«Каскад» и «Омега»

АЛЕКСАНДР ПУНТУС — ТИПИЧНЫЙ “КАСКАДЕР”

“Каскад” участвовал во многих боях, но этот бой под Шиваками был особенным. Здесь погибло шесть чекистов и трое военных, было много раненых. Но особенность этого боя даже не в количестве жертв, а в том, что он стал как бы символичным, так как воплотил в себе, с одной стороны, героику и боевой дух “Каскада”, непоколебимость и смелость рыцарей спецназа. Воплощением этих качеств был капитан Александр Пунтус, который погиб в этом бою.

С другой стороны, этот бой и его жертвы стали следствием ничтожных устремлений человека, которые пожалуй были редким исключением в офицерской среде “Каскада”, но были, от этого никуда не деться! Майор Еропкин воплощал в себе такие черты как очковтирательство, желание прославиться за счет других, тщеславие и эгоцентризм.

Оперативная группа в составе 60 человек во главе с Еропкиным выполняла задачу в районе Шиваков. Еропкин имел указание командира “Каскада” не осуществлять активных действий и дождаться прихода мотострелкового батальона, который двигался из Кабула в Шиваки для освобождения двух советских военнопленных, находившихся в местном бандформировании. Оно имело на вооружении гранатометы, состояло из сотни душманов, прошедших обучение в Пакистане, вступало в открытые боестолкновения с нашими подразделениями.

В это время Лазаренко получил от Еропкина шифротелеграмму, в которой сообщалось, что его группа располагает сведениями и точными координатами бандитского склада, в котором хранятся 80 АК, боеприпасы и другое вооружение, и планирует акцию по его ликвидации. Штаб проанализировал эти сведения и с учетом обстановки в этом районе пришел к выводу, что данные о складе — липа, блеф, умышленная деза, так как местное бандформирование не будет держать современное стрелковое оружие на складе, а предпочтет его использовать вместо старых “буров” и ружей. Еропкину было направлено указание: операции в отношении склада не осуществлять, а самому с группой немедленно возвращаться в Кабул. Но Еропкин поступил по-своему: он направил команду из пятнадцати человек во главе с Александром Пунтусом к складу, где было обнаружено два — три ружья. Это уже потом на разборе мероприятий оперативной группы Лазаренко, зачитав телеграмму с приказом немедленно следовать в Кабул, в упор спросил у Еропкина, почему тот его не выполнил. Еропкин промямлил, что не посчитал нужным.

Вся трагедия заключалась в том, что в это же время мотострелковый батальон, так и не выполнив задачи по освобождению пленных, тоже получил приказ возвращаться в Кабул. Пути батальона и “каскадеров” Пунтуса пересеклись. Пунтус не имел команды на возвращение и мог прикрыть уходящий батальон. Комбат на прощание сказал:

— Слушай, Саша! Вертолет доносит, что бандиты хотят перерезать дорогу.

— Пусть попробуют!

— Тогда я тебе оставляю замполита и двух солдат с рацией.

Батальон еще не успел отойти в сумерки, как разгорелся этот жестокий бой. Команду Пунтуса забросали гранатами. Противник намного превосходил численностью; благодаря заранее подготовленным позициям душманы не подпустили на выручку к месту боя наш батальон. Только к утру подоспела помощь. Но “каскадеры” — Александр Пунтус, Владимир Кузьмин, Юрий Чичков, Александр Гриболев, Александр Петрунин и еще четверо советских воинов — в этом бою погибли.

Всю ночь офицер “Кобальта” вел огонь по бандитам, не боясь обнаружить себя, но не позволил им осквернить тела погибших товарищей. Один раненый “каскадер” посчитал эту стрельбу напрасной, так как полагал, что нужно дожидаться помощи, не обнаруживая себя. Может быть у него патроны кончились или сил не хватало. Он спасся. Остальные были не в состоянии вести бой из-за тяжелых ранений и контузий. Но тела погибших не достались душманам.

Утром Лазаренко на вертолете приземлился на месте кровавых событий этой ночи. Была организована отправка убитых “каскадеров” в Кабул, чтобы приобщить их к печально известному “грузу-200”. Он посетил штаб расположенной под Кабулом дивизии, и ее комдив доложил ему как генералу, что войсковой разведкой получены сведения о том, что в Шиваках душманы празднуют победу над русскими и устроили большой митинг. Комдив сказал, что дивизионы гаубиц и “Градов” готовы к акции возмездия.

Александр Иванович вспомнил погибшего Александра Пунтуса, тела его убитых товарищей, цинковые гробы и приказал открыть огонь по Шивакам. Шквальным огнем кишлак был стерт с лица земли.

Потом, много лет спустя, вспоминая эту акцию, Лазаренко говорил: “Если бы сегодня пришлось принимать такое решение, я бы тоже принял его без колебаний”.

А еще командира “Каскада” посетила группа старших офицеров “Каскада” с просьбой о немедленной отправке Еропкина в Союз. “Если не отправите, товарищ генерал, мы его прирежем”. В других обстоятельствах Лазаренко призвал бы офицеров к порядку и соблюдению дисциплины, но сейчас он молча протянул командирам телеграмму, где было изложено его мнение о фигуранте и уже принятое решение, совпадавшее с просьбой товарищей.

Александр Пунтус был красивым, веселым, сильным человеком, а такие люди всегда полны юмора, задора, озорства.

Было с ним такое происшествие. Однажды солдат вещевой службы 40-й армии украл десяток офицерских рубашек и продал их в дукан. Боясь наказания, он сбежал и пришел в посольство США просить убежища. Этого еще не хватало для высших должностных лиц! Вопрос был поднят на дипломатический уровень, и посол СССР прибыл в американское посольство уладить вопрос. Американцы обещали отпустить солдата при условии, что его не будут судить и отправят в Союз.

Пунтус возглавил небольшую бригаду в целях оперативно-боевого обеспечения мероприятия. В числе прочих перед “каскадерами” была поставлена задача по проверке автомашин, выезжающих из посольства США, так как руководство боялось, что солдата вывезут в неизвестном направлении. Пунтус знал английский язык и вскоре вступил в контакт с морскими пехотинцами, охранявшими американское посольство. В разговоре с ними он решил пустить дезу и “конфиденциально” сообщил, что афганцы намерены сделать с посольством США то же, что сделали с ним иранцы в Тегеране (еще жили в памяти картины учиненного там погрома).

Вскоре американцы стали готовиться к эвакуации и собирать чемоданы. Информация дошла до представителя КГБ, и он попросил командира “Каскада” прояснить причины переполоха в посольстве. Вопрос был поставлен на совещании штаба, и тогда встал Пунтус и, смеясь, доложил, что он предпринял маневр при соприкосновении с главным противником.

Лазаренко попросил его впредь докладывать о подобных “мероприятиях”.

Пунтус обладал быстрой реакцией и был по спецназов-ски скор на решения, особенно в экстремальных ситуациях. Однажды через особый отдел армии стало известно, что лейтенант и двое солдат из десантного полка в крепости Балахисар передали душманам два АК с боеприпасами и две армейские радиостанции.

Подполковнику из военной прокуратуры было поручено разобраться, а ему в помощь придана группа “Каскада” из семи человек во главе с Пунтусом.

Все прибыли в крепость, но когда вышли из машин, группу встретил прицельный автоматный огонь, который вел лейтенант-преступник. С первого выстрела Пунтус уложил его наповал. В соответствии с установленными правилами на Александра было заведено уголовное дело. Но суды везде работают медленно, и уже после боя под Шиваками к Александру Ивановичу прибыл военный следователь:

— А где Александр Пунтус? Я хочу с ним побеседовать.

— Пунтус погиб.

Уголовное дело прекратили.

Слова Александра Пунтуса “Пусть попробуют”, в которых была и дерзость настоящего воина, и вера в себя и в своих товарищей, и храбрость спецназовца, и надежность чекиста, и твердость настоящего мужчины — стали потом символом бойцов “Каскада”.

Типичный “каскадер” навсегда остался в сердцах и памяти спецназа. Его имя и имена его товарищей выгравированы на Доске славы в музее истории “Вымпела”.

Пусть попробуют — “Каскад” не отступает!

“Каскад” идет только вперед.

ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР