Прежде чем ты меня убьёшь

Глава 10. Без сомнений

Наверное, если бы меня увидела семья или Деви с Анфисой, они бы очень удивились факту готовки мною человека для трапезы каннибала, учитывая, что я вообще толком не умею даже нарезать и не смыслю ничего в кулинарии.

Однако в виду последних событий очевидным было то, что без жертв я не смогу убить похитителя и огородить общество от угрозы.

Всё, что оставалось мне после того, как я уже пыталась действовать по-своему, это принять правила игры и следовать им, хотя бы потому, что я ещё так не пробовала и не знаю примерные результаты, среди которых вполне мог быть и положительный.

По крайней мере, я пыталась себе это внушить, когда разделывала человека. Пару раз меня всё-таки стошнило в ведро, которое я рассудительно возле себя поставила, не смотря на то что у меня уже был близкий опыт с мертвечиной и всё как-то обошлось (пусть и под действием адреналина), зато после 6 часов попыток выяснить, что именно может быть приготовлено, надеясь, что дровосек не гурман, я всё-таки что-то слепила, похожее на блюдо с обычным животным мясом и салатами подле. Я также выложила свой вчерашний ужин в качестве десерта, всё-таки заставив себя съесть немного, дабы не давать ни малейшего повода для подозрений, как будто создавая непринужденную обстановку, где я тоже часть этого всего дома.

Возможно, я слишком заморачивалась, но осторожность не помешает.

Также я не забыла про револьвер, который мне явно повезло иметь теперь в своем распоряжении, но меня останавливал в его использовании тот факт, что стреляла я только в тире и очень давно, а также то, что я наверняка не открою сезон, пытаясь так его убить.

И были явно более меткие люди, чем я.

Подумав немного, ещё до своего решения приготовить Ильму, я решила отнести оружие сержанту Гарти в подвал, зная точно, что дровосек их кормит, а, значит, спускается вниз. Сам он предупредил, что будет далеко, где и мне казалось, что так много ножей и плотный ужин оставил тоже неспроста, скорее, как про запас. Возможно, это был и блеф, не знаю, но несложно было поверить, что уйдёт он сегодня далеко, как, например, с целью деактивировать мины, ведь, судя по словам дровосека, ближайшую от нас местность он уже очистил.

Да и это было замечательной идеей, если не лучшей, ведь явно будет наверняка неожиданно, если в него выстрелит человек, сидящий всё это время в цепях и явно не имеющий возможности достать оружие.

– В целом, да, я могу выстрелить, -согласился он, повертев револьвер в своих пальцах. – Я думаю, что могу пока спрятать его под ногой, надеясь, что мне хватит реакции и ловкости пальцев в нужный момент.

Я нахмурилась.

– Конечно, я не эксперт, но мне кажется, что это очень опасно держать заряженное оружие под коленом.

Он развёл руками, оглядывая параллельно и меня.

– Видимо, и ты чем-то пожертвовала. Тут очень темно, но, не взирая на это, даже я заметил, как ты побледнела с последнего раза, когда тебя видел. Хотел бы я спросить тебя, насколько всё плохо, но, думаю, у нас нет времени на долгие разговоры, да и внутри себя, мне думается, я знаю ответ.

Я молча кивнула, перебирая пальцы.

– Мне очень жаль, но я постараюсь всем помочь.

Сержант Гарт кивнул.

– Мы знаем. Тут каждый благодарен тебе, на самом деле. То, что ты сделала для Катерины, не дав ему её сожрать…невероятно, – помолчал, осторожно глядя мне за спину. – Но и, честно говоря, никто здесь ни на что уже не надеется. Против него выставляли и армию, и танки, и хитростью хотели победить… но ему всегда удавалось всё преодолеть, так что… даже если у тебя не получится, Тея, попробуй хотя бы выжить сама, а потом, если будут силы и смелость, расскажи про него правительству, может, о каких-то его слабостях, которые ты заметила. Это уже будет немало… вернее, впервые за всю историю кому-то удастся сбежать, – помолчал, вернув взгляд на меня. – Если я могу спросить тебя, конечно…он не сказал, что от тебя хочет?

Я, выдохнув, покачала головой.

– Нет… но почему вы сказали “если могу спросить?” Вы думаете, я что-то от вас скрываю? Или, того хуже, не на вашей стороне?

Мужчина странно на меня посмотрел, а затем, сделав явно какой-то свой мысленный вывод, кивнул.

– А, нет, ты неправильно поняла. Я имею в виду… мне неприятно это говорить, но… я думаю, что ты… что ты его любовница… извини.

Я кивнула, понимая, что это было логичное предположение.

– Нет, но есть основания, что это помогло бы?

Сержант Гарт слабо улыбнулся.

– Твоё умение мыслить хладнокровно восхищает, – сказал, даже и не предполагая, что ещё совсем недавно я расплакалась и убежала в дом из-за плюшевых медведей. – Услугами своими Мата Харями правительство уже пользовалось, насколько мне известно, но в итоге их было не так много. Я слышал, что, просто видя его фото и ничего более о нём не зная, большая часть отказывалась даже за огромные деньги, а те, кто оставался, уже не возвращался. Чаще всего, этот душегуб подбрасывал их мёртвыми на дорогу возле леса, но, как ни дивно, экспертиза заключала, что, скорее всего, они покончили жизнь самоубийством или были жертвой несчастного случая. На это указывали, чаще всего прочего, следы верёвки на шеи или сердечный приступ, а одну нашли с ножом в сердце, у которой было вырезано на тыльной стороне руки “я так больше не могу”.

Я снова кивнула, давая понять, что это вписывается в картину происходящего.

– Думаю, он и вправду их не убивал, по крайней мере, не в том понимании, которое мы обычно вкладываем, говоря об этом.

Мужчина пожал плечами, начав пальцами тренироваться прятать и доставать револьвер изпод колена, действуя в рамках позволенных цепями движений.

– Что ж, спасибо за информацию, -сказала, чувствуя, что задерживаться надолго мне здесь не стоит. – Я буду стараться помочь всем вам, как только я смогу это сделать.

Всю ночь, когда я готовила женщину, я не забывала ещё, помимо всего прочего, что прямо подо мной были люди, которые, не смотря на те сказанные мне слова, всё-таки надеялись на спасения.

И мне очень не хотелось их подвести.

К позднему утру, когда я старалась продумать версию произошедшего, попутно возвращая мебель на свои места, дровосек всё-таки пришёл.

Мне показалось, что я не видела его несколько лет, а не 2/3 суток.

– Ну как, справилась? -спросил дровосек, повесив своё пальто и ухмыльнувшись. – Я смотрю, тебе пришлось всё-таки отстоять своё право на жизнь.

Я выразительно на него посмотрела. В любой другой день, если бы у меня не было этого плана, я после этой ночи стояла бы с револьвером у входа с мыслью “будь что будь”, надеясь всё-таки на эффект неожиданности.

Но пока у меня есть возможность действовать скрытно, я этим и воспользуюсь.

– Знаешь, я была взбешена тем, что ты мне подсунул ночью, – начала с искренности я, понимая, как важно миксовать это с ложью. – Но я также осознала, проанализировав последние дни, что вряд ли я смогу от тебя убежать или спрятаться, поэтому глупо тратить на это время. Я предлагаю мирно сосуществовать, а там уже как пойдёт. Не обещаю, что всегда буду примером для подражания, но и меня сложно в этом винить, беря во внимание все текущие обстоятельства – закончила я, мысленно порадовавшись, что на его месте я могла бы допустить мысль о моём желании не усложнять себе жизнь, учитывая, что с какой-то стороны всё было правдой, исключая, конечно, «мирное сосуществование», а также то, что все происходило в пределах моего характера, ведь, притворившись милой, я могла бы вызвать, скорее, его подозрения, чем доверие.

Вопреки моему ожиданию, зритель моего театра ничего не ответил. Он ещё раз бегло осмотрел весь дом, после вернув задумчивый взгляд на меня.

– Ах да, я чуть не забыла, – спохватилась. – Я приготовила завтрак… надеюсь, тебе понравится, а если нет, тогда скажешь, как лучше сделать в следующий раз.

Дровосек, слегка нахмурившись, прошёл на кухню.

Никогда не чувствовала, что моё сердце так близко к остановке, как сейчас, ведь решалась судьба всех моих ночных стараний.

Объект, который сейчас для меня так и мысленно назывался, тем временем, подошёл к столу, но, к моему сожалению, садиться и есть не спешил.

– Это была вдова, которая устроила здесь погром, – решила объяснить я, чувствуя, что чего-то ещё не хватало для окончательного принятия им решения это хотя бы попробовать. – Я решила, что если я буду здесь жить дальше, то мне стоит научиться готовить для тебя… раз у тебя есть потребность в хозяйке.

Мужчина, в который раз внимательно меня осмотрев, неожиданно кивнул, но впервые не в знак согласия или просто подтверждая того факта, что он услышал сказанное мной, а в знак уважения.

Я впервые за эти 4 дня знакомства с ним снова захотела жить. Может быть, у меня всё получится, хоть и после всего очень трудно поверить даже в то, что я смогу протянуть ещё хотя бы сутки.

– А простынь зачем постелила?

Я напряглась.

– А тебе не нравится? -сделала вид, как будто я обеспокоена его мнением.

Он повернулся ко мне.

– Нет, просто непонятно.

Я завела прядь волос за ухо.

– Ну, у тебя довольно средневековая обстановка, извини, а в это время стелили для того, чтобы вытираться после приёма пища, так принято было. Я подумала, что это будет дополнять уместно интерьер…как мне показалось…своим женским взглядом.

Дровосек, постояв ещё немного, временами кидая странные взгляды на меня, всё же решил сесть и, к моему счастью, именно на тот стул, который и нужен был.

Всё шло почти гладко, хоть и сама ситуация нагнетала меня.

–О, кое-что ещё, – добавила я, напрочь забыв достать ножи из карманов, всё-таки держа их при себе на случай, если в дом ещё кто-нибудь заявится. – Остальные я сломала в бою. Мужчина, взяв предложенное, медленно повернулся к блюду, не забыв ещё раз кинуть на меня взгляд.

Я, мысленно улыбнувшись, села напротив него, уже чувствуя, как близка моя победа. Мне осталось лишь набраться сил и задвинуть.

И всё.

Я представила, как всего этого больше не будет, я сумею освободить людей, вернусь домой, успокою родителей и Деви, усмехнусь Анфисе, давая понять, что осталась в живых, но в тайне её какое-то время за всё это ненавидя, а после заживу обычной жизнью со всеми удобствами и мечтами…

– Здесь была только одна вдова? -перебил мои мысли мужчина, разрезая мясо.

Я кивнула.

– Да…а тебе мало?

Как ни странно, он рассмеялся, что тоже было впервые за всё время, что мы знакомы. Со стороны это было похоже на смех курящего шестьдесят лет человека, у которого сухое горло от обезвоживания.

И ещё, ко всему прочему, довольно жутко, но, возможно, девушкам, любящих животную силу мужчины, ведь приблизительно так он и смеялся, это бы понравилось.

Я мысленно приготовилась, чувствуя, что ещё немного я его расслаблю -и можно задвигать.

– Нет, но довольно странно, что ты сломала 4 ножа в бою с одной женщиной, не считая всего прочего.

Я махнула рукой.

– Ты переоцениваешь меня. Из всего, что я хорошо умею, могу назвать лишь бег на выносливость… сам знаешь… или, порой, если адреналин подскочит, способность залезать на деревья…тоже знаешь – снова сказала правду, хоть и другую.