Родовое влечение

Мэдди резко оттолкнула его. Недостаток высокого роста заключался еще и в том, что она не могла сказать: «К маленьким цепляться нехорошо».

– Если ты действительно воспринимаешь детей в таком свете, почему ты не сделал вазектомию?

Алекс провел рукой по блестящим волосам.

– Мужчина должен всегда иметь право выбора. А что, если бы я встретил бездетную миллиардершу своей мечты? – Мэдди устремила на него сердитый взгляд. – Шутка, – пояснил он. – Конечно же, ты не помнишь, как мы хохотали и веселились, потому что ты беременна и у тебя потеря памяти.

– Да, ты прав. Я все время забываю, какой ты мерзавец! – Охваченная яростью, Мэдди встала с дивана, одернула съехавшую набок юбку и открыто посмотрела на Алекса. – Между прочим, потерей памяти страдаешь ты. Мы говорили о детях. Боже, ведь это ты собирался покупать анатомически правильных кукол. Ведь это ты собирался поменять свой классический автомобиль на иностранную модель с просторным салоном.

На лице Алекса появилась телеулыбка «Спасибо, что смотрели нас, и ждем вас на следующей неделе».

– Так и будет, так и будет. – Его голос стал мягче и зазвучал певуче. – Но сейчас неподходящее время. Подумай об этом. Неужели ты не хочешь дать ребенку хороший старт в жизни? Специалисты говорят, что перед зачатием оба – и мужчина, и женщина – должны позаботиться о своем здоровье и состоянии организма. Ты отказалась от спиртного за три месяца до зачатия? Я – нет. Ты принимала все меры, чтобы вывести из организма всю дрянь? Я – нет. А лекарства? Тоже нет. А вдруг у кого-то из нас вирусная или бактериальная инфекция?

Внутри у Мэдди все трепыхалось, как рыба на крючке. Ее подбородок дрожал. В глазах появилась резь. Внезапно она почувствовала себя вялой и безразличной и в изнеможении опустилась на диван.

– Серьезно?

– Абсолютно, – веско произнес Алекс. Пройдя за диван, он начал массировать Мэдди плечи. – Самые опасные – первые три недели. Именно в этот период формируются органы. Благоприятную возможность, в отличие от окон, нельзя открыть дважды. Количество детей с врожденной слепотой, глухотой, умственными дефектами, церебральным параличом, эпилепсией, аутизмом, – он увлеченно произносил свою мрачную речь, – с заболеваниями, явившимися результатом неправильного питания в чреве, можно уменьшить на пятьдесят процентов, если оба родителя до зачатия будут соблюдать правильную диету. Спроси Брайса. Они три месяца жили в санатории, прежде чем решили зачать ребенка. Отказались от кофе, чая, алкоголя, питались только животной и растительной пищей, пили фильтрованную воду, принимали витамины и минеральные добавки. – Он замолчал, дабы придать драматичности своим словам. – А что ешь ты?

– Не знаю, – призналась Мэдди, скручивая в жгут свои эмоции.

– Сколько «Шато Темз», в котором так много свинца, ты выпила?

У Алекса был торжествующий вид. Он напоминал жокея, чья лошадь скачет по финишной прямой, на милю обогнав остальных участников.

– Дорогая, не лучше ли заняться этим, когда мы оба будем готовы? И сделать это по первому классу? – Не посчитав нужным выслушать ответ Мэдди, он наклонился к телефону и набрал номер. – Не беспокойся, я возьму все расходы на себя. Женщинам пришлось долго и тяжело бороться, чтобы обеспечить тебе это право. Алло, да, доктора Этрингтон-Стоппфорда, пожалуйста. Это Александр Дрейк. Если бы беременели мужчины, аборты превратились бы в проклятие. Помни об этом.

Мэдди вздохнула и потерла свои измученные десны. Конечно, она сделает аборт. Разве не об этом она думала?