Два секрета для бывшего

Глава 36. Герман

Катя хорошая мать. Именно об этом я думаю когда еду на работу, глядя в ноут… Снова думаю о чем угодно, только не о делах. Мне бесконечно грустно. Потому что я упустил женщину, которая могла бы стать идеальной женой и матерью.

Это было тупо… Кстати было бы неплохо чтобы Служба Безопасности проверила всех моих девушек. Сдается мне, придется извиняться как минимум перед большинством. А то и перед всеми. Но они-то ладно. Да, ради успокоения собственной совести можно будет подарить каждой по красивому браслету известной французской марки…

А вот с Катей такое не прокатит. Она мне тот браслет… Обратно вернет в общем. А даже если и примет, то вряд ли меня простит. Ей что-то другое нужно…

Однако помимо Кати, у меня есть еще одна проблема: необходимо быстро и срочно выяснить, кто меня травил и каким образом. От одной мысли что в моем доме меня же и убить могут, несмотря на охрану, становится дурно. Я уже никому не верю… Ну если только Сергею, и то исключительно потому что он вывел на чистую воду мою мать и брата. Поэтому я вызываю его в обед, где и предоставляю полученные результаты анализов.

Начальник Службы Безопасности пролистывает документы, хмурится, потом поднимает на меня глаза, а я сообщаю:

— Если коротко, то меня кто-то травил долгое время, — смотрю на лицо Сергея, замечая, что даже через его каменное выражение проступает ужас. Ну конечно. Мое тело надо было защищать не только от посягательств условных хулиганов или конкурентов. Надо было не только ездить картежем и надувать щеки, но и по двести раз перепроверять еду, которой я завтракаю, воздух, которым я дышу… Да все!

— Я понял… А вещество?

— Все там, — киваю в документы, — Найдите кто это делал. Я хочу чтобы этот человек сел. Всерьез и надолго. Полицию можете задействовать. Хоть ФСБ! Если надо, замотивируйте. Мне нужен результат, и быстро.

Слушать оправдания Сергея о его некомпетенции я не собираюсь. Да и смысла нет. Прошляпили! Хотя подозреваю что это могло начаться еще задолго до появления в моей жизни хоть какой-нибудь охраны… В общем расследование покажет.

Когда начальник Службы Безопасности уходит, я наконец погружаюсь в работу. Но в моей голове крутится одна мысль: как меня могли травить долгое время? С другой стороны… Мать помогала мне нанимать поваров. Всплыла в памяти история, когда она выгнала одного парня, обвинив что он не моет руки перед готовкой. Это мне показалось крайне странным! Потому что я нанимаю людей такого уровня, что подобных проблем и быть не может. А потом следующего кого она уволила, она обвинила… Что он невкусно готовит. Якобы пересолил яичницу. Еще один приставал к персоналу, вел себя развязанно по отношению к горничным.

В общем только с поварами и возникали проблемы. И пофиг что все они были наняты через агентства. И вот в какой-то момент удалось решить проблему. Маму полностью устроил один… Он проработал лет семь, не меньше…

В общем, если яд мне давали через еду, то… Тогда как раз повар и мог быть тем самым отравителем. Однако потом я решил что нужно везде повесить камеры. И где-то примерно в это время тот самый повар и ушел по собственному желанию. Это произошло уже после разрыва с Катей. Но если проблема в еде, то почему тогда Катя все-таки забеременела?

Вот тут на вопрос ответить гораздо проще: когда мы с ней начали встречаться, я почти не жил дома. Точнее совсем не жил. А питался чем бог на душу положит. И кстати чувствовал себя отлично.

На следующий день ко мне является полиция. Теперь они частые гости. И мне приходится потратить полдня на подробные ответы на все вопросы. Но в целом я доволен. Дело обрастает доказательствами, с которыми мою мать скоро отправят в суд.

— Есть еще кое-что, — сообщает мне сотрудник, вытаскивая несколько фотографий из дела. — В день отравления Кости ваша мама была с небольшой белой сумочкой… Вот фото. Так вот, внутри экспертиза обнаружила пятнышки йода. Свежие.

— Ну она-то конечно сказала что всегда таскает с собой аптечку, — усмехаюсь. Все-таки проколы есть, что не может не радовать.

— Да, только кроме йода в этой так называемой «аптечке» ничего не было.

Я чувствую внутреннее торжество, которое хоть как-то перекрывает боль предательства.

— Будем ходатайствовать перед прокуратурой о изменении меры пересечения. Подписки о невыезде тут явно недостаточно.

— Конечно, — киваю, — А что касается моего брата?

— Экспертиза показала что он сам напечатал это письмо. Что тоже будет подшито к делу…

Я слушаю полицейского и мне становится легче. Было бы совсем хорошо, если бы я своих родственничков увидел бы только в суде… И все. А после отсидки… После отсидки пускай отправляются жить в деревню в Курскую область. Я не беру трубку когда они мне звонят, я не хочу даже слышать их голос и глупые оправдания.

Но я мечтаю чтобы Катя все-таки меня простила. Потому что я не готов прожить жизнь так, чтобы мои дети росли и взрослели отдельно, зная отца только как «воскресного папу».

Поэтому я отправляюсь вечером снова к Кате. Может если она будет меня видеть чаще, то привыкнет?

А еще я покупаю огромный букет цветов. Я помню когда мы встречались, она как-то сказала что любит сирень. Зимой такое найти не просто… Но за деньги можно все. И я отправляюсь к Кате с огромным ярко пахнущим букетом.

Глава 37. Катя