Засранец Бэдд

Зейн показал на мешки.

— Что там?

Я повесила свои любимые свитера в шкаф.

— Еще одежда.

Он показал на чемоданы.

— А там?

— Одежда.

Он почесал голову.

— Тогда что же в коробках в подвале?

— Вещи? Коллекция моих снежных шаров, мои кружки, фотоальбомы, папки с бумагами, кофеварка, книги, диски. Просто… вещи. — Я оглядела его комнату, в которой, как я сейчас поняла, было очень мало личных вещей. — У тебя действительно почти ничего нет, кроме того, что в этой комнате?

Он поднял руку.

— Я был морпехом, Мара. Я был либо на задании, либо на базе, поэтому все, что у меня есть, помещается в личном ящике и спортивной сумке. Никогда не имел привычки приобретать безделушки.

Я посмотрела на открытые ящики, а затем на шкаф.

— И это вся твоя одежда? — я быстро подсчитала. — Шесть джинсов, восемь лонгсливов, десять маек, три рубашки, дюжина трусов, столько же носков, одна кожаная куртка и два свитера?

Зейн проследил за моим взглядом.

— Эм-м, да.

— Нужно пройтись по магазинам. У тебя даже не хватает джинсов на каждый день недели!

Он обвел рукой крошечную комнату.

— И куда мы это положим, детка? Даже вся твоя одежда сюда не влезет, не говоря уже о большей части моей.

— Ну, придется просто заняться поисками квартиры, да?

Он вздохнул.

— Думаю, да. Но, чтоб ты знала, я никогда этого не делал.

Я взглянула на него, складывая нижнее белье в верхний ящик.

— Чего не делал?

— Не покупал квартиру.

Я рассмеялась.

— Обычно их не покупают, а снимают. — Я склонила голову набок. — И даже никогда не жил в квартире?

Он отрицательно покачал головой.

— Не-а. Я вырос здесь, а потом пошел в морские котики. Жил пару лет на авианосце, а потом на базах, на местах дислокации.

— О, теперь понятно, — ответила я. — Ну, это будет весело. Мы вместе подберем что-то приличное.

Он посмотрел на мою оставшуюся одежду.

— С большим количеством места в шкафу?

— Если в шкафу будет много места, то я согласна на крошечную, почти незаметную кухню.

Зейн кивнул, задумчиво сидя на кровати и наблюдая, как я бросаю свои трусики в ящик.

— Я немного побродил по окрестностям, пока ты собирала вещи. И присмотрел несколько вариантов.

Я на мгновение прекратила распаковывать вещи и опрокинула Зейна спиной на кровать.

— Честно говоря, малыш, я не тороплюсь. Я прожила с Клэр три месяца и так и не распаковала вещи до конца. Какое-то время я смогу пожить на чемоданах и корзинах для белья.

Зейн обвил рукой мою шею и перевернул меня под себя.

— Нам понадобится пространство, когда появится ребенок, нам не захочется чувствовать себя так, будто мы только что переехали. Мы захотим устроиться комфортнее. И если я планирую довести до конца свою идею, то мне пора начинать ее осуществлять.

— Что за идея?

Он медленно поцеловал меня, а затем отступил.

— Ты мне доверяешь?

— Да, а что? — кивнула я.

— Потому что я бы хотел, чтобы на данный момент это было сюрпризом.

Я хихикнула с придыханием, когда его пальцы проникли под пояс моих штанов для йоги.

— Просто… просто, чтобы ты знал, я кое-что почитала о беременности и скоро начну гнездиться.

— Собираешься превратиться в птицу? — поддразнил Зейн, вводя в меня палец.

— Нет, глупый. Мне захочется подготовить дом к рождению ребенка. Украшение, организация и тому подобное. По-видимому, это своего рода материнский инстинкт. — И тут мне пришлось ахнуть потому, что талантливые, колдовские пальцы творили со мной свою темную, горячую, развратную магию, отчего мои бедра стали извиваться.

Он запустил другую руку мне под футболку, царапая мои соски через ткань лифчика.

— Дашь мне… три месяца?

— Возможно… — я сделала вдох. — О… о, боже. Вот так…

— К тому времени я буду примерно на шестом месяце беременности, так что, вероятно, стану довольно большой. Не уверена, что от меня будет много пользы в переезде.

— Нас же восемь, помнишь?

— И мне понадобится помощь в оформлении интерьера.

— Уверен, что Дрю и Клэр в этом хороши.

— Еще нужна будет детская, — сказала я. — По крайней мере, маленькая.

— А когда мы узнаем пол малыша? — спросил Зейн, уже полностью стащив с меня штаны.

— Эм… по-моему, с шестнадцатой по двадцатую недели.

— Значит, еще месяц или два?

— Да… — я протянула руку между нами и обнаружила, что Зейн обнажен. Обнажен и готов. — А что?

— Ну, если у меня все получится, то к этому времени сможешь украсить детскую.

Затем он скользнул в меня, и я прильнула к нему.

— У нас будет детская?

— И огромный шкаф, и все остальное.

— Что ты задумал? — потребовала я, обхватив ладонью лицо Зейна и заглянув в его глубокие выразительные карие глаза — он научился позволять мне читать его эмоции по глазам, и я любила его за это еще больше. — Ответь!

Он игнорировал мое требование в течение нескольких минут, а затем ухмыльнулся, когда мы оба приблизились к кульминации.

— Увидишь, детка. Увидишь. Просто доверься мне.

Я кончила, укусив Зейна за плечо, чтобы заглушить свои крики. Когда ко мне вернулась способность дышать и говорить, то я прошептала ему на ухо:

— Я доверяю тебе, Зейн.

Он поцеловал меня во время собственной кульминации, которая последовала как раз после моей.

— Ты не пожалеешь, детка. Обещаю.

Я прильнула к нему в тот момент, когда мы вместе содрогнулись в послевкусии обоюдного удовольствия.

— Я знаю, — прошептала я. — Знаю.