Княжий Сын. Отцовские земли

Я любил свою землю, еще до того, как она стала моей в плане владения. Я любил людей, здесь живущих, пусть среди них и встречаются конченые мрази по типу Гаврилы Грача или хитрые дельцы вроде Тараса Зуши. А наместник ведь собирался все это разрушить, сделать вотчиной своего старшего сына, да еще и отнять это все у меня. У него ведь наверняка были идеи, как заполучить брянское княжество, после того как бездетный Дмитрий умрет. Да и на Смоленск он, скорее всего, готовился идти войной.

А ведь это правда. Война все равно рано или поздно случилась бы, но тогда преимущество в ней имели бы не те, кто по идее прав, а как раз те, кто на противоположной от правды стороне. Значит я не начал эту самую войну, я всего лишь перенес ее на чуть более раннее время.

Да и злость моя на наместника вполне оправдана.

- Никиту надо с собой взять, ему тоже послушать хочется, - кивнул Лука Филиппович. - У него ведь, сам знаешь, к Ивану свои счеты есть. Это же из-за него он чуть от горячки не умер. Да и если бы ты его не спас, то именно так все и закончилось бы.

- Да, - кивнул я. - А теперь сам наместник сидит в той же камере, где сидел Никита, и ждет, пока мы его допрашивать пойдем. Сам Никита с прислугой наместника накувыркался и спит, а мы в главном зале сидим и обсуждаем, как Ивана пытать будем. Интересно жить оборачивается, не кажется тебе?

- Да я уже всему удивляться перестал, - ответил боярин Лука. - Ровно с тех пор, как ты Дмитрия на поединок вызвал, он согласился, а дружина его тебя поддержала. Я ведь полностью уверен был, что мы с тобой на смерть едем. А вышло так, что мы Брянск взяли, Орел взяли, Смоленск тоже теперь наш, так и вообще без боя. И как тебе это получается? Может быть, действительно тебе ваш христианский Бог помогает?

- Я и сам не знаю, - ответил я, и в этот момент дверь главного зала распахнулась.

Внутрь вошла девчонка лет четырнадцати, одетая в простенькое платье. Она была одной из двух прислужниц, которых я оставил в услужении жене смоленского наместника. Таким образом мне хотелось уважить ее боярское достоинство, ведь она все-таки была боярыней, но я получил только еще больше проблем. Она стала требовать к себе всю привычную прислугу, и даже не обращала внимания на мои слова о том, что я их выгнал не только из терема, но и из города. При этом она так и не превратилась в обыкновенную сварливую бабу, а высказывала все претензии к нам с достоинством. И даже когда мы стали забирать у нее украшения, женщина не проронила ни слезинки.

- Олег Кириллович, - проговорила девчушка высоким тонким голосом и поклонилась.

Как я узнал из рассказов прислуги, именно за этот голос жена наместника и держала ее при себе. А точнее за ее умение петь. Ну да, мне же надо было узнать, кого именно я оставляю в услужении у своей пленницы.

- Можно просто князь, - махнул я рукой и поймал на себе заинтересованный взгляд боярина Луки.

Ну не ложилось мне на слух имя с отчеством, привык я всю жизнь просто Олегом быть или вообще Олежей. Хотя, по-хорошему, чем чаще меня будут называть по отчеству, тем быстрее люди свыкнутся с тем, что я наследник князя Кирилла. Но сейчас я решил позволить себе маленькую вольность.

- Князь, там боярыня Ксения требует тебя к себе, - добавила она и опустила голову, будто ожидала наказания за то, что принесла плохую весть.

- Требует? - я нахмурился. - Кажется боярыня Ксения не понимает, что не в ее положении можно что-то требовать. Да еще и от великого князя.

Девушка стояла, потупив взгляд, на меня она просто не смотрела. Ну да, привыкла ведь, бедняжка, что ее хозяйка - самая важная персона на этом кусочке земли, называемом Орловским княжеством. Ну, после ее мужа, конечно. И не исполнить ее приказ она просто не могла. Но сходить надо бы, заодно проверить, как там охрана, которую я поставил у дверей семейных покоев наместника и его супружницы.

Я уже успел умять все, что взял с кухни, поэтому поднялся, стряхнул с рубахи крошки, да двинулся в сторону выхода из главного зала. Девчушка пошла рядом со мной, при этом на меня она по-прежнему упрямо не смотрела. Боялась моего гнева? А за что мне на нее гневаться, она ведь всего лишь выполнила указания своей госпожи. Или их запугали мной, совсем тираном меня нарисовали в своих рассказах? Так я, вроде бы, своим подданным еще ничего плохого не сделал.

- Князь, - проговорила вдруг девчушка. - Могу я у тебя кое-что попросить?

- Что такое? - спросил я.

- У меня брат старший в дружинных у наместника Ивана был, можно…

- У боярина Ивана, - перебил я ее. - Наместник в Пяти Княжествах только один, и это Денис Иванович. Только ему одному мой отец дал право повелевать смоленским княжеством. Остальные же бояре, которые себя наместниками называют, отца моего отравили, а на жалованных грамотах его подпись подделали. Ладно, что там с твоим братом?

Можно было и не поправлять ее, но опять же, пока в низах не выучат нашу, а, значит, единственную верную точку зрения, так и будут повторять, что ублюдки, убившие моего отца, были его же словом поставлены наместничать. Так что от этого нужно было избавляться, причем, как можно скорее. А станут повторять, то, глядишь, и сами в это быстрее поверят.

- Он в дружинных был у боярина Ивана, - поправилась она, но запнулась перед тем, как назвать титул. Ну ничего не поделаешь, ей ведь лет четырнадцать, она другой власти кроме власти наместника и не знала, да и про отца моего наверняка только из сказок слышала. - Он на стенах с твоими людьми бился, но его ранили, и он сдался. Мне это Спокуха сказала, кухарка, которая в темницу еду носила. Можно его, пожалуйста, не казнить? Он отслужит тебе, да и я тоже, только не убивай его, у меня во всем мире никого больше и нет.

- А с чего ты вообще взяла, что я его казнить собираюсь? - спросил я.

- Так боярыня Ксения сказала, что ты мужа ее хочешь убить, ее саму, да всех орловских воинов, что в плен попали. Она вообще очень на тебя зла, но только виду не показывает. И я уже видела такое, когда одна из служанок ее дорогие бусы порвала, когда на боярыне их застегивала. Так боярыня ее не ругала даже, просто посмотрела, а потом в жаровню ее лицом ткнула, да и держала так, пока у той все лицо не обгорело. И, как мне кажется, не просто так она тебя к себе позвала, она задумала что-то.

- Думаешь? - я с сомнением посмотрел на девчонку. - Ну, спасибо, что предупредила. А насчет брата своего не беспокойся, никто его казнить не станет, незачем нам зазря людей губить. Если раненый был, то помощь ему уже оказали, да и дальше будет кому присмотреть. А как война закончится, выпустим его из темницы. Захочет мне служить, станет дружинником, не захочет, так я неволить его не буду.

- Спасибо, Олег Кириллович, - в глазах девчушки появились слезы благодарности. - Век тебе благодарна буду, князь, всем, чем захочешь, отслужу.

- Да, не стоит, - махнул я рукой.

Тем временем мы уже дошли до покоев, в которых была заточена жена наместника. Двое моих воинов стояли у входа и о чем-то негромко беседовали, однако, заметив меня, они замолчали и вытянулись. Ну ничего, враг сейчас не нападет, а разговор службе не мешает, он ведь и скуку, и сонливость прогнать помогает.

Девчушка осталась снаружи, а я постучал в дверь, выждал несколько мгновений, после чего толкнул створку от себя и вошел в покои. Да, неплохо жил наместник, я это заметил еще когда в первый раз сюда заходил. И шкаф книжный у него тут был, и большая кровать с тканевым навесом, и гербы с охотничьими трофеями висела по стенам. Причем, все это никогда не принадлежало моему отцу, а было сделано боярином Иваном именно для себя.

Боярыня сидела на краешке кровати и, похоже, она ждала меня. Она демонстративно не стала не то, что кланяться, а даже вставать, когда я зашел, а так и осталась на своем месте. Заговаривать со мной первым она тоже посчитала ниже своего достоинства. Ну ничего, я не гордый, могу и первым обратиться, особенно к женщине, которая мне в бабки годится. Хотя ой как не хотел бы я себе такую бабку.

Она была старой, сухощавой женщиной, и ростом едва доставала мне до середины груди. Но ее возраст уже считается почтенным, мало кто доживает до такого. По моим прикидкам она была старше того же Игната лет на десять. Но все равно смогла родить наместнику второго сына.

- Ну здравствуй, боярыня Ксения, - проговорил я и развел в стороны руками. Разве что не поклонился. - Прислуга твоя говорила, что ты звала меня. Ну и для чего я тебе понадобился?

- Я хочу увидеть мужа, - ответила она. - Мне нужно с ним поговорить.

- К сожалению, это решительно невозможно, - покачал я головой. - Видишь ли, дело в том, что твой муж - преступник, предатель, отравитель и убийца. И он сейчас находится там, где и должен быть: в тюрьме. А скоро он будет сожжен на главной площади Орла, что и положено при его согрешениях. Я искренне надеюсь, что Господь пощадит его душу, но это уже не мне решать. Ну и ты тоже находишься в заключении. У тебя нет возможности бродить, где тебе вздумается. Может быть, ты подумала иначе, потому что у тебя не отняли прислугу, но на самом деле это так.

- Ага, и из всей моей прислуги оставили только Марусю и Женьку, - кивнула она. - Я прекрасно поняла, что я в заключении, Олег, я далеко не дура. Но все равно, я хочу увидеть мужа.

- Во-первых, князь Олег, - ответил я. - Именно князь, а никак иначе. А во-вторых, этого не будет.

- Тогда я хочу увидеть брата, - твердым голосом проговорила Ксения.

- Это, к сожалению, невозможно, - покачал я головой. - Дело в том, что твой брат погиб в бою. Он командовал обороной на стене с закатной стороны, и пал от моего меча. Неужели тебе об этом не рассказали?

Похоже, что нет, иначе она не спрашивала бы. Ну, всякое бывает. В какой-то мере мне даже стало жалко ее, ведь она в один день потеряла обоих сыновей, брата, да еще и муж проиграл битву и оказался заточен в подземельях своей же крепости. Да уж, не повезло ей.

- Вижу, что не рассказали, - покивал я. - Прости, что принес тебе эту печальную весть, но это так. Твой брат погиб.

- Хорошо, - ответила она. - Тогда я хочу поговорить о том, что будет, после того, как мой муж будет казнен.

- А о чем тут говорить? - не понял я. - Ваше поместье будет передано одному из бояр, что встали на мою сторону. Тебя же саму, боярыня Ксения, я изгоню из страны. Нет, я дам тебе денег и дам сопровождение, которое доведет тебя до одного из Торговых Городов, скажем, до Харькова. А уж дальше сама все, сама. Меня не волнует, что дальше с тобой будет, но брать на себя лишнюю кровь я не собираюсь.

- Вот как? - проговорила она. - Значит, боишься запачкать руки? Так поздно уже, они у тебя по самые плечи в крови. Да и у отца твоего были так же, как и любого другого князя. Это мой муж правил мирно, а твой-то отец был одержим войной…

- Я уже слышал эту историю от твоего мужа, - перебил я ее. Да, это было невежливо, но выслушивать очередные бредни я не собирался. - Пока твой муж и остальные бояре думали о том, чтобы набить свои кошельки, да получше обустроить поместье, мой отец заботился о стране. Если бы он не объединил Пять Княжеств под своей властью, то здесь сейчас были бы разор и чистое поле, потому что татары прошли бы через них, даже не остановившись. Ну как не остановившись, разграбили бы тут все, пожгли, людей бы в полон увели, ну и все.