На грани выживания

Глава 62

Квинн

День сто второй

Ситуация изменилась, клетка захлопнулась.

Охотник, на которого охотятся.

Саттер ушел из зоны ее видимости, проверяя противоположную сторону от мусорного контейнера, чтобы очистить территорию. Каждый волосок на теле Квинн встал дыбом.

Пока она действовала первой, он оставался добычей.

Она напряглась, пульс подскочил, Квинн крепче сжала AR-15, чтобы направить оружие на него, убить его и убраться к черту…

Внезапно Саттер появился с противоположной стороны мусорного контейнера, делая выпад в ее сторону. В пяти ярдах от нее, винтовка поднята, нацелена ей в грудь.

Инстинкт взял верх. Она упала на землю.

Бум! Пуля пронеслась над ее головой, достаточно близко, чтобы вздыбить тонкие волоски на коже головы.

Бум! Цементная шрапнель разорвалась в нескольких дюймах от ее лица. Осколки пронзили ее щеку и лоб, жаля как огонь.

Квинн перекатилась на спину, гравий уколол ее позвоночник, когда она извивалась, пытаясь нажать на спусковой крючок. Время замедлилось.

Она выстрелила в ответ. Промахнулась.

Пот и слезы на ее глазах. Сердце бешено колотится.

Она выстрелила снова.

Саттер продолжал приближаться.

Ужас пронзил ее насквозь. Ее мысли метались, все происходило рывками и в замедленном темпе.

Квинн попятилась назад на локтях, пробираясь по грязным лужам и заплесневелому мусору, затем ударилась о стену. Нажала на спусковой крючок раз, два.

Его тело дернулось. Она прострелила ему плечо. Он рванул вперед, как будто даже не почувствовал этого.

Она выстрелила снова. Щелчок затвора.

Пусто. Патроны кончились. Вот и все.

Ствол его винтовки заполнил ее зрение.

Саттер остановился в десяти футах от Квинн. Он навис над ней, грозный и смертоносный. Непобедимый гигант, высеченный из гранита.

Ее сердце замерло.

Он нажал на спусковой крючок. Щелчок.

— Похоже, мы оба в пролете. — Он отбросил винтовку и одарил ее безжалостной улыбкой. — Я надеялся застать тебя врасплох. Менее болезненно для тебя. Полагаю, теперь придется повозиться.

Квинн отбросила бесполезное оружие и достала из куртки, забрызганной грязью, складной нож, щелкнула им.

— Как будто тебя волнует, сколько боли ты причиняешь.

Опираясь на стену, она с трудом поднялась на ноги, скрючившись и задыхаясь, оскалив зубы, как загнанный в угол зверь.

— Убери этот маленький ножик, и я обещаю, что сделаю все быстро.

Ее сердце колотилось так сильно, что в виски ломило от ударов пульса. Пот покрыл ее лоб, ладони стали липкими.

У чистого ужаса имелся привкус, медный и леденящий, как будто им можно захлебнуться.

— Нет? Тогда я буду вынужден использовать это. — Из-под куртки он достал знакомый изогнутый клинок. — Узнаешь? Я позаимствовал его у нашего общего друга.

Квинн уставилась на карамбит. Она не видела, как Саттер убил Ксандера. Не видела тело парня. В темноте и хаосе она не заметила этого.

Она не испытывала радости по поводу смерти Ксандера. И печали тоже. Только холодную пустоту, расширяющуюся в ее ребрах — низкий пульсирующий ужас.

— Я подумал, это будет уместно, — продолжал Саттер. — Клинок Себастьяна Десото. Разве он не пытался выпотрошить тебя им?

— Лиам проткнул ему горло. Пригвоздил его как бабочку.

Саттер нахмурился.

— Как жаль, что Коулман сейчас не здесь, чтобы спасти тебя, да? Видимо, Супермен не может быть везде и сразу.

От прилива тошноты у Квинн закружилась голова. Ноги тряслись и стали резиновыми. Она не знала, как долго сможет продержаться.

— Я убью тебя сама.

Он двинулся к ней, прижимая свободную руку к левому плечу. Оно окрасилось в красный цвет.

— А ты в самом деле попала в меня, маленькая…

Дальше она не слышала, в ушах стоял звон, громкий, как товарный поезд.

— Я передумал. — Рот Саттера искривился в усмешке, непристойная гримаса в лунном свете. — Никакой пощады для тебя.

— Взаимно, ублюдок.

— Ты знала, что изогнутое лезвие карамбита устроено как коготь хищника? Оно создано для того, чтобы рвать, резать и разрывать. Я собираюсь использовать его, чтобы выпотрошить тебя. Я вытряхну твои кишки на землю и дам тебе посмотреть.

Короткое изогнутое лезвие резало туда-сюда. Саттер не спешил, медленно продвигаясь вперед, позволяя лезвию карамбита делать свою работу, вселяя ужас, панику, превращая Квинн в дрожащую лужу отчаяния.

Бежать уже сил не осталось. Она едва могла идти, не говоря уже о беге. Он настиг бы ее в двадцати ярдах.

Драться тоже не вариант. Саттер крепко стоял на ногах и превосходил ее в весе на сто пятьдесят фунтов.

Один взмах клинка, и свет погаснет навсегда.

Но все-таки никогда не стоит недооценивать элемент неожиданности.

Волна огня пронзила ее ребра. Слабость охватила Квинн, высасывая силы из конечностей. Она прижалась спиной к стене.

Действие побеждает реакцию. Каждый раз.

Если она умрет здесь, Саттер победит. Он использует генерала, чтобы отомстить людям, которых она любила. Этого. Не может. Случиться.

Единственный путь к победе — это готовность к насильственным действиям, и готовность в полной мере.

Ярость зажгла где-то глубоко внутри нее пламя, отчаянную энергию. Оно заставило Квинн выпрямиться, побудило двигаться вперед. Еще немного. Еще чуть-чуть.

Собрав все свои силы, собрав всю оставшуюся смелость, Квинн расставила ноги, низко пригнулась и бросилась на Саттера.

Синапсы Саттера не могли достаточно быстро отреагировать на новый вызов. Он все еще заканчивал широкую дугу, предназначенную для запугивания и устрашения, а не для нападения.

Она врезалась в Саттера ниже его зоны поражения. Сильно ударила его по верхней части бедра ниже паха. Короткий, свирепый удар. Злобный, вся ее сила, воля и ярость.

Квинн рычала, кричала, плакала, хотя не слышала себя, не могла думать, в сознании ничего кроме ослепляющего отчаяния. Руки, мокрые от крови, его и ее собственной, пальцы как когти вцепились в скользкую рукоятку. Удар. Удар. Удар.

Все произошло так быстро, что мозг Саттера еще не успел осознать, что его жертва больше не трусит, прежде чем понял, что Квинн ударила его ножом — и не один раз.

С изумленным ворчанием он попятился. Попытался сделать выпад в ее сторону, но Квинн пронеслась мимо него, под взмахом его руки.

Затем она оказалась у Саттера за спиной, кружась, чтобы нанести удар в заднюю часть его колена. Она пробила штанину его брюк до подколенной артерии, неустанно нанося удары своим маленьким ножом.

Он снова бросился на нее, пытаясь вывернуться.

Квинн откатилась в сторону, ее плечи ударились о тротуар. Грязь забрызгала лицо. Щебень попал ей в волосы, в рот.

Саттер двинулся на нее, изогнутое лезвие разрезало пустой воздух.

Она с трудом встала на четвереньки, отступая, пробираясь по бетону, влажным сорнякам и мокрому мусору, ее ладони жгло.

Квинн ударилась о край мусорного контейнера. Прижалась спиной к стене. Выхода нет.

Нависнув над ней, Саттер снова поднял карамбит. Но только наполовину. Вся его рука дрожала. Он шатался на ногах, как марионетка, у которой перерезали ниточки.

Внезапно его правая нога подкосилась.

С громким стоном Саттер упал на колени. Темно-красная жидкость хлынула из многочисленных резаных и колотых ран.

На его каменном лице появилось ошеломленное выражение. Он просчитался. Саттер загнал в угол зверя, более злого и опасного, чем он сам.

Квинн поднялась. Шатаясь, покачиваясь и испытывая головокружение, она кружила рядом с ним на расстоянии вытянутой руки. Ее волосы прилипли к голове, кровь сочилась из разбитой губы и порезов на руках. Ее челюсть распухла, ребра были в синяках, но она встала. Она была на ногах.

— Не делай этого! — задыхался он. — Ты не должна…

Квинн оскалилась. И вогнала свой клинок в шею Саттера.