Два секрета для бывшего

Глава 38. Герман

Решив что проведу время в этой больнице, я нахожу место, хотя бы немного похожее на лаунж-зону, и вытаскиваю ноутбук. Не могу не работать каждую секунду свободного времени. Однако в этот раз мои мысли постоянно куда-то убегают. Я думаю о детях, о Кате, я вспоминаю как разорвал с ней отношения…

Как же я на нее злился! Как во мне клокотала обида! Хотя что греха таить, меня ситуация не отпускает до сих пор. И самое хреновое, что это конечная. Или для моих отношений с Катей, или для матери и Андрея. Кто-то из них предатель. А мне бы очень хотелось, чтобы в моей жизни не было этой мерзости.

Но она есть.

Аркадий Павлович приходит в обед. С конвертом, в котором результат ДНК-теста. Того самого, что я сделал в Мурманске. Он мне протягивает его, а я тут же прячу под компьютер. Да, это тот самый момент истины, когда вскроется кто есть кто.

А еще я узнаю, баран я, или не очень.

— Какие новости? — киваю помощнику, — Присаживайтесь.

— Пока никаких. Сергей провел беседу с Екатериной, — он садится напротив меня, — Обаятельная она девушка…

— Угу, — киваю. Еще не хватало чтобы мои помощники на нее глаз положили!

— В общем когда Сергей закончил и вышел из палаты, то столкнулся с вашим братом. Он рвался к Екатерине и ребенку.

Моя спина покрывается каплями пота.

— Зачем? — холодно уточняю.

— Не сообщил. Сначала аргументировал свой приход тем что якобы хочет увидеть племянника, потом сказал что Екатерина мошенница… Когда Сергей напомнил про предоставленный вам тест ДНК, который доказывает что между вами и Костей нет никаких родственных связей, Андрей обиделся и начал ругаться.

— Так и зачем он пришел? Что ему надо в больнице? — весь этот рассказ вызывает у меня тревогу. Хорошо что Екатерина находится под охраной… Иначе… Я ни в чем уже не уверен. Но если ребенок и правда мне никто, то смысл так стараться? К тому же, я четко сказал, что мальчик мне нравится, и пофиг, имею ли я к нему какое-то отношение. Или… Не могут же мать и Андрей хотеть извести ребенка просто потому, что я готов его усыновить?

— Ничего хорошего, — отвечает Аркадий Павлович очевидную вещь, а я лишь грустно усмехаюсь:

— Узнайте что там с Мишей, как операция…

— Конечно, — он поднимается, а я… Я достаю конверт. Мои руки дрожат. Тут-то точно будет правда. А я никак не могу решить по-настоящему, какой правды я хочу? Чье предательство мне пережить будет легче?

Мне впервые за долгое время страшно. Однако ничего не остается кроме как вытащить конверт и, повертев его в руках, аккуратно раскрыть. Сдавленно вздохнув, я вынимаю сложенное вдвое письмо. Мои ладони вспотели, а сердце бьется как сумасшедшее. Я не знаю чего я хочу. Точнее… Я хочу быть отцом! Хочу! Но как же мама и брат? Тогда это будет означать что они предатели!

«Вероятность отцовства более девяносто девяти целых, девяносто девяти сотых процента»

Я перечитываю эти строчки раз двадцать. В горле становится сухо. Этого не может быть! Захлопнув ноут, я поднимаюсь с места в поисках кулера. Адово хочется пить. Я не знаю, плакать или смеяться. Внутри такое опустошение, что и словами не передать. Наконец я заполняю стакан водой и выпиваю за пару глотков. У меня двое детей! Господи! Двое детей!

Я возвращаюсь обратно на место и снова и снова перечитываю результат ДНК-теста. И теперь я улыбаюсь как последний идиот. Я не бесплоден! У меня двое сыновей! И значит я смогу их воспитывать, смогу учить их плавать, гулять с ними, я поведу их в школу, женю однажды в конце концов!

Это стоит всех денег мира.

Я счастлив. Трудно найти человека в большей эйфории… У них будет все, с самого детства. И я им отдам свою империю. Им! А не каким-то непонятным племянникам. Мозг услужливо подкидывает мне воспоминания о том, как Андрей зачем-то попытался проникнуть в палату к Кате. Получается, он знает наверняка что это мой сын! Иначе зачем подделывать тест?

Неужели моя семья настолько алчные люди? Неужели у них нет ни капли любви? Меня это больно уязвляет. Значит я для них попросту банкомат. Красота какая… А у меня и в мыслях не было их обижать…

Пока я перевариваю в голове случившееся, ко мне возвращается Аркадий Павлович. И я вижу по его лицу, что ничего хорошего меня не ждет. Что с Мишей? Сердце проваливается в район желудка.

— Герман Александрович, — откашливается, — операция все еще идет, но… Возникли сложности. Ребенок слаб. Поэтому…

— Поэтому что? — сглатываю.

— Будем надеяться на лучшее.

— Что значит надеяться? — я угрожающе подаюсь вперед, — Мы должны сделать все возможное!

— Уже делается все возможное. Лучшие врачи сейчас рядом с Мишей. И они делают все чтобы его спасти и вылечить.

— Не дай бог он не выкарабкается. Я от этой больницы камня на камне не оставлю, — говорю искренне. Возникает небольшая пауза…

— Тест подтвердил отцовство? Я правильно понимаю? — шепотом интересуется Аркадий Павлович, кивая на свернутый лист бумаги, который я до сих пор держу в руках.

— Подтвердил, — цежу сквозь зубы. — Дети однояйцевые. Оба мои.

— Поздравляю, — чуть заметно улыбается помощник.

— Спасибо, — киваю, — Радость конечно, но теперь этот ворох проблем я кажется вообще не разгребу.

— Разгребете. Вы и не то разгребали… — уверенно сообщает Аркадий Павлович, — Только с Екатериной будет сложно найти взаимопонимание. Все-таки вы поверили не ей, а Андрею.

Глава 29. Катя