Шатаут

— Откуда ты взялась?

Я тяжело сглотнула. Его прикосновение обожгло мою кожу.

— Из ванной.

Он подарил мне самую искреннюю улыбку и старался не смеяться над моими нервами, сеявшими хаос в моих чувствах.

— Я имел в виду другое. Эта девушка, которая вошла в мой дом, такая уверенная и красивая одновременно.

— Вовсе нет, — пробормотала я глупо, словно в трансе.

— Мне нравится.

Ригли шагнул ещё ближе, теперь каждый сантиметр его тела был прижат к моему. Всех этих новых чувств было слишком много для понимания. Осознание мужского тела на моём. Сам его запах, действующий как наркотик, заставляя меня умолять о большем. Каждый вдох, который он делал — и два моих. Моя грудь поднималась и опускалась, а он ловил каждое моё движение. Мне казалось, что он изучает меня.

— Что происходит? — спросила я.

Мой мозг не мог нормально функционировать.

Он пробежался пальцами по моей руке, и маленькие волоски поднялись дыбом. Моя спина была прижата к стене, и всё сигнализировало о сенсорной перегрузке. Совсем не похоже на то, как когда я была в воде, и он держал меня. Это было преднамеренно. Это было влечение. Без вопросов, он перешёл на физический уровень, давая понять, что замечает меня. Но ясным ли был его взгляд?

— Это макияж и прическа? — промямлила я, бессвязно, но с любопытством.

— Не-а… — его взгляд немного пугал. — Это нечто большее. Я видел тебя каждый день без всего этого, — он поднял прядь моих волос и закрутил её кончиками пальцев.

Я облизала губы, и его зрачки расширились.

— Тогда что? Я не понимаю.

— Нечего понимать. Меня тянет к тебе.

Моё сердце начало скакать в груди, а желудок перевернулся.

— Тебя что?

— Мхм…

Он опустил голову ближе к моей: его губы оказались всего в нескольких сантиметрах.

— С каких пор? — выдохнула я.

Он поцеловал меня в лоб и острый трепет пронзил моё тело. Я старалась не дрожать.

— Последние несколько месяцев были весёлыми. С тобой легко разговаривать, мы ладим, мы знаем друг друга давно, и ты прекрасна.

Я прекрасна? Мое внутреннее «я» моргнуло.

— Но мы знаем друг друга слишком давно. И ты мне нравишься. Сейчас всё это может показаться замечательным, но что произойдёт, когда мы вернемся домой?

Почему, чёрт возьми, я пыталась быть разумной, когда это — мог быть единственный раз в моей жизни, когда я должна была просто отпустить и не искать смыслов? Ох, я разочаровывала даже саму себя. Я должна просто заткнуться и позволить ему…

Губы Ригли осторожно прижались к моим, и все мысли вылетели в окно. Мягкое нежное прикосновение оказалось почти шокирующим для моей нервной системы, и я ничего не могла сделать, кроме как замереть совершенно неподвижно. Сначала это напомнило лёгкий клевок.

Один раз.

Два.

Три.

Потом это стало большим. Тяжелее и требовательнее. Мой рот был закрыт, но нежное облизывание его языка заставило меня ахнуть, и он воспользовался этим. Я раскрыла губы, и он припечатал к ним свои. Я никогда не делала этого раньше. Я действовала так, как видела в фильмах, и следовала его примеру. Я слегка приоткрыла рот, давая ему продвинуться глубже. Его язык был мягким и на вкус сладким, как конфеты.

Я пыталась имитировать его движения, но всё равно чувствовала себя неловко. Я медлила в своём собственном продвижении. Не хотела, чтобы он оттолкнул меня, если я попытаюсь исследовать его вкус. Он был терпелив, пока я узнавала, что он делает, и пыталась сделать тоже самое. Я быстро поняла, что во время поцелуев, нужно определённо дышать через нос. Мне хотелось смеяться над собой за то, что я вообще слишком много думала в данный момент. Затем кое-что ещё привлекло моё внимание.

Всё его тело расположилось точно напротив моего, а его бёдра врезались в мои. Я толкнулась в ответ. Не для того, чтобы бороться с ним, а потому, что мне было хорошо, и мне это было нужно. С одной стороны, под его шортами чувствовалась твёрдость, которая вжималась в мою тазовую кость. Сами по себе мои бёдра сместились вперёд, пытаясь найти облегчение. Я знала, что мои трусики намокли, и пыталась сдержать стон. У Ригли была эрекция. И её вызвала я. Это я привела его к такому состоянию, и одно осознание этого пьянило.

Когда я снова толкнула бёдра вперёд, осознавая, что давлю на него и доставляю ему удовольствие, из его горла вырвался стон. Вздох у моего рта заставил меня захотеть буквально проглотить эти ощущения и пить из этой чаши вечно. Потом случилось кое-что ещё. Большая рука обхватила мою грудь. Я подалась к ней, не понимая толком, что нуждаюсь в этом. Шок и приветствие одновременно. Мои соски затвердели, и я попыталась позволить этому чувству впитаться в мои поры, чтобы я могла запомнить его на всю оставшуюся жизнь.

— О боже, — пробормотала я ему в рот.

Я почувствовала его улыбку, и он провёл большим пальцем по соску. Я ощутила, как его член дёрнулся в шортах, и знала, что он наслаждается тем, что делает. Но этого казалось слишком много. Я терялась в ощущениях из-за человека, который знал, что делает, в то время как я была новичком, только изучающим правила.

Я боролась с осознанием того, что он делает со мной и как моим телом манипулируют, чтобы заставить его реагировать даже на самые лёгкие прикосновения, и что это не может быть реальностью. Он сказал, что причина вовсе не в моей внешности. Но до сегодняшнего вечера Ригли не проявлял интереса к тому, чтобы делать что-то подобное. Мы должны были дружить. Друг, который хотел получить совет. Друг, который писал или появлялся, когда хотел. И друг, на помощь которого он явно стал полагаться. Стала ли я его костылем, на который просто можно было опереться?

— Хорошая ли это идея? — прошептала я, когда его рот опустился мне на шею.

Он сплёл свои пальцы с моими, и я почувствовала, как его зубы прикусывают мочку уха. Это заставило всё внутри сжаться, а меня испустить стон. Никогда в жизни я не чувствовала себя так. Даже в уединении в своей комнате, изучая своё собственное тело и пытаясь понять, что ощущается хорошо, а что отправляет меня через край. Он делал с моим телом гораздо большее, чем я когда-либо могла сама.

— Думаю… — начал говорить он, пока его рука сжимала мою грудь чуть сильнее. — Когда дело доходит до тебя, все мысли улетучиваются. Ты что-то делаешь с мной, Хэдли. Ты и твой очень умный рот сводили меня с ума в течение последних нескольких месяцев. Эти губы…

Он высунул язык и провел его кончиком по моей нижней губе, пробуя на вкус.

— Я чертовски мечтал о них…

Ригли отступил и пристально уставился на меня, как гадюка, готовая атаковать.

— И эти твои прекрасные голубые глаза — бассейны, которые требуют честности и доверия. Всё в тебе взывает ко мне. Твоё божественное тело и изгибы не дают ничего, кроме искушения исследовать их. Сегодняшний вечер отправил меня через край. Я так сильно хочу тебя.

Я следила за его ртом, когда слова формировались, но перестала слушать после того, как он сказал, что хочет исследовать меня. Мои ноги превратились в желе, и единственное, что держало меня, это его вес против моего. Моя голова кружилась, и разум путался в смятении. Я желала быть ближе. И хотела оттолкнуть его. Я хотела задать миллион вопросов. Раствориться в нём и никогда не возвращаться на воздух. Всё внутри вело битву воли. Мозг против сердца. Я действительно не могла дышать.

Я хотела его больше, чем чего-либо в своей жизни. Он проверял мои границы, и я быстро поняла, что у меня их нет. Когда позволила ему войти в мою жизнь, он сломал стены, которые я возвела, чтобы защитить себя от таких людей, как он. Он отбросил эти стены в сторону, как будто я построила их из перьев.

Я откинула голову назад, давая ему лучший доступ к моей шее. Он прикусывал и тут же целовал там, где ужалил меня острыми зубами.

— Просто… это не слишком быстро? Должны ли мы сначала поговорить об этом?

— Нет, — просто заявил он.

— Но что, если я захочу? Я никогда не делала этого раньше.

Он отодвинул бёдра назад, принеся небольшое облегчение моей пульсирующей сердцевине, ожидающей, когда ее коснутся.

Я застонала.

— Я тебя научу, — прорычал он.

Я чувствовала, как он дрожит под моими руками, и знала, что он сдерживается от того, чтобы настаивать на большем.

Моя кожа словно горела. Буквально, моя одежда заставляла меня пылать в огне, и я не жаждала ничего больше, чем оказаться каждым сантиметром обнажённой кожи напротив его. И всё равно было бы недостаточно. Я должна был сдержать свои чувства. Я теряла себя в нём. Если бы не прекратила это, я бы в скором времени забыла своё имя. Слишком рискованно. Больше, чем я ожидала. Я воплотила свою фантазию, и должна был остановить её.

Я подняла руки и положила их ему на грудь. Мои пальцы впились в него, сжимая его футболку в кулаках. Боже, это было трудно. Я никогда не хотела, чтобы это закончилось, но должна была это сделать. Мне это было нужно. Я отпустила его и проскользнула мимо. Он чуть не упал вперёд, но удержался, оперевшись на стену.

Я задыхалась.

— Мне нужно вернуться домой.

Его глаза были тёмными. Сейчас в них почти не замечалось прекрасного орехового оттенка, который я так любила. Он потянулся ко мне, и я отступила.

— Хэдли, не делай этого.

— Ригли… — слёзы начали наворачиваться на мои глаза. — Я не знаю, что происходит. Я исчезаю от твоего прикосновения, и боюсь, что слишком многое произойдёт.

Он покачал головой.

— Останься. Просто останься со мной на ночь. Больше ничего не произойдет. Мы можем поговорить и разобраться во всём этом, но, пожалуйста, не уходи.

Слеза скользнула по моей щеке. Я хотела угодить ему. Его голос был дрожащим и отчаянным. Звук, который я никогда раньше не слышала от него.

— Я останусь, но мне нужна дистанция. У меня в голове туман.

Как я собиралась написать Авроре и сообщить, что не приду домой, не заставив её думать, что происходит большее? Не имело значения. У меня было дело поважнее.

Я уступила, кивнув. Он протянул руку, чтобы вытереть мою слезу.

— Всё хорошо, — прошептал он.

— Я останусь, — его плечи расправились, и надежда зажглась в глазах.

Эта ночь будет длиннее, чем я предполагала.