Темный янтарь 2

Глава 10. Второго формирования

Как-то странно складывалась очередная служба для Яниса. Гоняло, как того сказочного зайца. Нет, вначале все пошло осмысленно: прибыл в Бийск, со сборного пункта немедля направили в Эстонскую дивизию. Оказывается, формировалась такая в Чебаркуле[65]. Двинулись небольшой командой: направление получили шестеро человек, по большей части русские парнишки, успевшие эвакуироваться из-под Нарвы, но эстонский язык в общем-целом знающие, потому логично засчитались «эстонцами». Сопровождал группу младший сержант, на фронте еще не бывавший, но очень ответственный. Ехать было не так далеко, но добирались целых девять дней. В дороге опытный товарищ Выру растолковывал новобранцам про фронтовые дела и правила, вроде как выдавал предварительный курс молодого бойца, оно полезно будет. Не оголодали – кормили на станциях по аттестатам вполне исправно – но сопровождающий своим поминутным «туда не ходить! Дезертирством будет считаться!» измучил.

Расположение и обстоятельства формирующейся дивизии произвело на Янис, скорее, положительное впечатление. Похоже, готовили тут без излишней спешки, бойцы обуты-одеты, говорят по большей части по-русски, оно и правильно – товарищ Выру уже и сам слегка поотвык от эстонского. Успели выдать форму – всё второго срока, но отстиранное и без угнетающих дыр, сапоги вообще новые – прямо даже приятный сюрприз. Вот рукава гимнастерки могли бы быть и чуть подлиннее, да.

Особо осмыслить рукава и прочее Янис не успел, поскольку повели на обед, и оценить питание требовалось в первую очередь. Получалось средненько, поскольку суп…

Выдернули Яниса, можно сказать, с обеда, чай уже вставая допивал. Опять ротная канцелярия, только теперь вместо писарей и старшины здесь другие люди сидели.

— Гражданин Выру, вы почему скрывались от призыва?! – немедля напрыгнул немолодой эстонец с капитанскими петлицами.

— Не-не, давайте по порядку, без спешки, – мягко намекнул круглолицый лейтенант и глянул уклончиво-доброжелательно. – Янис Мартинович, как получилось, что у вас в документах стояла иная фамилия?

Янис сдержал вздох и полез в карман за дополнительными документами. Вот имелись предположения, что все этак и пойдет, с подозрениями и непониманиями.

— Это писарь напутал. Я сразу требовал переписать и указать правильную фамилию. Сказали «нет возможности». Но справки выдавали по моему требованию…

Вообще справок скопилось изрядно, это если от лиепайской начинать. Намек знающего и опытного командира Василька тогда был крепко принят во внимание, тщательно собирались все бумаги, удалось сохранить. Спасибо и немецким резиновым изделиям, выручили…

Особист изучал справки, капитан-эстонец тряс краснофлотской книжкой, внезапно вернувшейся из недр полковой канцелярии, и рычал:

— Так не бывает! Выру, вы специально скрыли фамилию! С какой целью?

— Может, какая цель и была, так то у делопроизводителя в Ленинграде. Я протестовал. Там печать стоит, что исправлено, – угрюмо сказал Янис.

— Спокойнее, товарищи. Красноармейца Выру, который, как показывает первая проверка, был призван как краснофлотец Вира, никто пока не обвиняет. Разыскивается он как свидетель, наше дело направить военнослужащего куда указано. Товарищ капитан, прикажите оформить бойцу командировочные, выдать всё что положено. Гм, а сколько от нас до Москвы будет суток следования?

— До Москвы?! Он же сбежит! – капитан ткнул пальцем, почти попав в лицо Янису. – Смотрите, как устроился: другая фамилия, «годен к нестроевой». А был ли ранен, вот что нужно проверить. Тщательно проверить!

Рвать на себе гимнастерку и показывать шрамы Янис не стал. Но понял, что эстонский полк ему не очень-то нравится. Наверное, и приличные люди здесь есть, но капитан… в глаз ногтем норовит, ногами топает. Прямо как маленький. Хотя что на маленьких понапраслину возводить, Пых куда повоспитаннее.

— Проверят, товарищ капитан. Там проверять умеют, – особист довольно доброжелательно кивнул Янису. – Вещмешок получили? Собирайтесь, хоть Москву посмотрите. И пусть ему гимнастерку поменяют. Что это за рукава? Все же в столицу едет.

Довольно странно поворачивалась судьба товарища Выру, и сколько Янис себе не напоминал, что так оно и бывает, как-то не очень спокойно на душе обстояло.

Сутки просидел в неуютной вокзальной комендатуре, пока не подсадили под присмотр. Оказался в вагоне вроде почтового, но не совсем почтовом, поскольку сопровождали его четверо бойцов НКВД. Не вагон, конечно, сопровождали, а груз в опечатанных мешках, тщательно прикрытых брезентом.

— Нарушаем, – сумрачно напомнил сержант из вагонной охраны еще в комендатуре. – Не положено так, товарищ лейтенант.

— Приказ непосредственного начальства расслышал? – особист кивнул на телефон. – Исполняем. Мы с уполномоченным по станции тебе акт о сдаче под сопровождение подписываем. В Москве примут.

— Не положено, – стойко сопротивлялся сержант. – У меня груз, принимать подконвойных не имею права.

— Я не подконвойный, – счел должным вставить слово Янис.

— Он не подконвойный! – подтвердили особист и уполномоченный комендатуры.

— А кто он тогда? – резонно вопросил сержант.

— Пассажир. Дополнительный. Сержант, ты приказ расслышал? Тогда какого… – особист перешел на слова нецензурные, но внятные.

…— Смотри, как там тебя… Выра, – предупредил сержант, подсаживая пассажиро-груз в высокий вагон. – Если что, стреляем без предупреждения.

— Э, напугали, – обозлился Янис. – Я стреляный, немцы тоже не особо предупреждали. И вообще я не подконвойный! И Выру моя фамилия!

— Да хрен тебя знает, кто ты такой, – осуждающе проворчал сержант, как все сержанты, не любящий неопределенных ситуаций.

Сержанта звали Василием, мужиком он оказался неплохим. Как и остальные бойцы, охраняющие груз. Главное было на груз и винтовки охраны не смотреть, и вопросов по службе не задавать. Янис это понимал, вполне дружески ехали. Рассказывал про фронт, до которого конвойные вояки доезжали крайне редко, да и то, чтобы быстро сдать груз. С пропитанием обстояло неплохо – не растолстеешь, но если экономно, то вполне. Печка в вагоне имелась, варили кашу и «кулеши». Выданные на дорогу красноармейцу Выру буханки относительно свежего хлеба пришлись кстати. Ну и нары, рассчитанные на десять человек – хочешь сверху спи, хочешь – снизу. Отлеживался Янис, отдыхал, набирался сил. Но мысли о том, что будет, когда до той Москвы докатишься, жизнь немножко отравляли. Ну и то, что в Тыхау написать не успел, тоже было нехорошо. Определенно, будут там волноваться.

Ехали неплохо, почти без остановок – эшелон был специфическим, пропускали, пусть не в первую очередь, но уж точно во вторую. Пять дней смотрела бдительная охрана и неопределенный пассажир в приоткрытую и тщательно застопоренную дверь на мелькающие пейзажи, нежно-зеленеющие и чистые по весеннему времени.

— Москва скоро, – молвил немало поездивший Василий. – Конечно, не наше дело, но желаем тебе, Ян, чтоб все обошлось. Ты уж там держись по-умному, не теряйся.

— Постараюсь, – заверил Янис.

Сдали красноармейца Выру Я.М. в отдел при станции «Москва Курская-товарная». Тут служили люди опытные, вызывать «воронок» и орать «чего вид такой чересчур отоспавшийся?!» не стали. Незамедлительно выделили сопровождающего и переправили дальше. Имелись у Яниса неприятные мысли, что будут конвоировать, как надлежит по уставу. Но сопровождающий старшина кобуру «нагана» расстегивать не спешил, двинулись скорым шагом. Нес товарищ Выру полегчавший «сидор» и притороченную к нему шинель, озирался. Нет, и народу хватает, и дома внушительные, но по сравнению с Ленинградом.… Да, можно было ожидать от столицы большего.

Немедля забыл Янис эти мысли и жалкие сравнения. Как только в метро спустились, так и выскочило из башки.

Библиотека на станции метро "Курская" (1942г)

О, метро! Ладно, всякие архитектурные детали и орнаменты с мозаиками, но если с технической стороны…. Э, курад тут свидетель – никакая кинохроника размаха не передает. Вот это построили, так построили.

Жаль, ехать было недалеко. Сопровождающий равнодушно направлял, вновь вышли наверх, на улицу – светлую, почти лишенную примет военного времени. Зашли в солидное – вот тут опять стало жутковато – здание. Опять «сдали» под роспись красноармейца Выру. Ждал, сидел на оббитом дерматином присутственном диванчике. Дали пропуск, очередной аккуратный боец – лицо напрочь отсутствующее – препроводил на этаж.

Вот кабинет оказался неожиданно скромным: этакий пенал, пусть светлый, но с зарешеченным окном.

— Присаживайтесь, товарищ Выру, – не глядя, указал старший лейтенант строгого ведомства, и занялся документами прибывшего.

Сидел Янис, опять ждал, но теперь уж совсем нехорошо стало. Даже спина заныла, и кашлять потянуло. Воздержался, могут и неправильно понять. Но теперь зарешеченное окно казалось знаком однозначным. Нехорошим.

— Всё это хорошо, – прервал молчание старший лейтенант с пронзительной нашивкой на рукаве. – Но опоздали вы, товарищ Выру.

Янис все-таки кашлянул:

— Э… поезд так шел.

— Нет, я не про вас лично. Вел дело майор Осташев. Но сейчас его нет, дело закрыто. А тут вы пожаловали. В общем, припозднись.

— Так мне что, возвращения майора Осташева ждать? – осторожно спросил Янис.

— Это вряд ли. Погиб майор.

— Жаль, – Янис машинально снял пилотку. – Выдержанный был человек, знающий.

— Хорошо знакомы были, что ли? – старший лейтенант глянул с интересом.

— Видимо, да. В Лиепае вместе довелось воевать. В смысле, тогда он капитаном был, но, наверное, один же человек.

— Да, один. Действительно, знающий, – старший лейтенант вздохнул. – Третьего дня сообщили о гибели. Находился в Севастополе, в командировке. И вот. Ну, вам, Выру, этого знать незачем, но раз уж были знакомы…

— Очень жаль. Помянем при случае. В Лиепае у меня дядя погиб, вместе с капитаном Осташевым тогда у могилы стояли, – неловко сказал Янис.

— Ну да, вы же в группе штабной связи были. Там еще агентурное имя такое забавное группа имела. Хорошо воевали, товарищ майор упоминал. Но дело закрыто. Сейчас не до таких старых расследований.

— Понимаю, товарищ старший лейтенант госбезопасности. Со мной-то как, можно спросить?

— Вопрос естественный. Что ж, товарищ Выру, поедете служить. Вы человек пусть и не годный к строевой, но опытный, полезный. Вон какая прочувственная справка из совхоза, заметно, что уважали. Но в эстонскую дивизию уже вряд ли поедете. Она сформируется и на фронт, а вам лучше послужить где-то в тылу. Не из соображений недоверия, а по той причине, что старое дело могут и возобновить. Дело-то любопытное, хотя я не совсем в курсе. В общем, место службы мы сейчас вам подберем. Я проконсультируюсь, а вы в коридоре пока посидите…

Опять ждал Янис. Немного отлегло. Претензий к товарищу Выру у органов нет, да и глупо было опасаться – не потащат рядового бойца через полстраны в столицу, чтоб обвинить и осудить. Не того полета птица. А капитана, в смысле майора Осташева действительно жаль. Рассудительный был командир, тогда они с Васильком…