Аустерлиц

Событие двадцать шестое

Мы все должны страдать от одной из двух болей: боли дисциплины или боли сожаления. Разница в том, что дисциплина весит унции, а сожаление — тонны.

Джим Рон

Это писец. С огромным серебристым хвостом. Ладно, двести янычар. Эти держались особняком. Нда, вот только продовольствие себе и корм для лошадей, что везли несколько телег, в котором было снаряжение уложено, янычара добывали, грабя местных валахов. Если честно, то Брехту их сильно жалко не было. Он ведь знал, что собой будут эти румыны в будущем представлять. Больно легко им Сталин простил оккупацию Одессы и всего юга России, нужно было социалистический лагерь создавать. Чем закончилось, понятно. Люди всегда считают доброту за слабость. Никто не мешал Сталину делать из румын рьяных социалистов, расстреляв всех, кто служил Гитлеру. Или сначала отправить Украину из руин отстраивать, а уже потом расстрелять. Только больше бы любили СССР, зная, чем «нелюбовь» закончиться может.Сколько их было в армии оккупационной — пятьдесят тысяч? Сто? Сто тысяч расстрелянных, которых нельзя месяц убирать с площадей и любовь к СССР у остального населения Румынии ключом будет бить.

Только один маленький нюанс, завтра, если верить карте, они должны подойти к городу Видин. А там Сербия начинается. Как Карагеоргиевич отнесётся к янычарам в войске Брехта?! Вопрос. Но гораздо больший вопрос, а как себя янычары будут вести при встрече с сербами? И второй вопрос из этой же оперы. А как себя янычары поведут, когда узнают, что это хан Петер Нахичеванский поубивал в Белграде несколько тысяч янычар? Вот! А узнают точно. Без сомнения среди янычар есть люди, владеющие сербским, а может и русским. Их же в основном из славян и набирали. Многие могли язык детства запомнить. Точнее, не полностью забыть.

Но это полбеды. Беда с задунайскими казаками. Это просто неуправляемая орда. Ох, зря он их согласился взять с собой. Первым делом при заходе в деревню по дороге эти гарные хлопцы грабили таверну или постоялый двор, изымая всё спиртное, а потом и переворачивали всю деревню или даже маленькие городки в поисках всё того же спиртного. Золото с серебром тоже у аборигенов исчезало, а у казаков появлялось. Пётр Христианович даже хотел бросить их, сообщив атаманам, что нахрен ему такие вояки не нужны, но останавливало, что пока это Румыния и чёрт бы с её жителями и их спиртным. Пусть ненавидят казаков и янычар. Это подданные и даже воины султана, и ненависть валахов к султану и Порте, русским только на пользу.

И опять Видин впереди. А вот там Сербия и сербы, а она сейчас под протекторатом России и грабить кабаки и населения в Сербии позволять казакам нельзя. Вечером Брехт собрал казачью верхушку во главе с кошевыми атаманами Трофимом Гайбадурой и Иваном Губой.

Оглядел их. Казаки были чуть навеселе, но не пьяные пока. Сидели, курили трубки, громко переговаривались. А что? Жизнь пёрла в последнее время.

— В общем, так, станичники, или как вы себя называете. Завтра мы входим на территорию Сербии. Это дружественное нам государство, и оно сейчас воюет с османами. Несколько битв было и во всех битвах сербы турок разбили. Кроме того Георгий Карагеоргиевич их военный лидер — это мой друг. Потому, грабить сербов нельзя. И тем более отнимать водку. Напьётесь и потом вам сам чёрт не брат. Сербы не валахи. Я тоже на их сторону встану. Попадётся кто, отнявший чего у сербов или изнасиловавший сербскую женщину, я велю арестовать и повесить на месте. Хватит, погуляли. В Сербии мы на пару месяцев застрянем. Нужно отдохнуть немного пополнить припасы и кроме того по моему плану мы рано пришли. Пока Вену завоёвывать нельзя. Должно кое-что произойти. Вот потом наш черёд настанет.

Казаки загудели, нет, не протест высказывая, просто переговаривались, поясняя друг другу, что это не просто будет некоторые буйные головы остудить. Так им Брехт и сказал.

— Всегда есть подстрекатели и зачинщики беспорядков. Вы их у себя лучше знаете. Может, их заранее связать и держать отдельно, чтобы бузы не было. Вы даже не представляете, с какой радостью егеря и черкесы вас прикончат, надоели вы своими пьяными выходками всем хуже горькой редьки. Считайте это последним китайским предупреждением.

Слова это. Никто словам не верит. Точно придётся пару десятков пассионариев повесить. Тогда чуть поутихнут, но ненадолго. Опять потянет за водкой. Водка она такая. Опять повешенные, как бы бунта не было. Казаков естественно поубивают, несопоставимы силы и умения, но и они опытные воины, среди своих тоже потери будут.

— Ребятушки вы поймите, я не шучу и не запугиваю, поговорите со старыми егерями, я всегда выполняю, то, что обещал. Обещал повесить — повешу. Потерпите. Скоро осень закончится и настанет время для нашего блицкрига. Возьмём Вену, вот там гуляй и грабь — не хочу. Три дня, что хотите там делайте. Содрогнуться Вена должна.

— Любо!!!

Глава 12