Порядочный хаосит

Глава 17. Под солнцем

Ногач подхватил Золто, и мы бросились к реке. Промочив ноги до колена, я пробежал по отмели на другую сторону, Ногач обогнал меня, ломая ветви где-то впереди. Через сотню алдов, ругаясь и спотыкаясь о корни, я его догнал; тот остановился на небольшой лесной полянке, освещенной восходящим солнцем. Золто лежал на траве, а Ногач трясся всем телом. Увидев меня, он подбежал и спрятал голову у меня на груди. Я похлопал его по деревянному боку.

— Ничего, приятель, — постарался я его приободрить. — Ничего. Уже все закончилось. Что бы там не происходило, хорошо, что мы оттуда убрались вовремя. Давай немного передохнём, а?

Ногач не имел ничего против. Он все никак не мог отпустить меня, предполагая, вероятно, что я смогу защитить его, повторись этот жуткий шум снова. Похоже, произошедшее с Норами его сильно впечатлило. Меня, пожалуй, тоже. Хотя… честно сказать, меня много что впечатлило за последние дни, да так сильно, что будто бы даже уже сама моя способность впечатляться поизносилась от долгого использования.

Интересно, как долго мы с Золто отсутствовали? Время, проведенное в Норах, мне теперь казалось каким-то тягучим и одновременно рваным, как бывает, когда вспоминаешь сны. Вот баран, змеи; вот я куда-то бегу, тащу Золто, тело ломит от боли; а вот я уже вдохновенно рисую печати на стенах и очень доволен собой; вот я встречаю Ногача, а вокруг нас какой-то парад уродов.

Я отстранил манекена и подошел проверить нашего больного. Забавно, но при солнечном свете Золто не выглядел таким уж черным и таким уж закостенелым. На свежем воздухе и на свободе все казалось лучше и проще, чем в ловушках каменных коридоров.

После нашего счастливого освобождения из подземелья и мой настрой, и самооценка взмыли к небесам. В конце концов, что там говорили? Оттуда не выйти, если не знать путей, лишь самые смелые и отважные могут, а остальные — помирают… Ладно, столько подробностей про Норы я не знал, но общая идея была именно такой. И посмотрите-ка, кто вышел оттуда живой, невредимый, да еще и спас друга? Кто преодолел и хаотичные коридоры, и ладные? Кто собирал эссенцию? Обошел всех тварей без единого оружия, пользуясь своей хитростью и смекалкой? Да этот Сайбар и его шайка не стоят и штиля в сравнении со мной — настоящим мастером, вот так-то!

Я поднялся на ноги, встал в гордую позу, затем раскинул руки, поклонился и широко улыбнулся. Ногач, вероятно, не понял моего порыва, но, на всякий случай, повторил мои телодвижения. Какой же он молодец! Повезло мне все-таки встретить такого друга!

Я счастливо подставил лицо свету, вдохнул полной грудью. Ногач прострекотал рядом что-то воодушевленное. Я ответил ему в той же манере.

Солнце поднималась над горизонтом, и сейчас приятно щекотало мой нос, приветствуя своего давнего друга. Я, прищурившись, отвечал ему улыбкой. Вообще-то мы не были с ним так уж хорошо знакомы, ведь в Ван-Елдэре почти все время пасмурно и идет дождь. Но я-то всегда любил тепло, а уж как успел соскучиться по его лучам в темных Норах! Как же хорошо, что мы выбрались! Никогда больше туда не вернусь, мне эта хаотичка и в полный штиль не нужна!

Давненько мне не было так хорошо и вольготно. Я чувствовал в этот момент необыкновенный подъем всех моих душевных сил и, казалось, могу сейчас свернуть любые горы на своём пути.

Однако, как это часто бывает на пике радости, которую, казалось бы, не может испортить ничто и никто, происходит нечто, рушащее все твои безоблачные грезы. Некий фактор, что опускает тебя, летящего вместе с ветрами, на землю.

В моем случае этим фактором стало шебуршание, кряхтение, а после — хриплый голос за моей спиной:

— Какого хрена тут происходит?!

Я резко обернулся. Золто поднялся на локте и смотрел на меня и Ногача сердитым, полным претензий взглядом.

— Золто! — я кинулся к нему. — Ты живой! Ногач, смотри, он очнулся!

Радости моей не было предела. Золто живой и здоровый сидел на земле и хмурился. Я был так счастлив видеть его таким, что чуть не кинулся обниматься.

— Какого хрена? — повторил он громче.

— Ну… — я широко улыбнулся ему. — Можно ликовать — мы вышли из Нор! Я вывел нас!

Сейчас Золто осознает все величие моих славных подвигов и преисполнится благодарности, уважения и восхищения.

Золто сплюнул.

— Мы были в Норах?

Я сел рядом с растерянным ведьмачьим сыном.

— Ты только что вышел из нигредо, твоё сознание ещё не вернулось к тебе полностью. Вспоминай: я Ройт, твой… эээ… приятель. Мы шли в… как её? Вохотму, но угодили в Норы.

Золто схватился руками за голову. Вид у него сейчас был жалкий.

— Не помню ничего. Есть вода?

— Был ручеёк, но так вышло, что он пересох, — растерялся я. — Тут река недалеко.

— А где все наши вещи?

— Ну, они остались в Норах.

Этот вопрос меня вернул с ветров на землю. Я так радовался своим успехам в подземельях, что не подумал о столь приземленной материи, как сумки с вещами, продукты, оружие — то, что нам понадобится после выхода из тьмы на свет. Моей задачей было прорваться любой ценой, обхитрить монстров и не потерять Золто. Отчего-то под землей казалось, что стоит оказаться на поверхности, как любые проблемы исчезнут. Будто за пределами Нор ждет изобильный щедрый мир, готовый делиться с нами всеми своими дарами.

— Остались в Норах? — Золто округлил глаза. — Ты что последних мозгов лишен? Как это — остались в Норах?! Мы же не сможем за ними вернуться!

— А вот так. Что я, по-твоему, должен был выбирать — умирать там вместе с тобой и вещами или выходить? — я начал раздражаться.

Похоже, благодарности и понимания от Золто ждать не приходилось. Я успел позабыть, что мой спутник не наделен этими качествами вовсе.

— Знаешь, а в отключке ты был приятнее.

— Что значит — «в отключке»?

Золто вдруг застыл, смешно открыв рот.

«Вспомнил», — мстительно подумал я, наблюдая быструю смену выражений на его лице.

Золто таращился сперва на меня, потом принялся ощупывать себя, схватился за руку, размотал тряпки и оглядел свою рану. Выдохнул.

— Я ведь…

— Ну да, — я ободряюще кивнул ему. — Я уже сказал. Ты влил в себя эссенцию. Теперь ты Алый, Золто. Все прошло успешно.

Я изобразил пафосное выражение лица:

— Право Крови Обретено в Смерти. Ылч Хоот Гнейя Тнах

— Но я … — Золто снова нахмурился и застыл.

Я сорвал травинку и принялся крутить ее, чтобы чем-то себя занять, пока Золто осмысляет свой новый статус. Не каждый день сбывается мечта всей жизни, даже такая, на мой взгляд сомнительная.

— Я ничего не чувствую, — беспомощно объявил Золто через пару минут напряженного молчания. — Совсем ничего!

— Это нормально, — кивнул я ему.

— Нет! — он сердито сверкнул глазами. — Я никак не изменился! Совсем! Твоя хаотичка была ненастоящая!

— О, поверь, она была самая настоящая, высший сорт, — с готовностью заверил я его. — С пола, правда, но зато прижилась чудесно, как ты видишь.

— Но где мои новые умения?!

— Откуда мне знать? Ты их сам обнаружишь.

— Или нет, — Золто уже шипел от ярости. — Я должен был получить что-то, но я никак не изменился, она не подействовала! Это ты виноват!

Ну конечно. Как я мог сомневаться, что во всех неудачах он станет винить меня? С Золто было кошмарно трудно порой, однако я все равно был рад тому, что не один. Компания Ногача была, конечно, душевной, но поговорить на человеческом языке, пусть даже и наполовину ругательном, было приятнее деревянного скрежетания.

— Послушай меня, Золто, — я вздохнул и повернулся к нему. — Уверяю тебя, хаотичка моя сработала, можешь не сомневаться. Я прекрасно знаю все стадии ее принятия. И ты прошел их всех с достоинством истинного Алого в пятом поколении — ты пробыл в нигредо долго и вернулся бодрый и свежий. А значит, у тебя наверняка теперь есть немалая сила, только ее природу мы пока не знаем.

Я немного приврал. Насколько мне известно, время в нигредо и дар Хаоса почти никак не связаны, но Золто сейчас явно нуждался в поддержке.

— И как же мы узнаем природу моей силы? — он опустился на землю.

— Здесь — понятия не имею, — признался я. — Силы же очень разные. Бывают очень редкие, или странные, или те, которые работают только в определённое время. Но у нас в Ван-Елдэре, если ты хочешь понять свою способность, ты идёшь в Академию, платишь деньги и встаёшь в середину старинного массива, которым Алые пользуются уже лет шестьсот как и постоянно дорабатывают. И если твоя способность совпадает с одной из нескольких сотен тысяч, которые уже были зарегистрированы, то ты получаешь её полное описание. А если нечто новое, то массив хотя бы указывает примерное направление, где искать. Затем, тебе надо оказаться в условиях, где она может подействовать — и ура, ты чувствуешь в себе нечто вроде новой возможности…

— Несколько сотен тысяч!

— Ну, это же дар Хаоса, как-никак, — я пожал плечами. — Порой получаешь способности метать молнии из глаз. А порой — умение крутить бычьи хвосты бубликом или плевать за угол.

Золто смерил меня таким злобным взглядом, что я поспешил заткнуться. В конце концов, наверное, обидно с таким риском влить в себя эссенцию и не иметь даже примерных представлений о том, какая способность тебе досталось. В этот момент я искренне пожелал Золто этих его молний из глаз или чего он там хотел.

Отчаявшись понять немедленно, чем одарил его Хаос, Золто отправился за водой, проклиная меня за оставленные в Норах сумки.

— Эх, Ногач, вот так всегда, — пожаловался я другу, — ты рискуешь жизнью ради друга, тащишь его тушу через полные опасностей подземные коридоры, а получаешь не благодарность, а только упреки! Разве такое отношение заслуживают герои и спасители?

Ногач сочувственно поцокал.

— Слушай, дружок, — сказал я ему. — А ты знаешь, где, например, та же Почерма?

— Скккры… — манекен задумчиво проскрипел.

Потом махнул рукой в неопределенном направлении.

— Цак!

— Далеко?

— Цак, цак, — пожал плечами Ногач. — Кц, кц, кц — скррры, цак — кц.

— Ну, сколько дней ходу примерно? — я попытался задать вопрос иначе. — Моего хода?

Ногач оценивающе посмотрел на меня, наклонив голову, и показал мне две пятипалых ладони, а потом загнул три пальца. Семь. Я присвистнул:

— Так ты же у нас математику знаешь! Ну-ка, а сколько будет девятью четыре?

Ногач трижды показал мне две пятерни, потом только одну руку, потом, подумав, ещё один палец.

— Вот молодец! Какой ты умный, — искренне восхитился я.

— Цак, цак, кррррр, — довольно проскрежетал Ногач. И подсел ко мне поближе, требуя ласки.

Я поскрёб его деревянную голову, приобнял и похлопал по спине (манекен тихо скрежетал, вроде как мурлыкал) и заинтересовался его новым плащом. Очевидно, он был сделан из кожи рыкташа; по сути дела, это была выскобленная и лишённая волос шкура, с аккуратно подрезанным краем и отверстиями для головы и рук. При желании, Ногач мог в него запахнуться, а так плащ складками висел у него за спиной. Ему не помешала бы, конечно, более тщательная обработка, пока он не начал портиться…

— Сам сделал? Вижу, что сам. Слушай, а ты, может, язык жестов знаешь? Ну, как глухонемые разговаривают, видел?