Порядочный хаосит

Глава 12. Рыкташи

Пришло время ночлега.

Под руководством Золто я расстелил сшитые вместе шкуры, занимавшие большую часть моей сумки, и улёгся, завернувшись в них. Золто расположился с другой стороны костра. Ногач застыл молчаливой фигурой, прислонившись к дереву. Интересно, нужно ли ему спать? Или он просто подражает нам?

Спал я беспокойно, несмотря на дневную усталость: не привык так рано ложиться, если честно. Меня все время будил то плеск воды, то шум ветра, то какие-то другие посторонние звуки. Наверное, поэтому я услышал то, что побудило меня открыть глаза.

Звук. Он выбивался из уже привычной мне мешанины лесного шума. Это было что-то другое — не похожее на те звуки, что я слышал уже час или два.

— Золто, — шепнул я, — Я что-то слышу.

— Я тоже, — тут же отозвался он, и приложил палец к губам.

Я встревожено вслушивался. Звука не было. Осторожно сел, выпутываясь из шкур, огляделся. В полумраке белел небольшой пляжик в излучине речушки, на котором мы остановились. До другого берега было алда четыре, не больше, и там, прямо у воды, начинался густой ельник — темный и непролазный. Я понял, что звук шёл оттуда.

Звук повторился. Сейчас я точно мог сказать, что где-то там, за этой темнотой впереди треснула ветка. Я глянул на Золто — тот весь подобрался, привстал и устремил пристальный взгляд на тот берег. Я тоже уставился туда, но ничего, кроме деревьев различить не мог, а те казались лишь темной стеной.

— Ходит кто-то, — шепнул Золто. — Живой.

Я повернулся к нему и отшатнулся от неожиданности: глаза Золто неярко, но отчётливо светились в темноте жёлтым светом.

Интерес к этому нечту, ходившему на другом берегу, тут же был вытеснен на второй план.

У Золто светились глаза! Ветра безумия, что это вообще?!

Я негромко ахнул.

— Что? — Золто резко крутанулся на месте, думая, видимо, что я заметил что-то у него за спиной.

— Твои глаза светятся, — тихо озвучил я свои наблюдения. — Это такая болезнь, или ты проголодался и хочешь меня съесть?

— Ночное зрение, — бросил тот, заметно расслабляясь. — Ведьмачье это.

— А-а-а, — протянул я, делая вид, что понимаю, о чем речь. — А там что? — я вспомнил про другой берег.

— Рыкташ, — пояснил Золто.

Никаких рыкташей я не знал и недоумённо поднял брови — забыв, что ведьмак меня не видит в темноте. Впрочем, ах да, он же всё-таки видит меня в темноте!

— Большой меховой свин. Землю роет, пожрать ищет.

— И что? Он опасный?

— Сам смотри.

Я перевел взгляд на тот берег. Сначала в темноте ничего не было видно, а затем Якшар вышла из-за облаков. Как раз в этот момент огроменная, около алда в холке, тёмная зверюга с фырканьем вылезла из лесной чащи, вошла в воду и начала хлебать. Выглядел рыкташ так, как и описал Золто — здоровый, бочкообразный волосатый кабан.

— Похоже, ему нет до нас дела, — заметил я, чуть понаблюдав за зверем.

Он плескался у бережка, выражая низким хрюканьем полное довольство жизнью. Вода журчала, омывая его ноги. Картина выглядела мирно, если бы зверь не был таким гигантским. Кабаны, вроде, не хищники, а питаются грибами и ягодами? Или нет?

— Он не один, — Золто продолжал светить своими глазами. — Там семейство.

— А где… — начал было я, но тут услышал треск и хрюкание — и сразу после этого — увидел огни за деревьями. Они зажглись сразу цепочкой, окружая со всех сторон место, где купался кабан.

— Загоняют!

Золто вскочил на ноги и стремительно сложил свое имущество. Я спешно последовал его примеру, неуклюже запихивая свои шкуры в сумку, висящую на плече. Какой-то мешочек выпал и покатился по склону в воду. Я понадеялся, что в нём не было ничего важного.

— Бежим!

На том берегу послышались пронзительные звуки дудок и зычные окрики людей. Рыкташ поднял голову, взревел на весь лес и ломанулся через речку прямо на нас. Вслед за ним из-под крон выскочило ещё несколько таких же свиней поменьше, и тоже плюхнулись в воду.

— Валим! — Золто дернул меня за руку.

— Ногач! Пошли отсюда! Скорее!

— Ногач о себе позаботится! Уходим!

Я, не споря больше, понёсся вслед за Золто. Он взбежал на холм, оглянулся и невероятно быстро взобрался по стволу растущей там высокой разлапистой сосны и уселся в развилке. Я попытался последовать его примеру, но сухие ветки, в которые я вцеплялся, обламывались под моими руками.

— Лезь наверх, дурак! — заорал Золто. — Тебя ж стопчут!

Я подпрыгнул, что было сил, и обхватил ствол руками и ногами, повиснув на высоте около полуалда. Эх, не тому меня учили в академии! Подтянувшись изо всех сил и перехватившись, я выиграл пару ладоней, но зацепился одеждой за какие-то сучки. Рыкташ, полагаю, мог бы при желании разорвать меня пополам, оставив мне только голову с намертво вцепившимися в дерево руками. А вот и он!

Великие ветра, теперь он выглядел ещё огромнее! Я рванулся вверх, одежда затрещала, но выдержала. Я приготовился к смерти.

Внезапно на пути кабана оказалась небольшая, почти детская фигурка. Ногач!

Я был уверен, что Ногач сейчас полетит вверх тормашками в небеса, но он прямо перед носом рыкташа сделал какой-то невероятный кульбит, который я видел только у акробатов, упёршись одной рукой в землю — и запрыгнув кабану на спину.

Неожиданно для себя я обнаружил, что уже сижу в развилке сосны вместе с Золто. Под нами разыгрывалась диковинное представление. Ногач сидел на рыкташе, обхватив его ногами, а рыкташ носился кругами по поляне и ревел жутким голосом — так, что у меня заболели уши. Дальше рыкташ повалился на бок, вскочил, побежал к стволу нашей сосны и с размаху ударился о него башкой. Дерево зашаталось, как от порыва урагана. Затем рыкташ вскочил, снова упал, повалившись на другой бок, и затих.

Я присмотрелся. Ногач одной рукой тянул со спины кабана что-то белое, а другой быстро-быстро взмахивал ножом. Во все стороны летела кровь.

«Он его свежует!» — понял я с ужасом.

Вот тебе и весёлый игривый манекен. Хорошо, что он при первой встрече со мной не выказывал такой ловкости.

Я посмотрел на Золто, чтобы убедиться, что он видит то же, что и я. Сияющие глаза ведьмачьего сына едва не вываливались из орбит, рот распахнулся. Я думал, такие выражения лиц встречаются лишь на картинках неопытных художников

.

Он хотел что-то сказать, но осёкся. Перевёл взгляд на меня.

— Ты… ты как с ним справился? Ты же говорил, он мирный!

— Да, — я протянул. — Он мирный.

Я вспомнил шкуры, в которые был с самого начала одет Ногач, и подумал, что занятие это для него не новое:

— Это он себе одежду делает.

Золто поперхнулся.

— А нож он где взял?

— Откуда мне знать, — удивился я.

Мелкие свинки — ну, точнее, очень большие кабаны, но по сравнению с рыкташем они выглядели поросятами — увидев, что случилось с их предводителем, разбежались кто куда. Даже дудки на том берегу замолкли, вероятно, поражённые таким диким рёвом.

Какое-то время мы сидели на сосне. Ногач орудовал ножом, стягивая шкуру с рыкташа.

Золто проговорил, глядя на увлечённого работой Ногача:

— Ты как хочешь, но я отсюда не слезу, пока он с ножом.

Я хмыкнул. В принципе, я разделял его позицию, но, как только ее высказал Золто, пришлось передумать и слезть.

Это оказалось проще, чем я думал: достаточно было выбирать сучки потолще и не ожидать, что если ты ошибёшься, тебя проглотит чудовищный кабан. Тебя просто тихо и мирно обдерёт обезумевший манекен… спокойно, Ройт, спокойно.

Ногач скрежетал и цокал, обдирая свой трофей. Я нарочито спокойно подошёл к нему.

— Дружок! — сказал я, выбирая тон помягче. — Какой ты молодец! Завалил такую зверюгу! Без тебя мне было бы несдобровать.

— Скыырлы цак цак, крррр, — самодовольно проговорил Ногач.

Затем протянул мне кровавую руку.

Я машинально взял её и пожал. Ногач вернулся к работе, а я уставился на свои пальцы. Они были сухими и чистыми, хотя я был уверен, что его прикосновение оставит кровавый след.

Золто тихо подошёл ко мне и потрогал за плечо. Я подскочил от неожиданности.

— Нам надо быстро валить отсюда, — сказал он. — Это Сайбаровы ребята. Пусть живуля твой разделывает пока, чего.

Оставить Ногача в лесу?

— Они пристрелят Ногача и распилят его, — зло ответил ему я. — Не знаю, как ты, а я Ногача не брошу!

— О чём спор? — вежливо поинтересовался Сайбар, выходя из ельника со здоровенным прадедовским мушкетоном наперевес.

Вслед за ним из леса вышло ещё четверо с такими же огромными самопалами — и ещё один, с белым охотничьим псом на поводке.

— Здорово, Сайбар, — хмуро произнёс Золто.

Глаза его перестали светиться.

— Я смотрю, вы из-под загонщика дичь переняли, — усмехнулся Сайбар, укладывая мушкетон на плечо. — Да ещё и самку убили, а молодь распугали. Это не по вежеству. Опять ты нам, Золто, должным оказываешься.

Я решил встрять, хотя глядеть на эти ручные пушечки было весьма тревожно.

— А почему вы кабанчика на нас погнали? Мы тут спали вообще-то.

— Дык всё общество знает, кроме тебя, городской, что мы тут сонного осеннего зверя бьём. И ты небось знаешь, Золто, сын Сандака. — последнее слово он особенно иронично выделил. — Хотел зимней охотничьей тропкой от нас смыться?

Золто мрачно молчал.

— Удачно, однако, вышел зверь на вас, а? — Сайбар недобро оскалился. — Ну, пойдем теперь, потолкуем.

Спорить с тяжеловооружённым противником совсем не хотелось. Я посмотрел на Сайбара… посмотрел на Золто… посмотрел на Ногача, которому как раз вздумалось перевернуть на бок мёртвую тушу рыкташа, чтобы продолжить освежевывание. Он оперся ногами о землю и толкнул её обеими руками.

Я никак не мог понять до этого, насколько силён — невероятно силён — Ногач. До этого момента.

В полуободранном тулове, истекавшем жёлтым жиром и кровью, была, наверное, добрых сотня данхов веса. Когда манекен толкнул его, она подпрыгнула, как мячик, перевернулась несколько раз, скатилась с берега и плюхнулась в воду. Ногач удивлённо посмотрел на дело рук своих, а потом поскакал за ней.

Живуля там иль не живуля — что там хотел от нас Сайбар, мы так и не узнали, потому что охотничьи инстинкты в сайбаровцах возобладали.

Поминая вонючие ветра, сайбаровцы побежали вслед за тушей, вылавливать её из воды, собака метнулась белым пятном, тонко взлаивая. Золто подхватил обе сумки на одно плечо, схватил копьё и, похоже, вознамерился дать дёру, не дожидаясь меня.

Я подбежал к нему и ухватил за локоть. Куда!

— Пусти, дурак, — замахнулся он на меня кулаком.

Я пригнулся, Золто попытался пнуть меня ногой. И попал.

В то время как остальные, ругаясь, лезли сквозь ельник, один из сайбаровцев направился к нам, направляя на нас самопал.

— А ну стой! — гаркнул он, сорвавшись на фальцет.

Золто с ошалелыми глазами продолжал вырываться, никого не слушая. Мужик перехватил самопал, приложил его к плечу.

— Стой спокойно, дурак, застрелю!

Я отпустил Золто, и тот рванулся — но, почему-то, не в лес, а на мужика. Тот выругался, я услышал металлический щелчок. Что-то завертелось на прикладе, в древней дуре что-то зашипело, и впавший в отчаяние Золто, размахнувшись, полоснул мужика своим самодельным копьём.