Втайне от мечты. Книга 1

Глава 42

Ирина

Внучка… Внучка… Ласково и нежно-нежно. Как в далёком детстве.

– Здравствуйте, – я предельно вежлива. – Я вас не знаю. Моя бабушка умерла три года назад.

Незнакомка, которая называет себя моей бабушкой, улыбнулась и сделала шаг ко мне. Но перед ней стеной выросла мама.

– Не трогай мою дочь! И выметайся из моей квартиры. Иначе…

– Иначе что? – женщина подняла идеально изогнутую бровь и скептически осмотрела маму. На фоне ухоженной, блистающей здоровьем и красотой бабушки, мама смотрелась как половая тряпка рядом с кружевной салфеткой, то есть никак.

– Я полицию вызову! – Вера Романовна подбоченилась, довольная придуманной угрозой. Только сдаётся мне, не напугать бабулю.

Бабушка, нужно узнать её имя, демонстративно снимает перчатки, расстёгивает дорогую шубу и вешает её на крючок к остальной одежде, простенькой, скромной, потёртой. Сумочка, я увидела на ней логотип известного дизайнера, небрежно сброшена на пол. Даже жалко стало шедевр дизайнерского искусства: полы несколько дней не мылись.

– Вызывай – бабушка говорит спокойно и уверенно. – Заодно снимем побои и заведём уголовное дело. По статьям 115, 116 или 117 УК РФ. Юристы сами разберутся, по какой статье тебя посадить. Уверена, что ещё найдутся в Уголовном кодексе статьи, позволяющие тебя засадить лет на пять как минимум. Или больше. И штраф заплатишь. Какая у тебя зарплата? – женщина наклонилась и достала из сумочки папку. Полистала и нашла нужную информацию. – Двадцать пять тысяч рублей до вычета налога. Печально. Штраф ты будешь выплачивать долго…

Мама как-то сдулась, став меньше. Денис зажался в углу, стараясь казаться незаметным. И я понимала его. Сама бы спряталась, но дело напрямую касалось меня. И придётся принять любой удар судьбы. А, может, я зря боюсь?

– Ненавижу! Больше всего на свете ненавижу тебя! – мама кричала.

– Ну что ты, Верочка? Спрячь яд, давай поговорим и постараемся решить всё мирным путём.

– Что ты хочешь? – я переводила взгляд с мамы на бабушку.

– Вот с этого и надо было начинать – и повернулась ко мне. – Ирин, меня зовут Мэри Хилл, герцогиня Росбани. В России меня когда-то давно звали Мария Андреевна Стоцкая. И я твоя бабушка.

– Приятно познакомиться, леди Хилл. – я сделала неуклюжий реверанс. Как вести себя с этой женщиной, да ещё и герцогиней, я не знала. Чего она хочет от меня? Почему вспомнила о моём существовании именно сейчас? Столько вопросов!

– Не нужно так официально, – Мария Андреевна улыбнулась и дотронулась до моего плеча. – Называй меня Мэри, мне так привычнее. И где мы можем поговорить?

Растерянно огляделась, прикидывая вариант. В зал, который являлся одновременно и родительской спальней, вести не стоит. Там отчим дрыхнет, не отошедший от праздничных возлияний. К Денису в комнату вести неудобно. На кухню… Пожалуй, кухня такая старая и страшная, что показывать её заморской леди точно не стоит. Нерешительно остановилась на пороге своей каморки:

– Проходите, пожалуйста, – Мэри скептически оглядела предложенный вариант. Да, тесно, да, темно, серо и убого. Но точно чисто. И за эту комнату мне не так стыдно, как за остальные. И, в конце концов, краснеть должна не я, а хозяева, которые не могут привести в порядок своё жилище.

Мэри вошла в комнату. За ней мышкой юркнул Денис. И последней зашла я. Для троих здесь уже слишком мало места. Мама осталась в прихожей.

Герцогиня Росбани внимательно осмотрела книжные полки, уделив внимание литературе на английском и немецком. Повертела в руках томик Пушкина, полистала Оруэлла в оригинале.

– Ты читала эти книги? – женщина даже не посмотрела на меня, но я ответила:

– Да, я владею английским и немецким. Не скажу, что в совершенстве, но читаю литературу в оригинале, а также зарабатываю переводами. – Почему-то мне казалось, что я должна это сказать, чтобы не казаться жалкой и никчёмной.

– Зарабатываешь? – мама расхохоталась. – Значит, вот как ты заработала деньги! Ну, спасибо, дочка! Теперь я знаю, как заставить тебя приносить пользу семье. Для этого даже в школу ходить не нужно.

– Помолчи лучше, – взгляд Мэри, обращённый на всклоченную маму с безумным огнём в глазах, полон льда и презрения. – Можешь её не бояться. Теперь она не сможет причинить тебе вреда и заставить делать что-то против твоей воли. Покажи руки.

Я протянула ладони. Порезы начали заживать, покрываясь коркой. Но процесс затруднялся тем, что корочка постоянно лопалась на сгибах. Бабушка, нет, всё-таки Мэри, внимательно осмотрела их, затем уделила внимание ране на голове. Края воспалены, хотя я смазываю перекисью. Возможно, даже сожгла ей кожу. Слышала, что такое бывает. Затем бабушка опустилась передо мной на колени и осмотрела сине-желто-багровые синяки. Смотрела долго и внимательно в полной тишине.

Даже мама не проронила ни слова. В воздухе росло напряжение. Предчувствие грозы накатывало волнами. Но мне было спокойно. Не имею ни малейшего представления, что будет дальше, но уверена, что гроза коснётся не меня.

И предчувствие не подвело.

Мэри встала с коленей и изящно опустилась на смятую кровать: именно на ней я лежала до появления бабушки.

– Это твоя комната? – Я кивнула.

– Вера, как ты могла поселить ребёнка ЗДЕСЬ? Здесь не окон, нет нормального освещения и даже отопления – Леди Хилл мимолётно коснулась рукой батареи, – нет.

– Пусть вообще радуется, что на улицу не выгнала – фыркнула мамаша. Она могла это сделать. Но тогда упустила бы возможность издеваться надо мной. А этого она допустить не могла.

– Я запомнила это – произнесено таким тоном, что сомнений не осталось: запомнила. – Ирина, а где ты хранишь вещи? – Молча показала пальцем под кровать. Мэри не поленилась и заглянула туда. – И это всё, что у тебя есть?

– Недавно сестра лишилась большей части своей одежды – вставил Денис. Я не смогла бы ответить сама: такой ком в горле стоял. А брат добавил: – Благодаря ей.

И долгий пристальный взгляд на мать. Я поняла, что этого Шульгина сыну точно не простит. Уж не в курсе, пока не в курсе, но выясню, что произошло между матерью и бабушкой в прошлом, но очевидно одно: ничего хорошего. И сейчас, заступившись за меня перед Мэри, Денис перешёл на сторону врага.

– Это даже к лучшему – хмыкнула герцогиня Росбани. – Значит, на сборы у тебя уйдёт немного времени. Мы уезжаем.

Где-то послышался стук. Уверена, это упала моя челюсть. И челюсть Дениса. Такого удивления я не испытывала никогда в жизни!

– Ты никуда не заберёшь мою дочь – это маман.

– Недолго тебе осталось быть её матерью. Я запущу процедуру лишения родительских прав согласно действующему законодательству. А наличие неограниченного количества денег поможет мне уменьшить этот срок до минимума.

– Подождите, Мэри! – споткнулась на имени. – Я ничего не понимаю! Почему я должна ехать с вами? На каком основании? Я вас совсем не знаю! Почему вы появились только сейчас? Где вы были столько лет? Почему не вспоминали обо мне, а сейчас хотите забрать?

Вопросы сыпались как горох. И их было ещё слишком много!

– Я только несколько дней назад узнала, что умерла твоя бабушка, которая обещала мне заботиться о тебе. Приехала сразу, как только смогла – Мэри смотрела на меня. – Я всегда о тебе помнила, но дала слово, что не буду вмешиваться в твою жизнь. Но если бы знала, что дело обстоит вот так… – Она провела пальцем по синякам на ногах. – Если бы я знала, то давно нашла возможность забрать тебя к себе. Ты дочь моего старшего сына. И твоя такая жизнь – моя величайшая ошибка!

Женщина склонила голову. Я – ошибка. Как горько это осознавать! Но зато понятно, почему мать ко мне относится таким образом. Опустилась на стул. На глазах слёзы.

– Ты поэтому меня ненавидишь, да? – спросила напрямую у матери. – Потому что я твоя ошибка?

– Ты испортила мне всю жизнь! Ты, твоя никчёмная бабка и моя собственная мать. И если до них мне не добраться, то на тебе отыграюсь за всё!

– Я требую объяснений – и была уверена в своём праве.