Темный орден. Том 3

Глава 11

Распорядители прошли мимо меня, не удостоив и взглядом — словно меня не существовало, словно они позабыли о моей роли в этой трагедии. Неужели ментальное воздействие Друзиллы могло быть настолько мощным?

Внутри меня инстинктивно шевельнулась жажда. А что если…

Да ну! Отставить, Хруст.

«Не трогай Друзиллу», — тут же отозвалась Тьма. — «Она нужна».

Самым циничным в этом даре было то, что Тьма наделила меня этой жаждой и способностью отнимать силу. Но самоконтроль Тьма оставила на откуп мне. И сейчас я едва ли не облизывался на Друзиллу. Точнее, на ее способность внушать людям мысли.

«Мы и не договаривались о том, что я буду все делать за тебя», — усмехнулась Тьма. — «За все нужно платить, Хрусталев. И за дары — в том числе. Чем сильнее ты будешь становиться, чем больше даров пожнешь, тем сложнее будет не потерять контроль. Но у тебя достаточно воли, чтобы держать себя в руках. Просто приложи усилие. Привыкнешь».

Мне стоило больших трудов отвести глаза от Примы. Тем временем ее вторая помощница вышла, чтобы, вероятно, привести подмогу. Друзилла направилась ко мне — совершенно спокойная, собранная, даже равнодушная.

— Ты ранен, Владимир, — нависнув надо мной, констатировала она очевидное. — Сквозное, как я погляжу. Удивительно, что ты еще жив.

Она подобрала подол длинного платья так, чтобы он не мешал ей сесть, и устроилась подле меня.

— Я не лекарь, но тоже кое-что умею, — сказала она и положила горячие сухие ладони на мою рану.

Я поморщился, а из груди невольно вырвался стон. Не знаю, что именно она делала, но, казалось, Тьма внутри меня расценила это вмешательство как враждебное. Секунду спустя Друзилла с ворчанием отдернула руку.

— Интересно… Впервые встречаю подобное. Впрочем, это хорошие новости.

— Что такое?

— Тьма не хочет, чтобы я вмешивалась. Мне дали это понять весьма очевидным образом, — она оглянулась по сторонам и, убедившись, что рядом с нами никого не было, наклонилась к моему уху. — Ты вобрал в себя достаточно силы, чтобы исцеляться даже от столь тяжелых ранений.

Я удивленно отшатнулся. Значит, она все поняла правильно. О том, что произошло здесь между мной и Вергилием. Она поняла, что я не просто убил Примогена, а забрал его дар. Да черт, конечно, она все поняла, едва вошла сюда! И решила меня покрывать. Интересно, насколько сама Друзилла сейчас рисковала? Насколько все это было подстроено? Или просто повезло с моментом?

В ответ на мои немые вопросы старуха лишь скупо улыбнулась.

— Поговорим обо всем позже, в другом месте. Сейчас я должна убедиться, что твоей жизни ничего не угрожает.

Не знаю, что она там почувствовала и как ее там цапнула Тьма за палец, но я ощущал себя примерно так же, как и выглядел — измотанным, опустошенным, усталым… Словно по мне проехались катком, затем вколотили в меня тысячу гвоздей-двухсоток, и в довершение ко всему еще вбили осиновый кол в грудь.

Хотелось послать всех к черту, жрать и спать одновременно, и неизвестно, чего больше. Наверное, все же послать всех куда подальше и наконец-то вырубиться. Но у Друзиллы явно были иные планы.

Пока ее дамы раздавали указания, моя престарелая родственница поднялась на ноги, нашла каким-то чудом уцелевший графин с водой и вернулась ко мне. Оторвав кусок подъюбника, она смочила его водой и поднесла к моей груди.

— Так, стоп! — я остановил ее, перехватив руку. — Вы что? А как же стерилизация, антисанитария и прочие микробы?

Тонкие сухие губы Примы растянулись в улыбке.

— Сейчас сам увидишь.

Она отвела мою руку в сторону и дотронулась мокрой тряпкой до моей раны, стирая начавшую засыхать кровь. А ведь кровь и правда засыхала… Неужели?

Несколько раз она довольно сильно надавила, заставив меня скрежетать зубами от боли. Белая кисейная ткань тут же окрасилась бурым.

— Смотри, — она указала на мою грудь. — Сама затянулась. Это, разумеется, еще не конец, и тебе придется какое-то время восстанавливаться. И все же ты, можно сказать, цел, Володя.

Я в недоумении смотрел на то, что еще недавно было натуральной дыркой в моей собственной груди. Как так-то, черт возьми? Пора привыкнуть к чудесам, но… Что-то их стало слишком много на квадратный метр площади и единицу времени.

Пока я ошарашенно пялился на затянувшуюся тонкой розовой кожицей рану, Друзилла омыла мою рану на спине. Судя по тому, что новых комментариев она не дала, с той стороны ситуация была такой же.

— Вот и славно, — она отшвырнула грязную тряпицу в угол и подала мне руку. — Теперь попробуй встать на ноги.

— Уверены, что это хорошая идея?

— Если бы я каждый раз боялась рисковать, то не стала бы Примой, — проворчала старуха. — Давай, Володя. Не время себя жалеть. Еще успеется.

Я ухватился за ее маленькую ладонь, но постарался встать самостоятельно. Друзилла казалась мне такой хрупкой старушкой, что я легко мог повалить ее на пол, потеряв равновесие. Кряхтя, извергая ругательства, я наконец-то смог выпрямить затёкшие ноги, но в следующую секунду они подвели меня, и я завалился набок, успев ухватиться за край опрокинутого стола.

— Прекрасно! — похвалила меня Друзилла. А затем оглянулась по сторонам в поисках чего-нибудь, чем я мог прикрыться. Скатерть была вся заляпана кровью. И ничего, кроме тяжелой бархатной занавески, на примете не нашлось.

Жестом Прима указала одному из распорядителей на штору, и через минуту я уже завернулся в пыльный прохладный бархат.

— Сейчас за тобой придет Дионисий и отведет в твои покои, — сказала Друзилла. — Он смышлёный юноша, и ты можешь положиться на него. Тебе нужен отдых, Володя. Я зайду к тебе позже, и мы обо всем поговорим. Понимаю, что у тебя есть вопросы. Но сейчас я должна заняться делами Ордена. Гибель Примогена, тем более самого Вергилия — большой удар для всего сообщества.

— Конечно, — кивнул я, в очередной раз поражаясь хладнокровию старухи. Вот уж у кого мне следовало поучиться оному, так это у нее. Пригодится в свете грядущей миссии.

Друзилла отвела меня к дверям, и всего через пару минут возле них возник мой новый слуга. Поклонившись приме, он окинул меня удивленным взглядом.

— Ба! Господин, вы точно в состоянии идти? Быть может, уместнее доставить вас на носилках?

— Не говори чепухи, — бросила из-за плеча Друзилла. — Этот юноша еще всех нас переживет. Его очень непросто убить. Теперь…

Последнее слово она выдохнула так тихо, что его, казалось, услышал только я. Но основной посыл Дионисий понял и подал мне руку, чтобы. Мог на нее опереться.

— Боюсь, на нашем пути придется преодолеть две лестницы и четыре длинных коридора. Если передумаете, я позову помощников…

— Идем, — раздраженно бросил я. Меньше всего мне сейчас хотелось быть окруженным незнакомыми людьми. Потому что вся сила, казалось, ушла на скорейшее исцеление. Я был не в форме и нутром чувствовал, что сейчас оказался уязвимым. А мне это не нравилось.

Но Тьма молчала. Обычно она предупреждала меня в случае риска. Хотя черт ее знает, какое новое испытание она могла для меня придумать…

— Прошу, ваше сиятельство.

Мне пришлось взять Дионисия под руку, и мы, словно двое влюбленных, тьфу ты, поковыляли прочь из зала, где уже целая орава слуг суетилась, приводя все в порядок. Странно, ни одного вопроса. Ни одного взгляда на меня. Молчаливое подчинение, словно увиденная ими картина была здесь в порядке вещей.

Неужели Друзилла смогла так быстро все устроить? Или готовила все это очень давно? Но как она могла все рассчитать с такой пугающей точностью?

— Осторожнее, порожек, — Дионисий замедлился и крепче ухватил меня, когда мы вышли из коридора и оказались перед скоромно убранной, но все же изящной лестницей.

Видимо, мы вышли из парадного крыла. Здесь обстановка и отделка были попроще, однако в сравнении с остальными дворцами, даже с принадлежавшим Оболенским Литейным, все равно давала прикурить. Простота форм и строгость линий компенсировалась дороговизной материалов и изяществом выполнения. Черный мрамор, вставки из темного уральского малахита на стенах, причудливая мозаика вдоль всей лестницы… И, разумеется, фирменные стрельчатые своды коридоров на каждом этаже.

— Вы здесь раньше не бывали? — заметив мою заинтересованность, спросил Дионисий.

— Не приходилось.

— В таком случае счастлив показать вам жилое крыло, — слуга помог мне преодолеть последнюю ступеньку и остановился, давая возможность перевести дух. — Еще один пролет, и мы будем почти на месте.

Я огляделся по сторонам. Планировка здесь была странная. Судя по всему, от больницы в этом месте осталось немного. Но и на дворец в привычном смысле тоже мало походило. Правда, не мне о том судить — я бывал-то всего в парочке, если не считать музеев из прошлой жизни.

— Идем, — велел я, когда ноги перестали дрожать от напряжения. Странно, проткнули насквозь грудь, а тяжелее всего приходилось именно конечностям.

Наконец, преодолев последний пролет, мы оказались в богато отделанном холле. Здесь был камин — не такой огромный, как в кабинете у Вергилия, но тоже внушительный. На полке стояли большие бронзовые часы, а над ними висел портрет какого-то незнакомого мне старца. Перед камином на темно-зеленом ковре выставили два кресла и небольшой столик. Но сейчас в холле никого, кроме нас, не было.

— Место для отдыха? — спросил я.

— У него больше декоративная функция. Для красоты. Постояльцы апартаментов при дворце предпочитают принимать гостей у себя.

Апартаментов, значит? Что это, отель для служителей Тьмы?

— А сколько человек здесь живет на постоянной основе?

— На постоянной? — слуга задумался. — Немного. Послушники живут в отдельном здании. Корпус примыкает к дворцу, соединяясь с ним галереей на уровне второго этажа. Сам дворец… Скажу честно, для долгого проживания он мало приспособлен. У каждого Примогена есть своя резиденция, да и многие темные отцы и матери, как правило, обзаводятся личным жильем к моменту обретения этого статуса. Здесь нередко останавливаются гости Ордена. Иногда заработавшиеся братья или отцы могут провести пару-тройку дней…

— Значит, я первый послушник, которого окружили такой роскошью?

Дионисий лукаво улыбнулся.

— Не первый, ваше сиятельство. Боюсь, вас опередила госпожа Дашкова. Ее наставница настояла на отдельном проживании своей воспитанницы.

Юля? Интересно… Да и вообще интересно нас пока с ней сводила судьба. Особенно странным мне это казалось ввиду последних событий. Эребуса низложили, а затем он и вовсе пропал с радаров брата Луция. То есть Юля лишилась защиты и покровительства своего родственника. И все же ей предоставили условия, равные моим.

Кто в Ордене взял ее под крыло? Наверняка кто-то из Примогенов — не могла одна темная мать, что стала ей наставницей, выбить такие условия. Или могла? Проклятье, я все еще слишком мало знал об Ордене.

Погруженный в свои мысли, я почти не заметил, как Дионисий довел меня почти до самого конца длинного коридора. Забавно, что обычно там располагались окошки, а здесь перед нами выросла дверь, в которую этот коридор, собственно, и упирался. Никаких обозначений и табличек на ней не было.