Паранойя. Маскарад

Глава 9.

Трансцендентный кошмар.

Сине-красные всполохи прорывались через мои воспаленные веки. Я не хотел открывать глаза, не желал видеть ритуал, который мне уже надоел. Полицейские мигающие фонари под дождем, желтая лента, натянутая вдоль входа в метро, носилки с белым полотном на теле. В этот раз я был участником процесса, а не наблюдателем. Я приоткрыл глаза, окидывая взглядом оцепление, полукруг безучастных наблюдателей, офицеров, что бежали под дождем к патрульной машине.

Всё было как в тумане, в замедленной съемке, лениво и скучно.

Я сидел на заднем сидении полицейского седана, приоткрыв дверь и курил. Хорошо хоть наручники на меня не нацепили. Меня уже допросили, два или три раза задавали одинаковые вопросы, уходили, возвращались, опять спрашивали… Когда вопросы закончились, ко мне потеряли интерес. Я мог бы уйти, но не хватало сил.

Носилки с телом Тони скрылись в машине коронера. Хотелось отвести взгляд, но я заставил себя смотреть, будто бы мне не хватило картины на станции.

Залитая красным кафельная стена, с кусочками черепа на плитке, изогнутое, бьющееся в конвульсиях тело, развороченный череп моего друга…

В поле зрения влез огромный светящийся шар фонаря, – кто-то ослепил меня, направив свет прямо в глаза. Чужая рука схватила меня за кисть, нащупывая пульс.

– У вас сильный шок. Сейчас я сделаю укол. – Послышался мужской голос, что исходил из белого шара.

– Иди к черту, отстань от меня. – Я оттолкнул медика. – Я в порядке.

– Эй, отстань от него. – К нам подошел детектив из участка, имени его я не помнил. Прячась от дождя под зонтом, он наклонился ко мне. – Влад, ты как?

– Не очень хорошо. – Ответил я.

– Мы соболезнуем тебе. Скажи, ты знаешь, зачем он это сделал?

– Нет. До сих пор пытаюсь понять.

– Влад, держись, хорошо? Завтра сможешь в участок прийти?

Я кивнул. Детектив не сказал о том, что не рекомендует мне покидать город только из вежливости. Я главный свидетель и пассивный участник самоубийства. И единственный, кто находился в зале кроме убитого. Не нужно быть сыщиком, чтобы сложить два и два.

– Хорошо. Друг, мы рядом...

Он сказал это, стараясь придать мягкости голосу, но фраза всё равно прозвучала угрожающе.

Апатия, депрессия, паранойя, – три музы, терзающие сейчас остатки моего сознания. Сложно описать, что я конкретно чувствовал. Взгляд застревал на мелких деталях, таких как пряжка ремня или пятно крови на рукаве. Снедала беспомощность, невозможность изменить что-либо, неведомо откуда навалившаяся тяжесть в конечностях. Наверное, со стороны я выглядел жалко, – осунувшийся, спрятавшийся в машине человек с каменным выражением лица и “взглядом на две тысячи ярдов”.

Но помимо полной пустоты и упадка, я чувствовал разгорающийся огонек злости. Это был единственный источник энергии, что меня питал, как батарейка в желудке игрушечного кролика. Огонёк тлел во мраке всё это время, но сейчас в пламя упала гора благодатного хвороста, и никакой дождь не мог сбить этот жар. Потрескивая, костер разгорался, обдавая меня волнами тепла, безумия, злобы, дикой и необузданной ярости. Но этот костер горел на могиле, в склепе, который я лично замуровал, в том числе и от себя. Я не имел права открывать его и тревожить мертвеца, ведь тот, кто спал под горящим надгробием не должен был проснуться.

Я накрыл угли вуалью сожалений и болью. Не сейчас. Я откопаю тебя, только если другого выхода не будет.

– Детектив, езжайте домой. Здесь мы закончили. – Ко мне подошёл один из судмедэкспертов.

Я кивнул и вылез из полицейской машины.

***

Машин на дороге было мало, возвращался я уже за полночь. В подлокотнике была початая бутылка Джека, дворники не справлялись с водной пленкой, ехать приходилось включив дальние огни, иначе стена дождя перекрывала обзор.

Я размышлял о том, что заставило моего напарника пустить себе пулю в голову. Он был слишком жизнерадостным человеком, весьма упертым, чтобы просто так сдаться. Гипноз? Шантаж? Препараты? Скорее всего, его накачали той же дрянью, что и меня, но гораздо сильнее. Значит, анализ крови должен выявить этот факт, однако полиции я больше не доверял.

Они скроют это, я знаю.

Люди Альберта спрячут результаты, уничтожат, попытаются доказать, что Тони сам на это пошел. Я должен опередить их, приехать пораньше с утра и забрать результаты самостоятельно. Да, именно так я и сделаю.

Из магнитофона автомобиля послышался какой-то писк, тихо играющая музыка сменилась помехами в эфире. Чертова гроза. Я, наверное, забыл его выключить, будучи в ошеломлении после смерти Тони. Теперь же шипение привлекло моё внимание. Я попытался выключить радио, но промахнулся кнопкой и нажал на авто-скан, приёмник тут же нашел другую волну и из колонок прозвучал уже знакомый голос ведущего.

– Фильм собрал большую кассу в Азии и только положительные комментарии критиков, поэтому, друзья мои, лучше уже сейчас покупать билеты в кино, чтобы потом не толпиться в очередях в день премьеры, которая назначена на следующую среду! Что, согласитесь, неплохо, учитывая, что на этой неделе все развлечения связаны лишь с МаскарадоМ. Для всех, кто только подключился, повторяю, – я Энди Рэйн, человек дождя, и я обожаю ночные эфиры! А сейчас я удалюсь на время, нас ждет небольшая музыкальная пауза…

Радио замолчало, в эфире была тишина. Странно, даже помех не было слышно. Возможно, ведущий забыл поставить музыку?

– Но сначала я хочу обратиться к слушателям, – радио заговорило также резко, как и заткнулось, – а вернее, только к одному слушателю. Меня попросили передать ему сообщение в эфире, странно правда? Но это очень важное сообщение, для поднятия духа, этому парню сейчас не помешает поддержка и друг, ведь сегодня он уже лишился напарника, правда, детектив Ковач?

Меня передернуло. Этого не могло быть, но это происходило, ведущий обращался ко мне. Это не что иное, как слуховая галлюцинация. Я приоткрыл окно, впуская холодный воздух в салон, стараясь дышать размеренно и глубоко.

– Влад, ты слушаешь?

Я молча вел машину, перестроившись в правый ряд, на случай если мне станет дурно и придется остановиться. Неприятная ситуация – оказаться за рулём ночью на магистрали, под проливным дождем и будучи неуверенным в своей адекватности. Но это лишь начало, правда?

– Влад, мы ждем. – Пробурчал приёмник. – Ждем, пока ты ответишь.

– Пошёл на хер. – Отозвался я.

– О, не нужно грубить, я просто выполняю поручение, дружище! Ты совсем спятил, если разговариваешь с радиоприёмником!

А что если это не галлюцинация? Что, если они пытаются убедить меня в том, что я псих? Они прослушивают машину, где-то спрятан жучок?

Я сумбурно начал искать хоть что-то напоминающее прослушивающее устройство, в подлокотнике, за зеркалом заднего вида, под приборной панелью, а в это время чертов Энди Рэйн всё не затыкался.

– Детектив, совсем скоро твои залитые алкоголем глаза увидят зеленый дорожный знак, знаменующий развилку впереди. – Вещали динамики. – Дорога налево, – в Вест-энд, приведет в твою квартиру и продолжит мучения. Дорога направо – на мост Гарольда, выведет тебя из города. Выбери правый маршрут, дружище! Я не Морфиус, чувак, да и таблеток тебе уже достаточно, но послушай моего совета, не веди себя как дурак. У тебя есть выбор, сейчас ты должен решить жить тебе или умереть. Дома тебя не ждет ничего хорошего, поверь. Если свернешь в сторону Вест-энда, знай, ты встретишься со своим напарником ещё до рассвета. Только вот он тебя не узнает, хи-хи… Ведь как узнать человека без лица?

Они хотят избавиться от меня. Я им мешаю, как и говорил Тони. Я один знаю правду, не забыл, не сдался.

– Они ждут тебя у твоей квартиры… Они ждут, Влад… Ты ходячий труп. Останешься и ты не жилееец. Останешься туут и тебе точно конееец! – Начал подпевать ведущий. – Ты даже не представляешь, что тебя там ждет, это неописуемо! Уезжай из нашего города, исчезни, убирайся, убирайся!

Я выключил радио. Ублюдок начал мне надоедать.

На пассажирском сиденье завибрировал телефон. Номер был скрыт, я решил не брать трубку. Это они пытались вывести меня из себя.

Телефон завибрировал опять, звонивший был очень настойчив. Я провел по экрану, и приложил смартфон к уху. В трубке послышалось шипение и треск, белый шум.

Некоторое время кроме фона ничего было не разобрать, но прислушавшись я уловил слабый голос, он становился громче и громче, пока я не смог различить слова.

– Влад… Ты здесь? – Спросил меня он.

Я сильнее сжал зубы и вцепился в руль так, что побелели костяшки пальцев. Звонил Тони.

– Не мучай себя, сделай как я. – Говорил он спокойно. – То, что тебя там ждет, мучение, агония, кошмар.

Он запнулся и я услышал странные и неприятные звуки, будто некто что-то жевал или чавкал в трубку. Мимо пронесся зеленый указатель, о котором говорил диджей.

– Возьми пистолет, прижми к виску посильнее и нажми на курок. Убей себя. Влад. Влад? Влад…

Его тембр стал напоминать собачий лай. Но он менялся, пока не превратился в разрывающий динамик громогласный вой, булькающее, хрипящее, бурлящее нечто, извращение над голосом моего мертвого напарника.

– Влад, Влааад, Влааа, Ваааа, Влааааад, ВЛААААА….

Не в силах это слышать, я отбросил от себя телефон и тут же резко увёл руль налево, чудом избежав столкновения с отбойником на развилке. Форд взревел, завизжали покрышки, с трудом вывернув руль, я удержал машину на мокрой дороге. Ещё бы чуть-чуть…

Как всегда в подобных случаях, выплеск адреналина произошел уже после происшествия, сердце застучало в ушах, дыхание сбилось и задрожали руки.

Впереди было лишь беспросветное облако воды и тумана в свете фар, неудивительно, что я пропустил развилку.

Самопроизвольно включилось радио, заиграла музыка, но и она была уродливой, больной, будто запись пропустили через мясорубку и поставили задом наперед. Голоса песни прерывались и завывали, вместо басов было слышно чавканье и хрипение. А потом он опять начал звать меня.

– Влад, Влад, Влад, Влад, Влад, Влад, Влааад, Влааааад, Влаааааааа….

Это будет веселая поездка. И очень длинная ночь.

***

Я подъехал к дому во втором часу ночи, уже пьяный. Радиоприемник я выдрал из панели с корнем, он никак не хотел затыкаться. Не сказать чтобы это помогло… Но к концу пути я уже почти привык к этому повторяющемуся вою. Хотя, кого я обманываю, к этому невозможно привыкнуть, я был на грани.

С бутылкой в одной руке и пистолетом в другой, я стоял у подъезда, подставив лицо дождю. Я промок и замерз, но не боялся простудиться, ведь это могла быть моя последняя ночь. Перед смертью так хочется почувствовать себя живым.

Ладно, к черту. Я глотнул из бутылки и вытер рот рукавом. Вперед.

В подъезде было тихо, мерцала лампочка, было накурено. К лифту я не пошёл, мне хватило фантазии представить, что они могут сделать. Я видел, как лифт застревает, через встроенные динамики включают тот вой, что преследовал меня в машине… Нет, лучше пройдусь.

Я медленно, стараясь двигаться бесшумно, поднялся на свой этаж, открыл дверь в коридор, осторожно ступил на темный ковер… Квартира 75, 78, 76… Мои апартаменты под номером 86 были всё ближе и ближе.