Колдовской сезон

Хелена

Можно было по пальцам пересчитать, сколько раз Тираэль появлялся на семинаре за последние несколько недель. Время от времени он приходил в библиотеку – всегда незадолго до того, как мне нужно было идти на следующую лекцию. Затем Тираэль толкал через стол несколько страниц, на которых я узнавала его размашистый, почти каллиграфический почерк. Каждый раз он использовал свои лазурные чернила, чтобы исследовать методы Марии Стюарт, и, к моему удивлению, анализы Тираэля оставались объективно обоснованными. Он дистанцировался от своих первоначальных предубеждений в отношении королевы и начал подвергать сомнению общество.

За последние несколько недель наше единственное общение состояло в том, что я позволяла ему оскорбить меня, чтобы пробудить свою главную силу. Чего до сих пор не произошло. Тренировки были утомительными и изнуряли меня, потому что мы всегда работали до глубокой ночи. На самом деле это не было частью плана. Тираэль должен был принимать участие в охоте, а я быть дома в семь. Но его, похоже, это не волновало, и Натаниэль отказался от попыток держать меня подальше от азлатов.

Несмотря на многочисленные тренировки, я так и не смогла приблизиться к своей силе, но, по крайней мере, теперь я знала, как найти связь со стихией. Сегодня я ждала Тираэля с ощущением покалывания в области живота. Мне хотелось показать ему, чего я добилась. Произвести на него впечатление. Заметить гордость в его глазах, когда я покажу ему свое маленькое пламя.

Библиотека колледжа Тихого Ручья казалась вымершей. Я была единственной, кто сидел за одним из круглых столов, низко склонив голову над стопкой толстых книг. Наше эссе дошло до финальной стадии. Чтобы сдать его в понедельник, мне еще нужно было написать резюме. Я исследовала жизнь Марии Стюарт, будучи в мешковатом платье с длинными рукавами-фонариками и вышитыми подсолнухами, пока в бальном зале замка отмечался ежегодный день основания колледжа.

Я быстро оглянулась через плечо, убедилась, что рядом никого не было, и зажгла небольшое пламя. Я прижала его к своему телу, согреваясь, пока другой рукой притягивала книгу и читала следующий абзац. Но что-то заставило меня остановиться. Я прочитала абзац еще два раза, пока не осознала, что это было.

В 1570 году Елизавета после продолжительных переговоров подчинилась воле Карла IX Французского о повторном назначении Марии на шотландский престол. Это отнюдь не было легкомысленным решением для королевы Англии, что проявилось в ее настойчивости при подписании Эдинбургского договора. Несмотря на восемнадцать прошедших в жестоком плену лет, Мария не желала сдаваться. Последовали дальнейшие переговоры, но с каждым из них усиливалось нежелание Марии ратифицировать документ.

Найденные записи в дневнике свидетельствуют о большом влиянии неизвестного человека, с которым Мария поддерживала тесную связь. Ходили слухи о личности человека, который манипулировал ее судьбой таким образом, что сама Мария оказалась более склонна к казни, чем к подписанию Эдинбургских договоров. Более поздние источники утверждают, что ее таинственным доверенным лицом был не кто иной, как майор Томас Вейр. Судя по более поздней дате рождения Вейра, это кажется необоснованным, что, впрочем, не лишает тезис его интересного эффекта.

Майор Томас Вейр. Как раз вчера вечером я наткнулась на это имя, когда читала историю мамы в Библии азлатов. Ходили слухи, что он являлся могущественным посланником богов, призванным отобрать у моей матери Безграничную силу и убить ее. Я нахмурилась.

– У меня что, глюки?

От испуга я вздрогнула. Тираэль стоял в центральном проходе и разглядывал меня. Он был одет в идеально сидящий на нем черный костюм. Фонари окутывали его слабым сиянием. Я заметила глубокий порез под его челюстью. Круги под глазами Тираэля тоже стали больше. И все же он выглядел соблазнительно. Ти сильно напомнил мне Томаса Шелби из «Острых козырьков». Неудивительно, что женщины обожали его.

– Огонь, значит?

Я улыбнулась. Глаза Тираэля загорелись. Его реакция заставила что-то шевельнуться во мне. То были бабочки, которые расправляли крылья в первых лучах весеннего солнца, украшая небо яркими красками.

– Я поняла, как это делается, – ответила я. – И это совсем не сложно!

– А я никогда не говорил, что это сложно. – Он усмехнулся. – Только ты вела себя так, как будто принесла себя в жертву.

– Ты такой драматичный. – Мой взгляд упал на нежное пламя в моей руке. – Но оно слишком маленькое.

– Как и ты.

Я сверкнула на Тираэля глазами. Его ухмылка стала шире.

– Эй, я ведь не говорил, что это плохо, верно?

– Но контекст говорит об обратном.

– Контекст может многое сказать, если захотеть. Я же, в свою очередь, подозреваю, что он отражает только то, что связано с твоими собственными заботами.

Я играла с пламенем в своей руке.

– Наверное, ты прав.

Его слова напомнили мне об оскорблениях, которыми Тираэль осыпал меня на арене. Вспомнила о возникшей в результате этого неуверенности в себе. Я потушила огонь и достала из сумки фигурку летучего дракона.

– Я знал его.

Сбитая с толку, я подняла глаза.

– Кого?

Тираэль указал на фигурку.

– Финли.

Я застыла на месте. Слышать это имя из его уст… было похоже на пытку и счастье одновременно. Я чувствовала боль, потому что воспоминание о Финли ранило меня. Я чувствовала радость, что этот человек не был забыт. Потому что я наконец-то могла поговорить с кем-нибудь о мальчике, который был моей тихой гаванью. Моим лучшим другом. И, в конце концов, моей худшей иллюзией.

– Ты… что?

– Я знал его, – повторил Тираэль. Он оттолкнулся от полки и подошел ближе. С каждым шагом, который раздавался по выщербленному паркету, сердце билось все быстрее. Мое тело играло в свою собственную игру, и я боялась, что не знала правил.

Тираэль сел рядом со мной. Он взял камень у меня из рук. При этом кончики его пальцев скользнули по внутренней стороне моей ладони. Желудок сжался. Пока он разглядывал фигурку, я наблюдала за каждым миллиметром его лица. Легкое подергивание мышц челюсти, когда он провел пальцем по ушам летучей мыши. Проблеск улыбки появился на его кроваво-красных губах, когда он посмотрел в круглые глаза. Таинственный блеск в глазах Тираэля, когда он следил за хвостом с шипами.

Мне хотелось протянуть руку и дотронуться до его шеи. Там, где были расстегнуты первые три пуговицы его классической рубашки. Я хотела обвести четыре красных рубца на ключице Тираэля. Я так многого хотела, но ничего из этого не могла себе позволить.

– Я очень сожалею о том, что сказал.

– О чем именно?

Он вернул мне фигурку.

– На нашей первой тренировке. Что ни один мальчик никогда не посчитал бы тебя интересной. Это неправда. – Тираэль посмотрел на меня. – Он был влюблен в тебя, Хелена.

Я задержала дыхание.

– Откуда… откуда ты это знаешь?

– Он сказал мне.

Казалось, время остановилось. Я не могла произнести ни слова. Судя по всему, это не ускользнуло от внимания Тираэля, потому что он продолжил:

– Финли был… очень важен для меня. Он был огромной частью моей жизни. Его смерть стала неожиданностью для всех. Если бы не случилось того, что случилось… – На благородных чертах Тираэля промелькнуло болезненное выражение. – Он бы никогда не оставил тебя одну, Хелена. Никогда.

К моим глазам подступили слезы. Я сунула летучего дракона обратно в сумку и посмотрела на свою руку. Отсутствующим взглядом я проследила за тонким шрамом от пореза, который когда-то так много значил.

– Прошло восемь лет. Я должна была уже давно забыть о нем. Вместо этого в самые незначительные моменты я ловлю себя на том, что его загорелое лицо внезапно появляется перед моим внутренним взором. Или золотисто-каштановые волосы. – Я ущипнула себя за кончик носа, чтобы сдержать слезы, и покачала головой. – Он выглядел прямо как чертов принц.

Тираэль тихо рассмеялся.

– Он часто слышал нечто подобное.

Некоторое время мы молчали. Погруженная в свои мысли, я нащупала выпуклость на шее, проследила пальцами за темной отметкой – как я часто делала в последнее время.

– Тебя это пугает?

– Немного. – Я задумалась. – Но дело не в метке, а скорее, в неуверенности в том, кто я такая.

– Хелена Иверсен, дочь Сифры, потомок Морриган.

Я подняла бровь.

– Ты знал это?

– Все это знают.

– Почему никто мне не сказал?

Тираэль пожал плечами.

– Если бы твоим самым заветным желанием было стать огром, и вдруг ты встречаешь кого-то, кто им является, но не знает об этом, – ты бы позволила ему воплотить в жизнь свою собственную мечту?

– Да, – сразу же ответила я. – Конечно!

– Ну, тогда ты была бы чрезвычайно милой фанаткой огров. Тебе должно быть предоставлено право стать одной из них.

– Ты мог бы и сказать мне. Тебе же все равно на всех.

– Верно. – Он колебался. – Но ты тоже была.

– Что была?

– Мне безразлична. – Его ответ был подобен удару кулаком в живот. Он сильно обидел меня. Так сильно, что мне пришлось закрыть глаза. Когда я снова открыла их, то кивнула и отвернулась. Я хотела разложить свои бумаги на столе и выбросить Тираэля из головы, но вдруг почувствовала его указательный палец на своем предплечье. – Ты мерзнешь.

Меня пробрала дрожь.

– Здесь прохладно.

– Возьми мой пиджак.

– Что?

Тираэль выскользнул из пиджака.

– Мне не холодно. Ты можешь его надеть.

Он накинул его мне на плечи. Застигнутая врасплох, я просунула руки в рукава. Пиджак был слишком велик.

– Теперь это становится привычкой?

Тираэль откинулся на спинку стула.

– Если хочешь.

Тепло разлилось по моим щекам. Я прочистила горло.

– По поводу эссе о Стюарт…

– Мне уже стало интересно, когда ты заговоришь об этом.

– С понедельника все будет кончено.

– Я готов расплакаться от досады.

На моих губах заиграла улыбка.

– Нет, послушай. Я кое на что наткнулась и хотела спросить твоего совета, потому что это… Ну, это касается моей матери, и я хочу разобраться в ее прошлом, поэтому…

– Говори уже, Иверсен.

Я показала ему абзац в книге.

– Здесь. Там что-то написано о майоре Томасе Вейре. Я встречала его имя в Библии азлатов, и там говорилось, что он якобы убил мою мать. Но во времена Стюарт он вообще не должен был даже родиться. Что ты думаешь об этом?

Я не ожидала, что Тираэль отнесется к моему вопросу с такой серьезностью. Он схватил книгу, его лоб покрыли глубокие морщины.

– Тираэль?

Осторожный тон, которым я произнесла его имя, заставил его очнуться. Моргнув, Ти отодвинул от себя книгу. К нему вернулось трезвое выражение лица.

– Сказка.

– Ты думаешь?

– Естественно. Людям нравится окутывать чем-то мистическим свои собственные тайны. Им нужно что-то, что отвлечет их от скучной жизни.

– Возможно.

Однако что-то в его тоне привлекло мое внимание. Тираэль говорил слишком быстро, незаинтересованность была слишком наигранной. Я наблюдала за ним. Ничто не указывало на то, что он хотел продолжать разговор о Марии Стюарт. Тираэль выглядел уставшим. Волосы беспорядочно упали ему на лоб, и, когда мой взгляд задержался на Тираэле дольше, я заметила, как он едва слышно вздохнул.