Прости меня

Глава 32. "Лучше б я до сих пор плавал во лжи. Потому что теперь тону в правде"

Гордей

Она скрывается за дверью очень быстро. Бежит от меня, как от прокаженного. Я настолько ей не приятен и омерзителен?

На самом деле, сам виноват.

Кидаюсь на неё, каждый раз, когда вижу. Я не могу по-другому. Я изголодался за её телом. За запахом. За касаниями. И дело даже не в сексе, который, безусловно, самый лучший в моей жизни. И к чертям всё. Я больше не испытываю ни с кем эмоций.

А сегодня, стояло ей дотронуться до меня. Стоило её дыханию попасть на мою кожу, и всё, я слетел с катушек.

Даже когда я обрабатывал её раны, мог держаться. Хотя видел её оголённую ногу, бедро и даже трусики. Я держался. Просто старался не думать о её теле. Я думал о тех тварях, которые осмелились хотеть её обидеть. Я думал о том, что сделаю с каждым из них. Как они будут захлёбываться собственной кровью. И плевать, что отец Малахова работает в ментовке. Его это не спасёт. Зарою ублюдка.

Я уже знаю, что он приставал к Наташе после игры. Как ни странно, Танька рассказала. Но то, что он хотел сделать сегодня, не лезет, ни в одни рамки.

Больно сжимаю кулаки. Они в небольших ранах, но я не чувствую физической боли. Больше не чувствую. С момента, как черри появилась в моей жизни, я чувствую только душевную боль. Точнее, после того как она исчезла из моей жизни.

Эта боль, как огромная дыра, которая образовалась внутри меня, и разрастается с каждым днём. Она душит меня и сводит с ума. Чувствую себя роботом, которому абсолютно плевать на всё, что происходит вокруг.

На всё и всех.

Кроме неё.

Вот и сейчас, до сих пор стою возле общаги и смотрю на окна её комнаты. В них давно уже загорелся свет. С момента, когда она убежала, я уже выкурил пол пачки сигарет.

Мои ноги готовы бежать к ней на четвертый этаж. Руки готовы обнимать и прижимать к себе. Губы готовы молить о прощении.

Но, она меня не помнит. До сих пор.

Почему она не вспоминает?

Между нами уже, сколько всего было, после несчастного случая. Она уже испытала столько эмоций, что мозг должен был ей вернуть меня. Но, это не происходит. Я до сих пор в её памяти, огромное чёрное пятно.

И только это держит меня сейчас.

Сажусь в машину, и наконец-то уезжают от сюда.

Ночь сегодня, особенно тёмная. Почему-то вспомнилось то яркое, звёздное небо, под которым мы с Наташей занимались любовью. Это был не просто секс для меня. Это было единение душ.

Я полюбил её с первого взгляда!

И что мне теперь делать? Как вернуть её? Или же, как забыть её? Второе, мне кажется абсолютно не возможным. Потому что забывать её, мозг категорически отказывается.

— Макс, ты мне нужен, — говорю в трубку телефона. — Сейчас, на нашем месте.

Он, что-то там мне рассказывает о девочках и отдыхе. Но мне, блядь, сейчас вообще не до того.

— Ты что, оглох? Это, сука, срочно.

Через полчаса встречаемся с Максом и Саней на набережной. Это место, как-то само по себе, стало местом наших встреч.

— Блядь, что опять случилось? Горский, у тебя последнее время одни разборы. Что с фейсом?

— Макс, давай сейчас без нотаций. И так хуево.

— Прошу тебя, только не говори, что это связано с черри.

— Да. С ней. Но она не виновата.

— Горский, ты слышишь себя? По твоим словам, она всегда не виновата. Сначала, чуть не трахнулась с твоим братом. Потом, какого-то хрена её чуть не трахнул учитель. Может она сама этого хотела?..

Я не дал ему договорить. Один удар в челюсть, и Макс затихает.

— Сука. Ты из-за неё уже друзей бьёшь? Ты чего, братан? — выхаркивая кровь, спрашивает он.

— Да, дело в ней. Но, блядь, ещё раз ты скажешь что-то подобное о ней, я забуду, что ты мой друг. Понятно?!

— Эй, парни. Успокойтесь оба, — влазит Саня. — Макс закрой рот. А ты давай, рассказывай, что случилось.

Вкратце вываливаю пацанам инфу, которой владею. За Малахова, давно знаю. Он не раз устраивал такие представления с девушками. Меня, раньше, это мало заботило. Но, когда объектом его желаний стала она. Вопрос стал ребром.

Никому не позволю её обижать. И пусть, она никогда меня не вспомнит, пока я рядом, она будет в безопасности.

Домой попадаю под утро. Голова гудит, и тело ноет. Принимаю душ и отправляюсь на пары. Всё потому, что хочу видеть её. У нас сегодня одна пара вместе. И похуй, что я целую ночь не спал. Похуй, что руки избил в кровь. Похуй, что завтра меня, скорее всего, ждут разборы с отцом Малахова.

Мне всё похуй.

Я хочу её видеть.

Как торчок в ожидании дозы, жду, когда она войдёт в кабинет. Жду её, как солнца, после сильной грозы. Я её просто жду…

Я не знаю, что твориться со мной. Понятия не имею, что делать со своей жизнью дальше. Но без неё, я уже не могу.

Если б только к ней вернулась память. Всё бы было по-другому. Мы были бы вместе. Потому что она б вспомнила, как сильно важна мне. И смогла бы простить то падение в бассейн.

Во всём виновата её амнезия. Во всём.

Тучи рассеиваются, когда она входит в кабинет. Сегодня она в сером спортивном костюме. Под глазами темные круги. Спала явно плохо. А ещё она не смотрит в мою сторону. Игнорирует присутствие.

Всю пару сверлю её спину. Но ей хоть бы что. Сразу после звонка подрывается и исчезает среди толпы студентов. Не преследую её. Даю возможность раствориться. Сам же иду на стоянку и собираюсь свалить.

Танька догоняет уже возле тачки.

— Малыш уезжаешь?

— Чего тебе? Что-то хочешь?

Да, я дерьмо. Потому что с ней виду себя, как полный кретин. Но я сразу её предупредил, что, ни хрена кроме секса дать ей не могу. А она всё равно, как та жвачка, приклеилась.

— Хочу. Ты я смотрю не в настроении. Давай подниму тебе.

Она подходит ко мне впритык, и кладёт свои руки мне на ширинку. Гладит.

— Тань, свали, а?! Я реально не в настроении.

— Малыш, я могу тебе его поднять…

— Тань, ещё слово и мой малыш затрахает твой рот так, что ты ещё неделю разговаривать не сможешь.

— А если я сама этого хочу?

Ну, что за пиявка? Я ей грублю. Посылаю. Вообще не во что, не ставлю. Лишь бы исчезла. А ей, хоть бы что?! Вообще гордости не имеет?!

— Ну, коль ты настаиваешь!

Беру Таньку за руку, и тащу в сторону туалета. Можно было и в машине от ебать её рот. Ну, она сама напросилась, буду делать это долго и жёстко.

Я вообще её, если честно не понимаю. Ещё в тот день, когда она при Наташе объявила, что мы встречаемся, я расставил с ней все точки над "і".

Никаких "нас" нет. Мы, блядь, не встречаемся. Я к ней, ничего не чувствую. Всё, что я могу ей дать, это трах. И то, если захочу. И когда захочу этого я.

Но она согласилась.

Разве не все девушки мечтаю об отношениях? Ей же не может нравиться быть моей подстилкой?

Ладно, я конченый хер, который просто помешан на одной девчонке, из-за которой сейчас не испытывает к другим никаких чувств. Ни жалости, ни сострадания, ни тем более любви. Но она? Что с ней не так?

В туалет мы не идём. Слишком палевно. Тащу её в женскую раздевалку. Сейчас там должно быть пусто. Девки на физ-ре, трехи нету.

Ставлю Таньку на колени, и сразу вываливаю свой агрегат. Он давно в боевой готовности. Но не от того, что Танька подвалила. Он ещё на паре встал. Когда, я как маньяк смотрел на профиль черри. Ей даже делать ничего не надо. Член только от её присутствия просыпается.

Минет Таня, делает хорошо. Может, училась где-то этому?! По хрен. С той нашей ночи, я её больше не трахал. Но ей хоть бы что. Минет, делает всё время. Может, у меня член мёдом намазан?!

Когда она заглатывает его полностью, мысли развеиваются. Я, блядь, улетаю в эйфорию. Беру её голову, и надавливаю. Хочу вогнать в неё по самые яйца. Я ведь предупреждал, что буду жесток. Она согласилась.

Глаза мои полностью прикрыты. Не хочу смотреть, как она это делает. Это за каждым движением черри я наблюдал. Это её взгляд я ловил, когда она делала, мне минет. До других мне дела нет, ведь если начну сравнивать с ней, то ещё и не кончу.

Реально, конченый ублюдок. Ну, а что поделать?!

Со стороны шкафов услышал тихий скрип пола. Я бы на это даже внимания не обратил. Но вот шестое чувство сработало. Я открыл глаза, и посмотрел в ту сторону.

Она.

Стоит и смотрит на нас.

Взгляд, не отводит.

Заколдована.

А я?

Ха. Мои яйца ещё сильнее напухли. Только потому, что я вижу её.

Прижимаю голову Тани ещё сильнее. Долблю её рот, не отрывая взгляда от Наташи.

Черри же стоит, и не шевелится.

Мне хватает её взгляда, чтобы взорваться феерично. По ощущениям я трахал рот Наташи, а не Тани. Я уже и забыл, как это чувствовать прилив всех гормонов одновременно.

Серотонин, дофамин, эндорфин через край ударяют в мой мозг. Я вздрагиваю и кончаю. Но я не хочу кончать ей в рот. Я хочу, чтоб Наташа видела, как я кончаю. Я достаю член и извергаюсь на лицо Тани. Та же стоит, как собачонка открыв рот, и ловит мою сперму.

Как только я перестаю кончать, Наташа вздрагивает, просыпается и мчит с раздевалки на всех порах. Я же натягиваю штаны и выбегаю за ней.

Ловлю её возле ступенек. Затаскиваю под них. Я не знаю, что делаю. Что творю. Но отпустить её сейчас просто не могу.

— Отпусти меня, — вопит она.

— Отпущу. Скажи просто, тебе нравилось смотреть как я трахаю её рот?

— Придурок. Отпусти. Не нравилось, конечно.

— Почему же не ушла сразу? Ждала финала?

— Я… Просто… Не твоё дело.

— Ох, как моё! Ничего не вспомнила, пока смотрела? Может, вспомнила, как в той же раздевалке я трахал твой рот?

— Ты омерзителен, Горский. Отпусти.

— Так вспомнила или нет?!

— Нет.

— Врёшь. И даже не краснеешь. Я тут вспомнил, вчерашнее твои слова.

"Не стоит. Было уже. У тебя есть девушка Гордей, не надо ей изменять."

— От куда ты знала, что я изменил своей девушке? А я скажу тебе. Ты знала, потому что я изменял ей с тобой. Точно так же трахал тебя, как тогда на квартире.

Я ложу свою руку ей на талию, и толкаю к стене. Резким движением отодвигаю резинку от штанов, и сразу же в трусы. Мокрая. Это единственное, что мне нужно было. Она течёт для меня.

— Замолчи! Заткнись Горский! Ты мне противен!

— Отвечай на вопрос. Когда вспомнила? А иначе…

Я достаю руку с трусиков, и слизываю её влагу губами.

Ебать! Какая она вкусная. Это просто пиздец.

— А иначе, буду трахать тебя. Прямо здесь и сейчас. И поверь, меня уже ничего не остановит. Отвечай, блядь!

— Да! Да, я вспомнила! Всё вспомнила. Довольный?

На меня только что вылили ведро ледяной воды. Она не трогала меня, а мне кажется, как будто оттолкнула со всей силы. Вчера, когда меня одновременно месили трое парней, я не чувствовал такой боли, как чувствую сейчас. Пошатываясь, отступаю.

Если честно, я не понимал, что говорю. Это только что сплыла её фраза в голове. Это был экспромт, и он увенчался успехом.

Лучше б это был мой проигрыш. Как так? Она вспоминала и молчала? Вчера, когда я её целовал, она уже помнила? И всё равно оттолкнула меня?!

— Когда? — это единственный вопрос, который меня сейчас волнует.

— Давно. Ещё до начала учебного года.

Ещё одно ведро воды. Мне так плохо. Почему она врала, что не помнит меня?

— Почему? Почему не сказала? Почему притворялась, что не помнишь? — мой голос срывается и я ору, как больной на голову.