Григорий Горин

Анна Серафимовна. Что ж хорошего… Десять лет думал, а теперь все – в один день…

Татьяна Ивановна. В один день не годится…

Анна Серафимовна. Но и тянуть сейчас нельзя…

Татьяна Ивановна. Да уж куда больше тянуть… Анна Серафимовна. Ах, вы меня не понимаете…

Татьяна Ивановна. Это верно. Не понимаю…

Анна Серафимовна. Сейчас объясню: Валентину как специалисту предприятие предоставляет квартиру… Однокомнатную. Но если у него семья, он имеет право претендовать на большее… Вот мы и подали заявление в загс на двухкомнатную… И сейчас все решается. Если он скажет «да» – значит полное «да»…

Татьяна Ивановна. Я не пойму – она ему нравится или не нравится?

Анна Серафимовна. Скажу честно, из того, что мы видели, это лучшая…

Татьяна Ивановна. И мне она симпатична – тихая, приветливая…

Анна Серафимовна. Правда, мы еще не видели места общего пользования и кухню…

Татьяна Ивановна…И ямочка у нее симпатичная, и улыбка теплая…

Анна Серафимовна. Кстати, я не спросила самое главное: у вас ТЭЦ или газовая колонка?

Татьяна Ивановна (с некоторым раздражением). Знаете, Анна Серафимовна, мы с вами про разное говорим. Смотрите сами, решайте сами – бог вам судья!

Появляются Валентин, Юля, Виктор.

Юля. Такие славные ребятишки… Верно, Валюша?

Валентин. Замечательно! Все замечательно!.. Ты знаешь, мама, мне кажется, что здесь мне все нравится… В общем, я решил! Ты как, Юля?

Юля. Я – как ты, Валюша…

Валентин. Тогда все… Остановились. Да, мама? Ну что ж ты молчишь?

Анна Серафимовна. А что говорить. Раз решили… (Достала платок, всхлипнула.) Мне ничего уже не надо. Лишь бы ты был счастлив…

Татьяна Ивановна. Ну вот и хорошо. И молодцы… А матери – радость…

Виктор. Поздравляю! (Валентину.)Здесь тебе понравится. Стадион прямо из окна виден… Сейчас там электрическое табло сделали… Красота!

Валентин (растерянно). Да? Так я тогда прямо сейчас позвоню… Зафиксирую свое согласие… А, мама?.. (Подходит к телефону, набирает номер.) Алло! Анатолий Григорьевич?.. Это Иванов говорит. В общем, мы посмотрели, нас это, в принципе, устраивает… Можете записать ее за нами… Что?.. Это точно?.. Ага… Понятно. Анатолий Григорьевич, я тогда с мамой посоветуюсь и вам перезвоню… Спасибо. (Кладет трубку.)Интересно…

Анна Серафимовна. Что еще? Они начинают крутить?.. Пусть попробуют!

Валентин. Нет, мама… Понимаешь… Он проконсультировался насчет того дела… Помнишь, я тебе говорил… В общем, в случае удачной защиты диссертации… Я как кандидат буду иметь право на дополнительную площадь.

Анна Серафимовна. Ах так… Это же меняет дело… (С деланной улыбкой.) Какие мы неопытные люди… Не посоветовавшись с юристом, бежим, бросаемся с головой в омут… Но тогда все прекрасно! Нет никакой торопежки… Имеет смысл подождать! Юленька возвращается в Тюмень, мы здесь все окончательно уясним, напишем… И в случае чего – Юленька подъедет… По-моему, я права?

Валентин. Да?.. Ты как считаешь, Юля?

Юля (сдерживаясь). Да, Валюша. Анна Серафимовна права! (Выбегает, хлопнув дверью.)

Неловкая пауза.

Анна Серафимовна. Вот вам и характер! Устраивать сцены при посторонних людях…

Татьяна Ивановна (решительно). Ну, вот что я скажу: и вы ступайте отсюда!

Анна Серафимовна. То есть как?

Татьяна Ивановна. А вот так! Ножками, ножками… Нечего вам тут делать… Давайте отсюда!

Анна Серафимовна. Вы не командуйте! У нас смотровой ордер!

Татьяна Ивановна. Посмотрели?.. Вы посмотрели. Хватит! Витя, проводи гостей!

Валентин. Пойдем, мама…

Анна Серафимовна и Валентин уходят.

Татьяна Ивановна. Вот, Витя, ежели я когда такой стану – души меня собственными руками!

Входит Надя, вводит заплаканную Юлю.

Надя (Юле). Ну, хватит! Успокойся… Да входи, входи… (Татьяне Ивановне.) Подхожу к подъезду, а она стоит у дерева и плачет. Спрашиваю – ревет… Что у вас случилось-то?

Татьяна Ивановна. Это долго рассказывать… (Юле.) Заходи, деточка, садись…

Юля. Нет-нет, я пойду..

Татьяна Ивановна. Пойдешь, пойдешь… Отойди сначала…

Надя. Не отпускайте ее в таком состоянии. (Идет к двери.)

Татьяна Ивановна. А ты куда?

Надя. Да все с вашим котом… Нет у Егоровых кота, к какой-то кошечке его отвезли… Теперь мальчишки со двора сказали, что в третьем корпусе есть котенок приблудный… Обещали принесли… (Убегает.)

Татьяна Ивановна (Юле). Посиди, отдышись… Чайку попей.

Юля. Нет-нет, мне сидеть некогда… Мне на аэродром надо…

Татьяна Ивановна. Успеешь на аэродром. Вон бледная какая.

Юля. Голова закружилась… Сейчас пройдет… пройдет.

Татьяна Ивановна (подозрительно посмотрев на нее, сыну). Витя, пойди-ка ребят посмотри…

Витя. Спят они.

Татьяна Ивановна. А я говорю – посмотри!..

Виктор выходит.

(Подсаживается к Юле.) Слушай, доченька, а ты не… того… этого?

Юля молча кивнула головой.

Татьяна Ивановна (обрадованно). Ах умница! Так что ты плачешь, дура? Радость-то какая!.. А он что?

Юля. Он ничего не знает…

Татьяна Ивановна. Все равно реветь не надо! Может, это и к лучшему…

Открывается входная дверь, входит Анна Серафимовна. Из соседней комнаты выходит Виктор.

Анна Серафимовна. Ну, вот что! Эта квартира уже не ваша, и вы не имеете права мне препятствовать… Я хочу посмотреть кухню и ванную… На всякий случай!

Татьяна Ивановна. Вот вы пожилая женщина… Вроде неглупая. Мать! А суетитесь бог знает из-за чего… Даже не подозреваете, что скоро станете бабушкой…

Анна Серафимовна. Я? Бабушкой? (Поняла в чем дело, бросается к Юле.) Юленька! Это правда? Что же ты молчала, глупышка? Как же так можно? Неужели я должна узнавать это от посторонних людей? (Бросается к двери, кричит.) Валентин!

В дверях появляется Валентин. Анна Серафимовна что-то шепчет ему на ухо.

Валентин (огорошен и обрадован). Как же так? Юленька!.. Извини… Я не хотел… Как это здорово! Да, мама?

Анна Серафимовна. Что ты стоишь? Подойди к ней. Обними! (Татьяне Ивановне.) Я вам говорила, что он сам еще ребенок…

Виктор. Ребенок что надо!

Валентин подходит к Юле, кладет ей руку на плечо.

Татьяна Ивановна. Ну вот и славно! Вот и по-людски… Вот и хорошо!

Анна Серафимовна. Еще бы! Ведь теперь… Ведь теперь все меняется: Валентин возьмет справку о кандидатской, Юленька возьмет свою справку, и мы с полным правом ставим вопрос о трехкомнатной квартире!

Юля. Уйдите отсюда, Анна Серафимовна!

Валентин. Ну как ты можешь, Юля?!

Юля. И ты уходи!

Анна Серафимовна. Ах так? Она нас уже гонит… Что же будет дальше?

Валентин. Мама…

Анна Серафимовна. Мы еще посмотрим! Еще надо посчитать… (Подсчитывает.) Валентин, когда ты последний раз был в Тюмени?..

Виктор (решительно). Так! Может, это, конечно, и не мое дело… Но я вот что скажу… Чтоб через секунду я вас здесь не видел: и тебя, мальчик, и маму твою!

Хлопнув дверью, Валентин и Анна Серафимовна уходят.

Виктор (подходит к Юле). Вы меня, конечно, Юля, извините, но не мог я…

Юля. Нет-нет. Все правильно! Все к лучшему… Я вернусь в Тюмень. Все улажу… Это сейчас просто…

Татьяна Ивановна (подозрительно). Что – «просто»? Ты что это, девка, уладить надумала?! Только посмей!

Юля (в отчаянии). А зачем ему рождаться?

Татьяна Ивановна. А это не твое дело!.. Тебе природа такое счастье отпустила – матерью сделала… Другие женщины Богу молятся, к профессорам ходят, а у тебя все хорошо: молодая здоровая сибирячка… Рожай да радуйся!.. Подумаешь, Валюша ушел… Черт с ним, с Валюшей, раз он ушел! Одного легче нянчить, чем двоих!.. Не прокормишь, что ли? Прокормишь! Не вырастишь? Вырастишь… И человеком он будет, а не размазней, как папа… Ишь, как быстро приговорила: все улажу! Ты комсомолка? Так будь добра, государству рождаемость не снижай!.. И так мужиков не хватает. Нам воины нужны, ученые, чемпионы мира по шахматам!..

Юля (с улыбкой). А вдруг девочка?..

Татьяна Ивановна. Тем лучше! Значит, еще одна мать появится! Через нас, женщин, природа вперед произрастает… Да что я тебя учу? Ты, поди, грамотней меня! Я про себя скажу… У меня много, не много – а семеро детей… Я когда шестого родила, мне доктор говорит: «Татьяна Ивановна, хватит! Остановись!» А я думаю: хватит, не хватит – там видно будет… И вот пожалуйста, Витька мне теперь за это спасибо говорит! А ему уже трое благодарны… А тем троим – девять… А там еще! Понимаешь ли ты, глупая, что эта таблица умножения сейчас – вся в тебе?

Юля (плача). Что вы на меня кричите?

Татьяна Ивановна. Я не кричу. Я тебе популярно объясняю, какая ты на самом деле счастливая… (Тихо.) Поплачь, поплачь! Полегчает…

За окном – гудок машины.

Виктор. Мама, приехали…

Гудок повторяется.

Слышь, мама, машина пришла.

Татьяна Ивановна. Ну и хорошо!.. Витя, давай коляски выкатывай…

Виктор проходит на балкон.

Юля (поднимаясь). Спасибо, Татьяна Ивановна, спасибо… До свидания.

Татьяна Ивановна. Ты куда?

Юля. Надо на аэровокзал… Насчет билета узнать. Или, может, сразу в Домодедово?..

Татьяна Ивановна. Вот что, никуда ты сейчас не поедешь, а если и поедешь, то с нами. Поживешь, успокоишься, подумаешь… А там решим.

Юля. Что вы… У вас свои заботы, а мне…

Татьяна Ивановна (перебивая). Говори, говори, все равно не слушаю… Бери вон ту сумку, которая полегче, и тащи в машину… (Кричит.) Витя, что копаешься?

В дверях появляется Надя.

А тебя где носит?

Надя. Все с котом вашим…

Татьяна Ивановна. Шут с ним, с котом. Машина пришла! (Увидев, что Надя держит что-то в руках.) Достала?

Надя. Щенок.

Татьяна Ивановна. Это еще зачем?!

Надя. Мальчишки принесли… Говорили – котенок, а принесли щенка… Куда ему теперь деваться?

Татьяна Ивановна. А, ладно, щенок так щенок!.. Собака – тоже друг человека! Пошли!

Виктор выкатывает коляски. Каждый берет по коляске, клетки с птицами, аквариум и т. д. Вся эта процессия, с писком, плачем, лаем и чириканьем, торжественно двигается к выходу. Последней идет Татьяна Ивановна.

Эй! Рота! Веселей шагай!.. Ох, и люблю я эти переезды – страсть!

Телефонный звонок.

Алло! Да, Ивановы!.. Чего, пеленки?.. Да-да, переводим заказ на Чертаново… Все точно… Э, девушка, постой-ка… Там у нас сто восемьдесят?.. Так ты знаешь… декабрь, январь, февраль… В общем, с мая нам по двести сорок надо… На всякий случай!.. (Уходит.)