ты умудрился набухаться, сесть пьяным за руль и разбить чужую машину! Еще и подписать бумажку на огромный долг!

Пашка подавленно молчал, продолжая злиться, но я не собиралась больше церемониться.