Аустерлиц

— Пётр Христианович, — вывел его из задумчивости Иоганн Бауэр, — Вы хотели посмотреть конюшни.

— Точно, мы хотели посмотреть. Ванька, пойдём на великанских лошадей смотреть. А на девку эту не смотри. Рано тебе. Вот как первый орден получишь, так женим тебя на какой богатой княжне, или ханше, нашенской — Дербентской, а пока о науке думай, а не о девках.

Ванька в прошлом месяце сдал экзамены в кадетском училище в Дербенте и стал корнетом. Кавалеристом хочет быть, не хочет быть егерем. Пятнадцать с хвостиком пареньку. А если экзамены уже сдал, да с отличием, то чему учиться. Есть чему. Брехт выписал из Пруссии и Австрии преподавателей в их офицерских училищах. Пятерых удалось залучить. Немцы они все жадины-говядины, поманишь рублём и бери пучками. Так из этих пятерых Пётр Христианович создал школу Генштаба. Ну, уж какую смог. Сам в ней тоже преподавал. Там все офицеры, что есть в Дербенте, по вечерам по три часа учатся. Немцы книги свои завезли, да ещё сам князь Витгенштейн из библиотек Белграда и Вены пару десятков томов интересных книг прихватил.

Конечно, это полная хрень, то, что полковники, и даже один генерал немецкий, нашим господам офицерам рассказывают. Устарели все тактики и стратегии после появления у Брехта пуль Петерса и винтовок Бейкера (Pattern 1800 Infantry Rifle / Baker Rifle). Но Брехт не всех подряд приглашал, он приглашал в основном историков. Сейчас эта школа скорее кружок истории напоминает. Там преподаватели рассказывают о сражениях прошлого и на их примерах пытаются переиграть за того или иного генерала те сражения. Может, что и даст полезного такая задумка.

— Ух, ты!!! — А посмотреть было на что. На огромном, огороженном жердями в три ряда, лугу мирно из кормушек пережёвывали свежескошенную траву и зерно огромные чёрные лошади. При этом шайры, которые самые огромные, держались чуть в стороне и вместе. И казалось рядом с ними, что остальные представители великанских лошадей на самом деле мелкие. Они на голову были ниже английских монстров. И только подойдя вплотную к изгороди, понимаешь, что вон тот бельгийский Першерон в холке всего на пару сантиметров ниже Брехта. А низкорослый кузнец Афанасий, проверяющий сейчас у них подковы, даже с лесенки на этого першерона не заберётся.

Лошадей племенных в прошлый приезд Петра Христиановича в Студенцы, а полтора года прошло с тех пор, даже чуть больше, было пятьдесят ровно. И уже двенадцать, кажется, жеребят на лугу паслись. Теперь к основному табуну добавилось как раз те двенадцать подросших и ещё шесть новых вороных шайров из Англии за краски доставили. Так что было коников без малого семь десятков. А жеребята паслись в соседнем загоне, гораздо меньше этого. На первый взгляд в районе двух или даже двух с половиной десятков. И что печально, чисто вороных было меньше половины. То грива игреневая или даже рыжая, то бабки белые, то звезда белая во лбу. Меньше размерами они из-за этого не вырастут и будут таскать пушки, когда Наполеон припрётся, Москву завоёвывать, но стандартам выводимой породы не соответствовали. Брехту о том писали. Он даже перекупил у графа Орлова паренька смышлёного, который учился у опытных французов, что выводили породу в Хреново. Ну, а чего хотел? За четыре года вывести породу и чтобы огромные вороны лошади табунами в тысячи особей бороздили просторы Нечерноземья. Не бывает так. Кони все здоровые, ни сапа никакого, ни прочей гадости нет. Размножаются потихоньку. Опытный зоотехник по составленному плану скрещивает их. Идёт работа. Но, получая письма, с описанием народившихся жеребят, Пётр Христианович расстраивался. А сейчас, когда всё это в живую увидел, так даже загордился. Точно и рядом из коннозаводчиков никто не стоял. Сотня почти монстров у него вот здесь под Москвой. А ведь ещё есть заводик чуть меньше этого в Питере, и ещё поменьше, но тоже на три десятка животин в Дербенте. Семь лет ещё до вторжения самозванца, если оно будет. Утроиться должно поголовье.

— Ай, красавцы. Ванька, напомни мне, чтобы я вечером премии выдал всем конюхам. Заслужили.

Глава 2