Прежде чем ты меня убьёшь

–А первым кто был? – не выдержала я, спросив.

Мужчина усмехнулся.

–Франц Иосиф 2, будущий, на тот момент, князь Лихтенштейна. Мы крепко с ним подружились на базе общих интересов, как греческий язык, например, когда я приехал в его страну с особым делом, в общем, долгая история. Мы как-то поспорили с ним, что он не сможет выпившим правильно кастрировать собаку. Однако он попросил перенести спор на завтра, аргументируя это усталостью. Я согласился, не задумываясь о том, что тут мог быть подвох. Когда я пришёл на следующий день, он сказал, что уже выпил. Но я, конечно же, попросил доказательства, на что он пригласил врача, который взял у него на экспертизу кровь, выявив при мне в ней алкоголь каким-то новым для меня изобретением. Что ж, это не перечило пари, и князь провёл успешно операцию. Конечно, я знал, что алкоголь выветривается 2-3 дня из организма, поэтому он мог выпить вчера, проспаться и быть вполне нормальным для операции, но я не следил тогда за последними достижениями науки, ведь до этого я лично не знал, как официально это доказать, а так как он хорошо знал мои интересы, решил этим воспользоваться. Так я и проиграл.

Я улыбнулась.

–И что князь тебе придумал в качестве наказания?

Дровосек усмехнулся.

–Он хотел покататься на мне прилюдно, как на лошади, рассчитывая показать, какой он остроумный, но тогда я просто взял и усадил будущего князя к себе на колени, изображая лошадь публично так, стуча ногами, как копытом, и временами подкидывая его на себе, не забывая подражать звуками животному, ведь в желании не было оговорено, где именно он сядет, видимо, рассчитывал по умолчанию на спину и забыл это указать, ведь особо маленьких детей садили на колени и это тоже считалось за имитацию езды на лошади, поэтому так я ему и отплатил, где после такого многие могли посчитать, что он был геем. Франц отказался от своего желания почти сразу, поэтому это не пошло в массы. Тогда еще, когда я вернулся в те края, я узнал, что у него было 5-ро детей. Возможно, кто-то разболтался об этом, поэтому Францу приходилось хоть как-то частично это опровергать, я не знаю. Я с ним так и не поговорил, он умер раньше – с какой-то особой грустью сказал он, помолчав.

Я вздохнула, подумав, что бремя бессмертности и впрямь тяготит: видеть, как умирают твои близкие, а ты остаёшься один, наверное, не самое простое испытание. Если даже Анфиса умирала на моих руках и меня это подкидывало, не говоря уже о мысли, что умрёт Деви или кто-то из моей семьи.

Желая его отвлечь и заодно себя, я спросила:

–А что было дальше?

Мужчина кивнул.

–Да, дальше… дальше я подумал, что было бы все-таки глупо тебя отпускать, учитывая, какой интересной ты сделала мою жизнь. С тех пор, как за мной охотятся мистеры Архандели всякие, я стал осторожнее выбирать женщин, но многие из них всё равно оказывались примитивными шпионками, с которыми я не спешил спать, зная, что они могли быть чем-то больны. И я дал знак, что лучше таких мне не присылать, делая их жизнь адом, где они сами потом совершали суицид. Единственная, кто устояла, – эта ты -молодая умная красивая девушка, -выдохнул, посмотрев на меня с восхищением. -Ты боролась так отчаянно и без всякой морали, что сложно было это пропустить из виду. Я не ломал тебя специально, но я должен был как-то тебя укротить, чтобы ты была помилее, но кто знал, что твой порог выносливости намного выше, чем не просто у молодой девушки, а даже человека в принципе.

Я смущенно улыбнулась.

–Да, вот так, – сказал, рассматривая моё лицо какое-то время. – Когда я прогнал тебя спать в подвал, в то время как я тебя вернул обратно после игры, я, дождавшись, когда ты уснёшь, хоть и на траве, сразу уложил тебя в кровать, временами подсыпая тебе травы, чтобы ты бодрее себя чувствовала, но, перед тем как ты сбежала с собаками, подсыпал расслабляющие, чтобы твой организм излечился и отдохнул. Они и замедлили тебе ощущение времени, хотя прошло больше дней, возвращаясь к твоему вопросу тогда.

Я кивнула, удивлённо на него посматривая.

– Ты столько всего рассказал… и бесплатно? -спросила, чувствуя, как мой собственный голос дрожит.

Мужчина молча осмотрел меня.

– Да, просто так.

Я изумилась, но заставила себя промолчать.

Дровосек, немного посидев со мной, ушёл на кухню, а я продолжала смотреть в окно, понимая, что ливень явно ещё будет идти долго: в тучах не было просвета, по окну безустанно громко стучала вода.

По такой погоде, если я дома, обычно сплю, но сейчас мне хотелось дальше сидеть и пить чай.

Когда я повернулась, желая узнать, чем занимается мужчина, обнаружила, что он строит спичечный современный дом «со всякой техникой». Такой, о котором я тогда говорила ему на пляже.

Улыбнувшись, я решила присоединиться к нему, молча строя задуманное вдвоем до самого вечера и понимая, что нам было комфортно и в тишине.

Яков удивил меня тем, как ловко и умело он сделал то, в чём я бы и хотела жить, будь он побольше. Он сделал то, что при нормальных условиях я наверняка строила бы месяц или даже больше.

– Невероятно… -не удержалась я, прокомментировав.

Мужчина польщенно улыбнулся.

– Так… мне строить такой же побольше?

Я помолчала, уже желая сказать ему «да», однако мой рот не смог этого сделать, хуже того, даже мысленно не сумев толком объяснить причину сего.

Неужели мои обиды были сильнее будущего счастья? Я так слаба, что не могу двигаться дальше?

Яков, вопреки всему, положил свою руку на мою.

– Ничего. Ответишь мне, когда сумеешь. Я подожду.

Я благодарно улыбнулась и, не задумываясь, в ответ нежно сжала его ладонь, чувствуя его заботу о моих чувствах.

К слову, дождь не прекратился и тогда, поэтому мужчина решил отменить свои дела, оставаясь дома и распивая со мной чай. Позже я узнала, когда Яков чихнул, что он… простудился.

На мой удивленный взгляд мужчина улыбнулся.

– У меня ослаб иммунитет, когда я делал операцию Анфисе. Я очень сильно нервничал, а пить нельзя было, да и не спал толком эту неделю. Мои травы не успели пока полностью восстановить мне иммунитет, а тут я ещё сильно промок.

Я помолчала, мысленно отметив, что это было довольно заботливо с его стороны: зная всё это, он отдал мне своё пальто.

– Что я могу сделать? Может, за травами сходить? Суп сварить?

Мужчина улыбнулся.

– Суп был бы кстати.

Вечер я потратила, чтобы приготовить бульон, а ночью – просыпалась и трогала лоб, отмечая, что Яков был чуть теплее обычного, однако мужчина спал всё тёмное время суток, чего раньше я не наблюдала.

Это было… странным, но я и вправду за него переживала, не смотря на всё произошедшее ранее…

Утром он ушёл, почувствовав себя лучше, но к обеду вернулся. До этого времени во мне дрались две сущности: первая хотела его предупредить о ракете, вторая – промолчать, ведь я всё ещё хотела свободной жизни.

В конечном счёте, я решила просто уйти в спортзал, пустив всё на самотёк.

Пусть будет как будет.

Однако заниматься на тренажёрах не было настроения, зная, что мужчину ждёт, поэтому, выдохнув, я приняла решение предупредить его как можно скорее, начиная бежать и оставляя на потом разговор о том, что я об этом всё-таки знала, но…резко раздавшийся взрыв остановил меня, вынудив упасть на пол. Я посмотрела на время, удивившись, что они решили закинуть её на 5 минут раньше, пока не вспомнила, что говорила о «погрешности». Почти сразу на улице, тем временем, послышались какие-то выстрелы с разных сторон в хаотичном порядке.

Подождав несколько минут, я открыла люк и осмотрелась: дома не было, зато сидел Яков за какой-то дощечкой и кидал какие-то бомбы в лес за опушку.

Увидев меня, он сказал:

– Спрячься! Быстро!

Так и поступив, ведь под выстрелами было слишком небезопасно бежать и неизвестно, будет ли мне лучше у мистера Арханделя, я принялась ждать. Минуты тянулись в часы, но, в конечном счёте, мужчина спустился быстрее, чем я предполагала. У него была вся нога в ожогах, он сильно хромал.

Подбежав, я, пустив свою футболку на тряпки, перебинтовала, как только смогла. Яков меня направлял, так что я справилась довольно шустро.

– Я их… всех истребил, они еще долго не пожалуют, это точно, но… я чувствую себя так дряно. Ты… можешь уходить, как и хотела… еще с самого начала… теперь там безопасно для тебя… мистера Арханделя больше нет.

Я нахмурилась.

– Ты о чем?

– О том. Я… я не смогу быстро передвигаться пока… чувствую себя слишком хуёво, давно не болел, не успел… отбежать далеко на время взрыва, а теперь ещё и нога. Так что…так что теперь ты можешь от меня уйти, и я тебя точно не догоню.

Я заколебалась.

Это был тот самый шанс, за который я так отчаянно боролась, но, видя, как мужчина, возможно, умирает прямо на моих руках, что ещё больше добавляло мне ужаса, мне неожиданно стало… страшно за его жизнь.

А вид его ноги и вовсе меня съежил.

Не знаю как, но обиды как-то вмиг ушли на второй план, по крайней мере, пока ему не станет лучше. Это всё было заменено… жутью, которая была продиктована реально возможной смертью мужчины.

Постелив ему в спортзале, я вышла наверх поискать, что осталось. Я нашла антисептик, немного еды и пару статуэток.

Дома больше не было, как бы странно это не звучало для меня. Моя мечта сбылась, и я была свободной, но отчего-то счастливой я себя не чувствовала.

Возможно, Яков был прав: меня ничего сильнее не обманывало моего же мнения… видимо, позволю себе добавить, пока реальность не столкнёт меня с чем-то более жестоким, заставляющим меня забыть свои же заблуждения вместе с уязвлением от горького с ним, как бы тяжело это ни было, в любом случае, не давать пока своим эмоциям ослеплять меня и моё будущее.

Вернувшись, я поухаживала за Яковым, ложась рядом, отметив, что и сама дрожу, нервничая.

Яков пошевелился и закашлялся.

– Я думал… ты ушла.

Я положила руку ему на грудь:

– Думаю, я ещё долго не смогу тебя простить за всё… я думаю, что имею право обижаться, ведь ты не сможешь отменить мои слёзы, переживания, потраченные нервы, дни в заточении…

– И ты пришла… мне всё это припомнить? Напоследок… так сказать?

Я слегка его толкнула, однако даже от этого он скривился.

– Ты помолчать можешь? Я просто сказала, что мне нужно немного больше времени, а, может, даже и много, поэтому… как только ты поправишься, я согласна на операцию и вечную жизнь… с тобой, – помолчала, переводя дыхание, почувствовав всё же небольшую тяжесть от сказанного, и осмотрела подвал, – пусть даже если мы будем жить в каком-нибудь сарае, я не против.

Мужчина тепло улыбнулся.

– Даже не мечтал услышать эти слова от тебя, но… моя Тея, как бы я не хотел следовать твоим словам, в сарай мы точно не переедем. Когда я поправлюсь, у нас будет дом не меньше, чем «со всякой техникой».

Я, усмехнувшись, видя, что он не теряет юмор даже в такие моменты, легла на него, закрывая глаза.

– Спасибо – тихо сказала, не сумев сделать это громче, но он, всё же услышав, нашёл и слегка сжал мою руку.

Уснули мы также вместе, ещё не зная, что участок, на котором мы позже построим свой дом, только что выставили на продажу, как будто Вселенная услышала наш мощный сигнал и не смогла не пойти к нам навстречу.