Безжалостные парни

Там есть кровать с балдахином, бархатные шезлонги и простыни, похожие на шёлк. Я падаю на них, но только на секунду. Затем я совершаю второй обход этого места, поражаясь размерам и великолепию чёртовой комнаты.

— Сколько это, блядь, стоит? — шепчу я, и Рейнджер с Черчем обмениваются взглядами. Спенсер тем временем открывает бутылку шампанского, которую достал из мини-бара, и наполняет несколько бокалов.

— Это не имеет значения, так ведь? — спрашивает Черч, открывая дверь на лёгкий стук и впуская швейцара с сумками парней. Всё, что есть у меня, — это мой рюкзак, но, если они говорят, что собираются купить мне новую одежду, меня это устраивает. Они не поймают эту цыпочку на сопротивлении бесплатной одежде.

Я украдкой наблюдаю, как Черч даёт чаевые швейцару, ожидая, может быть, доллар или два за сумку. Вместо этого он дает ему сто баксов, и я прикусываю губу. То, что моя мать работает горничной, заставило меня остро осознать, насколько плохо могут относиться к тем, кто работает в сфере услуг. Если бы Черч был груб, я не уверена, что смогла бы снова смотреть на него как раньше.

— Давайте поднимем тост, — говорит Спенсер, раздавая бокалы, его пальцы касаются моих. Я не могу не задаться вопросом, как здесь будут устроены спальные места. Насколько я могу видеть, здесь только одна кровать. — За Чака, нашего нового помощника.

— За Спенсера, за то, что он не умер, — добавляет Мика, поднимая свой бокал.

— И за Черча… — начинает Тобиас, а затем замолкает, когда Черч одаривает его убийственным взглядом холодных янтарных глаз. — Предложившего снять два номера: люкс «Пираты Карибского моря» и этот, для Чака.

— Это прекрасно. — Слова вырываются шёпотом, но я не уверена, что ещё могу сказать. Прямо сейчас я в буквальном смысле живу мечтой, и всё плохое просто исчезает. Трудно вспомнить, что кто-то хочет убить меня, когда я нахожусь на высоте двадцати девяти этажей и окружена друзьями. — Это уже слишком, парни, спасибо вам. — Мои щёки горят, когда мы чокаемся и пьём.

Рейнджер отходит, чтобы полюбоваться видом, в то время как Мика включает телевизор, нажимая кнопку, которая запускает бесконечный поток диснеевской музыки. «Go the distance», из фильма Геркулес, который сейчас показывают.

— Не слишком по-детски? — спрашивает меня Черч, элегантно держа бокал в одной руке и указывая другой на роскошную комнату. Я бросаю на него взгляд.

— Волшебная бесплатная поездка в Диснейленд, в люксе принцессы, с шампанским и хорошей компанией? Ты ведь шутишь, да? — он улыбается мне, когда я снова сажусь на край кровати, достаю телефон, чтобы отправить сообщение Монике. Она никогда не поверит в это дерьмо.

Конечно, есть ещё сообщение от папы с требованием, чтобы я ему перезвонила. Я мгновение размышляю над этим, а затем отправляю ему сообщение, давая понять, что со мной всё в порядке. Если он хочет контролировать всю мою жизнь, может быть, ему стоило подумать о том, чтобы оставить меня в Адамсоне? Я увижусь с мамой, пока буду здесь; это немного успокоит его.

— Каков план, как вернуть меня в Адамсон в следующем году? — небрежно спрашиваю я, но Черч игнорирует вопрос, глядя в окно на толпы, текущие по главной улице.

— Это летние каникулы — каникулы. Расслабься, Чак. — Мика падает на кровать и сбрасывает обувь, допивает шампанское и отставляет бокал в сторону. — Хорошо, так как же мы собираемся устроиться? Я говорю, что мы с Тобиасом проведём здесь две ночи, а потом Спенсер — последнюю. Это довольно справедливо.

— Ты предполагаешь, что Шарлотта вообще захочет, чтобы вы были в её комнате, — говорит Рейнджер, скрещивая руки на груди. Он создаёт довольно устрашающую картину, стоя там, за спиной у него виднеется горизонт, он одетый во всё черное, и видна его татуировка.

— Наверное, тебе лучше не оставаться здесь одной, на всякий случай, — размышляет Черч, усаживаясь в шезлонг и скрещивая длинные ноги. — Конечно, ты всегда можешь назначить одного из нас на этот диван. Он достаточно удобен.

— И вообще, зачем вам, ребята, две ночи подряд? — вставляет Спенсер, плюхаясь на один из фиолетовых стульев, а затем хватает лежащий на столе пакет, завёрнутый в пластик и украшенный бантом. Я ставлю своё шампанское на стол, и он протягивает его мне. Внутри есть множество тематических закусок. Забавно.

— Потому что нас двое, — говорят парни МакКарти, в унисон высовывая языки. Тобиас садится справа от меня и достаёт пакетик попкорна размером с закуску.

— Как долго вы, ребята, собираетесь заниматься этими вещами близнецов? — спрашиваю я с неподдельным любопытством. Тобиас встречает мой взгляд и приподнимает бровь. — Я имею в виду, например, говорить в унисон или… встречаться в унисон.

— Мы хотим жениться на одной и той же девушке, — отвечают они, и настаёт моя очередь приподнимать брови.

— Разве это, типа, не незаконно? — спрашиваю я, пока Спенсер достаёт бесплатную бутылку водки «Ketel One» и немного сока, чтобы смешать его с ней. Затем он хватает ведёрко со льдом и направляется в холл.

— Только если вы оба попытаетесь получить разрешение на брак. — Тобиас пожимает плечами, а затем улыбается, глядя себе на колени. — Мы просто лучше работаем, когда вместе. То, как мы поступали в прошлом… разрывало нас на части.

— И кроме того, — добавляет Мика, зевая, а затем стягивает рубашку через голову. Он бросает её на пол, как будто собирается уютно устроиться в моей комнате. Помню, я подумала, что близнецам было почти пугающе комфортно в папином доме, как будто они брали всё на себя, даже не осознавая этого. Однако на этот раз я действительно могу наблюдать за ними, воспринимать всё это, не беспокоясь о Спенсере. — Моногамия мертва. Посмотрите, что это сделало с нашими родителями? Нет уж, спасибо.

— Вы когда-нибудь пробовали встречаться с однояйцевыми близнецами? — спрашиваю я, и, клянусь, оба парня съёживаются.

— Пробовали, — отвечают они, а затем Тобиас обменивается взглядом через плечо с братом.

— Честно говоря, мы ненавидим близнецов, — говорит Мика, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня, и пожимая одним сексуальным, идеальным плечом. Его татуировка в виде вишни привлекает моё внимание, и дальше всё катится под откос, когда я смотрю на выпуклые формы его бицепсов, плоскую грудь, на то, как сползают его серые спортивные штаны, обнажая великолепную нижнюю часть пресса.

«Боже милостивый, я жаждущая сучка», — думаю я, поворачиваясь обратно к двери, когда входит Спенсер со льдом.

— Почему вы ненавидите близнецов? — спрашиваю я, и он смеётся.

— Они слишком много значат сами для себя. Ты думаешь, они смогут справиться с очередным набором своего собственного дерьма? Поверь мне: так им будет намного лучше. — Спенсер кладёт несколько кубиков в мой бокал, а затем смешивает мне напиток, протягивая его с самодовольной улыбкой на красивом лице. Его красивое, определённо-не-мёртвое лицо.

— Мы уже встречались с парой однояйцевых близнецов раньше. «Это ужасно утомительно», — говорит Тобиас, слегка прищуривая зелёные глаза. — Вы смотрели то реалити-шоу, где две однояйцевые женщины-близнецы выходят замуж за двух идентичных мужчин-близнецов? Это грёбаный неизбежный провал. Вот на что это было похоже.

— Значит, вы предпочли бы делить девушку с кем-то другим? — спрашиваю я, допивая свой напиток так быстро, что в итоге испытываю приятное лёгкое возбуждение. Это заставляет меня чувствовать себя смелее. Я откидываюсь на кровать, кладу голову на плоский живот Мики. Его пальцы танцуют в моих волосах, и я дрожу.

— Гораздо больше, — отвечает он, подёргивая выгоревшие на солнце локоны. — Чувак, ты выглядишь совсем по-другому. Я имею в виду, я знаю, что мы общались в видео-чате, но, клянусь, я едва узнал тебя, когда ты вышла на улицу.

Я сверкаю улыбкой, когда Рейнджер садится рядом с Черчем на шезлонг и принимает напиток от Спенсера.

— Я жила на солнце, — признаюсь я, вздыхая и закрывая глаза. Это был долгий день, и я счастливо насытилась, кайфую и нахожусь в безопасности друзей. Я могла бы заснуть прямо сейчас. Вместо этого я заставляю себя открыть глаза. Я ни за что не позволю этому прекрасному моменту ускользнуть. — Скоро мне придётся сводить вас, ребята, на сёрфинг.

— Спенсер, вероятно, будет сопротивляться изо всех сил и в конечном итоге умрёт, — говорит Тобиас, позволяя другу игриво хлопнуть его по плечу. Приятно видеть, что они снова стали такими, как обычно. Последнее, что я бы когда-либо хотела сделать — это поссорить ребят.

— О пожалуйста. — Спенсер фыркает и закатывает глаза, делая глоток прямо из бутылки с водкой. — Тебе повезёт, если ты вообще сможешь встать на доску.

— Заключишь на это пари? — Тобиас подначивает Рейнджера, когда тот бросает печенье с Минни Маус через всю комнату, точно попадая Мике в центр груди. Он приходит в себя, фыркнув, и я понимаю, что не я одна здесь засыпаю.

— Давайте разберёмся с размещением в номерах, чтобы мы могли перенести весь багаж, — говорит Рейнджер, поднимаясь на ноги и потягиваясь.

— Один брат-актобат уже почти вырубился, — молвит Спенсер, переключая внимание с Мики на меня. — Если Шарлотта не против, члены МакКарти могут остаться на ночь.

Я открываю рот, чтобы возразить, но потом вспоминаю наш разговор во время остановки, обиду на лице Тобиаса, когда я отказалась поцеловать его, лекцию, которую я получила от Мики.

— У тебя есть какие-нибудь презервативы? — спрашивает Тобиас, и, чёрт возьми, клянусь, когда я пинаю его в спину, это чисто рефлекторно.

— Слишком самонадеянно? — выпаливаю я, краснея и садясь. — Ты можешь уложить свою задницу на шезлонг.

Спенсер выходит из комнаты и возвращается с коробкой, бросая её мне.

— Как я уже сказал, я их не боюсь. У меня определённо член больше. Поверь мне, я видел их больше раз, чем хотел бы это признать.

— Сегодня ночью в этой комнате никто не будет заниматься сексом, — бормочу я, спихивая Тобиаса с края кровати. Он спотыкается, но удерживается, поворачиваясь, чтобы улыбнуться мне, когда я забираюсь на роскошные простыни. — А теперь пошли вон из моей комнаты.

— Так точно, мэм, — говорит Спенсер, и я улыбаюсь, когда Черч, проходя мимо, похлопывает меня по ноге, Рейнджер следует за ним. Я засыпаю ещё до того, как за ними закрывается дверь.