Отравленное сердце

Хелена

Я резко проснулась ото сна, когда на заднем плане раздался громкий хлопок. В ужасе распахнула глаза и в первую секунду не поняла, где нахожусь. Я растерянно заморгала.

– Вот и настал тот момент, когда мне бы очень хотелось, чтобы у меня был мобильный телефон, чтобы записать это.

Голова шла кругом. В дверях стояла Изобель – высокая, эффектная, длинные волосы завязаны в растрепанный пучок. И все же она выглядела уставшей.

– Иззи, – произнесла я хриплым голосом. – Что ты здесь делаешь?

– Это ты меня спрашиваешь? – Забавляясь, она положила одну руку на бедро. – Юная леди, я чуть не умерла от беспокойства за тебя и уже думала, что какой-нибудь темный или сам Ваал снова похитил тебя, и что же? Наша дорогая Хелена мирно лежит в студенческом павильоне и, очевидно, голая под тонким шерстяным одеялом!

– Сменим тему, хорошо? – Пристыженная, я натянула одеяло до подбородка. – Теперь, когда ты это сказала… почему у вас всех нет мобильных телефонов?

– Запрет дворца. – Иззи пожала плечами, входя в беседку и рассматривая кувшин с чайным сервизом, покрытым пылью. – Мы должны жить так, как велит нам природа.

– Ага.

– Да, я тоже думаю, что это глупо. – Она посмотрела на меня. – Теперь ты расскажешь мне, что ты здесь делала? Обычно этот павильон закрыт. Даже я могла открыть его, только используя свою силу.

– Зачем ты вообще сюда пришла?

– Потому что это место пульсировало от магии, Хелена. – Она понюхала воздух, пошевелила носом. – Боги, здесь пахнет сексом. Ты была здесь с этим парнем, одним из Синклеров?

– С Декланом?

Она кивнула.

Я нахмурилась и поднялась, обернув вокруг себя одеяло. Я была всего лишь человеческой оболочкой.

– Нет.

– Вы, ребята, казались такими близкими. – Иззи подняла с пола толстовку Деклана и протянула мне. – И это, конечно, тоже не твое. Подожди-ка… – Ее губы искривились в озорной усмешке. – Разве это не герб Синклеров? Да, и правда. Листья ясеня. Это…

– Дай сюда!

Я схватила свитер и натянула его через голову. Одеяло упало на пол. Я также быстро схватила трусики и надела их. Была бы здесь моя обувь…

– Итак?

– Что «итак»?

– Это его толстовка? – Брови Изобель взлетели высоко на лоб.

– Деклана?

– Да.

Иззи восторженно захлопала в ладоши.

– Я так и знала!

– Перестань, Иззи. Его здесь не было. То, что между нами… – Я покачала головой. – Понятия не имею. Думаю, я сбита с толку.

– Но кто… – Моя подруга прищурилась. Затем она словно прозрела. Вскочив, Иззи прижала руку ко рту.

– Ты. Это. Не. Серьезно!

Я уставилась на нее.

– Что?

– Ты спала с Тираэлем?

Окей. Теперь лицо покраснело у меня. Кровь прилила к щекам.

– Ты что, копалась в моей голове?

– Ну, ты же не собиралась говорить!

– Иззи!

– Извини. – Однако улыбка на ее лице совсем не походила на сожаление. – Это так грубо. О, боже мой. Тираэль! Я никогда бы не подумала, что он способен на что-то, кроме демонстрации своего мрачного выражения лица. Или Ти во время этого тоже так выглядел?

– Я не собираюсь говорить об этом, – пробормотала я, стоя перед мутным зеркалом, висящим на стене, и пытаясь приручить свои спутанные волосы. – Но он определенно не выглядел мрачным.

– Просто потрясающе, – проворковала Изобель. Затем она оглядела комнату, как будто Тираэль мог спрятаться за гладким деревянным стулом. – Где он?

– Понятия не имею. – Укол разочарования пронзил мой живот. – Мужественно сбежал.

– Похоже на него. – Изобель вытащила узкую коробочку из кармана своей укороченной университетской юбки. Когда она подняла крышку, я увидела тушки мух. Иззи бросила две из них себе в рот и протянула мне коробку. – Будешь?

– Нет, спасибо.

Она пожала плечами.

– Мне нужно кое-что обдумать. Поэтому эти штуки мне сейчас просто необходимы.

– Что тебе нужно обдумать?

Тень скользнула по лицу Изобель.

– Прошлой ночью я кое-что узнала.

– И что же?

Она покачала головой.

– Я не могу говорить об этом. Пока нет. – Отсутствующим взглядом Иззи смотрела в окно, на небо. – В данный момент Эм на пути к тому, чтобы разобраться со всем этим. И я не хочу быть там, поскольку знаю, что это будет жестоко.

Я нахмурилась.

– Я начинаю беспокоиться.

Она испустила тяжелый вздох.

– Я тоже. Но не хочу об этом думать, так что давай… – Иззи отвернулась от окна и заставила себя улыбнуться. – Отвлеки меня, Иверсен.

– Хорошо. – Нахмурившись, я оглядела себя. – Какова вероятность того, что мне разрешат присоединиться к следующему семинару с босыми ногами и в этой толстовке с капюшоном?

– Такая же высокая, как смирение Тираэля. – Иззи облизала пальцы и сунула коробочку обратно в карман. – Ноль, запятая, ноль.

– Да, так я и думала.

– Но ты все равно не смогла бы прийти на семинар.

Я отвернулась от окна и посмотрела на нее.

– Почему?

– Потому что в замке Бернеттов проходит новое собрание. На этот раз из-за тебя. Нам нужно идти.

– Из-за меня?

– Ну да… – Изобель сняла заколку с волос, подошла ко мне и заправила упрямую прядь мне за ухо. – По поводу твоей метки. И возвращения. Верховные уже в курсе. Мы и еще несколько человек из дворца, которые, как мы знаем, не всегда всецело лояльны к Верховным, хотим оценить, что сможем сделать, чтобы они не пытали тебя.

– Какие чудесные перспективы.

– Можно подумать, Тираэль позволит этим старым пердунам добраться до тебя.

Я подняла бровь.

– Он изгнал меня в Круачейн, Иззи.

– Верно. И поэтому я думаю, что это законно, если я спрошу: почему ты спала с ним?! – Иззи дико жестикулировала в воздухе. – Я имею в виду, ты что, не в своем уме? Этот парень пожертвовал своей сестрой и передал тебя боссу Темных, а ты прыгаешь с ним в койку?

– Знаю. – Я измученно потерла виски. – Вы, ребята, не можете этого понять. Я сама не могу этого понять. Я была в ярости, а потом он был там, все во мне сдалось, и… да.

– Я говорила тебе с самого начала.

– Что?

– Держись от него подальше. Он тебе не подходит. Ты помнишь?

– Да.

Иззи хмыкнула.

– Что ж, тогда надеюсь, что он не разорвет твою душу на тысячу маленьких кусочков.

– Да, – пробормотала я. – Я тоже на это надеюсь.

На этом мы оставили все как есть и направились в замок Бернеттов. В наряде с капюшоном и без обуви я, наверное, производила жалкое впечатление, поскольку время от времени некоторые прохожие сочувственно прищелкивали языком. Один из членов экипажа парома собирался сунуть мне фунтовую монету, но я, улыбаясь, отказалась.

Иззи больше танцевала, чем шла.

– Как думаешь, люди думают, что я – социальный работник?

– Вероятно.

– Это заставляет меня чувствовать себя хорошо.

– Я вижу.

– Нам стоит делать это чаще. Это повышает мою самооценку.

– А мою не очень.

– Люди смотрят на меня так, как будто я действительно что-то меняю, ведь я, бедняжка, вожу тебя по городу.

– Должна ли я время от времени хныкать и протягивать к тебе руку, когда мимо проходят другие?

– О, это было бы здорово. Тогда я скажу что-то вроде: «Не волнуйся, я позабочусь о тебе», и все посчитают меня святой.

– Если бы они знали, что ты убиваешь жутких существ по ночам, был бы тот же результат.

– Я предупреждаю тебя, Хелена Иверсен. Не лишай меня единственного хорошего момента с тех пор, как Эмилль бросил меня.

Мы сошли с дороги и пошли по тропе, ведущей в Хайлендс.

– Он бросил тебя? Когда?

– Не напрямую. В Мэйшоу мы поцеловались. После этого он бросил меня. Потом мы обжимались, снова отшил. А затем поцеловал опять после того, как я узнала, что он продал чувства ко мне какому-то Джимини.

– Что?

– Сказочное существо. – Она пожала плечами. – И теперь я снова понятия не имею, кто мы друг другу. Жду следующего отказа.

– Возможно, тебе придется смириться с тем, что он больше не изменится.

– Твоя честность ужасна.

– Прости.

– Хорошо. Я правда верю, что теперь все будет по-другому.

– Тогда я надеюсь, что ты права.

Иззи вздохнула, и я знала, что она не хотела продолжать говорить об этом, потому что ее надежда по-прежнему сопровождалась уязвимостью и неуверенностью. Но в тот момент мы уже успели добраться до поместья Бернеттов.

Салон был переполнен азлатами. Здесь были не только те, кого я знала по Тихому Ручью, но и незнакомые лица. Я узнала Синклеров по светлым волосам и льняной одежде, нескольких служащих дворца по их униформе, иностранных азлатов по темным волосам и более резкими чертам лица, некоторых по бородам с южным оттенком.

– Хелена! – Натаниэль бросился ко мне, как только мы открыли дверь. – Все в порядке? – Он обеспокоенно осмотрел меня сверху донизу. Круги под его водянистыми глазами к настоящему времени стали настолько черными, что я вздрогнула, когда увидела их так близко. – Ты выглядишь чертовски измученной. Где ты была прошлой ночью?

– У… э-э… Иззи.

Я бросила на нее быстрый взгляд. Она едва заметно кивнула, а затем отвернулась.

– Я волновался, – сказал Натаниэль под громкие голоса присутствующих, которые все дико кричали друг на друга. – Ты должна быть осторожна, Хелена. За тобой охотятся не только темные, но и…

– Верховные, – опередила я его. – Я знаю.

Дедушка поджал губы.

– Я просто хочу защитить тебя. Я обещал это твоей матери.

– Знаю, – повторила я с легкой улыбкой на губах и нежно сжала его руку. – Но я больше не та Хелена, которую ты знал, дедушка. – Его губы дрогнули от этой фразы. – Теперь я сильнее. Теперь я… больше похожа на маму.

Он улыбнулся. Его глаза предательски заблестели.

– Ты и так… – прошептал он, – очень похожа на свою маму, Хелена.

По моим рукам поползли мурашки, но я не успела ничего ответить, потому что в эту секунду Далзил Бернетт хлопнул в ладоши.

– Тишина! – Внезапно все стихли. Пепельно-седой азлат опустил руки. – Нам нужно посоветоваться, как мы будем действовать в случае неизбежного сражения. Вы просили проголосовать. Кто из вас готов присоединиться к защите Хелены от Верховных?

Несколько человек подняли руки, другие нерешительно последовали их примеру. Их было не так много. Сам Далзил не был в их числе, хотя именно он выступил с речью. Большинство иностранных азлатов тоже мрачно поджали губы. Я с трудом выдохнула.

– Она вызывает подозрение! – закричал рыжий, покрытый оспой, с гербом дворца на груди. – Как вы можете позволять ей находиться с нами в одной комнате?

– Заткнись, Гилберт! – заступился за меня дедушка. – Или ты хочешь, чтобы я наслал на тебя еще одно проклятие от оспы, а?

Гилберт фыркнул.

– Вы, невралгики, думаете, что вы лучше всех, и меня это бесит! Если бы дело дошло до драки, у вас не осталось бы ни единого шанса против нас, эмпатов!

Несколько других невралгиков и эмпатов присоединились к дискуссии. Я старалась сделаться как можно меньше и не привлекать к себе внимания, но тут двустворчатая дверь распахнулась. Головы повернулись, и на каждом лице я увидела одинаково расширенные от страха глаза. И мгновение спустя я поняла, почему: в зал вошли Верховные. Спереди Мира, за ней Баба Гринблад. Кикки замыкала. Ее сине-зеленые косички подпрыгивали вверх и вниз, она чуть пританцовывала, пока шла. Бледный свет освещал трех правительниц дворца, и их кожа цвета слоновой кости сияла ослепительно ярко, словно Верховные были святыми, но я разглядела в их змеевидных зрачках лишь неприкрытую злобу.