Прежде чем ты меня убьёшь

Глава 17. История

Утром я проснулась уже в кровати. Сначала мне показалось это нормальным, насколько вообще это слово применимо в данной истории, но, вспомнив вчерашнее, я откинулась назад, стараясь восстановить хронологию, мысленно выясняя, как я сюда попала. Дровосека не было, но его постель была смята, что косвенно могло намекать на его былое присутствие.

Сама я была в нижнем белье.

Выдохнув, стараясь откинуть навязчивые мысли, приходившие ко мне с открытием этих фактов для себя, я оделась и прошла к холодильнику, вспомнив, что не ела ничего более суток.

Однако открыв его, я отметила тот же состав: сырое мясо, приготовленное мясо, но непонятного происхождения, что могло вполне оказаться едой каннибала, и несколько груш.

Так всё-таки он часть съел и большой разницы не было.

Я разозлилась еще больше, но, подумав, тоже решила взять одну. Неизвестно теперь, когда я адекватно поем.

Вернувшись обратно, я отметила на столе книгу, которая лежала на той же странице, которую я и оставила.

Решив, что мне всё равно нечего делать, принялась дочитывать, хоть и настроение для этого испарилось ещё вчера. Почти под самый конец истории заглянул дровосек.

– Не простудилась? -спросил, садясь рядом со мной в кресло.

Я закатила глаза.

– Какая разница?

Мужчина вскинул бровь, показывая глупость вопроса. Наверное, просто не хотел, чтобы я всякую заразу в дом приносила.

Хоть и по его вине.

Посмотрев на дровосека внимательнее, не забывая про свою идею, мне хотелось еще больше блевать: он был слишком уродливым, чтобы его соблазнять, как внутренне, так и внешне.

Однако это могло быть и моим спасением.

Внутри было слишком много противоречий: если я начну вызывающе себя вести, он не поверит в искренность моих намерений, не после недавних событий, поэтому мне нужно было притвориться и начать издалека.

Кинув взгляд на него ещё раз, я поняла, что не могу его представить на себе. Слишком отвратной казалось мысль, даже смерть выглядела привлекательнее.

Я заставила себя думать так активно, насколько это возможно, чтобы избежать секса с ним, но при этом выжить.

Перебрав все последние события в голове, я с удовольствием вспомнила, что все-таки выиграла у него то пари, а, значит, это было возможным.

Но при этом он всё равно меня не отпустил, обманув с моим честно добытым призом.

Постучав ногтями по локтю, я решила все-таки поиграть в слова:

– Ты же сказал, что отпустишь меня и тех людей навсегда, – начала я, положив ноги на стол. – И что ты, по твоим же словам, никогда не блефуешь.

Мужчина посмотрел на меня, криво усмехнувшись.

– Наконец ты вспомнила свои же слова, а я уж думал. Так я тебя не держу ведь. Ты можешь быть свободна.

Я сощурилась, явно научившись с ним чувствовать в этом подвох.

– Но?

Дровосек продолжал давить гримасу.

– Но я выпущу свои псов, которые не хуже меня могут тебя найти и вернуть. Мы же договаривались, что это я тебя не держу, верно? Только вот с ними ты, к сожалению, не договоришься. Ты сделала хуже только себе, как обычно.

Я подмяла под себя ноги.

– И где ты достал их?

Мужчина покачал головой.

– Глупый вопрос. Забрал у военных, где же ещё таких собак найти у вас.

Я кивнула.

– Умно, не поспоришь, – вынужденно согласилась. – Тогда… сыграем в еще одну игру?

Дровосек отрывисто рассмеялся, вызывая у меня сильное отвращение.

– Предлагай.

Я нахмурилась, размышляя.

– Только как я буду знать, что ты не обманываешь меня?

– Я и не обманывал. Не моя вина, что ты не можешь всё необходимое учесть и оговорить все пункты игры так, чтобы получить желаемое.

Я покачала головой.

– Всегда можно ввести новую переменную.

Он посмотрел на мои ноги, которые лежали на столе.

– Чтобы триумфально закончить игру, не обязательно пытаться учесть прям всё на свете, достаточно просто оказаться умнее противника и предугадать все его шаги, оговорив это в условиях игры. Безусловно, всегда можно что-то упустить, но, как правило, для победы хватает и того, что соперник менее внимателен тебя. Ты вполне могла сказать: «В качестве победителя хочу воспользоваться своим правом и загадать, что ты убил себя сам» или «навсегда заперся у себя дома в одиночестве». Кто же мешал? – сообщил, возвращая взгляд к моим глазам.

Я отвернулась, глядя перед собой. Да, наверное, я впрямь протупила.

– Тогда почему ты не победил меня, если знаешь, как это сделать?

Дровосек хмыкнул.

– Я же сказал ещё тогда: процесс для меня был интереснее победы. Ты убила человека, и теперь будешь жить с этим до конца жизни. Не здорово ли?

– Зачем ты так хочешь, чтобы я страдала?

Мужчина покачал головой.

– Ты должна была размыть рамки морали, чтобы научиться добиваться своего любым путём, а затем – научиться жить дальше, и только. Привыкнешь.

Я замерла.

– Так ты… специально его ко мне прислал?

Дровосек на этот вопрос не ответил.

Я сложила руки на груди, решив вернуться к нашему диалогу, зная, что если он молчит на мой вопрос, значит, вряд ли когда-нибудь ответит.

– Но я не знаю тебя, чтобы угадывать твои шаги.

Мужчина пожал плечами.

– Так поспрашивай, в чём проблема.

Я закусила губу.

– И что, мне поверить тебе? С чего бы?

Дровосек, вздохнув, взял газету и принялся читать.

– Никто тебе гарантий и не даст. А как полководцы вели свои войска на земли, которые вообще не знали? Просто понимали по каким-то далёким слухам, что там мог быть провиант и, возможно, какие-то ценные вещи, которые можно было обменять на ближайшем рынке, если он, конечно, еще существовал и не был кем-то разграблен и растаскан. Думай уже по ходу событий, учись на ошибках, а, главное, будь внимательней и не забывай свои же слова.

Я закусила губу.

– А ты… ты застал эти времена?

Мужчина загадочно улыбнулся.

– Вполне возможно.

Я разнервничалась.

– Кажется, у меня нет шансов. Слишком опытный, жил ли ты в этих временах или нет. Как такого, прикажешь, победить?

Дровосек довольно усмехнулся.

– Но тогда же тебе удалось однажды, намеренно это или нет. Подумай, что ты можешь извлечь из прошлого и удачного.

Я поменяла позу, опустив ноги на пол. Мне показалось, что пока меня хватит лишь на добычу информации.

– Твоё имя и вправду Яков?

Мужчина слабо улыбнулся.

– Давно не слышал, чтобы меня так называли.

Я кивнула, приняв это к сведению.

– И ты происходишь из королевской семьи?

Он на секунду задумался.

– Нет, но я вообще мало что знаю о родителях. Возможно, в моей семье и был кто-то голубых кровей, не исключаю.

Я нахмурилась.

– Тебе не рассказывали о твоих предках?

Мужчина покачал головой.

– Родители редко разговаривали со мной.

– Почему?

Дровосек промолчал, однако его глаза отчего-то потемнели, машинально заставив меня задуматься об уместности задаваемых мной вопросов.

– Но ты был запечатлен на фото с королевской семьей? – осторожно спросила.

Он дёрнул уголками рта.

– Это была не менее давно. Я тогда уже поднабрался опыта, стал одним из наиболее знатных и уважаемых солдат. Я оказал одну очень важную для королевской семьи услугу, и они меня приняли к себе.

–Что за услуга?

Мужчина усмехнулся.

– Спас их наследников от смерти в нищете. Я предупредил их о планируемом дворцовом перевороте и назвал конкретных лиц, которые хотели это сделать. Они были раскрыты, более того, все их орудия убийств были найдены прямо в их комнате. Безусловно, нашел и подкинул туда его я, иначе были бы ко мне лишние вопросы.

Я кивнула.

– Откуда у тебя сверхспособности? Давно ли ими обладаешь?

Дровосек посмотрел перед собой.

– Почти всю сознательную жизнь.

– И… после чего они у тебя появились?

Он посмотрел на газеты.

– Не все сразу. Постепенно, шаг за шагом.

Я вопросительно на него посмотрела, ожидая продолжения, но он замолчал.

– Ты остался жить с королевской семьёй? Или сразу ушёл?

Он посмотрел на потолок, вспоминая.

– Я ушёл почти сразу, когда люди перестали угадывать мой возраст. Я понял, что не готов раскрыть свои тайны и отправился, как обычно, на одну из войн, но в этот раз инсценировав свою же смерть: нашёл человека, похожего на меня, нарядил его в свою форму и убил, оставив истекать кровью на фронте. Судя по тому, что меня не искали, я сделал это достаточно убедительно.

Я заслушалась, отдалённо понимая, что мне это что-то напоминает. Решив ухватиться за соломинку, я наклонилась поближе к нему:

– Но ты бросил людей, которые тебе могли быть близки и дороги, например, жену, детей? Или все-таки вернулся за ними, когда было подходящее для этого время?

Дровосек раскрыл газету, разгладив страницы.

– А зачем? Они бы всё равно бы состарились и умерли, будь это одним годом раньше или позже. Все они уже были преклонного для тех времен возраста с нагретыми местами для жизни. Судьба пилигримов точно была не лучшим выбором в их случае.

Я задумалась, медленно разжёвывая сказанное, решив, в конечном итоге, начать с наиболее важного для меня:

– Так ты узнал о своём бессмертии только в те времена? – спросила, пытаясь понять, насколько он древний.

Мужчина слабо улыбнулся, явно догадавшись.

– Тогда я понял, что я просто никогда, видимо, внешне не постарею.

Я поджала губы, отметив его увёртливый ответ.

– И куда ты потом подался?

Дровосек неожиданно поднялся, хлопнув себя по коленям.

– На сегодня разговоров об этом достаточно. Думай пока над игрой, если хочешь попробовать меня победить, а я покормлю псов. К твоему сведению, они находятся по северную часть, в небольшой деревянной избе.

Я нахмурилась.

– Так её же там не было.

Мужчина усмехнулся.

– Это тебя не было 2- е суток – ответил, давая понять, что этого времени достаточно для постройки.

Я лишь в очередной раз убедилась в его силах, к своему страху отметив, что мне придется здесь жить не до тех пор, пока я смогу его победить, а когда я ему надоем.

Тем не менее, сдаваться я не хотела, да и всё равно нечем было особо заняться.

Посмотрев на открытые страницы газеты, я подумала, что это могло быть подсказкой.

Не зря же он открыл это и оставил, уходя.

Однако язык по-прежнему для меня был нечитабельным, поэтому мне ничего не оставалось, как смотреть на картинки и пытаться угадать по контексту. Увы, дровосек пришёл слишком быстро, забрав газеты для своего чтения, поэтому мне ничего не оставалось, как попросить листик и ручку, чтобы попробовать придумать игру. Мужчина явно глазами потешался над этим, но мешать не стал.

Так.

Я записала еще раз то, что он сказал, внимательно перечитав. Я имею на данный момент следующее: дровосек сказал, что все его близкие были преклонного для того времени возраста, значит, справедливо предположить, что "для того времени" может отсылать нас на многие века назад. Может, речь шла о 30-40 годах, как для старческого, который сейчас считается зрелым возрастом или средним. Также он сказал, что все его близкие были преклонного возраста, то есть, примерно ровесники, плюс к этому – за свой возраст тоже начал думать и переживать. В таком случае, не могут же его дети быть его ровесниками. Ну или, по крайней мере, история о них умалчивает или это неважно.