Инициация «Отчаяние»

Глава 20

Макс проснулся от резкого рёва мотоцикла на улице. Он так устал за последние три дня, что не заметил, как уснул, просматривая после душа личные дела новых агентов. За пропущенную неделю Виктор свалил на него просто невероятное количество работы, и сегодняшний вечер был первым, который он смог провести дома.

Макс потёр руками лицо, размял затёкшую шею и тут же дёрнулся, вскакивая с кровати.

– Какого…?

– Привет… – Тори сонно улыбнулась ему и потянулась, переворачиваясь на спину.

Совершенно голая Тори в его постели. Макс озадаченно опустил взгляд на себя и тут же дёрнул за простынь, оборачивая её вокруг бёдер. Полотенце, в котором он вышел из душа, свалилось с кровати на пол.

– Какого хрена ты здесь делаешь? – нет, это бред какой-то. Он же не мог, и правда, с ней переспать? Нет, совершенно точно не мог. Да и не пересекался он с ней после Мюнхена.

– Мы так давно не виделись. Я соскучилась. Вот и пришла к тебе… – сладко пропела Тори, садясь в постели и даже не думая прикрыться.

– Ты совсем ёбнулась? – на языке крутились одни маты, и Макс даже не стал их сдерживать. Его терпению к этой девчонке, которая доставляла одни проблемы, пришёл конец. – Да оденься ты!

Он отвернулся, пытаясь вспомнить, где оставил свои вещи, но в конечном итоге просто раскрыл шкаф и быстро натянул первые попавшиеся джинсы и футболку.

– Но Макс, я думала, тебе понравится мой сюрприз. Я думала, между нами что-то есть, что я нравлюсь тебе, – встав с кровати, Тори подошла к нему, проводя ладонями по спине, и он резко обернулся, хватая её за запястья.

– С чего. Ты. Это. Взяла? – Макс смерил её таким взглядом, что та съёжилась, и слегка оттолкнул назад, обходя. Подняв с пола её одежду, он буквально швырнул ей её в руки. – Наверное с того, что я игнорирую тебя? Или, может, с того, что отказался работать с тобой?

Он был зол, очень зол. А ещё хотелось просто расхохотаться от абсурдности ситуации и от глупости этой девицы.

– Ну… ты… – промямлила Тори, натягивая на себя нижнее бельё. – Ты же… Я не знаю, относился ко мне с пониманием и не так, как другие. Защищал меня перед всеми. А то, что ты не хочешь работать со мной… Так ведь напарникам запрещено встречаться. Я думала поэтому ты и…

Макс взвыл.

– Ты непробиваемая, – он сжал пальцами переносицу, стараясь успокоиться. Выходило плохо. – Я защищал тебя, потому что хотел дать тебе шанс доказать всем, что ты не просто пустоголовая кукла, какой тебя все считают. И нет никакого правила, запрещающего отношения между агентами. Где ты вообще услышала эту глупость?

– Ник сказал об этом на одном из инструктажей.

Макс с шумом выдохнул, закатывая глаза. Сейчас он даже не знал, благодарить друга за это или отвесить тому подзатыльник.

– Тори, я тебе ещё раз повторяю, на этот раз последний, между нами ничего никогда не будет. Найди себе свободного парня. Я занят. И отказался работать я с тобой, потому что считаю, что тебе не место в нашем агентстве, – Макс увидел, как она обиженно надула губы, но продолжил говорить. Давно нужно было перестать щадить её чувства и сказать об этом. – Если уж я не смог тебя ничему научить, то никто не сможет. Ты не годишься для этой работы. Из-за тебя могут пострадать другие люди. Из-за тебя уже пострадала Кай.

– Кай?! – Тори всплеснула руками, и от милой расстроенной девушки не осталось и следа. На её месте появилась разъярённая мегера. – Опять эта Кай! Вы все на ней помешались что ли? Только и слышу: от тебя, от Ника, Анны, даже от шефа! Кай, Кай, Кай! А она здесь уже много лет не работает! Её больше здесь нет и не будет!

– Ты должна уйти, – Макс сложил руки на груди, а в его голосе зазвенела сталь. – Сейчас же.

– Ты пожалеешь об этом, малыш. Локти будешь кусать, да поздно будет, – Тори хлестнула его мстительным взглядом и выскочила из комнаты, чуть не сбив с ног шедшего по коридору Ника.

– Уоу, – тот удивлённо уставился в её спину и поморщился от грохота захлопнувшейся двери её спальни. А потом обернулся к Максу: – Что тут произошло?

– Эта сумасшедшая решила, что мы с ней вместе, потому что я отказался быть её напарником.

– Та-а-ак, а где связь?

– Да разве разберёшь, что творится в её голове? – Макс скривился в отвращении, а потом с силой сжал плечо Ника. – Видимо, мой чёртов друг сказал ей, что между напарниками отношения запрещены, и вуаля. Пазл сложился. Она забралась голая ко мне в кровать, пока я спал.

Ник присвистнул и тут же застонал от досады, теперь прекрасно понимая, что послужило причиной такому поведению Кай.

– Надеюсь, теперь она поймёт, что ей ничего не светит и наконец отстанет от меня. Пойдём побоксируем. Мне бы не помешало выпустить пар.

– Подозреваю, что тебе сейчас совсем не это нужно, – Ник щёлкнул языком и вздохнул, не до конца уверенный, что имеет право вмешиваться. Он ведь обещал Кай. Но вскрывшаяся информация в корне меняла дело.

– О чём ты? – Макс непонимающе нахмурился, а Ник подтолкнул его по коридору.

– Пошли. Покажу кое-что.

Когда же, спустившись в гараж, Макс увидел в каком состоянии была его любимая машина, а потом и торчащий из её капота топор, он ощутил, как ярость разливается по венам с новой силой.

– Это что за хрень? – практически прорычал он, оборачиваясь к другу, но тот поднял руки, отступая на шаг назад.

– Сумку в гостиной видел?

Макс прищурился и кивнул, не совсем понимая, к чему Ник клонит.

– А теперь посмотри вон туда и соображай.

Одного взгляда в дальний, теперь пустой угол гаража Максу хватило, чтобы всё понять. Вырвав топор из капота, он с рёвом размахнулся и вонзил его обратно, а потом опёрся руками на помятое крыло своего БМВ и опустил голову, тяжело дыша.

– Давно?

– Минут семь-восемь назад.

– Если эта сука ещё будет здесь, когда я вернусь, – процедил Макс сквозь зубы, – я придушу её собственными руками. Поэтому будь другом, сделай так, чтобы она исчезла из нашего дома.

Он с силой оттолкнулся от машины, надел шлем и, заведя свой мотоцикл, резко газанул, вылетая из гаража.

* * *

«Идиотка, какая же ты идиотка! Неужели поверила, что наконец-то сможешь быть счастлива? Это не про тебя! Можешь даже не пытаться!»

Кай всё сильнее выкручивала ручку газа, несясь по ночной трассе. Она и сама не знала, куда едет, наобум выбирая повороты на перекрёстках, даже не вчитываясь в указатели. Было совершенно плевать, на север или на восток. Просто куда-нибудь подальше. Просто не останавливаться. Лишь бы звук мотора заглушал мысли.

Мимо пролетали города и штаты, сотни километров, а она всё гнала вперёд, пытаясь замедлить или обогнать стук собственного сердца. И только когда солнце начало вставать, совсем окоченев от холода, поняла, что находится где-то на окраине страны, у подножия горных хребтов.

Заехав на очередную заправку, Кай купила в магазинчике тёплую куртку, взяла себе кофе и, усевшись на мотоцикл, набрала номер Виктора. На том конце ответили не сразу.

– Привет. Прости, что так рано.

– Кай? – Виктор прокашлялся, а в его голосе тут же послышалась обеспокоенность. – Что-то случилось?

– Нет… И да… Мне нужна работа… Снова… – она знала, что больше не может вернуться в Германию. И не потому что там не примут её обратно. Просто теперь в Мюнхене она бы жить уже не смогла. – Я попробую сама поискать, но вдруг у тебя что-то есть.

– А что с Дитричем?

– Я уволилась и…

– Где ты?

– Где-то на границе с Канадой, – Кай хмыкнула и сделала глоток совершенно отвратительного кофе. Виктор знал её лучше всех. За исключением, конечно… того, о ком она запретила себе думать. И прекрасно всё понял без объяснений.

– Скинь мне координаты и найди гостиницу. Ляг поспи пару часов, а я пока решу, куда тебя пристроить. Только не пори горячку. Дождись меня, ладно?

– Спасибо. Заберёшь потом мой мотоцикл?

– Значит, ты всё-таки была дома.

Кай промолчала, разглядывая подъехавший заправляться тягач.

– Что он опять сделал?

– Ничего. Просто мне не следовало приезжать без предупреждения. Чтобы не видеть то, что я видела.

– И что такого ты могла увидеть?

Кай мотнула головой, пытаясь избавиться от возникшей перед глазами картинки. Хотелось найти какую-нибудь таблетку или прибор, способные вытащить из её памяти эту ночь или лучше даже последние шесть лет. Стереть всё до того момента, как она познакомилась с Максом.

– Кай…

– Ну, скажем так, может, агент из Тори и паршивый, зато личико и фигура у неё что надо. И отлично смотрятся в его постели.

– Нет, он не мог, – неуверенно протянул Виктор, а Кай фыркнула.

– На зрение я пока не жаловалась.

В телефоне повисла тишина, а потом раздался усталый вздох:

– Милая, мне жаль…

– Ничего, пап, – пробормотала Кай, а поняв, как уныло это звучало, постаралась улыбнуться, но губы сложились только в гримасу. – Переживу как-нибудь. Просто найди мне работу где-нибудь подальше отсюда. Не знаю, может, хоть в Африке.

– Я позвоню через пару часов.

* * *

Вернувшись домой, когда солнце стояло уже в зените, Макс устало сполз по стене на пол, опираясь локтями в колени и сжимая голову руками, а его взгляд упёрся в пробитую в нескольких местах дверь БМВ, которая сейчас выглядела грудой металлолома. Как и вся его жизнь, которая в очередной раз потеряла какой-либо смысл. В этот раз, он был уверен, навсегда.

Сбоку послышался шорох шагов, а через мгновение на его спину легла маленькая ладонь, когда Анна присела рядом на корточки, прижимаясь к нему тёплым боком.

– Ты не смог её найти, да?

Но разве нужно было что-то отвечать? Он ведь вернулся один. Совершенно не представляя, что делать дальше. Сил не было ни на что. Как и желания. Разве что сдохнуть.

– Макс, пойдём позавтракаем. Надо поесть.

Но он даже не шелохнулся, утопая в полном отчаянии. Поесть? Да к чёрту.

– Макс, всё наладится, вот увидишь, – Анна провела рукой по его волосам, а он стиснул зубы. Хотелось выть. И больше никогда ничего не чувствовать.

Теперь он понимал, что Кай имела ввиду на той записи, когда говорила, что для неё принять сыворотку “Элементов” было облегчением на тот момент. Когда тебя раздирают такие эмоции, отдашь что угодно за возможность отключить их хотя бы на пару минут.

– Макс, ты всё исправишь, я уверена. Найдёшь её и всё объяснишь. Ты же сильный, ты всё можешь.

Сильный… Всё можешь… Ни черта он не мог. Разваливался по частям. Чувствовал себя беспомощным мальчишкой, словно ему снова было шестнадцать, и он стоял посреди кладбища, занесённого снегом, у свежей могилы матери.

Анна ещё что-то шептала ему, но он уже не слышал ни слова. Единственным желанием было уснуть и больше никогда не просыпаться. Никогда.