Наследство в саквояже, или попаданки не сдаются!

2. Мисс Хелен Смит

О сколько дивного… Да, можно было читать поэмы, восторгаться местными красотами, но меня слишком бесцеремонно тащили куда-то вперёд.

— Эй, подождите! Не так быстро!

— Если мы сейчас не спрячем этот саквояж, нам точно не спасти наши головы! А перед этим нас ещё довольно жестоко будут пытать…

— О! Кочергой раскалённой? Или щипцами? Или усадят на дыбу?

От такой неслыханной наглости и дерзости доктор Эндрю Гибсон возмущённо покраснел, вытаращил на меня глаза красивого голубого цвета и чуть не прибил меня саквояжем. Ей-богу, почти замахнулся им. Но посмотрев в мои милые и честные глазки, обречённо выдохнул, потёр переносицу и констатировал:

— Нет, нам точно конец! Святые, за что мне это? Чем я вас разгневал?

Мужчина принялся нарезать круги вокруг меня. Прижав саквояж к груди, качал головой и уже не знал, что сказать.

— Нет? Иголки под ногти?

На самом деле ни к какому изуверству интереса я не питала, скорее это было нервное. Я даже посмеиваться начала. Нервно так, плечом подёргивая. Улучила момент и вырвала из рук мужчины саквояж. Тот чуть коршуном на меня не набросился, но я спрятала свою находку за спину и выпалила:

— Это моё! Я нашла. И раз уж эта фигня меня сюда забросила, пусть вернёт назад! Да! И не сверлите меня так взглядом! Я не намерена оставаться здесь в этом… — сделала шаг назад и сердито себя осмотрела, — в этих лохмотьях!

— Забросила? — мужчина преодолел расстояние, разделяющее нас, и свёл брови на переносице. — Что значит «забросила»?

Я огляделась. Холмики, кустики. Ни одной живой души. Палаточный лагерь невдалеке, но люди нас не видели и не слышали. Мы в своём потрёпанном виде прекрасно мимикрировали с окружающей средой: пыльные, помятые и грязные, да ещё веточки с листочками в волосах.

— Забросила. Я просто взяла этот саквояж и… всё! Ни за что на свете я не променяла бы свои джинсы вот на это! Да и… корсет — не самая удобная вещь!

— Погодите-ка… То есть вы сами не знаете, что лежит в саквояже?!

— М-м-м, дайте подумать, — сделала задумчивый вид и ошарашила мужчину признанием, — нет, не знаю. Хотела посмотреть, но этот опрометчивый шаг меня и забросил сюда.

— Святые! Всё ещё хуже, чем могло бы быть! — мужчина даже забыл про саквояж. Запустил пальцы в волосы и присел на корточки. — Только одно могло сюда вас занести. И если это и впрямь лежит в саквояже…

— Доктор Гибсон! Доктор Гибсон?!

Всё-таки нас заметили. К нам бежал тот самый Генри. Пшеничного цвета волосы растрёпаны, раскрасневшаяся от солнца кожа просто вопила о пантеноле или о чём-то подобном. На крупном носу, усеянном веснушками, покоились маленькие круглые очки. Хлопая ресницами и протыкая меня въедливым взглядом карих глаз, мужчина поправлял пробковую шляпу, а под мышкой держал вторую такую же, видимо, для доктора.

— Доктор Гибсон…

— Генри? Всё в порядке, Генри, — мужчина встал, выпрямился и поправил свой разорванный в некоторых местах жакет. — Это…

— Лена, — шепнула и попыталась приветливо улыбнуться дотошному Генри.

— Это Хелен. Она… Она из научного сообщества имени Уильяма Хантинга, приехала сюда по обмену, посмотреть на наш новый метод… раскопок.

— О! — Генри тут же смягчился, чуть убавил пыл подозрительности, но решил поверить слову доктора.

— Просто вышло небольшое недоразумение. Но мы его уладили. Мисс…

— Смирнова!

Доктор подавился воздухом, сделал непонятный пасс рукой и тут же сообразил:

— Мисс Смит. Мисс Хелен Смит.

— О! Мисс Смит, эм, мы рады вас видеть у нас! И с не меньшим удовольствием всё вам покажем и расскажем! Метод доктора Гибсона, он…

Генри пустился в пространные объяснения. Я, ещё немного не отошедшая от шока, ещё плохо соображала. Надо было бы кричать и плакать, рвать волосы, а я соляным столбом застыла, держа довольно увесистый саквояж в руках. Доктор Эндрю Гибсон не торопил меня, наоборот, учтиво подхватил под локоть и тихо процедил:

— Делайте вид, что всё… в порядке. Ещё лучше — молчите. Вы скромная леди, уставшая после дороги. Ещё и нарвались на воров. Всё ясно?

— Куда уж яснее! — тихо ответила. — Вас не смутило то, что я из другого мира? Мне кажется, что всё именно так. Если, конечно, я не впала кому или внезапно не заснула и не провалилась в кошмар.

— Вы не первая, кто… таким образом попадает к нам. Правда, первая за последние… десятка три лет. Как истребили всех драконов, так и перестали к нам иномиряне попадать.

— Драконов? У вас есть здесь драконы?! — медленно подняла голову и посмотрела на чистое голубое небо.

— Да, не только они. Были, правда. Единороги, драконы, грифоны… Совокоты. Один из последних птенцов живёт у меня. Милейшие создания, если не касаться их слюны.

— Ядовитые? — заинтересованно ужаснулась.

— Нет, но увидите всё в более ярких красках. Сильный галлюциногенный эффект!

— Надо же. Это интересно…

— Что? Неужели у вас есть интерес к науке?

Мы спускались к палаточному лагерю. Генри отдал вторую шляпу доктору, который поспешил её водрузить уже на мою голову: солнце макушечку напечет. И пока Генри торопливо вышагивал впереди, доктор Гибсон специально тормозил меня, чтобы спокойно поговорить.

— Я… Я должна была стать врачом. Увы, не доктором наук.

— Это не так уж плохо…

— Так что там в саквояже?

— Доберёмся до моей палатки и посмотрим. Думаю, что я не ошибся в своих догадках.

— Это может вернуть меня домой? — затаив дыхание, спросила мужчину.

— Возможно, — доктор Гибсон уклончиво ответил. — Но лучше осмотреть содержимое без лишних свидетелей. Устраивать геноцид среди своих коллег я не намерен.

Ого! Геноцид? Так что же там в этом проклятом саквояже?