Кровавый след

Проезжая перекресток, Ву осмотрел Феллнер-авеню: все спокойно.

– Ну, теперь все в порядке? – спросил он.

Колин вздохнул.

– Как я сказал в начале смены, мы работаем над проблемой. Когда Стюарт позволит, я тебе сразу все расскажу.

Стюарт весь день был просто неуловим, но Колин твердо решил после смены выследить вожака стаи и изложить ему выводы Вики. Теперь, когда привязанности больше не тянули его в разные стороны, чем скорее он обсудит все с Барри, тем будет лучше.

– Но дело во мне? – нажал Барри.

– Нет, я уже сказал, что больше не в тебе.

– Но было во мне?

– Слушай, ты можешь просто довериться мне и подождать до завтрашнего вечера? Клянусь, к тому времени я смогу все тебе рассказать.

– До завтрашнего вечера?

– Да.

Барри завернул за угол, на Эшленд-авеню. Жаркими летними ночами вокруг Арены часто тусовались банды подростков, и полиция предпочитала присматривать за этим местом.

– Ладно, овцелюб. Я подожду.

Колин скривил губы.

– Тебе повезло, что ты за рулем.

Барри ухмыльнулся.

– Если бы я не был за рулем, я бы ничего подобного и не сказал.

Генри постоял немного, положив руку на верхнюю перекладину изгороди из кедровых жердей, вглядываясь в лес. В разгар лета в лесу кишела жизнь, кишели и охотники, и добыча – слишком много разных существ, чтобы вампир мог отличить, кто из них кто. Он не ощущал присутствия человека, но не знал почему: то ли поблизости и вправду не было людей, то ли их жизни терялись среди жизней меньших созданий.

«Не ошибся ли я, покормившись?»

Голод помог бы лучше улавливать близость крови.

«Вообще-то под конец у меня не было большого выбора», – признал Генри, улыбаясь воспоминаниям о том, как Вики двигалась под ним.

Раньше, когда вампир оставался с вервольфами дольше трех дней и ему было нужно питаться, он на пару часов уезжал в Лондон и снимал проститутку. Он был не прочь время от времени за такое платить – поскольку это случалось нечасто, проститутки обходились ему дешевле продуктов в гастрономе. Немного поразмыслив, он решил не делиться этими подсчетами с Вики.

Изгородь не стала для Генри преградой; мгновение спустя он бесшумной тенью заскользил между деревьями, идя по утреннему следу Вики.

Маленькое существо перебежало дорогу, потом, уловив запах такого крупного хищника, замерло с сердечком, стучащим, как отбойный молоток. Генри услышал, как создание умчалось прочь, как только он прошел мимо, и пожелал ему счастливого пути: кто знает, переживет ли зверушка ночь?

Потом Генри учуял вервольфа. Вероятно, оборотень охотился в этих местах, но довольно давно, поскольку запах был едва уловим и ощущался только там, где лесная подстилка была влажной.

Нырнув под ветку, Генри снял с нее единственный золотисто-каштановый волосок. Вики не очень хорошо себя чувствовала в лесу, доказательства чего вампир видел повсюду – слабый запах ее крови отмечал бо́льшую часть тропы. Наверное, не стоило этому удивляться, раз она пришла из мира стали и стекла.

Спрятав волосок в карман, Генри продолжил идти по следу, а в его голове проносились воспоминания о Вики.

Он не собирался выходить сегодня ночью, но не смог уснуть и воспринял это как знак свыше.

Прислонившись спиной к дереву, глубоко вдыхая теплый, пахнущий сосной воздух, он смахнул струйку пота и, прищурившись, посмотрел в небо. Звезды сверкали сотней тысяч драгоценных камней, убывающая луна купалась в их отраженном великолепии. Света будет достаточно.

Позади внизу бродило какое-то крупное животное: может, в заповедник забрела корова или овца с одной из ближайших ферм. Не важно. Теперь, когда ветер переменился, его интересовали только бледные прямоугольники полей за лесом. Они придут, чтобы проверить овец, а он будет ждать.

Уперев ствол винтовки в подходящую ветку, он осторожно прижался щекой к прикладу и щелкнул затвором ночного прицела. Он заказал простейший инфракрасный прицел по каталогу «Бушнелл»[15] еще в начале лета, когда понял, что нужно делать. Это обошлось дороже, чем он мог себе позволить, но деньги были потрачены не зря. И он не думал о расходах на литиевые батарейки, которые менял перед каждой вылазкой. Человек хорош настолько, насколько хороша его экипировка – его старый сержант позаботился о том, чтобы каждый в отряде это запомнил.

В перекрестии прицела начали появляться призрачные очертания деревьев, перемежаемые тут и там тусклыми красными тепловыми силуэтами зверушек. Не потрудившись включить излучатель, он исследовал оба поля, но не нашел ничего, кроме невинных овечек. Овцы не выбирают хозяев.

Потом он снова начал всматриваться в лес.

Время от времени они охотились в заповеднике, он это знал. Может, сегодня ночью они выйдут на охоту, и тогда…

Он нахмурился, увидев красную вспышку между деревьями – слишком тусклую для такого размера. Что там может быть?

Медленно, бесшумно он включил излучатель и направил луч инфракрасного света в то место. Хотя невооруженным глазом нельзя было заметить никакой разницы, оптический прицел осветился, как будто включился мощный красный фонарик.

Существо, которое он засек, должно быть…

Генри с усилием заставил свои мысли вернуться в лес. Было куда приятнее снова и снова вспоминать начало ночи, но он знал, что, наверное, приближается к нужной сосне. Вампир поднял голову, чтобы осмотреть верхушки деревьев… И откинул ее, зарычав, когда луч красного света ударил его по глазам.

– Срань господня!

Марк Уильямс дрожащими руками поднял дядин дробовик.

Он не знал, что это такое, и ему было все равно. Иногда в кошмарах ему снились подобные твари – от таких кошмаров просыпаешься в поту, судорожно нашаривая выключатель лампы, отчаянно пытаясь прогнать темноту.

Тварь не походила на человека и выглядела смертельно опасной.

Он нажал на спусковой крючок.

Крупная дробь разлетелась так широко, что не причинила особого вреда, оставив узор дырок на внешней стороне его правого бедра.

Свет приводил его в бешенство.

На него напали.

Генри однажды предупредил Вики, что в ему подобных зверь просыпается гораздо легче, чем в смертных. Когда кровь начала медленно стекать по его джинсам, он выпустил этого зверя на волю.

Мгновение спустя пуля попала ему высоко в левое плечо и развернула, сбив с ног. Он сильно ударился головой о дерево и упал, почти потеряв сознание. Сквозь боль, сквозь пульсацию собственной жизни в ушах Генри смутно услышал мужские голоса: один – на грани истерики, другой – низкий и напряженный.

Он знал: нужно вслушаться. Это важно. Нужно узнать… Но ему не удавалось сосредоточиться.

С болью он мог справиться. В него стреляли и раньше, и он знал, что его раны уже начали затягиваться. Генри боролся с накатывающими серыми волнами, пытаясь удержаться в сознании, но это было все равно что пытаться удержать просачивающийся сквозь пальцы песок.

Говорившие куда-то исчезли, он понятия не имел – куда.

Затем чья-то рука осторожно перевернула его, и знакомый голос тихо сказал:

– Надо вернуть его в дом.

– Он не в состоянии идти. Позови Дональда. Генри слишком тяжелый, ты не сможешь его отнести.

Стюарт. Он узнал голос Стюарта. Это уже отправная точка для размышлений.

К тому времени, как Надин вернулась с Дональдом, Генри удалось собраться с мыслями и худо-бедно привести их в порядок. Его голова казалась хрупкой, как яичная скорлупа, но, если держать ее осторожно, очень осторожно, мир не вращался.

Несмотря на то что с ним не церемонились, в голове Генри почти прояснилось к тому времени, как вервольфы дотащили его до дома. Несколько серых пятен продолжали расплываться перед глазами, но по большей части он снова стал самим собой.

Вики ждала на крыльце, с тревогой вглядываясь в темноту; такой мягкой и уязвимой Генри еще никогда ее не видел.

Когда Стюарт и Дональд поднесли его ближе, Вики протянула руку и слегка коснулась щеки вампира. Ее брови резко опустились.

– Что, черт возьми, с тобой случилось?

– Конечно, я пошел за тобой! – Марк Уильямс отпил еще немного виски из стакана. – Я возвращаюсь чуть раньше после дружеской игры в покер и вижу, как мой престарелый дядя тайком выходит из дому посреди ночи, неся вот это… – Он показал на винтовку, которая теперь лежала на кухонном столе в разобранном виде. – Чтобы заняться бог знает чем…

– Бог и вправду знает, – тихо перебил Карл, проводя промасленной тряпкой по стволу.

– Отлично. Бог знает. Но я-то не знаю. И после того, что я только что пережил, – Уильямс со стуком поставил пустой стакан на стол, – думаю, я заслужил объяснения.

Карл мгновение пристально смотрел на племянника, потом вздохнул.

– Садись.

– Ладно. Сяду. – Марк бросился на кухонный стул. – А ты говори. На кого, черт возьми, ты планировал охотиться и что за тварь на меня напала?

С тех пор как Господь показал ему, что живет на ферме Хиркенсов, и дал понять, в чем заключается его долг, Карл Бин боялся, что у него не хватит сил. Он был стариком, старше, чем выглядел, и Господь взвалил на одного старика ужасное бремя. Марк не был человеком, с которым он охотно разделил бы свой крест, но пути Господа неисповедимы, и, очевидно, Марк тоже был избранным. Наверное, в этом есть определенный смысл. Мальчик – его единственный живой родственник и, нажав на курок нынче вечером, доказал, что у него есть силы вступить в бой. Может, Марк смоет свои грехи кровью нечестивцев, которых поможет уничтожить.

Приняв решение, Карл достал из жилетного кармана три подготовленных патрона и положил на стол. Они поблескивали в свете лампы, как крошечные ракеты.

– Срань господня! Серебро!

– Да.

Марк провел пальцем по головке пули и взвинченно рассмеялся.

– Ты пытаешься сказать, что охотишься на вервольфов?

– Да.

Во внезапно наступившей тишине тиканье кухонных часов прозвучало неестественно громко.

«Старикан сошел с ума. Из последнего ума выжил. Вервольфы. Он чокнутый».

И тут Карл начал говорить. О том, как поздней весной он наблюдал за птицами и случайно впервые увидел перекидывание вервольфа. Как остальные превращения он отслеживал уже умышленно. Как распознал порождение дьявола. Как понял, что именно поэтому никто из проклятой семьи никогда не входил в божий дом. Осознал, что они не божьи создания, а сатанинские, посланные Великим Обманщиком, чтобы распространить тьму на земле. Постепенно пришел к пониманию того, что нужно сделать.

Их следовало отправить обратно в ад. И отправить в том виде, который не был бы насмешкой над образом божьим. Это надо сделать тайно, под покровом ночи, чтобы Повелитель Лжи не попытался его остановить.

К своему удивлению, Марк понял, что верит дяде. То была самая странная история, какую он когда-либо слышал, но в ней явно имелась доля правды.

– Вервольфы, – пробормотал он, качая головой.

– Создания лукавого, – подтвердил дядя.

– И ты их убиваешь?

«И этот человек считает, что есть бургер – грех».

– Я отправляю их обратно к их темному хозяину. Демонов по-настоящему нельзя убить.

– Но ты посылаешь их обратно серебряными пулями?