Прежде чем ты меня убьёшь

Моему удивлению не было придела. Она лежала вся в трубках, рядом с медицинскими инструментами, лекарствами, еще какими-то подобными штуками.

Сев возле ее кровати, я заметила, что подруга спала, однако, посидев немного, раздумывая о том, уходить мне или нет, она решила эту проблему за меня, тихо позвав:

– Тея… Тея… это ты?

Я кивнула, сразу обернувшись.

–Да… я здесь. Господи, Анфиса, что происходит?

Она прокашлялась.

–Лейкемия… скоро умру, – криво усмехнулась. – Именно поэтому…я не говорила вам… с Деви… что я поступила… я не поступала… потому что даже первый семестр не окончу… не доживу… ты знаешь, я не люблю неоконченные дела.

Я слабо улыбнулась.

– Да, знаю. Поэтому, догадываюсь, ты и взбесилась тогда, решив придумать спор.

Анфиса закрыла глаза, пустив слёзы.

– Мне очень жаль.

Я взяла её за руку.

– Всё в порядке. Ничего страшного, я выжила, это главное – сказала, не в силах на неё обижаться. Да и, в конце концов, победила мысль, что винить за это всё я могу только себя.

– Отлично выглядишь… какие красивые у тебя побрякушки… да и сама ты… какой вон представительной стала.

Я мысленно поругала себя за то, что все-таки их надела. Некрасиво получилось. Возможно, я и теперь была успешнее её в каком-то смысле, ведь я выжила у бессмертного каннибала и, явно нравясь ему своей ёбнутостью, могла получить всё, что захочу, но эта мысль меня не радовала вообще. Не таким способом и ценой я хотела достичь успеха.

– А, это… да, неважно. Подарил… парень, это я не сама заработала.

–О, – оживилась она. – А ты начала принимать подарки… от мужчин?

Я усмехнулась, закатив глаза, понимая, на что она намекает.

–Нет, просто неудобно было отказывать. Недавно отмечали… годовщину, хотел, чтобы я это запомнила… и вот.

Она слабо улыбнулась.

– А как… учиться в университете? Тем более, в таком престижном?

Я опустила глаза в пол.

–Не знаю, я тоже не училась… не получилось. Решила… дома сидеть, быть домохозяйкой.

Анфиса нахмурилась.

– Непохоже на тебя.

Я кивнула.

– Ну… непохоже, чтобы и ты лежала на кровати с каким-то медицинским оборудованием.

Она отрывисто рассмеялась.

–Это… правда… да… да, – сказала, закрывая глаза, а потом снова открывая. -Извини меня…если что…за всё. Чувствую себя… паршиво… скоро сдохну… точно.

Я поджала губы.

–Не говори так.

–Это ведь тоже правда.

Я нахмурилась, готовя уже длинную речь, но она так и осталась только в моих мыслях, ведь в комнату зашла мама Анфисы.

–Девочки, хотите поужинать?

Я повернулась к подруге. Она кивнула.

–Да, спасибо большое.

Так мы и уселись втроём. У Анфисы не было отца или братьев с сёстрами, поэтому мы вполне поместились в её комнате.

Мы ели, веселились, рассказывали истории из жизни и вели себя так, как это и было в мои школьные года.

Увы, это была очень хорошая иллюзия, ведь я знала, что рано или поздно мне придётся вернуться в тот мрачный дом.

И, самое главное, я не могу никому это рассказать, настолько рискованным была затея.

– Как бы я хотела… узнать побольше о… твоё парне… всегда интересно было, кто в твоём вкусе – сказала Анфиса, когда мы остались наедине.

Я кивнула, задумавшись.

–Ну… он интересный… вроде всё.

–Всё? – удивилась она. – А кем… он работает?

Я решила выбрать что-то безобидное, но правдоподобное:

–Он бизнесмен.

–Круто, да.

Я пожала плечами. Лучше бы мой парень был каким-нибудь учителем.

Я ненавидела прощания, поэтому, кивнув ей, сказав, что всё будет в порядке, я ушла, также поступив и с её матерью. Она расплакалась на моём плече, сделав мою жизнь ещё более невыносимой.

Мои 3 часа еще не прошли, но злить дровосека не хотелось, поэтому, на всякий случай, я вышла на 5 минут раньше.

Однако ко мне сразу же подошёл какой-то мужчина в костюме, попросив отойти с ним немного подальше.

– Я от правительства, меня зовут мистер Дирейт. Хотел с вами поговорить, мисс Линан.

Я нахмурилась.

– О чём? Если что, я предупреждаю, буду кричать.

Мистер Дирейт, по его словам, кивнул.

– Уверяю вас, я пришёл помочь. У меня мало времени. Мисс Линан, через 2 недели, если точнее, 18 дней, исключая этот, мы планируем запустить что-то наподобие баллистической ракеты малой дальности в его дом, однако не слишком большой по радиусу поражения и мощной. Но есть проблема: мы не всегда можем отследить его передвижения, он слишком быстр и непредсказуем, а ракетами мы не можем размахивать направо и налево. Если вы скажите точно, когда он дома, мы нанесём удар и убьём его, освободив и вас. Только в это время вы должны где-то спрятаться, очевидно – протараторил он, поглядывая на время.

Я, выслушав, тряхнула головой.

– Так… мистер Архандель хочет его поймать и использовать, разве нет?

– Планы поменялись. Нашелся человек, который захотел дать огромную сумму, чтобы его убили, видимо, отомстить за что-то хочет. Поймать мы его не можем, поэтому решили навариться на этом. Вам также положена часть, если поможете.

Я пожевала губу.

– Но… и я не могу вам сказать, когда он дома. У него меняется график время от времени…он может и дома быть целый день, а может и не ночевать даже.

–Подумайте хорошо. Вы нам здорово поможете… и, убежденно полагаю, себе тоже.

Я начала судорожно соображать, анализируя все те дни, проведенные с ним, чтобы вычленить какой-нибудь алгоритм, но, увы, слишком вразнобой для меня всё это выглядело.

Однако…

– Подождите, конечно. Он всегда, чтобы не случилось, приходит на обед. Это с 12.30 до 13.30, погрешность 15 минут в обе стороны.

Мужчина просиял.

– Отлично, если это так. Я передам данные, но, на всякий случай, чтобы в правительстве не решили, через 18 дней в это время постарайтесь быть подальше, как только сможете.

– А… если вы в другой день или время нападёте?

– Это вряд ли. Ваши сведения для нас наиболее ценные, уверен, от них отталкиваться мы и будем – сказал и, кивнув мне, быстро исчез за углом дома.

Через минуту приехал дровосек.

Забрав меня, спросил:

– Как посидели?

– Хорошо.

На этом наш диалог закончился.

Оказавшись снова у него дома, я, раздевшись и приняв душ, всё ещё наслаждаясь своей внешностью, облегченно легла в постель.

Мужчина также не отставал.

– Ты не подслушивал разговор? – спросила я, мысленно напрягаясь. Не то, чтобы я ждала честный ответ, но хотелось послушать, что он ответит и с какой интонацией.

– Нет. Это твоё личное пространство. Захочешь – расскажешь.

Я повернулась к нему, решив пока не делать выводы из его слов.

– У Анфисы лейкемия. У неё мало шансов выжить. Ты… знал об этом?

Он кивнул.

– Да, проследил за ней. Я должен был понимать, с кем ты встречаешься… на всякий случай.

Я закатила глаза.

– Но разговор при этом не подслушивал?

Ответ последовал сразу:

– Она или её мать явно не представляют угрозы для тебя, зачем?

– А, ты с этой точки зрения… – выдохнула я, переворачиваясь на спину, помолчав.

Немного подумав о том, что неплохо бы закрепить как-то этот день разговором, раз «спасибо» я сказать не могу, начала монолог:

– Не знаю, всё ли тебе равно, но именно ей я проиграла спор и поэтому я здесь.

Хоть и было темно, но я чувствовала его взгляд на себе.

– Как это случилось?

– Ну… я поступила в один из лучших вузов мира, она засомневалась в том, что я сделала это своими силами, попросила доказать каким-то глупым поступком, то есть, пойти в лес и выжить там до утра. Ну… кажется, я выиграла спор, но… это всё было неважно. Всё это.

Повисла пауза.

– И ты до сих пор хочешь в этот университет?

– Да.

– Зачем? Обучение у меня наверняка лучше, чем в любом университете мира.

Я слабо улыбнулась.

– Студенческая жизнь всё-таки, общение со сверстниками, в дальнейшем – возможность построить карьеру.

– И кем бы ты хотела быть?

Я, не задумываясь, сказала:

– Биотехнологом.

Дровосек хмыкнул.

– Никогда бы не догадался с первого раза.

Я нахмурилась.

– Просто старалась не думать о ней, о невозможности учиться в университете, иначе совсем поникну… а кого бы ты назвал?

Мужчина помолчал.

– Сложно сказать. Думаю, детективом…в первую очередь. Ты вечно не уймёшься, и ты вечно куда-то лезешь копать.

Я дёрнула уголками губ.

– Мне так мама говорила.

Повисла пауза.

– Я могу тебе помочь с литературой и практикой. Биотехнология мне особенно близка.

– Почему?

Мужчина не ответил ни сразу, ни потом. Поняв, что я так и не дождусь ответа, закрыла глаза и уснула, надеясь, что завтра будет хотя бы не хуже, чем сегодня.