Порядочный хаосит

Глава 21. Кина

— Эй! Ройт! Просыпайся!

— Ликс, отстань, — я совершенно не хотел вставать. — Попроси Миру прислать кофе. Я ужасно не выспался.

— Какое там кофе, олух. Вставай, Ройт!

Я продрал глаза и всё вспомнил. Ветра, пожалуйста, нет. Может, можно заснуть обратно и проснуться в другое время и место? Этак на неделю назад, домой в Ван-Елдэр? Интересно, есть такая способность?

Солнце ярко светило и уже приближалось к зениту.

— Мы угрелись и заснули, — Золто тряс меня. — Плетение погасло, костёр погас.

— А, штиль, — я вскочил и подбежал к дереву. Плетение, действительно, погасло, но нижний завиток приобрёл характерный красный оттенок.

Мы соскоблили его и заполнили стручки мелко нарезанной корой, чтобы создать видимость того, что мы добыли эссенцию из деревянных живуль; в результате у нас получилось два стручка, набитых рыхлой и влажной стружкой. Золто бережно перевязал их платочком и убрал к себе за пазуху. Пора было собираться в дорогу.

Мы запихали добро из разорённого балагана обратно, и даже подпёрли его парой длинных веток. В смысле, жердей. Интересно, кто из Алых аристократов знает, чем жердь отличается от ветки? Ответ прост — это знает Ройт Айнхейн, известный специалист по лесной жизни. Если Золто обломает с сухого ствола сосенки половину сучков, получится суковетня. А если обломает все, это уже жердь. Если я, желая помочь, точно так же обработаю деревце побольше, то получится орясина. Насколько велика должна быть жердь, чтобы стать орясиной? Вот загадка, на которую пока у меня нет ответа.

Мне волей-неволей приходилось запоминать множество слов. Идём мы, например, по лесу, и тут говорит мне Золто, ведьмачий сын — «не ухни в бочажок, ротозей». В эту самую секунду я теряю связь с реальностью, поражённый лексической формулой — что не сделай? Куда не сделай? Кто я такой? И, конечно, проваливаюсь по колено в скрытую во мху яму с водой. Всё это доставляло ему множество веселья.

Потратив некоторое время на то, чтобы — по моему настоятельному требованию — соскоблить с коры следы плетения, привести нашу одежду в порядок, отмыться от грязи, смолы и пыли — мы вышли в путь, когда солнце уже склонялось. Золто это не особенно огорчило — нам нужно было, по его плану, прокрасться в Вохотму ночью. Я возражал — ночью, как раз, у всех бандитов и воров должно быть время усердных трудов; а если хочешь проскочить незаметно, то лучше всего заходить в город рано-рано утром. «Больно много ты понимаешь» — фыркнул ведьмачонок, и я умолк. Действительно, откуда мне знать режим дня местных бандитов.

Довольно скоро Золто нашёл небольшую лесную тропинку, которая, к нашей радости, привела нас на вполне себе хорошо укатанную дорогу. Рядом весело вышагивал Ногач, вертя по сторонам головой — он, полагаю, просто был рад переменить обстановку. Мы ходко шли около часа, беседуя о той еде, которую бы мы хотели съесть в городе, как вдруг Золто разыграл целое представление. Сначала он замер, словно вздыбившись, прошипел «Тише», затем завертел головой, начал принюхиваться и прислушиваться. «Кто-то идёт», — прошептал он тревожно. Мы втроём отошли от дороги, стараясь не оставлять следов, и залегли в черничнике. Через несколько минут послышались шаркание и бубнёж, и на дороге показались двое.

Это были, вероятно, муж с женой, которые возвращались из леса с двумя корзинками грибов. Оба имели вид помятый — и отрешённый от мирских забот. Было видно, что стиркой одежды они, вероятно, не утруждали себя уже пару недель, а что до умывания — то вряд ли они были большими его любителями. Муж меланхолично хлопал полуоторванной подошвой сапога, а подвязанные верёвочкой видавшие виды брюки норовили сползти. На нём был крайне засаленный серо-коричневый ватник; его жена щеголяла желтым платьем в горошек, довольно драным, с синими пятнами от той же самой черники. На фоне их мы выглядели щёголями.

Золто вылез из черники и поприветствовал их, и мужик дружелюбно махнул ему рукой, показав щербатый рот. Они посмотрели на Ногача с интересом, но без особого удивления. Что, живые манекены здесь не редкость? Ну, если ходячие деревянные куклы вызывают реакцию в духе «а, это живуля, ну да, понятно» — нам же меньше проблем.

— Ты смотри, какие страшные, — поддел я парня, когда грибники скрылись из виду. — Сейчас придут в город и донесут на нас.

Золто что-то прорычал, но от следующих встречных мы уже не прятались — хотя он и продолжал вскидываться и требовать тишины.

Такая бдительность в сонном осеннем лесу выглядела неуместно. Ногачу, вероятно, тоже передалась тревожность Золто — он вертел башкой и вёл себя как-то неестественно взволнованно. Пару раз он при виде встречных ни с того, ни с сего с силой вцеплялся в моё плечо твёрдыми деревянными пальцами и, наверняка, насажал синяков.

Солнце уже село, а хутора — в смысле, окружённые садами и огородами домики — только начали нам попадаться. Возле одного из них мы набрали нападавших на дорогу здоровенных краснобоких яблок и на пару ими захрустели. Яблоки были непривычными на вкус — рассыпчато-мягкими и сладкими, просто-таки таявшими во рту. Ван-Елдэрские яблоки твёрже и кислее.

Мы неспешно шли несколько часов, и стемнело уже давным-давно. Окна попадавшихся домишек уютно светились, пахло дымом и супом.

Домики попадались всё чаще, и вскоре дорога сменилась небрежно мощёной улочкой, по обеим сторонам которой стояли невысокие кирпичные дома, окружённые палисадниками, выкрашенные зелёной и красной краской. Я ожидал встретить заставу с парой хмурых стражников, но — ничего подобного. Мирно живут здесь люди.

— А долго нам еще? — поинтересовался я у Золто, когда мне надоело разглядывать дома, тем более, что в ночи было мало что видно.

Кроме того, я был голоден, холодало. После завтрака у нас были только черника и яблоки, про которые мой желудок уже успел забыть.

В том, что мы не заблудились, я не сомневался: Золто шагал уверенно, хотя и по своему обыкновению держался хмуро.

— Почти пришли, — отозвался он, — мы ж не напрямик, а кругом.

— Это — чтобы нас твои друзья-разбойники не сцапали? — улыбнулся я.

Вохотма не казалась мне опасным местом — за все время, пока мы здесь шли, на нас разве что пару раз гавкнула собака, да и то как-то вяло.

Золто не ответил, и вдруг свернул в какой-то совсем глухой узкий проулок.

Тьма здесь стояла непроглядная — мы оказались между задних стен двух домов, где не было окон, или же те не светились. Я был готов съязвить по поводу того, что Золто не хватило Нор с их мрачными коридорами, как он неожиданно остановился.

— Пришли? — оживился я.

— Ага, — буркнул Золто.

Он был как-то странно напряжен, и будто бы не слишком уверен. Я уже собирался спросить его, в чем дело, но тут он дернул за какой-то еле заметный шнур, свисающий со стены. Где-то далеко послышался тихий звон колокольчика

— Тайный проход! — обрадовался своей догадке я. — Золто, скажи, что сейчас мы попадем в «потайную Вохотму», где правит беззаконие и свободные нравы!

Мне очень хотелось, чтобы там, к тому же, подавали горячительные напитки и было тепло. Ведьмачий сын пробормотал что-то, наверняка, бранное, но тут послышался тихий скрип, и в стене обнаружилась дверь, а за ней — девушка со свечой в руке.

— Золто? — негромко спросила она. — Ты чего здесь?

— Кина, у тебя отец дома? — Золто торопливо и нервно пробормотал.

— В Почерму уехал.

— Ветра нам в помощь! — Золто заметно выдохнул. — Кина, слушай, со мной друг и живуля, мы весь день шли. Ты прости, что мы так без приглашения. Я все расскажу, нам бы переночевать и…

— Ладно.

Я не успел даже представиться, как нас пустили. Похоже, у Золто и правда были друзья! Кто бы мог подумать?

Ориентируясь на неровный свет свечи, мы с Золто поднимались по крутой темной лестнице. К этому моменту я понял, что даже тренированные многими ступенями башни Айнхейн ноги могут устать от долгой ходьбы. Благо в этом доме ступенек оказалось немного — всего-то пятнадцать.

Наверху обнаружилось неплохо освещенное жилище, в которое мы попали, как я понял, через заднюю дверь из кухни. Ногач остался внизу — может, застеснялся? Кто разберёт, что творится в его деревянной голове.

Здесь было не так просторно, как в доме у Сандака, но и не так убого, как в зимовехе. Стол, по стенам множество подвесных шкафчиков и полок, корзины с овощами и зеленью, добротная посуда. На столе лежала открытая книга. Я скосил взгляд, но сходу мало что понял — было похоже, что это какой-то справочник. Названия мне были незнакомы.

Девушка — подруга Золто — на вид показалась мне примерно его возраста. Высокая, светловолосая и светлоглазая; завернувшаяся в плотную светлую шаль. Она смотрела пристально, явно ожидая объяснений.

— Приветствую! — начал я бодро. — Меня зовут Ройт и я прибыл издалека! Благодарю вас за своевременную помощь, милая… — я вопросительно поднял бровь, рассчитывая на то, что хозяйка представится.

— Сайбар тебя ищет? — девушка будто бы меня не услышала, а, сузив глаза, рассматривала Золто. — Вы сбежали из плена, что ли? На тебе будто чистого места нет.

— Из Нор! — снова встрял я, несколько уязвленный тем, что меня игнорируют.

Это произвело впечатление. Девушка дернула бровью, покачала головой и отошла к печурке, на которой стоял чайник.

Золто выдохнул, подошел к столу и сел. Я последовал его примеру.

— Кина — это Ройт, Ройт — это Кина, она друг, — проговорил Золто, когда хозяйка снова повернулась к нам — теперь уже с двумя кружками, которые заманчиво дымились. — Кина — аптекарь, мы с ней…

— Последний раз виделись года два назад! — оборвала его Кина, брякнув об стол кружками.

— Потому что я был занят…

— Штилевыми делами!

— Штилевыми делами, — покорно согласился Золто. — Но теперь — нет.

— Вляпался? — Кина понимающе кивнула и села за стол. — Совсем плохо все?

— Вообще-то, нет! — встрял я, не собираясь сидеть в стороне. — Мы с Золто пережили немало опасных приключений и теперь планируем продолжить их.

Кина кивнула мне, явно не поверив, потом вопросительно глянула на Золто.

— Он с Тэшэра, столичный, — сказал он так, будто это все объясняло, — у него есть хаотичка. Много.

Теперь на меня, наконец, посмотрели с интересом. Ветра, как же эссенция нужна всем! И для чего? Ничтожного шанса на особенный дар?

— Откуда у вас хаотичка? И что вы собрались с ней делать? — Кина поджала губы. — Если ты рассчитываешь, что я помогу ее влить, то…

— Нет! — перебил ее Золто. — Никаких вливаний! Мы хотим ее продать!

Кина еще с полминуты очень недоверчиво смотрела на своего друга, но после черты ее лица постепенно разгладились. Ушла хмурая складка между бровей, взгляд потеплел. Золто молча развел руками.

Я с интересом наблюдал эту картину. Между этими двумя явно что-то случилось в прошлом, и я был готов спорить с ветром, что это вовсе не «дружба».

— У меня не то чтобы был готов ужин, — проговорила Кина, поднимаясь, — но осталось немного пирога.

Мы с Золто были счастливы пирогу с капустой и яйцом, а горячий настой на каких-то пряных травах привел меня в самое благодушное расположение духа. Золто начал рассказ про нашу с ним встречу и стычку с Сайбаром. Мне показалось, что он вещает слишком уж скучно, так что я, не стесняясь, перебивал его, добавляя важные детали, такие, например, как размер рыкташа, и то, что в Норах я проявлял смекалку и находчивость.