Порядочный хаосит

Яростное веселье охватывало меня все больше. Если баран все-таки решит меня сожрать или исколоть иглами, то это будет самая смешная смерть в истории. Я представил себе заголовок: «Несчастный случай! Высокородный Алый был съеден при попытке обмануть мертвого барана. Молодого человека нашли, завернутым в шкуру оленя, по предварительным данным, он пытался…»

— Беееееее, — прозвучало за моей спиной.

Ведьмак решил последовать моему примеру? Я обернулся и увидел завёрнутого в шкуру Золто, стоящего на четвереньках. Куда искуснее завёрнутого в шкуру, чем я, должен признаться.

Затем грюкнуло что-то железное. Баран встрепенулся и застучал иглами. Я увидел, что Золто тащит копьё. Мой-то кол остался ещё на месте злополучной встречи с рыкташем.

— Бееее! Зачееем тебббеее копьёеее, — заблеял я осуждающе. — Ббброось беее копьеее!

— Нееет, — отблеивался Золто, — неее бброоошу ббеее!

— Ббееестрееее, бееегооооом! — я почетверенькал ему навстречу.

Перехватив у него наконечник копья одной рукой, я запихал его под свой пояс — то есть, верёвку, которой держались на мне шкуры. Баран нерешительно переступил ногами.

— Беееее! Тааак жеее!

Но Золто уже понимал, что делать. Он прицепил рукоять копья со своей стороны к своим шкурам, и мы поползли вперёд, стараясь сохранять расстояние.

Ну как же беесит!

Мы ползли и ползли. Колени и локти протестовали против такого обращения. Пару раз падало копьё, но баран, очевидно, не придавал этому звуку значения.

— Слушай, Золто, — прошептал ему я, разворачиваясь. — Баран своё поле целиком стережёт?

— Чего?

— Ну, он что сейчас делать будет? Вернётся на место, где спал?

— А откуда мне знать-то? — огрызнулся Золто и заорал мне почти в самое ухо: — Бееееее!

Я отцепил копьё, отдал его Золто и встал. Баран нас преследовать не пытался. Я довольно улыбнулся:

— В общем, Золто, мы угодили в Норы. Тут нужно логическое мышление и образование. Слушай меня. Если я скажу бежать — побежишь. Скажу лежать — ляжешь. Скажу — в шкуры завернуться и бараном блеять — в шкуру завернёшься и бараном заблеешь.

Неблагодарный Золто попытался пнуть меня ногой, но запутался в шкурах.

Отвязавшись от мертвого барана, я здорово приободрился. Золто широко улыбался — вместе со сверкающими глазами это выглядело несколько безумно.

— Ройт, — я и не предполагал за ним таких дружелюбных интонаций: — мы — молодцы!

— Все в порядке? — я не удержался от ехидства.

— Нет, — он вздрогнул, и прикрыл лицо ладонью. — Мы надышались.

Я недоумённо взглянул на него.

— Стоячим ветром надышались, Ройт! — Золто говорил, вроде, серьезно, но улыбка так и не пропадала с лица. — Норщики в масках специальных ходят, чтобы не дышать им! Не дыши, Ройт!

Я послушно перестал дышать. В голове, действительно, звенело. Впрочем, долго не дышать не получалось.

— И что теперь? Мы умрём? — спросил я Золто, зажимая нос.

— Неа, просто запьянеем от ветра, — гыгыкнул он. — Сильно.

Я облегчённо вздохнул.

— Да может потому норщики и мрут, что в масках ходят! Смотри, как мы лихо барана прошли, — ещё раз восхитился я.

Золто гыгыкнул. Славный парень этот Золто! С ним нигде не пропадёшь!

Хихикая и толкая друг друга под ребра, мы преодолели очередного «монстра» — вереницу упорядченных змей. Покрытые каменистыми наростами, пылью и другим мусором, они тащились по коридору нам навстречу. Мы с Золто прыгали между ними, во всю глотку распевая похабную песенку, которой научил меня ведьмачий сын.

— Мудрецы и молодцы не нашли свои трусцы! — победно выкрикнул я, приземляясь.

Сразу десяток змей остались позади. Я обернулся на Золто. Тот фыркнул и, хохоча, сделал кувырок в воздухе. Только чудом устояв на ногах, он сделал театральный поклон до земли.

К огромной улитке мы подошли уже пошатываясь. Ребра и живот ныли от беспрерывного смеха. Казалось, сил на большее веселье уже не осталось, но при виде очередной твари нас скрутило в новом приступе. Какая-то часть моего сознания настойчиво пыталась пробиться ко мне, я видел, что и Золто периодически стискивает голову ладонями, будто пытался то ли собрать ее воедино, то ли выдавить из нее что-то. Мне хотелось ему сказать, чтобы прекращал, потому что он очень умный, ловкий, храбрый ведьмачий сын. Как и я.

Славная улитка! Она захотела нас покатать. Золто уверял, что может с ней объясняться — я в который раз удивился его могущественным способностям. Игра с улиткой была очень проста: надо было держаться за панцирь, и не трогать её тело, потому что иначе ей будет щекотно. Или мы обожжёмся. Уже не помню. Мы оседлали её, и скользили по коридору, как на лодке. Я спел Золто баркаролу «Влюблённый рыбак». Кажется, дважды.

К сожалению, вскоре улитка отказалась нас вести дальше, и мы, послав ей воздушные поцелуи, отправились вперёд, к новым приключениям. Шестиугольный коридор — самое разумное, что может быть в мире! Вернусь домой — переделаю все коридоры на шестиугольные.

Вскоре коридор привёл нас в довольно просторную залу — также шестиугольную, в каждой стене которой темнел проём другого тоннеля. Я встал посередине, воздел руки в восхищении и застыл, наслаждаясь красотой симметрии. Золто нежно гладил тёмный гладкий камень. В спокойном, наполненном дружелюбием и взаимопониманием молчании, прошло несколько минут.

— Норщики стену попортили, — жалобный голос Золто разрушил красоту момента.

— А? — посмотрел я на него.

— Отметок понаставили. Куда идти, какой где коридор… — он похлопал ладонью по зарубкам. — Зачем это всё?

Золто трагически изломил брови и горестно вздохнул.

Действительно, зачем поганить стену? Я издал нервный смешок, затем устало опустился на пол. Потёр лицо руками, оглядел залу. Сияние её симметрии, так радовавшее меня только что, уходило, оставляя только мрачные безликие стены. Вокруг совсем не было ни красоты, ни силы. Только склочный и трусливый ведьмачий сын.

— Золто, — сказал я, — признаюсь честно, я не в таком восторге от тебя, как только что утверждал.

— Взаимно, — безэмоционально отозвался Золто. — Это всё потому, что мы надышались. Поразительно, что мы еще живы.

— Я думаю, — резонно заметил я, оценивая наше положение: — что лучше бы нам было умереть, пока мы были не в себе. Так испытали бы меньше боли и разочарования перед гибелью. Теперь, очевидно, нас ждет смерть от голода и жажды, потому что я лучше умру здесь, чем пойду в очередной коридор, где лишусь рассудка.

— Мне страшно умирать, — противно заскулил Золто. — Почему все так ужасно?

— Мерзкий ты тип, — спокойно заметил я. — Ноешь, жалуешься, боишься смерти. Жадный, опять же. Алого из тебя не выйдет. Алый обретает право крови через смерть — это априорная максима.

Золто молчал, только шмыгал носом все громче.

— Я, впрочем, тоже ничего особенного из себя не представляю, — справедливости ради добавил я. — Обычный взбалмошный сын богатых родителей. Бесполезный пустоцвет. Пустобрёх. Фанфарон. Выпендрёжник. Всё хорошее, что во мне есть — есть в любом Алом. Всё дрянное — моё собственное достижение. Собственно говоря, меня поэтому и выгнали из города. Своим я не нужен.

— Я тоже своим не нужен, — трагическим голосом отозвался Золто. — Отцу не нужен, сестре не нужен… Сайбару тоже не нужен. Я тебя почти предал, Ройт, знаешь? Хотел тебя Сайбару продать… вместе с Ногачом. Такой вот я и есть — дрянь, а не человек.

— Не проблема, — ответил я. — Хоть какая-то от меня польза была бы. Жаль, что не получилось. Теперь только понапрасну здесь помру. Ну, может меня хоть местные звери поедят.

— Я себя ненавижу за это, — продолжал нудеть Золто. — Да за много чего ненавижу. Вот рассказываю тебе это — и ненавижу себя за то, что рассказываю.

— Понимаю, — отозвался я. — Но мне плевать на тебя, если что. Ты просто маленький грязный серый предатель. Я тебя не ненавижу.

Так и было. Я его не ненавидел. Золто был просто жалким трусом и деревенским неудачником. Но и желания его подбодрить и утешить у меня не было. В углу валялась шкура, сияя плетением. Я отвернулся от неё: и сделано плохо, и толку — только свет.

Я мрачно смотрел в черный проем кридора. Мысль о том, чтобы вползти в него и отдаться на милость монстрам начала казаться всё более привлекательной. Просто лежать в темноте, не двигаться и не дышать — то, что надо.

— Золто, — позвал я негромко, — пошли умирать в коридоры? Так быстрее будет, чем здесь сидеть. — Я оглянулся, ища его взглядом.

— Ты прав насчёт меня, — проговорил Золто. Он стоял, держа в руках моё кривое плетение. — Я грязный серый предатель. А ты Алый! Ты делаешь волшебные плетения!

Я издал грустный смешок. Видал бы он плетения моих соучеников, не говоря уже о великих Печатях!

С куска шкуры полетела вниз, на пол, светящаяся алая капля.

«Надо же, что-то собралось всё-таки», — отстраненно подумал я.

Золто уставился на неё, беззвучно шевеля губами. Мне стало скучно смотреть на этого дикаря, и я закрыл глаза, раздумывая о преимуществах и недостатках смерти в коридоре с монстрами. Взвешивая все за и против, я начал сомневаться.

— А насчёт моей идеи пойти помереть в ближайший коридор ты что думаешь? А, Золто? — Я повернулся посмотреть на него.

Золто валялся, скорчившись около стены. Неужто уже умер?

Я кинулся к нему, позабыв о том, что только что считал такой вариант самым подходящим для нас обоих.

— Золто! В чем дело? — я перевернул сопротивляющееся тело на спину.

— За…за…

Золто таращился на меня из-под сведенных бровей и тяжело дышал. Он снова попытался что-то сказать, но только скривился и простонал.

— Ветра, да что с тобой?!

— Заткнись! Отвали! — выплюнул он, продолжая корчиться.

Ну, хотя бы он был в сознании. Что же случилось? Золто прижимал к груди левую руку, между пальцев текла кровь.

— Тебя змея укусила? — пришла мне мысль. — Дай посмотреть!

Я попытался разжать скрюченные вокруг запястья пальцы. Золто держал мертвой хваткой. Глаза его бешено вращались. Заражение! Наверное, змея уже пустила яд, и сейчас он тут у меня и окочурится! От этой мысли я и сам похолодел. Что делать с укусом змеи, я не представлял. Ветра, я ничего не смыслил в медицине! Да в чем я вообще смыслил?!

— Золто, надо что-то делать, — решительно заявил я, снова хватая его за больную руку. — Да дай ты посмотреть хоть!

— Нет! — он дернулся, прижимая руку к себе сильнее. — Не подходи!

— Слушай, тебе больно, страшно, это нормально, — начал я увещевать его, — но надо же хотя бы посмотреть укус. Золто, ты ведь в лесу вырос и знаешь это не хуже меня. Что надо делать, если кусает змея, ну?

Тот помотал головой и отодвинулся от меня, все так же баюкая левую руку. Похоже, боль потихоньку опускала его, но вид при этом оставался непреклонный. Я начал медленно пододвигаться к нему, Золто — отползать. Да что с ним не так?

— Если не убрать змеиный яд из крови — ты умрешь, — выдал я свой последний аргумент.

— Не умру, коли сразу не сдох, — сверкнув глазами, заявил он неожиданно.

— Чего? — я не понял, откуда такая уверенность.

— Хаотичка либо убивает на месте, либо приживается, — он растянул губы в кривой улыбке и разжал наконец руку.