Русская война. 1854
- Автор: Антон Емельянов
- Жанр: Альтернативная история / Попаданцы
Читать книгу "Русская война. 1854"
Глава 14
Я чихнул! В ушах еще какое-то время звенело, и только потом до меня дошло, что именно я услышал. Газ! В запечатанной бочке, что эта парочка притащила с собой, был газ! Не природный, как в моем времени, а другой. Этот получали путем сжигания угля и использовали для уличного освещения по вечерам. И ведь мог сам догадаться… Ходил же вечером по местным улицам, видел фонари, но даже не подумал, на чем они работают. Горят себе и горят.
— Доброй ночи, — Волохов улыбнулся одними губами. — Жаль, что мы не смогли познакомиться, когда вы были в моем доме в прошлый раз, но рад, что смогу помочь армии. Так уж вышло, что я планировал запустить газовое освещение в новых кварталах, которые мне доверили строить, но не успел. А немного запасов осталось, и я радостью ими поделюсь.
— Большое спасибо, — я искренне поблагодарил Волохова. — Газ этот точно пригодится. В нем около пятидесяти процентов водорода, так что он легче воздуха и сможет поднять шар[1]. А мы получим вариативность использования. Есть время, нагрели воздух обычным углем, закачали его в шар и полетели. Надо что-то срочно осмотреть — подключаемся к одной из точек выхода вашего газохранилища, и сразу в небо.
Тем не менее, теорию нужно было проверить на практике. Пятнадцать минут мы потратили на то, чтобы без помощи уже ушедших швей соорудить рукав для соединения бочки и одного из тестовых шаров. Потом затянули веревками места соединений, открыли клапан[2], и прототип номер четыре начал медленно расправляться. Десять секунд, и он уже оторвался от земли и уперся в потолок мастерской — светильный газ действительно работал.
Жаль только, что заправиться где угодно с ним не получится, но не все сразу…
А пока для портативного использования будем полагаться на нагретый воздух. Благо собрать печку в Севастополе несложно. Хватает запасников от гигантов, что стоят на бастионах. Они, как растопятся, могут раскалить ядра больше тысячи градусов. Таким попадешь в корабль, даже мокрое дерево вспыхнет как спичка. У нас же вышла версия раза в четыре меньше, но зато ее можно собирать, разбирать и переносить!
Что мы и сделали: собрали, перенесли, затопили… Через пару минут угли заревели, выдавая почти ровную волну жара, устремившуюся по трубе вверх. Еще не кардиф в его лучшие годы, но уже неплохо. Пришло время, я подал сигнал и входное отверстие шара словно пуповину на строительной мачте подвинули под поток воздуха. Ткань затрепетала, шар начал набирать объем, а потом резко в один момент поднялся под потолок, занимая, как будто половину мастерской.
Причем не один, а вместе с лежащим на дугах Лесовским! Лейтенант, конечно, у нас стройный, но килограмм семьдесят в нем есть, а шар его взял и поднял!
— Надо же, получилось, — немного удивился Тотлебен.
— Тогда отметим, — Волохов непонятно откуда вытащил бутылку какого-то редкого виски. — Напиток наших противников, чтобы их удача стала нашей.
Мне еще много чего хотелось проверить, но на сегодня, пожалуй, хватит.
— Хороший тост, — согласился я с Волоховым, а потом пододвинул под шар один из столов, чтобы Лесовскому было проще с него слезть.
— Кстати, а почему шар серый? И похож больше не на шар, а на огурец? — Волохов решил засыпать меня вопросами, но я наконец-то вспомнил, что стоит соблюдать хоть какой-то режим секретности, и только разводил руками. Мол, это не мои тайны, а товарища, в смысле господина Константинова. А что, раз уж сын великого князя меня сюда послал, то пусть отдувается за это своей репутацией.
Утро наступило слишком быстро. Кажется, только мы допили бутылку трофейного алкоголя и разошлись, как солнце снова бьет в глаза. И снова бриться… Стоически выждав положенные пять минут, я закинул в рот кусок хлеба с творожным сыром, а потом помчался обратно в мастерскую. Успел раньше всех. Осмотрел еще раз наши гибриды шаров и дельтапланов свежим взглядом, а потом набросал план испытаний, которые нужно будет провести в течение дня. Главное, что хотелось понять — получится ли перенести хотя бы часть нагрузки на крылья или придется гнаться исключительно за размером шара.
Закончил, и как раз начали подтягиваться матросы во главе с Алексеем Уваровым. Что ж, кажется, перевод нового мичмана состоялся довольно оперативно, так что я с улыбкой поздравил его, а потом посвятил в планы на день. Тот вроде бы все понял, а мне уже надо было бежать дальше. По идее где-то по соседству должны были дорабатывать мои ракеты. Вчера Тотлебен объяснял мне, куда идти, но все равно пришлось побродить, прежде чем я нашел нужную пристройку на территории бывшей верфи.
Внутри было жарко. Гудела печь, в которой плавили металл для отливки всякой мелочи. Грохотал молот… Я прищурился, чтобы побыстрее привыкнуть к палитре из полумрака и ярких вспышек, и вот разглядел троицу мастеров, которые как раз и работали над моим заказом.
— Что ж ты делаешь? — вырвалось у меня, когда огромный мужик зарядил молотом по зажатой в тисках ракете.
— Все в порядке, ваше благородие, — гигант остановился и вытер пот. — Мы же понимаем, с чем работаем. Пороховую смесь высыпали, гранату тоже вынули.
— Но молотом бить… — я все равно еще не пришел в себя.
— А как иначе? — мужик искренне удивился. — Нет, мы думали, может, заклепки можно поставить, но уж больно сильно они торчат.
И он указал на одну из доработанных именно по этой схеме ракет. Действительно, крылья на ней стояли на заклепках. Только не на крохотных современных, к которым я привык в двадцать первом веке, а на огромных. Вроде тех, что можно было разглядеть на фотографиях «Титаника». Каждая размером с фалангу большого пальца. И это с двух сторон!
Я представил, как будет работать сопло с подобными украшениями изнутри или как они же снаружи повлияют на полет — ни шанса на успех. Раньше я считал, что главной сложностью будет подобрать идеальную форму для ракетных крыльев, но, как оказалось, для начала бы просто разобраться, как их крепить. Впрочем, если кузнечная сварка — вроде бы так это называется — работает, то так ли важна технология? Разве что…
— А сколько ракет вы вчера успели сделать? — у меня появилось нехорошее предчувствие.
— Семь, — гордо ответил кузнец.
— Но дальше будет быстрее? — у меня еще была надежда.
— Дальше я буду работать один, остальных Эдуард Иванович забирает на работы по городу, — кузнец покачал головой. — Но если не отвлекаться на клепки… Размягчить метал, придать ему форму, приковать — штук пять в день можно успеть. Четыре с гарантией.
Захотелось выругаться. Вот только с текущими технологиями что это изменит? Разве что попробовать упростить схему…
— А если не крылья, а просто сделать две нашлепки по бокам? Как заклепки по форме, но только снаружи. Важно! Чтобы они были одинакового размера и располагались точно там, где я отмечу под них места. Сколько таких ракет сможешь делать?
Новая задача оказалась гораздо проще, и мы договорились. В течение часа кузнец обещал доработать под заклепки десять ракет. Я же дождался первую из них и тут же побежал к деревянному цеху, где под мим чутким руководством на нее выточили деревянное кольцо. С четырьмя крыльями. Потом все это пропитали какой-то корабельной смесью для защиты от огня, и конструкция была готова к первому эксперименту.
Я поставил направляющие, на них уложил ракету, одел на нее кольцо, закрепив на пазах. Получилось не очень крепко, шатается. Такое соединение, если и выдержит, то полет будет не сильно лучше, чем с палочным стабилизатором. Нужно было чем-то зафиксировать контакт дерева и металла, но чем?
Взгляд пробежался по сторонам и остановился на горке пуль рядом с разобранным штуцером. Это был чей-то чужой заказ, но, уверен, человек не обидится, если я позаимствую у него одну пулю. Не знаю, что это, свинец или олово — в любом случае, металл мягкий, а значит мне сгодится. Я разрезал пулю на части обычным ножом, вырезал внутри кольца с крыльями углубления и на клей посадил туда эти два кусочка. Теперь осталось одеть все это на ракету, и готово.
Можно было возвращаться к пускам. Я установил ракету на направляющие, покачал… Мягкий металл уже помог, расперев кольцо, но это было еще не все. Я снарядил ракету, поджег запал, пороховая смесь задымила, разогревая ствол и выталкивая огненные газы. Легкий скрежет, и ракета вырвалась на волю, покачнув деревянными крыльями. И те удержались! То ли распорка сама по себе сработала, то ли расплавилась и вовсе намертво все связала[3]…
Я запускал ракету почти параллельно земле, и та пролетела не очень далеко. Но это был полет практически по прямой! Гораздо лучше, чем то, что я видел во время сражения на Альме. С новыми ракетами точно можно будет рассчитывать на что-то большее, чем массовый залп. Кузнечная ковка для дальних обстрелов или операций особой важности, кольца — для средней дистанции и повседневной работы. Хорошо же? Хорошо!
Еще бы что-то придумать с взрывателем, но вносить изменения внутри ракеты было что-то боязно…
— Вообще, старые ракеты были поставлены на вооружение императорской приемкой, — неожиданно занудно напомнила о себе старая память этого тела. — Нарушение условий использования и технологий может быть рассмотрено судом как вредительство…
— Удивительно, — хриплый голос, уже не в моей голове, а в реальности заставил обернуться.
Кузнец не удержался и пошел за мной посмотреть, что же именно я делал.
— А что удивительного? — спросил я.
— Видел я ракеты. И наши, и Конгрива. Пускали их на двести пятьдесят ярдов, целый десяток извели, а одну-единственную барку поразить не смогли![4] А у вас — как стрела полетела. Это же не случайность?
— Не случайность, — кивнул я, ожидая продолжения.
— Тогда… — кузнец задумался. — Еще вопрос. А те, что я делаю, и эта ваша доработка — что на самом деле лучше?
— Мое кольцо дешевле и быстрее в изготовлении, на этом плюсы заканчиваются, — я развел руками. — Сложность запуска, высокая вероятность ошибки, подверженная вибрации конструкция…
Аж самому грустно стало.
— Тогда я, пожалуй, позову пару старых друзей, — неожиданно сказал кузнец. — Мои учителя, раньше они тоже работали на севастопольской верфи, сейчас отошли от дел. Силы уже не те, но все вместе мы вам точно выдадим с десяток дополнительных ракет с твердым крылом.
По спине побежали мурашки.
— Как вас зовут? — спросил я.
— Дмитрий, — ответил кузнец, неожиданно смутившись. — Дмитрий Александрович.
Без фамилии. Еще у многих обычных людей ее пока нет. Те же мои ефрейторы, Игнатьев и Николаев, тоже ведь, наверно, сначала были Игнатьевичем и Николаевичем, но потом выправили документы.
— Спасибо, Дмитрий Александрович, — я подошел и крепко пожал огромную ладонь. — Вы, кстати, тоже зовите меня по имени.
После этого контакт с корабельным мастером и кузнецом окончательно наладился. Как раз подошли матросы во главе с мичманом Алферовым, и я оставил эту команду отрабатывать пуски ракет. Задача — поразить цель каждым видом ракет три раза, зафиксировать результаты. Бить на дистанциях сто, двести, триста, четыреста и пятьсот метров. Если какая-то ракета на прошлом рубеже ни разу не поразила цель, дальше она не идет.