Прежде чем ты меня убьёшь

Глава 26. А Дьявол бы так бы смог?

Просыпалась и засыпала я от толчков дровосека. Он то возвращал меня к жизни, то снова кидал в не забытьё. И так по кругу, как будто я вернулась с отравлением в детскую поликлинику и жила от клизмы до клизмы.

Но тут ситуация явно была хуже, ведь моё тело не лечилось, а терпело вечные страдания…

…– Так, сегодня 1-й день…

…– 2-й день…

…– 3-й день…

…– 4-й день…

…– 5-й день… «Ой, что-то я устал, не могу больше. Что ж, придётся отдохнуть и начать сначала, ничего не поделаешь» – слышала я время от времени.

Я кричала и просила остановить это, но дровосек мог предложить мне только тазик, куда я блевала время от времени, когда меня уже совсем сильно укачивало.

В эти дни я совсем ненавидела свою жизнь, моля просто о смерти.

Но её не было.

К счастью, сильные наркотики помогли мне привыкнуть первое время, окуная меня в какую-то странную прострацию, но все было лучше, чем реальность.

Не знаю, сколько прошло так времени, но этот изверг начинал сначала как минимум три раза. В перерывах между этой экзекуцией я находила в себе немного сил подумать, что будет дальше и когда это закончится.

Я боялась даже посмотреть, во что превращается моё тело, не сумев себя заставить опустить взгляд. Мужчина, конечно, отводил меня в туалет и душ, переставляя свой член в другое отверстие на это время, но от этого легче не становилось.

Это было бы мерзким, если бы я уже не привыкла ко всему этому.

И это просто за то, что попыталась его накачать наркотиками, на которые у него был иммунитет.

– А ты крепкая и выносливая однако, – похвалил меня вдруг он, застыв на какое-то время взглядом на мне. – Честно говоря, никогда не встречала ещё такую.

Я равнодушно на него посмотрела. У меня не хватило даже сил съязвить в ответ, и я отвернулась, продолжая мысленно про себя молиться в надежде познать скоропостижную смерть.

– Ладно, – выдохнул он. – Я что-то слишком большие кресты на твоём теле нарисовал, не хватает места, продолжу как-нибудь в другой раз. Ну, думаю, суть ты поняла, да?

Я облизала пересохшие губы. У меня было огромное желание его послать, но голос не слушался меня, ведь, кажется, я стёрла горло своими криками.

Найдя в себе силы, я перекатилась на свою сторону кровати, накрыв себя одеялом и сразу же уснув.

Больше он, как и сказал, ко мне не притронулся.

Я не знаю, сколько я так пролежала, то возвращаясь в реальность, то засыпая, но, в конце концов, я отдохнула достаточно, в один момент поняв, что больше спать я не хотела.

Какое-то время я просто лежала на кровати, вспоминая банальные вещи такие, как «кто я?», «где я?», «как долго я тут?».

Также еще меня интересовал вопрос с моей беременностью, хоть и сама дожить до этого момента я и не надеялась, но, вспомнив, что во время сильных стрессов, которым я подвергалась, зачать ребёнка будет почти невозможно, я немного расслабилась. Месячные продолжали идти, хоть и с задержкой, а большего мне и не надо было. Также я не исключала, что проблема была в мужчине: может, он тоже был бесплоден. Учитывая, что у него за все его годы жизни не было детей, такой процент существовал.

Выдохнув, понимая, что мои мысли мне вовсе не нравились, однако жить как-то дальше надо было, я отправилась в ванную. Набрав в себе сил, я посмотрела на себя в зеркало, не веря, что это была я.

Всё тело, начиная от шеи, заканчивая икрами, было в маленьких крестах, вырезанными по коже. Скорей всего, потом будут маленькие шрамы по всему телу на всю жизнь.

Также я не забывала про свои волосы-мочалку, отсутствие 4 зубов и ногтей. Сев на пол, я банально расплакалась, даже не взирая на тот факт, что жалость к себе я презирала еще больше, и легче от этого мне не должно стать.

В какой-то момент голова от истерики заболела настолько, что я не хотела больше плакать. Завесив стекло тряпкой, я привела себя в порядок и вышла в комнату, прокручивая в голове, как бы мне от этого не было тошно, последние события.

Я, к счастью, вспомнила, что у меня всё еще были спрятаны зажигалка и банка керосина. Покопавшись в вещах, я нашла их спрятанных в мишке и, не выдержав, поцеловала.

Облив керосином все найденные мной газеты и взяв спички, я принялась ждать дровосека.

Что ж, кажется, он довёл меня настолько, что я готова была рискнуть. Возможно, он окажется быстрее и потушит пожар, однако других идей у меня не было.

Он довёл меня настолько, что я готова была рискнуть всем, что у меня было и не было.

Стояла я очень долго. У меня затекло всё тело, но моя идея и надежда были выше всего этого, поэтому, кажется, какая-то неведомая мне сила внутри помогала держать меня на плаву. Пока его не было, я повторяла про себя заученный текст условия сбережения мной газет от уничтожения.

Дверь наконец открылась, показывая мне дровосека. Вместе с ним зашёл и холод, который был очень похож на осенний.

Я пропустила эту мысль мимо центра размышлений, понимая, что она вызовет во мне только ещё больше уныния и грусти.

Также я заметила, что дверь он все-таки избавил от забитых в неё досок.

– Стой, где стоишь, если не хочешь потерять свои… ценные газеты – прохрипела я, включая зажигалку и проговаривая ему мой текст.

Мужчина удивленно раскрыл глаза, медленно закрывая за собой дверь.

– Ты как так быстро отошла? И еще и начала ходить.

Я покачала головой.

– Не заговаривай… мне… зубы… мои оставшиеся… зубы.

Дровосек помолчал.

– Ты не успеешь это сделать.

Я усмехнулась.

– Проверим?

Мужчина сощурился.

– Даже если я откажусь и ты их спалишь, ты хоть понимаешь, что тебе некуда отступать?

Я моргнула.

– Но тебе важны эти газеты, разве нет?

Мужчина расслабленно облокотился на стенку.

– У меня есть ксерокопия. Ты зря стараешься.

– Да? -улыбнулась я, поднеся огонь ближе и наблюдая за его реакцией, с удовольствием отметив, что он заметно напрягся. – Тогда чего переживаешь?

Дровосек поджал губы.

– Что ж, давай проверим, но учти, что еще одно моё наказание ты вряд ли выдержишь, особенно, если спалишь мои газеты.

Я махнула рукой.

– Надеюсь, я максимально усложню тебе… жизнь. Поверь, само осознание этого… для меня будет достаточно – докашляла я остатки слов, чувствуя буквально эйфорию. Да, месть – это плохо, но приятно.

Мужчина жестом пригласил меня сделать желаемое.

– Точно? -спросила я на всякий случай.

– Точнее некуда.

Я выдохнула, кидая спичку в газеты и отходя на два шага назад. Безусловно, пожар был почти сразу потушен, однако несколько страниц успели вспыхнуть и испортиться.

Дровосек повернулся ко мне с почерневшим взглядом.

– Оно того стоило?

Я слабо улыбнулась.

– Вполне.

Мужчина покачал головой.

– Нет, ты еще не поняла, во что влипла, – помолчал, в один момент вдруг улыбнувшись. -Можешь сейчас посмотреть в окно и убедиться, что и тем, кем ты меня считаешь, я тоже являюсь.

Я нахмурилась, явно не понимая, о чём шла речь.

Через несколько секунд мужчина вышел, и я, не выдержав, подошла к двери, приоткрывая.

Господи, сколько я не была на улице… какой чистый свежий воздух, хоть и прохладный. Листья на улице уже желтели и опадали.

Прямо сейчас я должна была учиться в крутом вузе.

Дровосек, тем временем, притащил, о господи, дерево и начал его рубить по частям.

Неужели он… знает, что я зову его…дровосеком? Но откуда? Я проговорилась, когда была в бреду?

Однако эти мысли были вытеснены другими: что он делает? И зачем?

Через несколько минут всё стало понятно само. Он построил огромный крест, уходя куда-то в лес и возвращаясь так же быстро, но раскидывая при этом куски мяса.

– Осталась только ты, – сказал он, доставая верёвку и направляясь ко мне. – Если ты еще не поняла, я построил для тебя штуку, на которой тебя съедят какие-то хищники. Мертвечина приведёт их к тебе, кто бы это ни был. Я закинул разных хищников в лес, как волки, лисицы, гиены, вороны, ястребы. Кто первый пожалует, того ты и будешь. Если повезёт и ты освободишься раньше, можешь быть свободной, я, как и обещал, тебя не держу, однако помни, кто тебя ждёт в лесу.

Я машинально откатилась, но дровосек схватил меня и потащил к «алтарю».

– Я могу попросить… тебя этого не делать?

Мужчина покачал головой.

– Сейчас – нет.

– Но… ты же сказал, что не убьёшь меня… женщин не убиваешь же – промямлила, не узнавая свой голос и путаясь в словах.

Дровосек усмехнулся.

– Я за всё это время вдоволь тобой наигрался. Ты мне надоела. Можешь получить то, что так долго вымаливала.

– Я хотела… быструю смерть.

Он пожал плечами.

– Может, она и будет, – сказал, привязав меня к деревянному столбу руками и ногами, отходя. – Не знаю, сколько у тебя времени, но ты и сама знаешь – лес небольшой, всё рядом. Советую начинать прямо сейчас – добавил и, обтерев меня мертвечиной, ушёл, закрывая за собой дверь.

Я, плача в который раз, начала шевелить руками, однако дровосек слишком туго меня привязал. С моими силами я тем более не могла с этим справиться.

Глаза, тем временем, нервно следили за дорожкой из мяса, то и дело постоянно к ней возвращаясь.

Я продолжала бороться, кажется, выходя за пределы своей кожи. Голова болела от давления, а всё остальное тело будто ломалось, но постепенно я пришла к мысли, что лучше все-таки сфокусироваться на одной конечности и её терроризировать силой, чем вливать энергию во все сразу. Ноги, кажется, были привязаны менее крепко, поэтому на них я и решила сделать акцент, вернее, на правой.

Удивительно, но спустя несколько минут мне удалось освободить её. Это воодушевило меня, ведь это оказалось возможным, и я начала бороться со следующей, на какое-то время забыв, что существует опасность со стороны леса. Однако я, сильно потянув, неожиданно освободила правую руку, чувствуя, что я сделала это точно из своих последних сил.

Отдышаться мне не дал звук воя. Господи, это были волки? Я, забыв про усталость, вновь приступила к работе не меньше, чем с удвоенной силой, но это не помогло: неожиданно на горизонте показались вороны. Пока они летели, я еще раз дернулась со всей мощи, которая у меня была, но это не помогало. Удача вполне ожидаемо отвернулась от меня.

Пока они клевали мясо, я судорожно пыталась сообразить, что делать дальше. Я посмотрела под ноги, обнаружив под собой мясо. Ухватив пальцами ноги кусок, я слегка подкинула его себе в руку и обернула вокруг верёвки ещё не освобожденной руки, а для такой же ноги я придерживала болтающейся, не имея, к сожалению, возможность её обернуть.

Ожидание тянулось в часы.

Послышались еще какие-то странные звуки из лесу, которые были уже ближе, вынудив меня буквально вспотеть. Однако угроза существовала и совсем рядом, буквально ко мне подкрадываясь. Я готовила себя к тому, что это будет больно, но всё могло быть ещё хуже: даже не знаю, что было бы, если бы это были гиены или ястребы.

Когда очередь дошла и до меня, я притаилась: если всё пойдет по плану, то вороны помогут мне выклевать верёвку и освободить меня, но это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, где еще, плюс ко мне, было трудно придерживать мясо одной ноги другой, которое то и дело норовилось сползти.