Охотясь на Адэлайн

Сейчас

— Дерьмо, — бормочет Рио после того, как Франческа уходит, его движения ускоряются.

Мои брови хмурятся, а сердце учащается от его очевидной озабоченности.

— Клэр? Кто такая Клэр?

Он смотрит на меня, и я вижу, как он заметно закрывается, будто дергает за веревочку, и жалюзи захлопываются у него на глазах. Кем бы ни была Клэр, ее нужно бояться.

Не обращая на меня внимания, Рио заканчивает перевязывать меня, а затем хватает меня за руку и заставляет принять вертикальное положение. Он подходит к моему комоду и открывает ящики, бросая в меня разные предметы одежды.

— Что… Рио, что с тобой, черт возьми, не так? Я щелкаю, рубашка шлепает меня прямо по лицу.

— Клэр поставила цель тебе на голову, — говорит он, повышая голос на октаву выше шепота. Затем он подходит ко мне и помогает мне одеться, словно я малыш, но я слишком рассеяна, чтобы остановить его. Мое сердце сильно стучит, паника распространяется по всему телу.

Я понятия не имею, кто, черт возьми, эта женщина, но ясно, что у нее есть какая-то связь с Зейдом. Это единственная причина, по которой случайная женщина поставила бы мишень мне в голову, верно?

Тем не менее, я клянусь, что встречал Клэр раньше… но мой мозг слишком запутался, чтобы вспомнить, где и как она выглядела. Или ее значение для меня или Заде.

Он хватает меня за плечи, его лицо серьезно. — Будьте очень осторожны со своим ртом, принцесса. На самом деле, держите его закрытым.

Я поджимаю губы и киваю головой. В последнее время я слишком устала слишком слаба чтобы сопротивляться. Я вошла в этот дом с зажженным камином, и через два месяца пресловутые пальцы сжали пламя, оставив после себя лишь след дыма.

Все, что мне нужно, это искра, и, может быть… может быть, ее можно снова зажечь.

Мой желудок скручивает от беспокойства, пока я следую за Рио по коридору. Тупая боль пульсирует между моих бедер, напоминая с каждым шагом о том, что я отчаянно пытаюсь забыть. Что-то, к чему явно стремится Ксавье. Это также напоминание о том, что Зейд, возможно, больше не хочет меня — с чем я уже смирился. Я никогда не думала, что захочу избавиться от его одержимости… но как же иначе? Я теперь грязная.

Рио, не глядя, идет впереди меня, затягивая узел, формирующийся у меня в животе. Вокруг него окутана ледяная крепость, такая же твердая, как напряжение в его плечах. Такое ощущение, что он отдаляется от меня, потому что меня вот-вот отправят на войну, и он меня больше никогда не увидит.

Иногда я все еще ненавижу его за то, что он сделал со мной, но я не буду лгать ему.

И себе солгав что мы также не построили связь. Последние два месяца он был для меня эмоциональным костылем, и я уже начал понимать его. Если он так себя ведет, то на то есть причина.

И это чертовски меня нервирует.

Я спускаюсь по лестнице, тихие голоса доносятся из гостиной. Рокко стоит на кухне, пьет воду из стакана и смотрит на меня своими глазками-бусинками.

Я опускаю голову, наблюдая, как мои босые ноги ступают по грязному полу. Я только два дня назад почистил его, но Рокко и его друзья ведут себя так, будто на полу стекло, и настаивают на том, чтобы ходить по дому в своих грязных ботинках.

Мои глаза сосредотачиваются на идеальных следах, ведущих в гостиную прямо к двум парам каблуков. Туфли новоприбывшей тоже испачканы грязью. Как чертовски грубо.

Горло мягко прочищается, и я, наконец, поднимаю взгляд. Сразу жалею.

Шок от того, на кого я смотрю, чуть не сбивает меня прямо на грязные следы.

Клэр… Я определенно встречал ее раньше. Она жена Марка. Сенатора который пытался похитить меня раньше, и тот, кого Зейд жестоко убил в ночь «Дел Сатаны».

Я помню, как встретила ее в тот вечер, когда Марк пригласил нас на благотворительное мероприятие к себе домой. Она была хрупкой, подавленной и казалась такой милой.

Почему она поставила мишень на мою голову? Из мести за мужа?

Это должно быть так. Зейд убил Марка, так что теперь она вымещает на нем свой гнев, заставив меня похитить и продать.

Но Иисус, на что тут злиться? Мужчина явно издевался над ней.

— Привет, Аделина, — приветствует Клэр, улыбаясь мне сквозь красную помаду. Она выглядит значительно иначе, чем в первый раз, когда я встретил ее. Не из-за внешности — у нее по-прежнему ярко-рыжие волосы, идеально завитые вокруг лица, и красивая, хоть и стареющая внешность.

Это потому, что она выглядит… счастливой. Как будто она процветает. она не выглядит расстроена или обезумела из-за смерти мужа.

Я сбит с толку удивлением и замешательством, поэтому мне нужно время, чтобы сказать:

— Привет, Клэр.

Она сцепляет руки в черных перчатках и делает шаг ко мне.

— Я знаю, что ты, наверное, очень растеряна, моя дорогая, — начинает она. — И ужасно жаль, что вы оказались в центре всего этого. — Она машет рукой, указывая на «все это» как на дом, в котором я сейчас нахожусь в заточении.

Не будем делать вид, что меня бы все равно не взяли.

Но я молчу, не зная, как именно я должна на это реагировать. Помашите рукой и скажите: «Ой, черт возьми, все в порядке». У меня время моей жизни.

— Очень жаль, что вы ввязались в с кем-то вроде Z. Он пришел и сломал тебе жизнь, как слон в посудной лавке, не так ли?

Да. Да, он сделал.

— Полагаю, да, — признаюсь я.

— В последнее время он причинил мне много неприятностей. Совсем недавно безосновательно убил нескольких важных покупателей в аукционном доме, а затем похитил девушек.

Мое сердце падает в живот, отчего бабочки разлетаются внутри.

Слезы горят у меня на глазах, но я сдерживаю их. Слышать о Зейде и о хаосе, который он сеет, это… Боже, это почти успокаивает. В каком-то смысле люди в моей жизни до того, как меня похитили, стали казаться скорее призраками, чем настоящими живыми людьми. Зейд, Дайя, моя мама… никто из них больше не чувствует себя абсолютным.

Но рассказ Клэр о проблемах, которые причиняет Зейд, заставляет его снова почувствовать себя настоящим. И я не понимала, насколько мне это нужно.

— Он забрал Джиллиан и Глорию? — спрашиваю я хриплым от непролитых слез голосом. Моя грудь разрывается от бесчисленных эмоций, и в первую очередь это облегчение.

— Это он сделал. И я не позволю этому случиться с тобой. В планах произошли изменения, поэтому я решила воспользоваться этой возможностью, чтобы еще раз увидеть драгоценный бриллиант во плоти, прежде чем вас отправят. Какая бы удача ни была на стороне Джиллиан и Глории, она не на вашей.

У меня пересыхает в горле.

— Меня не продадут с аукциона?

— Конечно нет, дорогая. Ты никогда не собирался им быть.

Знала ли об этом Франческа? С тех пор, как я приехал, она говорила мне, что меня выставят на аукцион, но, похоже, не удивлена этой новостью.

Когда я просто тупо смотрю на Клэр, она продолжает:

— К вам привязался очень умный и находчивый человек. Это означает, что у него будет возможность найти вас, как только вы ступите за пределы этой собственности.

Это знание будоражит мое сердце, вызывая взрыв возбуждение. Очевидно, Зейд умеет находить людей. Я предполагаю, что это заняло у него так много времени только потому, что я была заперт в доме в глуши более двух месяцев. Найти зацепку на меня, вероятно, уже невозможно, но как только они выведут меня отсюда, у них больше не будет этого преимущества.

— Франческа сообщила мне, что на вас положил глаз очень известный покупатель. Поэтому, чтобы скрыть вас, мы проведем прямую продажу.

Мой рот приоткрывается, и я, честно говоря, не знаю, как себя чувствовать. Прямая продажа даст им много возможностей скрыть меня, но я никогда не собирался прятаться.

Сердце бьется, я киваю головой.

— Хорошо, — говорю я.

Она снисходительно улыбается, как будто я ребенок, соглашающийся лечь спать, когда у меня все равно не было выбора. Я полагаю, это не было бы ошибкой.

— Ксавьер уже заплатил за вас и заберет вас через три дня. Франческа продолжит готовить вас к новой жизни, предоставляя вам все знания, необходимые для того, чтобы вы и Ксавьер жили вместе счастливо.

Ах. Клэр такая же психопатка, как и Марк.

Может быть, она побочный продукт жестокого обращения с Марком, а может и нет. Тем не менее, она ничем не лучше своего мужа. Ее боль не оправдывает причинение боли другим.

Не так.

— Мы с Франческой обсудим детали. Вам не о чем беспокоиться. Я просто хотела сама сообщить вам хорошие новости, — продолжает она, ее глаза блестят от восторга. Это то, как звезды выглядят, когда умирают. В них не осталось жизни, но они пылают светом, который гарантирует, что все на его пути тоже умрет.

Я надеялся, что, когда меня выставят на аукцион, я смогу сбежать или, по крайней мере, обеспечить, чтобы мое лицо было видно на камеру. Может быть, украсть телефон и отправить текстовое сообщение — что угодно, лишь бы узнать местонахождение Зейда. Теперь эти варианты будут не такими простыми, но все же не невозможными.

Я облизываю пересохшие потрескавшиеся губы и встречаю две мертвые звезды в ее черепе. — Могу я спросить одну вещь? — мягко спрашиваю я.

Ее красные губы расплываются, но она кивает.

— Могу ли я спросить, почему?

Франческа шипит, но Клэр поднимает руку, заставляя ее замолчать. Наэто приятно смотреть. Она делает несколько шагов ко мне.

— Когда кто-то такой красивый, как ты, привлекает наше внимание, трудно отвести взгляд. Обычно я предпочитаю внедрить кого-то в свою жизнь. Парень, если хотите. Кто-то, в кого вы влюбитесь и кому доверяете. С тобой бы разобрались, и у тебя была бы хоть какая-то свобода, да еще и деньги приносила. Однако сначала вы привлекли чье-то внимание, и вдруг вы стали намного более ценным.

Мои брови нахмурены, и мне трудно сглотнуть. Нетрудно сделать вывод, что Клэр такая же, как Марк. Тот, кто находит женщин и детей и приводит их в Общество. Но то, как она говорит…

— Эта торговля, этот мир — я владею им. Я владею всем этим, — добавляет Клэр. — Я — Общество, дорогая. Я и два моих помощника. Марк думал, что он был мужчиной в нашем браке, но он никогда не знал, что я была тем, кто все это время дергал за ниточки. Зейд оказал мне услугу, избавившись от этого подонка, несмотря на то, как весело было вешать моего мужа за яйца. Я не сержусь, потому что твой парень убил моего мужа. Я злюсь, потому что он пытается разрушить то, над чем я много работала. Печальные, маленькие жизни, которые вы все проживаете, — моя империя. Будь я проклят, если Z попытается отобрать это у меня. — Она выплевывает его имя, словно это жук залетел ей в рот, гнев и отвращение искажают ее черты.

Все, что я могу сделать, это смотреть на нее с полным недоверием. Сбит с толку тем, что Клэр — лучший кукольник. Президент — дерьмо, все мировые лидеры — они гуппи по сравнению с ней.

Воспользовавшись моей безмолвностью, она поворачивается к Франческе.

— Давай поговорим, Фрэнни. Нам есть что обсудить.

Франческа милостиво улыбается Клэр.

— Конечно! — Она поворачивается ко мне, и ее улыбка спадает достаточно долго, чтобы сказать: — Возвращайся в свою комнату и не выходи до ужина. — А потом она снова улыбается Клэр.

Должно быть, у нее болит лицо от всех этих упражнений.