Патриот. Книга 1. Звезда морей

— Пять случаев? — уточнил я.

— Да, теперь получается пять. И я бы объединил их в единый цикл, но кто мне это позволит? Начальство делает вид, что все в порядке. Знаешь, что сказал мне сегодня шеф? Не дури, Топорков, это просто пьяные дела. Мол, случаи никак не связаны. И ничего, что все пятеро покойников так или иначе работали на Морозова? Это не говоря уже о методе убийств…

— А кто этот Морозов? — заинтересовался я новым персонажем.

Глеб понизил голос:

— О, это страшный человек. Миллионщик. Владелец приисков, заводов, пароходов. К нему не подступишься, даже не думай. Слово против скажешь — назавтра найдут в канаве с кровавой улыбкой до ушей. Хотя внешне все прилично, даже слишком. Но я-то знаю… точнее, давно подозреваю, вот только доказать ничего не могу…

Он пьянел все сильнее и говорил громче, произнося слова намеренно отчетливо. Я поглядывал по сторонам, но нами никто не интересовался. Нет, сдал Топорков, не вытянул, не смог. Переезд в провинцию погубил его, тут же, очевидно, развилась тяга к злоупотреблению напитками, и все, пропал человек. Жаль. Хороший был ум, подавал надежды.

— А ты пытался?

— Заикнулся однажды, но тут же получил весьма доходчивый ответ — не лезь не в свое дело, иначе…

— Ты ведь власть?

— Да какая там власть. Власть — это Морозов, у него все куплено. Хочет — казнит, хочет — милует. Мы должны лишь ходить следом и пятки ему целовать. Медная гора! Рудники! Людишек у него — тьма, и наемных, что за злато служат, сотня. Он тут сила, а мы так, вши, слова не имеем. Говорят, в городе появился Борис — правая рука Морозова. Уверен, он многое знает… вот бы найти его, да хорошенько допросить. Но кто ж позволит…

Я молчал, впитывая информацию. Я услышал важное — «медная гора». Впрочем, тут каждая гора — медная. Урал…

Значит, Борис работал на Морозова. Снова кончик нити, зацепиться и раскручивать.

— А другие убитые, кто они? Чем связаны между собой?

— Кроме Морозова? Казалось бы, ничем. Один — торговый агент, второй — мелкая сошка при местных деловых, третий — журналист, четвертый — из железнодорожных. Ну и последний вот, сегодняшний, Будников… Ты не подумай, я хоть и пьян, но за слова отвечу. Чуйка у меня, понимаешь?

Я ему верил, пусть и сдал Топорков за прошедшие годы, но сыщик он хороший, а талант пропить сложно, хотя попытаться можно.

— Да еще ходят слухи, что на рудниках стали пропадать рабочие, а охрана бездействует. А знаешь, какая там охрана? Абреки! Прошли три войны. Следопыты! Им сам черт не брат. Значит, слово сказал Морозов, вот и не лезут, куда не просят. Хотя внешне он все устроил — не придраться: все его деревни обустроены по последнему слову, и людишки деньги хорошие получают. Красота, одним словом! Но дела там темные творятся…

Может, подкинуть ему сведения о еще двух свежеиспеченных трупах, но только так, чтобы на меня и близко подозрение не пало. Или пока придержать информацию? Неплохо было бы войти в круг общения этого местного магната Морозова, и оглядеться там по сторонам. Только вот как?..

Нет, про Бориса и Финна пока молчок. Пусть полежат, уже никуда не убегут.

— Говоришь, Будников тоже на него работал?

— Работал, он же геолог был, карты составлял, из экспедиций не вылезал, это все знали. Тут поблизости много рудников: Сыстровецкий, Верхнезаречный, Полыхаевский. Добычи там — тьма. Говорят, этот самый Будников некоторые месторождения лично открыл.

Глеб все же отличный сыскарь, мало кто обратил бы внимания на подобные нюансы, и в столице он бы пригодился, вот только обстоятельства, загнавшие его в глушь, сыграли в его жизни огромную роль, превратив амбициозного юношу в циничного, спивающегося мужчину средних лет.

Я был опять трезв, чертов ускоренный метаболизм, доннерветтер, а Топорков — мертвецки пьян. Бросать товарища на произвол судьбы я не стал, и переместил его бездыханное тело при помощи двух официантов к свободному таксомотору, приказав доставить инспектора, и меня заодно, к пансиону фру Марты.

Хозяйка встретила нас с таким выражением на лице, что мне захотелось надеть свой знаменитый доспех, дабы не получить от нее удар ножом в спину. К сожалению, доспех был давно утерян.

— Гость остановится в моей комнате! — проинформировал я фру Марту.

Та скривилась еще больше и не преминула вставить комментарий:

— Да-да, я вижу, что господа изрядно устали и нуждаются в продолжительном отдыхе.

Конечно, на приватную встречу в ресторан Топорков мундир на надел, но личностью в городе он был известной, и фру Марта без труда опознала перебравшего инспектора. Боюсь, на утро все окрестные кумушки будут с неодобрением обсуждать неподобающее поведение представителя власти. Повезло еще, что меня они не знали. Все же, как-никак, доверенное лицо императора. К счастью, я хотя бы сумел в свое время удачно отклонить предложение императора о присвоении мне звания генерал-майора и титула граф Мекленбуржского. Так что я — человек маленький, а без своего отряда вообще боевая единица в себе. Обо мне и судачить ни к чему.

Я довел Топоркова до своей постели, он рухнул лицом вниз и тут же захрапел. Я же был совершенно трезв и еще пару часов, сидя в кресле, обдумывал планы на ближайшее будущее.

По всему выходило, что мне обязательно нужно влезть в расследование убийств, а для этого придется открыть перед Топорковым свои полномочия… иначе, никто меня к делу не допустит. И еще придется пообещать инспектору всяческую поддержку на самом высшем уровне, потому как один Топорков, пусть даже вкупе со мной, — это ничто перед миллионщиком Морозовым, который для этих земель настоящий царь и бог.

С этими мыслями я и задремал прямо в кресле, а когда проснулся, то солнце уже вовсю светило за окном, а Глеб сидел в постели и с мрачным видом оглядывался вокруг, явно не понимая, как он здесь оказался.

Утренний инспектор Топорков разительным образом отличался от Топоркова вечернего. Был он хмур и невесел, говорил сухо, отрывистыми фразами и, видно, мучился головной болью.

Фру Марта проявила себя с неожиданной стороны. Только я вышел в коридор, как она тут же появилась на этаже с подносом, на котором стоял полный гусарский набор: два стакана с рассолом и две полные стопки водки.

Я пить не стал, а вот Глеб с благодарностью принял поднос, опустошил оба стакана, стопками пренебрег, и через четверть часа начал приходить в себя.

— Ну, Кира, с тобой пить — смерти подобно! — заявил он, наконец, человеческим языком, слегка оклемавшись. — Чтобы я еще раз…

— Не зарекайся.

— Мне в департамент надо. Черт! Что вчера было? Ничего не помню!

Грех было не воспользоваться удобным случаем. Я ни в коем разе не хотел подвести Топоркова, но мне нужны были его возможности, его знание местности и личные контакты. И я решился.

— У меня к тебе предложение. И если ты на него согласишься, то с этого момента ты –уполномоченный имперской службы дознания, со всеми правами и привилегиями. Я еду на рудники и постараюсь во всем разобраться. И если еще осталось желание размотать весь клубок, то это твой шанс.

— Стой, ничего не понимаю. Какой уполномоченный? Какие привилегии? Ты о чем вообще?

Пришлось мне экстренно провести короткую лекцию, упомянув о своем особом статусе, а так же намекнув, что это его единственный шанс сделать карьеру тут на месте или же вернуться в столицу. Я не стал скрывать, что возможности мои в данный момент весьма ограниченны, и что только он, инспектор полиции Глеб Топорков, может принять на себя всю степень ответственности за наши действия. Или не принять. Дело хозяйское.

Топорков проникся. Провинция убивала его нереализованный потенциал, и все, что ему тут оставалось, это пить и ждать, пока уволят по выслуге лет. С первым пунктом Глеб справлялся отлично. Но теперь, когда ему представилась настоящая возможность, он не раздумывал ни минуты.

— Нож мне в печень, заточку под ребро! Я сразу понял, что ты не случайно здесь оказался. Знал бы ты, как долго я ждал этого момента.

— Ты сможешь устроить так, чтобы при возможной проверки кто-то здесь на месте подтвердил наши полномочия?

— Я договорюсь, если будет запрос, то здесь все подтвердят, и без привлечения шефа. Но… скажи, Кира, стоит это дело риска? Меня же попрут с должности, если не выгорит.

— Решать тебе, я рассказал все, что мог. Со своей стороны обещаю полную поддержку. Можешь на это рассчитывать.

Лукавил я, конечно. В нынешней ситуации неизвестно, поддержит ли меня император Константин. И жизнью Топоркова играть не хотелось, да выбора не было. Один я на рудники не попаду, а лучшего помощника, чем Глеб, мне не найти.

— Эх, была не была, авось, все получится! А нет — и плевать. Надоело все, мочи нет. Погибаю тут!

Он выговорился и умолк. Решение было принято, мы в игре.