Темный янтарь 2

Глава 17. Непонятное возвращение

Катера МО в море

Урчал, катил грузовик, колыхался задник тента, урывками впуская в машину последние лучи солнца, неровно подсвечивал лица бойцов и разведчиков. Помалкивал народ, отдыхал, готовился морально. Ехать было недалеко.

Операция подготавливалась вроде бы неспешно, а началась и покатилась стремительно, прямо даже и осмыслить некогда. Что было только к лучшему – думать о море Янис категорически не мог.

Ехал пассажиром, чего давно не случалось, да еще в чужой форме. «Лучше заранее обносить, чтоб попривык». Э, да к чему тут попривыкнешь? Подсумки, и те какие-то непривычные.

Форма эстонской бригады СС, винтовка. Оружие проверил сам, перебрал, заново тщательно вычистил, хотя в приличном состоянии была винтовка. Собственно, и форма по размеру, и документы хорошие – данное от рождения имя стоит, не запутаешься. Но смотреть на собственную физиономию рядом с сомнительными символами «орлами-руками-мечами»[123] было странно. И как такие документы в разведке делают – даже затрепанность зольдбуха[124] вполне естественная. Эх, спокойно жил-воевал товарищ Выру - и вот, пожалуйста…

Лично сам лейтенант-переводчик и прочее начальство появилось накануне, группа тщательно уточнила мелкие детали предстоящей задачи. Всё было ясно, ну, насколько может быть всё ясно перед таким сложным заданием.

— Документы стопроцентно надежные, пропуска – тоже, – заверил Земляков. – По сути, у нас как в сказке – туда и обратно.

— Что-то это коротковатая и куцая сказка, не иначе – жанра басни, – проворчал капитан Васюк.

— Сказка нормальная, просто «суть» и «внезапные вводные» – суть разные составляющие каждого операционного процесса, – пояснил умный переводчик. – На месте непременно что-то возникнет, но мы подстроимся. Так, товарищ старший лейтенант?

— Несомненно. Хотя, мы простой мирный народ, приключений не жалуем. Бр-р, от них одно беспокойство и неприятности! Еще, чего доброго, пообедать из-за них опоздаешь[125]! – продекламировал-пошутил малознакомый окружающим командир разведгруппы.

Звали старшего лейтенанта – Робин. Видимо, это была все-таки фамилия. По документам он так и значился – обер-лейтенант Вальтер Робин. Среднего роста, с недлинными, но тщательно причесанными рыжеватыми волосами, действительно очень похож на немца – лицо какое-то нерусское. Втроем поговорили по-немецки – говорил Робин очень-очень неплохо, куда лучше Яниса. Но товарищ Выру по «легенде» и форме вполне себе урожденный эстонец, ему чистый немецкий ни к чему. В общем, пусть Земляков за всех болтает – он склонность имеет и немецкий язык ему как родной.

Сейчас Земляков сидел напротив и молчал – видимо, о своем думал. Выражение лица спокойное, отвлеченное, но не сказать, что веселое.

— Ладно тебе нервничать, – прошептал Серый, слегка пихнув локтем друга. – Нормальные командиры, подготовленная группа. Сходите. Тут, по сути, недолго, тем более проводим.

— Я не по этому поводу нервный.

— Понятное дело. Я и говорю – подготовленная группа. Во всех отношениях.

Про море Серый ни словом не упоминал. Но как от этого обстоятельства уйдешь, если запах соли и холодного простора уже даже в душный кузов пробивается?

Остановились на пристани, можно сказать, вплотную для погрузки подвезли. Подбирая полы плащ-палатки, скрывающей неправильно-чужую форму одежды,Янис спрыгнул с борта, принял винтовку.

— Грузимся, хлопцы, не маячим, – подгонял кто-то.

Не поднимая головы, товарищ Выру прошел по узким сходням. Под ногами покачивалась палуба. И сразу накатило…

Загрузились штурмовые саперы – десять человек, собственно разведгруппа. Сильнее застучали двигатели…

— Не боись, пехота, доставим в лучшем виде, – заверил шустрый матрос, деловито прибирая «концы».

Отдалялся причал, покачивало сильнее, вон выход из бухты…

— Давай в кубрик, Ян. Нам с удобством положено транспортироваться и не простужаться, – намекнул Земляков.

Внизу стало чуть легче. Но ненадолго. Слушал, как переговариваются товарищи командиры, но накатывало, накатывало.

— Выру, давай шнапсу по пять грамм? За успех и здоровье? – предложил Робин.

— Старлей, не лезь к человеку, – заворчал Серый.

— Что не лезь-то? Он насквозь белый. Какая уж тут тактичность? Тут напрямую нужно. Ситуация-то ясная. Я вот летать боюсь. Сбивали дважды. Как в воздух поднимаюсь, так и копец – прямо визжать готов. Только разговорами и спасаюсь.

— Ты что, из летчиков в разведку попал? – удивился Серый.

— Нет, я пассажиром падал. Но неслабо так.

Эти двое болтали о полетах, удачных и не совсем, а переводчик подпихнул Яниса:

— Конфетку хочешь? Сосательная, кислая, как барбариска. Вроде как от укачивания помогает.

— Э, какое у меня укачивание?

— Так все равно отвлекает. И неплохие вкусовые качества.

Конфета действительно оказалась недурна. Товарищи разведчики и капитан Васюк благоухали барбарисом, беседовали о благотворности разных запахов. Серый давал гостям из столицы нюхать сигаретки из своего заветного портсигара – никто не знал, что за табак.

А потом оказалось, что говорят о запахе дыма горящих кораблей, о том, что по оттенку гари можно понять, до какого отсека добрался огонь. Причем, именно товарищ Выру о том и рассказывает…

…Стояли на палубе, кутаясь в плащ-палатки от свежего балтийского ветра. Ночь была безлунной – не совсем случайно именно на сегодня выход группы назначали. Тени корпусов идущих в сопровождении «мошек» едва угадывались. А Янис рассказывал о том – давнем переходе. Три года прошло, вот почти день в день, опять август. Как будто вчера было, и уже целая вечность прошла. Указывал в темноту старший сержант Выру:

…— Они ход машины потеряли, к берегу сносило…

Нужно было справиться с собой, и справился Ян. Волны кругом, стук двигателей заглушает мертвенный плеск моря. Но тот же флаг трепещет на гафеле, прошли тогда, и сейчас пройдем, хотя легко и не будет.

— Так ты сам на чем шел? – оказалось, среди бойцов и командиров и старшина-моряк втерся, слушает.

— Сначала на СКА-003, потом на «Кара-Богазе».

— Про сторожевик ваш не слыхал, а о «Кара-Богаз», это да. Знаменитое дело…

Шли «мошки» – быстро, на скорости, строго удерживая курс. Фарватер был известен, минная обстановка изучена досконально. Имелись вполне достоверные карты[126]. Но риск все равно был. И все понимали, что он есть – катерники и Ян всё понимали, саперы и командиры поменьше, но все знали – война.

— А я весной под Севастополем высаживался… – принялся вспоминать старший лейтенант Земляков.

Оказалось, грузился на борт тогда храбрый переводчик дольше, чем плыл, вдоль берега чуть-чуть проскочили, но зато десант был ого какой штурмовой!

Было понятно, что шутит и смягчает товарищ толмач для поднятия настроения, но вполне ему удавалось.

— Товарищи, интересно байки травите, но вынужден прервать, – крикнул из рубки командир катера. – На точку выходим…